Искушаемый. Отравленные любовью. Рассказы
Часть II
Французская Ривьера -три года спустя.
Один из отелей в Монте-Карло
В вестибюль вошел мужчина, о которых говорят -мечта любой женщины. Мужчина внешне хорош собой, ухожен, одет модно и со вкусом. Со стороны он создавал впечатление человека, которого мало интересуют мелочи жизни и не волнует суета мирских забот. Это был Жак. После внезапной кончины отца Жак полностью, с головой ушел в семейный бизнес. За два года он расширил дело и умножил капитал. Жак работал днем и, если надо, ночью, не давая себе времени думать и вспоминать о прошлом. Таким образом, измученный чувственностью и другими страстями, он оставил для себя только одну слабость-слабость делать деньги. Подойдя к портье, Жак назвал фамилию и получил ключ. С мраморной лестницы, покрытой ковровой дорожкой, спускалась молодая, красивая женщина, выглядевшая как аристократка, привыкшая к роскоши и скуке. Это была Марина Карлос.
Пожалуй, только один год из последних трех прошел у Марины в сумбуре, не давая осмыслить произошедшие с ней перемены. Ежедневные съемки, постоянные переезды, бесконечная вереница новых лиц, стран, городов, отелей. Наверняка, в тот первый год ее супружеской жизни они с мужем почти не занимались любовью в семейной спальне. Ордынский всегда овладевал ею неожиданно и спонтанно: в кабинетах, машине, каптерках, даже в лифте, предпочитая при этом анальный секс. Марина очень быстро устала от такого темпа и образа жизни, однажды почувствовав и поняв-всё это не для нее. Ордынский давно уже без нее мотается по свету, снимая свой бесконечный бестселлер. Она предоставлена сама себе; пытается развеять скуку то чтением книг, то занятием живописью или сменой климата
Спустившись по лестнице, Марина тоже подошла к портье. Жак и Марина встретились, оба вздрогнули изнутри, но внешне никто свое волнение не выдал. Сдав ключ, Марина медленно пошла к выходу. Хотела ли она, чтобы Жак окликнул ее-пожалуй, да. Но в том, что он сейчас провожает ее взглядом, в этом она не сомневалась. «Он стал настоящим мужчиной», -подумала она. Жак смотрел Марине вслед, пока она не вышла из здания. «Она стала еще прекрасней», – констатировал Жак. Он видел, на какой номер повесили ее ключ -они будут рядом.
Этой ночью ни Марина, ни Жак не сомкнули глаз. Волнующие воспоминания, раздумья, рассуждения шквалом обрушились на обоих. Каждый чувствовал за соседней стеной присутствие другого. Измученный Жак, пролежав несколько часов в горячей ванне, начал приводить себя в порядок. Марина уже час, как полностью собралась, оделась и, чего-то ожидая, сидела перед зеркалом. Идти было некуда, слишком рано.
Когда Марина спустилась в холл, Жак уже ждал ее, делая вид, что читает газету. Увидев Марину, он встал и пошел ей навстречу.«Марина, хочу, чтобы ты знала-я по-прежнему люблю тебя и ни о чем в жизни так не жалею, как о том, что потерял тебя. Хочу сказать тебе прости, и еще хочу отдать тебе то, что должно принадлежать только тебе», – Жак протянул ей пакет. Марина машинально взяла его, но ее глаза беспрерывно смотрели в глаза Жака. Она не нашлась, что сказать. Жак не стал затягивать паузу. «Мне пора», – резко развернувшись, он быстро пошел к выходу. Марина открыла пакет. Там лежала записка: «Никогда не поздно начать все сначала», а еще в пакете лежала видеокассета. Марина поднялась в номер, жутко нервничая и сгорая от нетерпения, включила видеоплеер. Голый Ордынский, она, распластанная на столе, вздернутый подол подвенечного платья, лакированная шкатулка и издевательский жест Ордынского.«Негодяй, какой негодяй», -у Марины застучало в висках, вспыхнули щеки. Вынув кассету, она, бросив ее в сумку, заметалась по номеру, вынимая из шкафов вещи. Но вдруг, бросив все, она схватила сумку с кассетой и быстро вышла из номера, не закрыв даже дверь.
«Такси, аэропорт», -Марина мчалась, летела в их пустой дом, где никогда не бегали дети, где не было ни нежности, ни любви. А в голове постоянно пульсировало- «Негодяй, негодяй, негодяй».
Приехав, Марина вбежала на второй этаж, влетела в кабинет Ордынского и, разбрасывая бумаги, стала шарить по шкафам и секретерам. Добравшись до ящиков в столе, она, дрожа всем телом, стала по очереди открывать их, но один из ящиков был заперт. Взломать его у нее получилось не сразу-лакированная шкатулка была там. Схватив ее, Марина в попытке открыть ее, бросила шкатулку на пол, ударила об угол стола и, наконец, вскрыла при помощи ножа для бумаг. Внутри лежала видеокассета.
Жак сидел в уютном салоне собственного самолета и смотрел в иллюминатор. Сине-голубое небо, царство белых облаков, под этой чистотой грешная мать земля. Зазвонил телефон, Жак взял трубку, приложил ее к уху. «Жак, милый, прости меня если можешь, это я во всем виновата. Я сейчас в чужом доме, в чужом для меня мире. Так не должно было случиться с нами. Жак, забери меня. Ты понимаешь, о чем я говорю?»«Да, понимаю, -ответил Жак. -Я понял это, как только увидел тебя.Поэтому через сорок пять минут мой самолет сделает посадку, чтобы забрать тебя и перенести нас из чужого мира в наш с тобой мир.
Эпилог
Бодрой походкой Марина Карлос взошла по ступеням крыльца Театрального колледжа. Ей нравилось учиться здесь, для себя она точно решила-стать профессиональной актрисой. У массивной входной двери в колледж тусовался какой-то парень в джинсовой куртке. Увидев Марину, парень бросился к входу и любезно распахнул перед ней дверь. Широко улыбнувшись парню, Марина Карлос с интересом посмотрела на любезного молодого человека и вошла в здание. Прошмыгнув следом за вошедшей, парень, спрятавшись за колонной, долго провожал ее плотоядным взглядом. Пожирая глазами ее стройные ноги, упругий зад, осиную талию, покатые плечи, длинную шею и волосы, собранные в пучок на затылке. До тех пор, пока Марина Карлос не скрылась из вида. Выйдя из здания, молодой человек направился домой. Придя, парень уселся за письменный стол и стал обдумывать сюжет душещипательного кино-романа, где в главной роли обязательно должна быть она-Марина Карлос.
Любимое занятие
Бабушка разбудила его, и через полчаса они уже пили чай. Предыдущий вечер прошел интересно и насыщенно. Состоялось знакомство с творчеством Фенимора Купера. Сегодняшний день тоже обещает много интересного. Бабушка за чаем сказала, что сегодня будем разучивать на фортепиано «Вернись в Сорренто» -«такая славная сентиментальная вещь», а по телевидению покажут «Алые паруса» по Грину. Правда, папа предложил зайти к нему в консерваторию и послушать репетицию Первого концерта для фортепиано с оркестром Чайковского. Ну уж нет, лучше выкроить время и посмотреть репетицию у мамы в театре, хотя этот Чеховский «Вишневый сад» немножко скучноват и не совсем понятен, зато мама в роли Шарлотты Ивановны, там великолепна. Впрочем, надо не забывать, что с двух до трех на корте ждет тренер по теннису, да еще и сочинение надо написать, благо тема интересная -«Сказки Гофмана». А пока надо бежать, чтобы не пропустить любимое занятие. Поцеловав руку бабушке, мальчик вышел из дома и добежав до соседнего двора, зашел в деревянный двухдверный туалет. Закрывшись изнутри на ржавый крючок, мальчик привычным движением вытащил из стены сучок и, прильнув к дырке, замер в ожидании. В этот туалет, из рядом стоящей фермы постоянно бегали местные доярки.
Постоялец
За стенами бревенчатой избы трескучий мороз и тьма беспросветная. А в избе тепло, даже жарко от большой русской печи. На печи, свесив кудрявую голову, лежит ямщик, попросившийся до утра на постой. Хозяйка дома разлеглась на широкой лавке, покрытой овчиной. Пышному телу ее тесно, от печки жарко. Хозяйка в одной длинной сорочке, капельки пота стекают по ее голой шее в ложбинку между грудей. Она почесывает то пышные бока, то круглые колени, задирая при этом рубаху и оголяя тучные ляжки. Ямщик безотрывно смотрит на нее, уже не притворяясь спящим, рука его неустанно рукоблудила между его ног. «Ох, баба, вот так баба», – стучит в его висках. Хозяйка знает, что с печи с нее не сводят глаз, она и сама с прищуром поглядывает в сторону мужика.«Робеет, – думает она. – Я и лучину специально жгу, и тулуп сбросила на пол, а он робеет». Не выдержав такой игры, хозяйка встала, подошла к ямщику и сказала: «Ладно тебе прикидываться, знаю, не спишь, слезай – приласкаю». Ямщик, по-прежнему жадно вытаращив глаза в прорезь у нее между грудей, заработав рукой быстрее, отвечал: «Да ну тебя. Пошто оно мне. Мене и тута хорошо».
Поликлиника
На первом этаже нового светлого здания поликлиники с восьми утра народ выстраивался в очередь, держа в руках различные направления. Сдавали кровь на пятом, баночки с мочой и мокротой -этажом ниже. На третьем этаже мужчины и женщины диагностировались на ЭКГ и ультразвуке. На втором -народ просматривался под рентгеном. А в вестибюле жизнь особенно кипела. Возле регистратуры нетерпеливо шумели и топтались страждущие, создавая впечатление праздничной ярмарки.
За фасадом новой поликлиники в глубине двора стояло небольшое серое приземистое здание паталогоанатомического отделения. У покосившейся двери на ящике сидел плохо выбритый санитар морга, одетый в старенький халат с застиранными коричневыми пятнами. Санитар курил и с каким-то затаенным любопытством смотрел на стеклянную стену новой поликлиники. За тщательно вымытыми витражами была видна лестница, по которой с первого на пятый и обратно бесконечно сновали озабоченные своим здоровьем люди. Санитар глубоко затягивался папироской, свободной рукой нетерпеливо барабаня по ящику остро заточенным скальпелем.
Первый мужчина
Он поцеловал ее в сосок, сосок сморщился и затвердел. В течение нескольких минут он водил языком вокруг ее пупка, потом, приятно царапая бедра небритыми щеками, перевернул ее на живот и стал облизывать ее ноги, начиная с пяток и постепенно, поднимаясь все выше и выше. По телу Анюты побежали мурашки, кровь прилила к голове, щеки и уши ее стали пунцовыми. Он поставил ее на колени и, свернув язык трубочкой, не спеша, ласково доставлял ей огромное наслаждение. Ощущая легкий озноб и дрожь в коленках, Анюта забыла, что существует слово «нет». Когда он положил ее на спину и, поддерживая руками высоко поднятые раздвинутые ноги, насколько только можно было, глубоко всовывал в нее язык, Анюта даже не говорила, а стонала другим словом: «Да, да!»
Это был первый мужчина в ее жизни. Анюта лежала с ним рядом и ощущала себя самой счастливой девушкой во всем свете. Он, вчера еще совсем незнакомый, теперь казался ей самым близким человеком на свете, дороже, чем родные отец и мать.
В пьяном мозгу уставшего и удовлетворенного Дениса проскочила было совестливая мысль, что нехорошо, конечно, получилось с этой целкой из общаги, в конце концов кто знал, что она девственница. Ладно, ничего, крепче закалка будет, подумаешь, триппер, лобковая вошь и чесотка!
Цепочка ожиданий
Порочный круг рвётся где тонко.
Таня ждала телефонного звонка от парня, который ей нравился. Катя тоже ждала звонка от своего парня. И Люся надеялась, что её парень ей позвонит. Володя, обещавший позвонить Тане, Кате, Люсе звонить никомуиз них не спешил, поскольку сам ждал звонка от Наташи. Ждал и надеялся.
Каждой женщине своё
Каждая особь женского пола требует индивидуального подхода.
Леша Катышев пришел в школу с небольшим букетом роз. Когда появилась учительница по химии – длинная как жердь и раздражительная как скорпион, Леша подошел к ней с одним цветочком. Поклонившись, сказал: «Поздравляю. Я давно хотел Вам признаться, Мария Ивановна, что сплю и вижу себя тараканом, который залез к Вам ночью в постель и, добравшись до Ваших ножек, неустанно щекочет их усищами до самого утра». Мария Ивановна была тронута и поставила Катышеву пятерку.
Когда после первого урока появилась озлобленная жизнью сухонькая математичка, Леша достал из букета вторую розу.«Представьте, Людмила Николаевна, меня свиным цепнем, живущим в Вашей утробе. Вы без меня никуда и я без Вас никуда. Считайте, что мы с Вами слились в одно целое». «Ну что ж, спасибо на добром слове», – смутилась Людмила Николаевна и впервые за долгие годы улыбнулась.
После перемены как обычно с небольшой задержкой нарисовалась пухлолицая с обмягшими сиськами но с ещё имеющей эротические формы фигурой-учительница по английскому. Взяв в руку еще один цветочек, Леша с улыбкой подошел к ней. «Не знаю, Надежда Исааковна, была ли у Вас когда-нибудь лобковая вошь? Но я страстно желал бы ею быть. Я ползал бы по Вашему лобку, покусывал бы Вас, а Вы за это чесали бы мне спинку». глаза англичанки на секунду вспыхнули страстью и, глядя на Катышева уже томными глазами, она сказала: «Как-нибудь на досуге я научу вас, -как это можно будет, сказать по-английски».
Лешу разбудил ненавистный звон будильника. Собравшись в школу, где сегодня отмечается юбилей (школе 50 лет), десятиклассник Леша Катышев выдернул из вазочки приготовленный заранее букет с розами. Завернув его в целлофан и выйдя из дома, вошел в соседний подъезд. Время спустя из лифта вышла Катя, к которой у Леши к окончанию десятого класса проснулся интерес. На Катином фартуке красовался праздничный бант. Выдернув из букета один цветочек, Леша протянул его Кате и с пафосом сказал: «Мечтаю стать мотыльком, порхающим возле банта на вашей груди»«А ты, Катышев, оказывается, пошляк, а я и не знала». Демонстративно бросив цветок на пол, оскорбленная Катя вышла из подъезда и быстрым шагом направилась в сторону школы.
Братья
Неблагодарность, есть отсутствие совести.
Заканчивая телефонный разговор с младшим братом, Найденов-старший сказал: «Спасибо, что позвонил, что поздравил. Извини, брат, что не приглашаю в гости, моя тащит меня гулять на набережную. Что? И твоя тебя тоже? Вот и прекрасно, значит, увидимся на набережной, уж никак не разойдемся. Тогда я не прощаюсь, давай, до встречи». Повесив трубку, Найденов обратился к жене: «Представь, они тоже собрались по набережной гулять. А потому, если хочешь, набережную отменяем. Давай сегодня поедем в Ливадию. Там есть хорошая кафешка».
В то же время Найденов-младший, выполнив тяжкий для него долг вежливости, жаловался своей супруге: «Похоже, поход на набережную придется отменить. От их прихохода к ним в гости отнекиваться, к счастью, не пришлось, похоже, они и не собирались нас приглашать. Они, видите ли, собрались на набережную гулять, говорят – там и встретимся. Поэтому я думаю так – давай куда-нибудь рванем в другую степь. Давно в Ливадии мы не бывали, там, кстати, есть прекрасная кафешка. Ты как, не против? Значит, решено».
Перстенек
Видимо, по природе своей, человек не свободен от глупости и дури.
С перстенечком произошла почти сказочная история. Витька дожил почти до 25 лет, но не было у него на шее ни золотой с крестиком цепочки, ни браслета на руке, ни хорошего перстня на пальце. От любви к выпивке купить было не на что. Ладно, с цепью, там, где Витька проживает, ее все одно никто не увидит, кроме, пожалуй, девушки, с которой он спит. Да и то, она любит «это дело» без света. А перстень золотой, он всегда на виду и является визитной картой солидного человека, как татуировка у блатных. И вот однажды, в привокзальном туалете, Витька зашел туда по малой нужде (а заодно и руки помыть),на замызганной раковине увидел перстень золотой с черным камнем -лежит себе родненький на умывальнике рядом с обмылком, как специально Витьку дожидается. Витька ни мочиться, ни мыть руки-цапнул перстень и был таков. На указательный перстень, к сожалению, не налез, зато на мизинец-как по заказу. Надев перстень, Витька почувствовал себя другим человеком, даже выпивать реже и меньше стал-статус теперь не тот. После драгоценной находки был случай, когда Витьку грабили. Но перстенек удалось отбить. Было трудно с деньгами и Витька скрепя сердце сдавал перстень в залог. Но всегда выкупал и снова был счастлив.
Однажды, время спустя, Витька попал на Черное море и во время шторма заигрался на волнах возле берега. Перстенек с пальца соскочил, Витька это сразу почувствовал, стал озираться, нырять, перекидывать гальку. Да куда там, это как иголку в стоге сена. Искал, искал, даже мальчишек подключил-бесполезно. Виктор загрустил, уставший, сел на берегу, опустив ноги к воде. Собрался было уходить и вдруг, набежавшая волна выбросила перстень прямо к его ногам. Схватив его и не веря своему счастью, Витек понял, что колечко это непростое, заговоренное, а стало быть, носить его ему до самой смерти и как в воду глядел.
В этот же вечер, подвыпивший на радостях Витька, угощал и все рассказывал каким-то малознакомым людям о чуде-перстне, с гордостью демонстрируя и постоянно целуя его в черный камень. Под утро Витькино тело нашли в кустах, без копейки в карманах и без перстня на сломанном мизинце.
Попурри бесовских дней
Сколько же можно бездумно убивать и бездумно плодиться?
Сегодня с раннего утра маленькая семья Бушайло торопилась- каждый по своим делам. Но, несмотря на это, заботливая мать и жена успела, пораньше встав, приготовить любимому сыну сырники, а мужу глазунью.
Хмурый отец шел к товарищам на площадь уже не просто требовать выплаты пенсий, пособий, зарплат, а с желанием свергнуть антинародный строй.
Двадцатитрехлетний сын Андрюша, напротив, был суетлив, возбужден и весел. Им с ребятами из ОМОНА предстоит сегодня жаркий день.
Добросовестная, обязательная Марина Ивановна, прибрав за мужчинами, отправилась в церковь и долго стояла на коленях перед суровыми ликами святых.
По команде раздался резкий звук ударов дубиной по щитам. Протестующие и ОМОН двинулись на встречу друг другу. Звук был слышен за несколько кварталов, в том числе и там, где испокон века стояла старая православная церковь.
Новая жизнь
(из дневника вампира)
Излишняя страсть и похоть -это путь к одержимости.
Это была последняя вечеринка с теми, кого я знал долгие годы, с кем у меня были какие-то отношения, с кем рос, учился, дружил и прочее. Завтра меня не будет связывать с прошлой жизнью никто и ничто. Я даже побывал на кладбище и, заплатив рабочим, велел сделать короткую пометку на плите нашего семейного захоронения. Такой-то такой-то, родился тогда-то и умер сегодняшним числом. Завтра я навсегда уезжаю в Австралию, там меня ждет человек, пришедший в мою жизнь через Интернет. В новую жизнь из прошлого я не взял ничего: ни вещей, ни фотографий, ни воспоминаний
В Австралии мы завели дорогущего кота и часто снимали его и себя с ним на видео. Было очень забавно смотреть на его шалости. Потом это надоело, мы не выключая камеру содрали с него шкуру, а мясо съели. Потом решили оставить камеру включенной во время занятий сексом. Сейчас не помню. Просмотрев эту кассету показалось чего то не хватает. С тех пор, занимаясь любовью, мы всегда оставляли камеру включенной. Пытаясь выглядеть эффектней, мы меняли разные позы, надеясь испытать новые ощущения. Позже мы приобрели еще две кинокамеры, стали устанавливать направленный свет-нам нравилось. Время спустя возвращаться к отснятому. Это возбуждало и опять хотелось чего-то новенького. В ход пошли разные приспособления, плетки, маски, искусственные фаллосы. Ни разу не было мысли показать эти кассеты кому-то, но и не было страха, что кто-нибудь когда-то их увидит. Но уже зарождалось желание, чтобы кто-нибудь захотел поучаствовать с нами, испытать то, что испытываем мы. Постепенно мы стали истязать себя, причиняя друг другу боль-это привилось и затягивало все сильней. Когда эти истязания стали опасными для жизни, а умирать никому не хотелось, возникла мысль сделать это с кем-то посторонним. Найти жертву оказалось несложно. Первой была девятнадцатилетняя студентка. Мы проделывали с ней все, что знали, чему научились и, наконец, сделали то, чего боялись сделать друг с другом. Не выдержав этого, студентка умерла, доводя нас своими судорогами до безумного блаженства. Вернуться к этой пленке захотелось уже через неделю. Досмотрев ее до конца, мы сели в машину и уехали в Сидней, откуда привезли мужчину. Так все и началось, теперь, чтобы впадать в экстаз, нам нравилось кромсать и рвать плоть, отрывая от нее куски зубами
В зале суда обвинитель, показывая на внушительную стопку видеокассет, рассказывал суду присяжных их содержание. «Я вижу, как дорого бы дали многие из них, чтобы воочию увидеть отснятый материал». По ночам в ожидании смертной казни мне не хватает, так не хватает вкуса крови, что я потихоньку вскрываю вены и с наслаждением пью свою.
Городок
Все плохое, что есть в нашей жизни, базируется на человеческих пороках.
В осенний понедельник погода вдруг расщедрилась солнышком, теплым воздухом и чем-то романтично-заманчивым. С утра прогуляться по улочкам городка потянулись: тунеядцы, дармоеды, вымогатели, уголовники, мерзавцы, подонки, подлецы, чуть позже появились проститутки. Таким образом, в этот день практически все население городка насладилось хорошей погодой.
Страна био
Кто в сомнительных радостях и утехах видит конечную цель своего бытия – тот не в силах возвыситься до познания нетленных духовных благ.
Два био робота, я и Лешка, вышли в покрывающийся сумерками город. В мой встроенный в голову компьютер под названием мозг откуда-то извне поступила команда-выпить вина или хотя бы пива. Я с Лешкой этой командой поделился вслух. Лешка признался, что в его компьютер поступала почти та же самая команда, с той лишь разницей, что Лешке из космоса рекомендовано выпить водочки. Выпив все рекомендуемое, мы с Лешкой стали получать команду за командой – одна другой хлеще. Потому, видимо, была разбита витрина, перевернут стол, набито незнакомое лицо в очках и шляпе, и так далее, и тому подобное. Утром в отделении милиции, где мы с Лешкой не помню, как оказались (видимо, компьютер начал давать сбои), ознакомившись с протоколом задержания, я в оправдание только пожимал плечами, разумно рассудив, про команды из космоса сержанту лучше не говорить. А не совсем протрезвевший Лешка с пеной у рта твердил в оправдание, что мы существа подневольные-наше дело команды из космоса выполнять, что взять с нас нечего. Ведь мы всего лишь роботы, хотя и био.
Дантисты
Если не иметь сто рублей, а иметь сто друзей, то для каждого друга даже рубля не найдется.
Всем нуждающимся кооператив «Дантист» изготовит в короткий срок зубные протезы. Качество гарантируется. Мордатый дантист Грицько выработал для себя странную систему работы. Когда взял в аренду стоматологический кабинет. Грицько в течение недели набирал себе клиентов, снимая старые мосты, коронки, делая слепки. Город курортный, место хорошее, клиентов невпроворот, предоплата, естественно, вперед. Набирая и денег и работы, предварительно поинтересовавшись, когда курортник уезжает, назначал прием за день, за два до отъезда. А потом Грицько пропадал. Месяц-полтора он не появлялся в кабинете. Найти его никто не может: ни телефона, ни адреса. Санитарка перед несчастными жертвами разводит руками. «Может доктор тоже заболеть? Человек ведь все же.» Месяц спустя Грицько появлялся, набирал новеньких и опять бесследно исчезал. Метод этот срабатывал безотказно пятый или шестой раз. Однако как-то вечером дантисту Грицько кто то повыбивал зубы в темной подворотне, кто и за что, мы не ведаем. Грицько пришел к коллеге, увы, в роли клиента. Шпиер его, конечно, принял, искалеченный рот Грицько, конечно, осмотрел и заявил, что дело серьезное, работы предстоит много. Ну что ж, Грицько это предвидел. Конечно, Шпиер развел руками -не обессудь мол, много с тебя не возьму, но надо оплатить материал, технику и прочее. Грицько спорить не стал и оплатил как положено. В заключение он развернул платочек, вынул на свет царский золотой червонец, изъявив при этом дополнительное желание поставить себе на дальних зубах золотые коронки взамен старых стальных, умоляя сделать все как можно быстрее. Шпиер монету взял и просил Грицько не волноваться -«Приходи через неделю, и все будет готово». Грицько пришел, на его вопрос уборщица, лихо орудуя шваброй, поясняла: кабинета нет уже дня три-четыре, поскольку доктор здешний уехал жить в Израиль.
Неизбежность
Чтобы подстроиться под условия этого мира, часто приходится поступаться совестью.
Вспоминаю, службу в Н,К,В,Д,в расстрельной команде. Как подолгу приходилось держать на вытянутой руке чугунный утюг, это для того, чтобы не дрожала рука, держащая пистолет. Если пуля входила в затылок прямо, крови почти не было, дырочка и все. Но если вскользь, брызги, ошметки, кашица. Рука дрожать не должна, даже если устала.
В каменном мешке подвала на меня даже не стали пулю тратить. Четверо, взяв за руки-ноги, подбрасывали к потолку и роняли на бетонный пол. Внутри тела отрывались, лопались все органы. Мне четко был слышен звук разрываемой плоти. Кровь шла ушами, текла носом и сочилась с заднего прохода. И бесполезно повторять —«Да здравствует товарищь Сталин» Наверно, так и должно быть: вчера я,а сегодня меня-неизбежность.