– А может, я все-таки помогу вам?
– Давай, – сдался я.
– Отлично! – обрадовался ящик и шустро переключил канал. Показывали какой-то непонятный детектив с плоским сюжетом и убогими актерами: ни таланта, ни игры, ни даже способности выучить фразу длиннее двух строк, не говоря уж об актерском мастерстве. – Как вам это?
– Не то!
– Почему?
– Потому! – я уже начинал закипать.
– Но я должен знать! – продолжал настаивать на своем телевизор. – Как же в таком случае я выберу нужную вам передачу?
– Сказал же: не то, – устало провел я ладонью по лицу.
– Уточните! – никак не отставал телевизор.
– Уточняю: сценарий отстой, актеры никакие, снято, похоже, на любительскую камеру и одна стрельба.
– Нет, почему же! – возмутился телевизор. – Я только что запросил рецензию на фильм: прекрасный образец современного искусства, снят молодым талантливым режиссером, знаменитые актеры, имеющие высокие рейтинги…
– Да пойми же ты, ящик, – не вытерпел я, – меня не рейтинги интересуют, а сюжет и актерская игра! Понимаешь ты это или нет?
– Понимаю, хозяин, – поразмыслив, отозвался интеллект. – Отправляю вашу рецензию на фильм.
– Не-ет! – вскочил я. – Не смей самовольничать.
– Но я обязан собирать мнения зрителей и отправлять их.
– Ты обязан слушаться меня и показывать передачи!
– И это тоже, – согласился телевизор. – Отправлено.
Я упал в кресло, схватился за голову и застонал: за что мне такое наказание?
– Вам плохо, хозяин? Могу вызвать «Скорую помощь».
– Да, мне плохо! – взлохматил я пальцами волосы. – И будет хуже, если ты мне сейчас же не включишь что-нибудь приличное и не оставишь меня в покое.
– Пожалуйста, хозяин, – словно живой, фыркнул телевизор и переключил канал.
Транслировали старый детектив по роману Парнова «Ларец Марии Медичи». На душе у меня потеплело. Я поудобнее устроился в кресле, вытянул ноги, сложил руки на животе и уставился в экран. До чего же приятно посмотреть старый фильм! Будто не в экран смотришь, а в окно выглядываешь: настоящая жизнь, живые людьми…
Юра Березовский увлеченно рассказывал капитану Люсину о происхождении ларца. Игра актеров – закачаешься, диалоги – заслушаешься!..
– Хозяин? – позвал телевизор, убавив звук почти до минимума.
– Ну что тебе еще? – взорвался я.
– Как вы такое можете смотреть?
– А что не так? – тут уж меня обуяла неподдельная растерянность.
– Ну как же! У фильма нулевые рейтинги. К тому же диалоги слишком сложны – я и половины из них осмыслить не могу, а мой ай-кью, между прочим…
– Слушай, отвянь, а? И дай мне спокойно фильм досмотреть, – просительно захныкал я.
– Но я обязан вас предупредить, хозяин!
– Предупредил?
– Да.
– А теперь замолкни и включи звук, – нервно пошевелил я большими пальцами рук.
«…Я бы хотел, Виктор Михайлович, чтоб вы мне сами все рассказали. Сами, понимаете?» – произносит капитан Люсин, глядя в лицо Михайлову. Тот в нерешительности опускает голову.
«Я же вам про этот чек уже все рассказал».
«Ну, про чек, может быть, все. А вот про это?» – Люсин достает из портфеля сверток, разворачивает его и показывает Михайлову старинную икону.
«Не в бровь, а в глаз, товарищ начальник», – усмехается Михайлов.
«Сколько ж вы содр…»
– Хозяин, – осторожно вклинился интеллект.
– Ну чего тебе еще? – уныло выдохнул я.
– Я тут подумал…
– Не надо!
– Не надо – что?
– Думать не надо.
– А как же…
– А вот так!
– Но я только…
– Выключу! Из розетки, – грозно предупредил я.
– Вы злитесь, хозяин, – укоризненно произнес телевизор.
– Я знаю!
