Книга Рок умер – а мы живем (сборник) - читать онлайн бесплатно, автор Роман Валерьевич Сенчин. Cтраница 6
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Рок умер – а мы живем (сборник)
Рок умер – а мы живем (сборник)
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Рок умер – а мы живем (сборник)

Меня спросили, что происходит со мной,И я не знал, что сказать в ответ.Скорее всего, просто ничего,Перемен во всяком разе нет.Мне, право, недурно живётся,Хотя я живу не как все —Я удобно обитаю посредине дороги,Сидя на белой полосе.

– Ансамбль «Зоопарк», – в паузе между куплетами вставил Владька. – Из Питера. Солиста зовут Майк…

Машина обгоняет машину,И каждый спешит по делам,Все что-то продают, все что-то покупают,Постоянно спорят по пустякам.А я встречаю восход, я провожаю закат,Я вижу мир во всей его красе,Я удобно обитаю посредине дороги,Сидя на белой полосе [4].

Какого именно числа это произошло, Чащин, конечно, не запомнил. Но это была весна восемьдесят пятого года, в школе предстояла четвёртая четверть, родители ругались, что у него сплошные тройки, а он помешался на пластилине… Чащину хотелось верить, и постепенно он убедил себя: альбом группы «Зоопарк» «Белая полоса» – первые для него песни настоящего рока – открылся ему именно в тот самый день, когда, вернувшись домой, он услышал по телевизору звенящий от скорби (или, может, от радости) голос нового Генерального секретаря Горбачёва на похоронах предшественника Черненко:

– Склоняя голову перед тобой, наш дорогой товарищ и соратник, мы обещаем неуклонно следовать курсом нашей ленинской партии. Служить её делу – значит служить делу народа. Этот свой долг мы выполним до конца!

А где-то в Питере какой-то парень, чётко отделяя одно слово от другого, возмутительно-гениально откровенничал:

Если вы меня спросите, где здесь мораль,Я направлю свой взгляд в туманную даль.Я скажу вам: «Как мне ни жаль,Ей-богу, я не знаю, где здесь мораль.Но вот так мы жили, так и живём,Так и будем жить, пока не умрём» [5].

И после этого солдатики окончательно стали неинтересны, коробка с ними оказалась в нижнем ящике шкафа, где давно скучали кубики, конструкторы, лопатки; Денис с Димкой за один день шагнули из детства дальше – в осознанность и серьёзность. Важное включилось в мозгу, и там словно бы появилось огромное поле требующих заполнения клеток… Начались поиски странных, но таких близких, ожидаемых, помогающих взрослеть, понимать мир песен и тех, кто эти песни поёт. Ориентиры были даны в той же «Белой полосе»: нужно слушать «Аквариум», «Зоопарк», «Секрет», «Странные игры», «Кино», не нужно – «Землян», «Арабески», «Оттаван», «Эй-си – ди-си», хеви-метал. Этот альбом подарил им и множество незнакомых, но таких притягательных, наверняка с глубоким значением, слов: «флэт», «диск-жокей», «гопники», «урла», «буги-вуги», «Боддисатва»…

Песен было мало, братан Владьки предпочитал красивую музыку вроде «Аббы», а кассету с «Зоопарком» прислал, как сам объяснил в письме, «чтоб прикольнулись…». Да, песен было мало, и взять эти неведомые «Аквариум», «Кино», «Странные игры» было негде, пришлось сочинять самим. Вместо пластилина, подкопив, купили гитары за семь рублей; стали учиться играть, для лёгкости подбирая мелодию под свои слова. Чащин запомнил одну рифму из тех сотен, что у него тогда получились:

Хочу выпить вина,Целый стакан, до дна.

Казалось, не хуже, чем у «Зоопарка»…

Летом восемьдесят пятого, окончив восьмой класс, Владька уехал в Иркутск учиться на пожарного. Через год вернулся скрюченный, не узнающий знакомых, но с жадными, мечущимися глазами. Димка испуганно сообщил:

– Он маком колется!..

Побродив по городку, Владька исчез окончательно. И мама его куда-то уехала… А Денис и Димка начали совершать вылазки в более крупные города Сибири, нашли соратников, услышали вживую фузовую гитару, гипнотизирующий бой палочек по ударной установке, увидели человека у микрофонного штатива…

Почти пятнадцать лет Чащин жил этим, попадая то в джунгли общаг новосибирского Академгородка, то в питерское ПТУ, то в армию, то, очень редко, на сцену, скитаясь по раздолбанным вшивым сквотам, портя желудок паленкой и китайской лапшой, потеряв время, когда можно было поступить в институт, не научившись нормально общаться с девушками, не научившись жить, как нормальные люди… Чудом каким-то удержался на поверхности, не захлебнулся, не утонул в сладостной трясине протеста, не сгинул, как тысячи так называемых неформалов. Зажил более-менее достойно, спокойно, почувствовал в душе равновесие. И вот вдруг его потащили обратно – в глупое, бесполезное, опасное вчера.


– У нас… У нас же была великая культура! Великая! Согласись… По фигу, как её называли – андеграунд, контр, суб какой-то… Нет, это была настоящая культура. Наша! Один Сашбаш – бездна целая! Он же… А Бэгэ! А Цой, Майк. Вспомни Майка, Дэн! Помнишь его? Это же!.. Согласись… И где?.. Где всё? А?.. Где мы? – отрывисто, но захлёбываясь возбуждением, вскрикивал отдалённо похожий на Димыча грузный, рыхловатый человек. – Где мы все с нашими гитарами? С электричеством? Ведь мы же столько могли! Мы же вселенной были, и – вот… Как и не было. Теперь, х-хе, «Фабрика звёзд». Тёлки тупорылые, удоды с бородками… А вспомни наших, Дэн? Дэнвер, ёлы-палы! Вспомни. Янка… А! Её же надо каждый день крутить по всем каналам. Чтоб все всё поняли. Мутанты… По всем радио, из всех окон! Вот это ведь… – И неприятным, визгливым голосом отдалённо похоже запел: – «Собирайся, нар-род, на бессмысленный сход, на всемирный совет, как обставить нам наш бред. Бред! Бре-ед! Клинить волю свою в идиотском краю. Посидеть, помолчать да кулаком постуча-ать»… [6]

На журнальном столике – классический, но забытый Чащиным набор: уже почти пустая литруха водки, кривыми кусками порезанная варёная колбаса, сыр, банка с маринованными огурцами, бутылка «Колокольчика» для запивки… Чащин неосмотрительно много выпил в самом начале, и то ли от водки, то ли от неожиданного приезда друга детства его очень быстро сморило; он откинулся на спинку кресла и сидел, прикрыв глаза, сквозь дрёму слушал вскрики, вяло, зная, что ответа не будет, спрашивал себя: «И что теперь?» Хотелось, чтобы произошло, как в сказке – уснул, проснулся, а Димыча нет. Тишина.

– Дэн… Дэн, да не спи ты! Дэ-эн! – Чащин приподнял каменно тяжёлые веки, увидел перед собой перекошенное лицо; да, это Димыч, Димыч здесь. – Не спи, давай поговорим. Шесть лет не виделись! Надо решить… Я ведь не просто так приехал. Я ведь… Давай возродимся. Слышишь? Группу по новой, я песен привёз… Надо, Дэн! Мы… У нас же такое поколение было. Первое настоящее! Всё могли перетрясти, всех выкинуть… А где теперь? Где мы, Дэн?.. Дэнвер, не спи! Надо выпить… Держи.

Чащин выпрямился в кресле, принял рюмку, покорно-равнодушно проглотил уже не жгущую, безвкусную водку.

– Ну чё ты сделал?! – рыданул Димыч. – Я же тост хотел!.. Б-бля… Ну чего ты мёртвый такой? Нас же такие дела ждут. Я тут по электронке кое с кем списался… Классные чуваки… У тебя-то есть Интернет? А?

Чащин кивнул и снова прикрыл глаза. Поплыл в сон.

– А как, по карточкам или выделенка? Выделенка? Ништяк… Я говорю, я с такими чуваками списался. Они младше все, но это и хорошо. Классные. Они такого тут натворят! Устроят. Это мы, как эти… Столько сил было, а в итоге… Дэн, скажи, почему с нашим поколением так? Пшик один получился. А?.. Вон эти, на десять лет старше, да даже на семь каких-то, – и смогли. Прогремели, сделали. Цой, Сашбаш, Кинчев, Летов, Янка, Ревякин. Они уже – навсегда… И эти теперь, кому за двадцать только, они уже шатают, грызут. А мы вот… Дэн, давай за нас! Слышишь?.. Эх-х… – Громкий глоток и шумный, протяжный выдох. – Нет, я не хочу соглашаться, что мы беспонтовые… Курьеры, Маленькие Веры, Роковые Ошибки… Нет! Нет, Дэн, мы на такое способны! И надо доказать. И теперь – теперь, Дэн, последний шанс! Ведь нам… Дэн, нам тридцать пять скоро! Ё-олы… Ведь потом уже… И надо дверью хлопнуть. Так хлопнуть, чтоб… Слышишь? Ты готов? А?.. Вспомни, как мы с тобой… У нас ведь такая богатая жизнь была. Настоящая! Вспомни! Смысл… И что… на что променяли? Бля!.. Креативные. Ненавижу!.. Давай, чтобы снова… Мы же оттуда! Это мы страну переделали. Мы! Помнишь? – И рычание-пение: – «Менять, настало время менять!» А давай послушаем! Где у тебя кассеты? А? Дэн, ну не спи! Вставай!.. У тебя есть «Алиса»?.. Ладно, я свою поставлю. Качество только… Ещё та, родная… – Скрипы, щелчки. – Слушай, включаю. Помнишь эскэка, октябрь восемьдесят девятого? Это же… Революцию мы делали, понимаешь?! Слышишь?

В городе старый порядок.В городе старый порядок!Осень.Который день идётДождь!Время червей и жаб.Время червей и жаб.Слизь!Но это лишь поводВыпустить когти!Мы поём.Мы поём!Заткните уши,Если ваша музыка – слякоть.Солнечный пульс.Солнечный пульс!Диктует!Время менять имена.Настало время менять! [7]

…У Спортивно-концертного комплекса имени Ленина – людское море. Крики, сирены милицейских машин, свист, гогот. Сегодня концерт «Алисы» в самом большом зале Ленинграда. Праздник для тысяч тех, кого с недавних пор стали называть неформалами.

Денис и Димыч с краю толпы, штурмующей центральный вход. Многие ребята и девчонки в ватниках и тельняшках, в кирзачах, лица разрисованы губной помадой; у некоторых в руках красные флаги. Это алисмены. Но толкутся здесь и цветастые пункера, стиляги в галстуках-шнурках, рокабилли с квадратными причёсками, затянутые в кожу рокеры, металеры, опасливые, тихие хиппаны. Даже гопники есть… Вся эта масса время от времени, словно услышав чью-то команду, яростно зарычав, превращается в таран и ударяет в металлические заграждения, за которыми выстроились плотной цепью милиционеры с дубинками.

Концерт ещё не начался, и те, у кого были билеты, с великим трудом пробивались к узкой прорехе в ограде. Их наспех охлопывали и пропускали дальше, на длинную, широкую лестницу, ведущую к дверям похожего на огромную скороварку СКК.

Толпу же стремящихся прорваться бесплатно ежеминутно разбивал милицейский «уазик». Включив сирену, он медленно ползал взад-вперёд, получая по своим бокам тычки кулаками и древками флагов… Раздался вопль – кому-то, наверно, наехали на ногу. Удары участились, по капоту хлестнули цепью.

– Переворачивай! – раздался крик, и десятки рук стали качать машину; «уазик» взревел, газанул, выскочил из толпы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Константин Кинчев, «Красное на чёрном».

2

Андрей Макаревич, «За тех, кто в море».

3

Егор Летов, «Моя оборона».

4

Майк Науменко, «Сидя на белой полосе».

5

Майк Науменко, «Песня простого человека».

6

Янка Дягилева, «От большого ума».

7

Константин Кинчев, «Время менять имена».

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги

Всего 10 форматов