– И куда ты пропал? – спрашивает Уксус.
– Появились кое-какие дела! – Буратина хлопает по кожаной спинке сидения. – Ну как видите, дела успешно закончены и вы на свободе, так что можно продолжать.
– Налива-ай! – рычит Геракл.
– Вова, бар справа от тебя. Угощайтесь, пацаны.
Геракл открывает дверцу, расположенного между сидениями ящика, внутренности которого тут же начинают сверкать и переливаться. В огромном вместилище обнаруживается куча бутылок шампанского.
Парни радостно бренча стеклом достают каждый по бутылке, я пока воздерживаюсь. Геракл недовольно морщась рассматривает этикетку.
– А покрепче ничего нет?
– Я бы тоже выпил чего-нибудь покрепче. – говорю я. – Я от этого шампанского уже мочиться стал пенными струями, как пожарный бранспойд.
– Там в баре всё есть! Сява, ты покопайся там всё…– Буратина замирает на полуслове.
– Сява, а ты как здесь? Ты же вроде в Москву упилил?
– Недопилил как видишь…– улыбаюсь я.
– Так значит вся контора в сборе? – радостно восклицает Буратина и поднимает вверх початую бутылку шампанского.
– Все да не все! Девчонок нет, Светки тоже… – грустно констатирует Геракл.
– Не волнуйтесь пацаны, щас всех соберём назад. Вы где своих баб потеряли?
После короткого рассказа Геракла мы решаем сначала ехать на вокзал за девчонками, а потом за Светкой. Буратина сказал, что гостиница где-то неподалёку.
– Ну что, Жекичан, по-олный вперёд! – кричу я, только сейчас осознавая, что мы даже не поприветствовали своего шкипера.
Но вместо Жекичана из-за спинки водительского кресла неожиданно для всех появляется кукольная блондинистая головка.
– Здравствуйте, мальчики, я Жанна! – поёт тонкий голосок.
– Стюардесса? – растерянно спрашиваю я.
– Как видишь, Жанночка занимает место пилота. – Буратина гладит глянцевую пластиковую щёчку. – Это Сява, креативный продюсер компании и автор наших имён.
Не знал, что у нас компания и я числюсь в её штате креативным продюсером. Я склоняю голову, приветствуя новую знакомую.
– Мастерство Сявы состоит в том, что он даёт новое имя человеку в считанные секунды. Боюсь, Жанночка, что теперь ты так и останешься стюардессой.
– «Стюардесса» звучит слишком длинно. – Я тереблю бороду и включаю профессиональный тон. – Вот «Стерва» само то, и коротко и обтекаемо.
– Ну-у это грубовато, друг мой…– говорит Буратина.
– Нет нет…мне вполне нравится. – смеётся блондинка. – Тем более я и есть стерва. – Она сверкает зелёными глазами и клацает зубками, по-волчьи выкидывая голову в моём направлении.
На мой вопрос, куда делся Жекичан, Буратина сказал, что наш шкипер очень устал за время круиза и попросил у капитана небольшой отпуск. Затем он продолжил знакомить Жанну, то есть Стерву с остальными членами конторы.
– Это Геракл, наш главный боец. Ещё Вова классно играет на гитаре и поёт как бог.
– А бухает безбожно, – вставляет Уксус.
– А вот это Уксус. Он…он Уксус. – Вздыхает Буратина, не найдя подходящих характеристик.
– Ага…а это Поночка. Просто Поночка….Впрочем и так ведь понятно, кто перед вами. – ёрничает обиженный Уксус, тыча в плечо соседа.
– А эт..то – Буратина вдруг замирает. Его сощуренные глаза разглядывают что-то за моей спиной.
– Михаил! – кроткий и звонкий голосок заставляет меня вздрогнуть и развернуться.
Наш недавний сосед этот зачуханный набожный мужичонка, какого-то хрена оказался на заднем сидении.
– Я коллега по несчастью…так-скать сокамерник.
«С» Для полной гармоний не хватает буквы «С». «Сокамерник-с» из уст Михаила прозвучало бы гораздо интеллигентней.
Буратина пожимает плечами и переводит растерянный взгляд на Стерву. Та в свою очередь складывает набитые силиконом губки в озадаченную дудочку.
– Серёж, а мы всех сокамерников отсюда забрали? Может быть в отделении ещё кто-то остался. Нужно было получше посмотреть.
Буратина кладёт обе руки на волосатую, торчащую из до пупа расстёгнутой рубахи грудь. – Я же не знал, что там ещё кто-то есть. Ты же сама своему этому генералу сказала, чтобы всех выпустил.
По кривой ухмылке Стервы понятно, что она осознаёт, какой совершила косяк и что последствия могли быть куда тяжелей, если бы к нам вместо блаженного старца Михаила примкнула парочка рецидивистов.
– Ничего, сейчас всё уладим. – Буратина гладит ламинированную коленку Стервы.
– Михаил, вы уж извините нас за это недоразумение. В принципе, если вы не хотите вернуться в апартаменты, мы можем вас куда-нибудь подвезти…
– Я, пожалуй, назад вернусь. – Михаил виновато улыбается. – Видите ли, поиздержался сильно, а в этом заведении, хотя бы кормят по расписанию…
– Он поедет с нами! – громко рявкает Геракл.
– Но мы его совсем не знаем! – разводит руками Буратина.
– Её мы тоже не знаем. – Геракл бесцеремонно тычет пальцем в Жанну. – Однако она едет с нами.
– Вообще-то она за рулём этой машины, и только она решает, куда и в каком составе мы поедем. – Непонятно откуда прорезавшимся мощным голосом провозглашает Стерва.
– Если Миша выходит, я выхожу вместе с ним.
Мы удивляемся этому внезапному ультиматуму Геракла и только и можем, что переглядываться. Я смотрю на растерянное лицо Поночки, тот переводит взгляд на Буратину, который в свою очередь переглядывается со Стервой. В конце концов, Буратина устремляет свой взор на меня, словно я должен поставить точку в зарождающемся конфликте. Вообще-то мне по барабану, поедет с нами Миша или нет, тем более я даже не знаю, куда мы таки едем.
– Я думаю, что для такой плотности грешников на один квадратный метр, батюшка уж точно не будет лишним. – Я улыбаюсь и развожу руками. Мне не хочется отбирать игрушку у нашего ребёночка в жёлтой бондане.
– Так это….– Буратина тычет пальцем в сторону Михаила.
