– Обязательно! – уверила Могучего Марга и вышла из тронного зала.
Глава 2
Верховная жрица дождалась, когда принцесса Бездны покинет помещение. Булинталия вышла из тени колонны и обратилась к сидевшему гиганту:
– Могучий бог Тумана, позвольте спросить, что нас ждет в ближайшем будущем?
Гигант задумчиво приподнял левую бровь и почесал пальцем над правым глазом. Затем зевнул и спросил:
– А где сейчас прячутся мои бывшие единые? Кира, Шивва, Прим, Серида. Где они? Почему не принесли мою легендарную тапку? Кстати, и почему до сих пор не пришли драконы, чтобы поприветствовать Прародителя? Я тут что, просто так сижу?
– Могучий бог Тумана, – начала речь верховная жрица, – могу предположить, что они опасаются вашего гнева. Вероятнее всего, они боятся приближаться к вам. Жители города прекрасно знают, что в ярости вы себя плохо контролируете. Возможно, когда вы смените гнев на милость, тогда они осмелятся подойти к вам. А пока вы в дурном расположении духа, я не уверена, что кто-нибудь пожелает принять мучительную смерть…
– Как много слов, – тяжело вздохнул гигант и снова зевнул. – Да что ж такое? Я сейчас усну. Блин, Аэра! А ну, тащись сюда!
Перед небольшим возвышением, на котором стояла статуя богини и ныне поломанный трон, появилась обнаженная Аэрилис. Вместо нижнего белья у нее было заклинание «Печать невинности», которое прикрывало интимное место. Осознав, что она оказалась в собственном храме в столь неприглядном виде, женщина взвизгнула:
– Ай! Почему я тут без одежды? Ты что устроил? Мерзавец! Зачем повернул мое истинное тело? И чем тебе трон не угодил?
– Аэра, что происходит? Я стал тяжелым! Я встать не могу! – начал возмущаться Могучий. – И я слышу голоса. Ощущаю какие-то чужие эмоции. Что это значит? Объясни!
Аэрилис посмотрела на него рассеянным взором и возмутилась:
– Ты неблагодарная скотина! Ты отобрал у меня планету! Вот теперь ты поймешь, что чувствовала я эти годы! Поздравляю! Теперь ты как я. Ты – дух планеты! Ну что, Разный добился своего! Ты подлый и злобный вор! Ты украл мою мечту! Признайся, вы давно это планировали, запер меня в этом теле, а сам слился с Духом планеты! Скотина! Нет, ты гораздо хуже! Ты подонок! Я тебя ненавижу! Я и отца теперь ненавижу! Подкинул мне женишка! Какие же вы гады!
Гигант потянулся, чтобы зевнуть, и замер с раскрытым ртом, выслушивая отповедь Аэры. Потом он медленно сомкнул челюсть и спросил:
– Что ты сказала? Старый твой отец? Так вот на что я Кандидат! Это что же получается, он меня в зятья готовил? Говорил, что я должен помочь доброй и нерешительной девочке. Стать для нее опорой, чтобы она была за моей спиной как за каменной стеной. А то, что она сама меня в тюрьму упаковала, так это ерунда! Женского коварства никто не отменял! Ты только прислушайся к словосочетанию: «Зять древнего бога». Как думаешь, звучит? По-моему, как-то не очень. Отдает каким-то подхалимажем…
– Ой, только не надо говорить, что ты не знал, кто я! – скривилась Аэра.
– Я знал, что ты для него дорога, но то, что дочка!.. Интересно, а как размножаются боги? У них традиционно мальчик с девочкой или какой-то иной метод? Ну, например, почкованием! Хотя после того, как я увидел совершенных, мне даже страшно подумать. А может, боги рождаются без зачатия? Нет, согласись, что это очень интересная тема, – начал рассуждать бородатый гигант. – Я могу себе представить какую-нибудь богиню с пузиком, но чтобы такого солидного, древнего, как Старый, носящего в чреве дитя… Бр-р-р! Гадость какая! Аэра, а у тебя мама была?
– Моя мама – дух этой планеты! – злобно ответила Аэрилис. – Она умирала, но пришел древний бог и влил в нее силы. Так родилась я! Боги созданы из энергии. Слияние силы отца и матери породило меня. А потом мама отправилась искать новый дом, а отец восстановил ось планеты. Теперь тут нет резких перепадов температур. Климатические условия превосходные. Как раз для заселения разумными! Он тут наладил быт и отправился дальше, а я осталась!
– У меня возник вопрос: а зачем твоя мать ушла с планеты? Она же была ее духом? Я ведь правильно понял? – поинтересовался Могучий.
Аэрилис тяжело вздохнула и ответила:
– Она могла принять его как творца, но не как разрушителя. Мама очень ценила жизнь в любых ее проявлениях. Для нее было неприемлемо то, что Разный вытворял с теми, кто приходил сюда без спроса. У духа планеты не может быть физического тела. Оно ему не нужно. Я тут везде! В каждой травинке, в каждом камешке – я! И вот когда ты заманил меня в это убогое тело и я попалась в ловушку, ты отобрал у меня связь с планетой. Поздравляю! Ты – подлец! Ты и мой папаша! Его, видите ли, не устраивало, что я несу мир и процветание! Его раздражало, что я не убиваю тех, кто нуждается в помощи и ласке…
– И ты посадила нахлебников на шею, а они отстранили тебя от власти над разумными, – усмехнулся гигант. – Слушай, если боги – энергетические сущности, то почему у тебя есть эта статуя? Она же живая. Я это чувствую. Реально живая, так же как и я. Наши тела абсолютно идентичны! Кстати, и эта платформа, на которой мы сейчас сидим, тоже невероятно плотная штучка. Нам под стать. Зачем это тут?
– Раньше планета имела сильный градус наклона относительно плоскости Светила, – начала объяснять Аэрилис. – Поэтому тут стояли ледники. Нормальные климатические условия были только на экваторе. Древний исправил наклон оси и поставил эту плиту и мое материальное тело в качестве противовеса. Если я уйду с этого постамента, то на планете начнутся катаклизмы. Центр тяжести сместится, и планета совершит оборот вокруг продольной оси. Полярность может поменяться, и тогда Светило встанет не на востоке, а на западе…
– Эффект Джанибекова, кажется, – всплыло в памяти у гиганта. На Земле Арсен видел ролик космонавта, который крутил вокруг собственной оси какую-то гайку, и она несколько раз меняла полярность.
– Я не понимаю, о какой «бековой» ты говоришь, – сморщилась Аэрилис, – но если планета кувыркнется, то сотни тысяч разумных погибнут, потому что начнутся катастрофы на материках!
– Охотно верю, – кивнул Могучий. – Слезать с этого постамента мы не будем…
– А мне теперь не важно, где стоять, я ведь привязана к этому убогому телу, – проворчала Аэрилис.
– Что тебе мешает его покинуть? – полюбопытствовал гигант.
Аэра с сарказмом в голосе произнесла:
– А то ты не знаешь! Учти, супружеский долг я исполнять не собираюсь! Не дождешься!
– А что ты так упираешься? – удивился Могучий. – Миллионы женщин занимаются этим каждый вечер, и никто не умер! Или, может, ты пока невинна? Нет, серьезно! Ты покраснела! Что, ни с кем и никогда? Даже в этом теле? Ну, ты реально старая дева! Нет, я понимаю, целибат и тому подобные заморочки. Это нужно паладинам светлых богов, чтобы чистые помыслы не запятнались порочными мыслями. Но тебе-то это зачем? Неужели детские комплексы замучили? Или ты думаешь, что твой любовник будет хвалиться тем, что спал с самой богиней?
– Мне это просто не нужно, – спокойным голосом произнесла Аэрилис. Тут печать похоти дала о себе знать, и тело задрожало от неудовлетворенного желания.
Гигант усмехнулся:
– Ну-ну! Ты скорее с ума сойдешь, чем признаешься в том, что стоит мне только снять с тебя печать невинности, и ты запрыгнешь на первого встречного. И самое удивительное будет то, что им окажусь не я.
– Я ни на кого не запрыгну! Я – богиня Аэрилис! Я – дух этого мира! И ничто не сломит мою волю! – твердо заявила Аэра, и Могучий ей почему-то поверил.
Он посмотрел на страдающую девушку и спросил:
– Скажи, а Булинталия в качестве твоей верховной жрицы имеет право замещать тебя в каких-то определенных ритуалах?
– Да.
– Если благословить ее на исполнение твоих обязанностей, ты сильно расстроишься? – задал очередной вопрос гигант.
– Почему я должна расстраиваться? – с недоумением спросила Аэрилис.
– Ну, если она решит исполнить твой супружеский долг, – начал рассуждать Могучий, – который ты так упорно пыталась мне навязать в сотворенной комнате. Как ты там стонала? «Возьми меня, я вся твоя!»
– Про «вся твоя» там не было ни слова, – поправила Аэрилис. Она смутилась и покраснела. – Я передумала! Может женщина передумать?
– Ну, так то – женщина, а ты ребенок, – усмехнулся гигант. – Вот когда лишишься невинности, тогда и будешь говорить что-то про женщин…
– Я же говорю, теперь не имеет смысла выбираться из этого тела. Ты отобрал у меня планету, и я не смогу ощутить единения с этим миром. Получается, мне не нужно покидать Воплощение, так как мой мир мне теперь не принадлежит, – рассуждала Аэрилис. – Когда ты взвоешь от чужих чувств и голосов в голове, вот тогда и поговорим.
– Аэра, – проникновенно произнес Могучий и, положив подбородок на сцепленные в замок пальцы, широко улыбнулся, – ты совершенно не умеешь блефовать. Я легко могу заблокировать чужие эмоции и голоса. Тогда на планете начнется волна нерешенных проблем. Они будут скапливаться, и в результате налаженная система начнет сбоить. Мне это безразлично, так как я люблю разрушать, а вот у тебя сердце будет кровью обливаться. И вот тогда ты решишься на подвиг, потому что будешь стоять перед выбором: или брачное ложе, или разрушенный дом. И знаешь, что я думаю: мне почему-то кажется, что ты не захочешь доводить до такого.
– Ты – негодяй! Поставь тут какой-нибудь полог, и я выполню супружеский долг! – решительно заявила Аэра.
Гигант усмехнулся, и прямо на возвышении появилась огромная каменная кровать с балдахином. Аэрилис покраснела и легла поперек ложа. Она отвернулась и, закрыв глаза, слегка всхлипнула.
– И чё ты разлеглась? – поинтересовался Могучий.
– Жду супруга! – обреченно произнесла Аэрилис.
– Аэра, пока я общался с Булинталией и Маргой, мне удалось посмотреть на твое истинное тело. Слушай, я тебе скажу, это нечто. Помнишь, в комнате я говорил, что ты совершенство? Сейчас я могу признаться, что тогда ошибался. Воплощение, в котором ты сейчас находишься, лишь жалкая подделка под настоящую и самую-самую потрясающую Аэрилис! Я хочу заниматься любовью с тобой в истинном теле! Ты действительно совершенство! Я влюбился с первого взгляда! – расточал комплименты гигант.
