Психодинамика

1.1. Психодинамика отношений и способностей личности

Проблема представления личности человека в ее динамическом аспекте всегда являлась центральной в теории личности, наверное, с тех пор как появились первые обобщения психических процессов в более сложные подструктуры вплоть до окончательного их синтеза в единой личностной структуре. Еще А. Ф. Лазурский, рассматривая личность как два больших множества проявлений – эндопсихику и экзопсихику, подчеркивал: «само собой разумеется, что под словами „активность“ и „энергия“ следует понимать отнюдь не волевое усилие в узком смысле слова, а нечто гораздо более широкое, лежащее в основе всех вообще наших душевных процессов и проявлений». При этом А. Ф. Лазурский, соглашаясь в целом с продуктивностью подхода Спирмена по количественному определению генерального фактора способностей («общего фонда нервно-психической энергии»), указывает на опасность его статического измерительного характера как раз и навсегда определенного свойства человека. «Общий потенциальный запас нервно-психической энергии отдельного человека обнаруживается… целым рядом признаков, и определение его далеко не может быть таким простым и схематичным, как это представляет себе Spearman». Позже, однако, сама идея наличия одного или нескольких обобщающих факторов в развитии личности приобретет в теории личности, особенно за рубежом, преобладающее значение и ляжет в основу тестологического подхода к исследованию личности. Динамические же представления личности тем временем вытесняются на периферию исследований, занимая отдельную область характера – темперамент. «Темперамент – это динамическая характеристика психической деятельности индивида» – писал С. Л. Рубинштейн. И несмотря на то, что и сам С. Л. Рубинштейн и другие отечественные теоретики исследователи проблем личности неоднократно подчеркивали динамический характер всех личностных проявлений, на всех уровнях ее организации, практически ориентированные исследования, связанные применением тестовых методик, строились по статической схеме измерения свойств и черт личности.

В. Н. Мясищев выделяет три важнейших группы характеристик личности, фактически предлагая методологическую схему в существенной мере определившую дальнейшие исследования в отечественной психологии. Он пишет: «Первый план характеристик личности образуют доминирующие отношения последней. … Вторая группа свойств охватывает психический уровень человека. Это не только уровень его желаний, но и уровень достижений. …Третьим существенным компонентом является динамика реакций личности. Она соответствует тому, что в психологии называется темпераментом и с физиологической стороны освящено И. П. Павловым как тип высшей нервной деятельности». И далее: «Следует только подчеркнуть, что 1. Темперамент проявляется во всех сторонах личности, в том числе в ее интеллектуальной и идейной жизни, 2. Темперамент обнаруживается лишь в области активных отношений личности, 3. Темперамент также может меняться под влиянием жизненных условий». При всей ясности методологической позиции В. Н. Мясищева, намеченной еще А. Ф. Лазурским, о необходимости динамического рассмотрения личности попытка уложить сам динамический подход в прокрустово ложе узкого термина темперамент представляется несколько непоследовательной. Даже указание в п.3 на то, что темперамент может меняться под влиянием жизненных условий не совсем согласуется с теорией И. П. Павлова об устойчивых свойствах нервной системы. Создается впечатление, что на месте термина «темперамент» в высказывании В. Н. Мясищева должно стоять некоторое иное гораздо более широкое понятие. На это же указывал в частности Б. М. Теплов, когда писал о том, что определение темперамента С. Л. Рубинштейном как динамической характеристики психической деятельности индивида было лучше других, «лучше потому, что оно наиболее широкое по содержанию. Но и оно не решало той задачи, которая была поставлена перед психологами со времени возникновения идеи Павлова об отождествлении типа нервной системы с темпераментом (или хотя бы о прямой обусловленности темперамента типом нервной системы)». И далее: «Ценность понятия „динамическая характеристика психической деятельности“ заключается не столько в его положительном содержании, сколько в том, что оно отграничивает темперамент от содержания духовной жизни личности (мировоззрения, идеалов, убеждений и т. д., которое, конечно, с темпераментом (и с типом нервной системы) не связано». Таким образом Б. М. Тепловым был уже в ясной форме зафиксирован теоретический раскол между формальными и содержательными свойствами психического. Последним вместе с темпераментом было отказано и в динамическом рассмотрении. Здесь уже наблюдается отход от методологической позиции А. Ф. Лазурского и прямое противоречие с В. Н. Мясищевым, который еще пытается увязать узкий термин темперамент как динамическую характеристику психики со всеми проявлениями личности: «темперамент проявляется во всех сторонах личности, в том числе в ее интеллектуальной и идейной сфере», к которой, несомненно, принадлежат и идеалы и убеждения. Подчеркнем, однако, что противоречие здесь, на наш взгляд, все еще больше терминологическое, чем содержательное. Стоит лишь в определениях В. Н. Мясищева вместо темперамента поставить более широкий термин (не связанный столь жестко с типом ВНД – в дальнейшем мы и предложим термин психодинамика), и все встанет на свои места. В том числе и темперамент займет свое место частной психодинамики, охватывающей область индивидных проявлений личности, т. е. психодинамику ее душевно-телесных связей. На необходимость такого обобщения в свое время указывал В. М. Русалов. Он писал: «…формальные свойства личности (т. е. темперамент) не существуют сами по себе. А включаются в „более высокоорганизованные“ структуры личности, в частности интеллект и характер, в качестве необходимых компонентов динамических свойств этих структур». Однако, далее он оговаривается: «Включение формально-динамических характеристик в структуру интеллекта и характера не означает, что интеллект и характер являются только более обобщенными и более сложными динамическими образованиями психики: и интеллект и характер наряду с обобщенными динамическими свойствами обладают также и особыми содержательными (предметно-смысловыми) характеристиками». Таким образом, не отказывая высшим проявлениям психики человека в динамическом рассмотрении, В. М. Русалов, тем не менее, выводит за скобки такого рассмотрения ее предметно-смысловые характеристики. Складывается, вообще говоря, парадоксальная ситуация. Наиболее динамическая часть человеческой психики, ее предметно-смысловая сфера (а если она не динамична, то как возможно движение научной, философской, да и собственно психологической мысли, как возможна художественная литература?!) оказывается лишенной именно того качества динамичности, которое и породило в частности научные труды, обосновывающие эту ее содержательную «нединамичность». Но это не критика и не ирония с нашей стороны. Такой этап парадоксальной статитизации является закономерным этапом развития эмпирической науки со времен апорий Зенона. «Движенья нет – сказал мудрец брадатый, другой смолчал и стал пред ним ходить» – писал поэт по этому поводу. В развитии физической науки аналогичный процесс наблюдался в изучении свойства теплоты. Его первоначально определяли статически как особое вещество. Получалось что-то вроде вещества веществ. И только потом было установлено, что теплота – это количества движения составляющих вещество частиц. Точно также и темперамент стал на определенном этапе исследований чем-то вроде свойства всех других свойств личности. И точно так же как в свое время в физике под флагом, в общем то неправильного с общих позиций обобщения теплорода были исследованы основные свойства теплоты, исследования темперамента как особой подструктуры личности принесли свои плоды в психологии. В работах В. Д. Небылицына и сотр. оформляются два направления исследования темперамента с точки зрения его формально динамических составляющих – «общей активности» и «эмоциональности». При этом в составе «общей активности» явно прослеживается как отдельная и когнитивная составляющая, специально не выделяемая авторами. Это объясняется и изначальной онтологической определенностью когниции как присущей в том или ином виде любому психическому процессу, в силу отражательной природы последнего. Перечисляя критерии отнесения психического свойства к темпераменту В. М. Русалов называет и такое как «отражает наиболее обобщенное отношение человека к миру, обществу и себе» что явно указывает на когнитивную составляющую темперамента. В работах зарубежных авторов в 50-70х годах 20 века были открыты и исследованы феномены «когнитивного стиля» (275, 327, 255). В частности в работах Виткина и сотр. на материалах лонгитюдинальных исследований, а также исследований близнецовым методом было показано, что такое свойство как «психологическая дифференциация» является, видимо, наследуемым и чрезвычайно устойчивым в процессе жизнедеятельности. Фактически в работах Виткина и сотр. можно проследить соответствие психологической дифференциации всем критериям отнесения психического свойства к темпераменту, сформулированным В. М. Русаловым: «1. Наследуется, 2. высоко коррелирует со свойствами нервной системы и свойствами других биологических подсистем, 3. устойчиво в течение длительного периода жизни человека, 4. универсально и проявляется во всех сферах деятельности и жизнедеятельности, 5. Характеризует меру активного напряжения человека, 6. отражает наиболее обобщенное отношение человека к миру, обществу и себе, 7. относительно не зависит от содержания» (236). То же самое, как нам представляется, можно сказать и относительно таких свойств когнитивного стиля как аналитичность-синтетичность по Гарднеру и импульсивность-рефлексивность по Кагану. Таким образом, можно утверждать, что психология темперамента – это область психологических исследований динамики личности во всей полноте психологической триады (эмоции, воля, познание) в ее индивидном представлении, т. е. психодинамики душевно-телесных и частично духовно-телесных связей в более древней терминологии. Однако за пределами динамических представлений личности остается огромная область душевно-духовных и частично духовно-телесных связей, т. е. вся область высших форм поведения – собственно духовность человека. Попытка преодолеть такую односторонность была предпринята К. К. Платоновым в его «концепции динамической структуры личности» (203). Закрепив темперамент как часть биопсихической подструктуры личности, К. К. Платонов указывает на необходимость включения активного начала в остальные три подструктуры вплоть до самой «социальной» – направленности личности, ее духовной сферы, куда включаются убеждения, мировоззрения, идеалы, стремления, интересы, желания. Однако, само понимание динамичности структуры личности у данного автора является чрезвычайно общим. Он пишет: «Давно уже было понято, что в реальной действительности существуют два рода структур: статическая и динамическая. А точнее, что это два аспекта обязательной динамичности любой структуры, определяемые временным параметром ее изменения под влиянием не только внешних воздействий, но и внутренней ее закономерности». И далее: «Нельзя не согласиться с определением, данным В. Д. Шадриковым: „Динамическая система – это система, развивающаяся во времени, изменяющая состав входящих в нее компонентов и связей между ними при сохранении функции“ (1979). Это определение относится и к динамической структуре личности. Причем если ее динамика совпадает с прогрессивным развитием, то результатом может быть не только сохранение, но и улучшение функций, при социальной или биологической деградации личности, наоборот, будет ухудшение.» Таким образом, динамика личностной структуры «при постоянстве» или прогрессе (регрессе) функций сводится К. К. Платоновым исключительно к развитию личности в физическом времени, измеряемом биографическими периодами. Темпераментные проявления в высших сферах личности, к которым привлек внимание еще В. Н. Мясищев, сводятся к проявлениям в особенностях жизненного пути. В этом направлении исследований отечественными психологами был проведен ряд чрезвычайно продуктивных теоретических разработок проблемы личностного времени, времени жизни… (см. напр., 4). В рамках этого направления зарождается и начинает реализовываться идея существования специфичного субъективного времени. К. А. Абульханова-Славская пишет по этому поводу: «…в психике представлено как одномоментное то, что объективно существует длительно и последовательно, и, наоборот, психическое переживание „растягивает“ во времени, придает длительность тому, что объективно одномоментно».

Тем не менее, субъективное психическое время в работах этого направления продолжает рассматриваться как отражение физического времени, хотя и с некоторой спецификой (см. выше). К. А. Абульханова-Славская пишет по этому поводу: «Не претендуя на концептуализацию проблемы психологического времени в целом, можно тем не менее выделить по крайней мере четыре основных аспекта ее рассмотрения. Первый – отражение (психическое, сознательное) объективного времени, адекватность (большая, меньшая) этого отражения, механизмы (например, восприятие времени). Второй – временный, т. е. процессуально-динамические характеристики самой психики, связанные прежде всего с лежащими в ее основе ритмами биологических, организменных, нейрофизиологических и других процессов» (выд. диссертант).

Третий – способность психики к регуляции времени (движения, действия, деятельности). Четвертый – личностная организация времени жизни, т. е. тот временно-пространственный континуум, в котором строятся ценностные отношения личности с миром. Итак, динамические характеристики самой психики согласно п.2 остаются у автора привязанными к физическому времени через те же индивидные особенности поведения человека относительно физического времени. Однако, выделенное нами указание на другие процессы позволяет задаться вопросом, что это могут быть за другие процессы. В частности, не могут ли это быть собственно высшие психические процессы идейно-смысловой сферы, которые по указанию многих авторов не являются непосредственно связанными с организменно-темпераментными особенностями. В дальнейшем мы намерены показать, что функции, которые в определении динамической системы В. Д. Шадрикова остаются неизменными (или ухудшаются, улучшаются с течением физического времени в понимании К. К. Платонова), сами имеют свою внутреннюю динамику. Динамику высшего порядка, не обусловленную свойствами темперамента и организменными ритмами в целом, однако, имеющую свои внутренние закономерности относительно структуры уже не физического, а субъективного психологического времени. Концептуальное представление психологического времени мы представим в соответствующем параграфе. Здесь же укажем на основные теоретические источники понимания психодинамики высших психических функций как их изменения в структуре субъективного психологического времени. Мы намеренно избегаем термина психическое время, которое в психологической традиции рассматривается как отраженное в психике физическое время. Психологическое время (по своей сути то же самое, что и историческое время) является столь же объективным, как и физическое время, его специфика заключается в принципиально ином соотношение основных компонентов времени – настоящего, прошлого и будущего. Психодинамика личности – это не изменение личности в процессе ее развития, а способ реагирования личности на внешнюю ситуацию, в процессе которого осуществляется перестройка структурных соотношений компонентов психологического времени. Так изменение ведущего цикла личности (вообще запуск какого-либо психодинамического цикла состояний) в эмоциональной, волевой или когнитивной сфере предполагает изменение, как структуры психологического настоящего, так и соотношения прошлого и будущего (об этом подробнее в третьей части настоящей работы). Собственно теоретическая новизна нашего подхода заключается не в эмпирическом описании способов реагирования личности, а в психодинамическом их рассмотрении. Сами эти способы являются ни чем иным как деятельностями в понимании А. Н. Леонтьева. Он писал по этому поводу: «…„узлы“, соединяющие отдельные деятельности, завязываются не действием биологических или духовных сил субъекта, которые лежат в нем самом, а завязываются они в той системе отношений, в которые вступает субъект». Из этого методологического положения А. Н. Леонтьева следует как минимум три важных вывода. Эти «узлы» существуют не постоянно, а «завязываются» в нужный момент, что по существу и является психодинамическим процессом личностного реагирования на ситуацию. Завязываются они (это завязывание и есть собственно психодинамика личности) «не под действием биологических и духовных сил субъекта», а в его системе отношений к миру, т. е. в сфере собственно духовности человека не как индивида, а как исторической личности. Имеется в виду, конечно, не значение личности в истории, а то, что всякая личность любого, наперед выбранного человека есть факт истории человечества. И, наконец, динамика взаимодействия деятельностей, образования их узлов, т. е. тяготеющих центров в субъективном пространстве личности, осуществляется уже не в физическом времени и даже не в отраженном времени, а в историческом (психологическом) времени бытия личности. Специфику психологического времени по отношению к физическому мы исследуем в соответствующей главе. Ее основное содержание заключается в неоднозначности соотношения основных временных компонентов – прошлого, настоящего и будущего. Первым в отечественной науке на эту неоднозначность указал, видимо, академик Анохин. Попытка исследования специфики психологического соотношения компонентов в единой модели была сделана Б. М. Петуховым. В зарубежной психологии концепция неоднозначного соотношения прошлого, настоящего и будущего в личностной психодинамике исследовалась в рамках гештальт-психологии.