Ламбрант и Казначей бесовских пороков

Почувствовав прилив тепла от ароматной шубы, Герда поудобнее устроилась на стуле. Она принялась бегло просматривать один видеофайл за другим. Каждый посвящён отдельному психопатическому диагнозу. Больные оказались разными и по полу, и по возрасту, и по социальному статусу. «Инокине» не доводилось встречаться с подобными пациентами, ведь её профиль касался лишь патологической анатомии. Хотя в реальности она частенько диагностировала расстройство психики у многих людей и даже у представителей нечисти.

Вот например Бейлон. У него была странная манера иногда наряжаться в длиннополую серебристую одежду, снимать свой повседневный парик, брать церковные драгоценности и называть себя Симароном. И тогда он становился гораздо агрессивнее. Это явно выходило за пределы нормальности. Однако насколько корректно оценивать кивернитов по таким психическим параметрам?..

Равным образом подозрительно вёл себя Аделард, разговаривающий двумя совершенно разными голосами. Он, конечно, объяснял это наличием в своём теле второй сущности, некого Вадима Плетнёва, бывшего адвентиста, у которого люциферит украл туловище. Но Герда по-прежнему считала беса с изумрудами вместо глаз истинным психопатом, опасным для обитателей монастыря. Тем более он был причастен к её летним злоключениям. Вдобавок его что-то связывало с люциферитами. А последних «инокиня» побаивалась. Ведь это из-за них она превратилась в беса.

Кроме того, один из этих рогатых бандитов стал причиной несмываемого золотого налёта на её теле. Теперь практически каждый месяц приходилось «подкрашивать» себя блестящей субстанцией, добываемой в горах Полярного Урала. Иначе Герда становилась похожа на жертву экземы за тем лишь исключением, что вместо красных пятен на лице сверкали золотистые полосы.

Эта позолота облезала примерно через три недели, что не могло не раздражать. Конечно, монашеская одежда позволяла скрывать основную часть тела. Руки, ноги и живот выглядели совсем непрезентабельно с потёртыми обрывками «золотого» налёта. Однако с каждым посещением бани Герде удавалось оттереть очередной участок кожи при помощи наждачной бумаги, обилия выступающего гематита и боли. Но вот с лицом такое проделать было невозможно. Как отодрать металлический налёт с щёк или носа, не сняв целый слой кожи? Обычная косметика тоже не сильно маскировала золотые пятна, особенно на веках и губах. Поэтому единственным вариантом оставалось ежемесячное «подкрашивание».

– Я тоже хочу такое личико, – произнёс жующий Степан, вернувшись на первый этаж с упаковкой чипсов. – Что это за консилер? Или Би-Би-крем?..

– На твоём месте я бы не лопала эту гадость, – подметила Герда, укоризненно глянув на шелестящий пакетик сушёного картофеля.

– Почему? – как ни в чём не бывало переспросил Канунин, облизывая пальцы, к которым прилипли жёлтые крошки.

– Не уверена, что в твоём состоянии можно есть подобное. – «Инокиня» открыла очередной видеофайл на ноутбуке и увидела рогатого парнишку в мятой больничной пижаме.

Тот улыбался, пока врач за кадром озвучивал его диагноз.

– Шизоаффективное расстройство смешанного типа, то есть по F25.2, – говорил высокий мужской голос, который присутствовал на всех предыдущих записях. – Пациент 22-х лет, безработный, неполное высшее образование. Направлен на стационарное обследование в качестве судебно-медицинского освидетельствования…

– Это месть бесов, – прервал его парень, почёсывая лысую макушку.

– Что-что, простите? – уточнил врач.

– Я говорю, если бы не бесы, то меня бы здесь не было, – охотно пояснил пациент, недоверчиво поглядывая в объектив камеры.

– Так… Ну, расскажите нам, что с Вами случилось, – предложил голос за кадром.

Степан продолжил хрустеть чипсами, уставившись в монитор ноутбука. Герда старалась следить за ним боковым зрением, попутно слушая бред очередного психопата.

– В меня вселился бес, – будничным тоном поведал тот. – Чё, не заметно разве?..

– Так… Заметно, почему же не заметно, – подыграл ему доктор. – А когда это произошло, Вы помните?

– Два месяца назад, – недовольно ответил сумасшедший. – Меня похитили с ночного клуба. Две бабы там постоянно трутся, подыскивают жертв и потом заманивают в машину. Там угощают клофелином и везут к бесам.

– Хорошо, – одобрил голос за кадром. – А эти бесы, что они от Вас хотят?

– Они проводят эксперименты над людьми! – отмахнулся рогатый. – Сажают в комнату без окон и без дверей. Из ящика выползает огромная трёхголовая змея… Я думаю, она тогда меня убила.

– Как это? – деланно удивился врач. – Вы же вот живы, разговариваете сейчас со мной…

– Я же сказал – в меня вселился бес! – обозлился парнишка, грозно уставившись на своего собеседника.

– А, бес… ну да, – не стал спорить доктор. – Это произошло после того инцидента?

– Ага. Я в отключке был пару суток, очнулся в морге. Стал барабанить по стенам холодильника изнутри, и меня вытащили.

– Вытащили, да, – повторил оператор сквозь шелест бумаги. – Так, и что было потом?

– Ну вот же! – раздражённо воскликнул пациент, указав на свои рожки. – И ноги ещё, видите?

– И хвост, – подтвердил врач. – Зачем Вам все эти приспособления?

– Непонятно, что ли! Во мне теперь живёт бес! Он использует моё тело, когда захочет. Он разговаривает моим голосом. Он приказывает мне делать вещи, которые я сам ни за что бы не стал делать!

– Убийство гражданки Юртаевой – тоже дело рук этого Вашего беса? – уточнил его собеседник с необычным высоким голосом, больше похожим на женский.

– Да! – лихорадочно закивал психопат.

– И по случайности именно Юртаева была в числе тех Ваших обидчиков из ночного клуба?– продолжал доктор задавать неудобные вопросы.

– Да, но сам бы я её только побил и всё, – стушевался парень, периодически расширяя веки, словно пытаясь высунуть глаза наружу. – Я вообще не умею убивать, понятно?! Я даже не помню, откуда у меня такое оружие… Как оно там называлось?

– Ой, минуточку, – замялся голос за кадром, и вновь послышался шелест бумаги. – Кистень…

– Да-да-да! Я ваще такого не помню! И слова такого – «кистень» – не знаю! Где вот я могу надыбать «кистень», а?.. То-то же! Это всё бес внутри меня. Он отключил моё сознание, поэтому я не помню, что было в тот вечер!

Герда переглянулась со Степаном.

– Откуда у тебя всё это? – спросила она, указав на монитор.

– Ленка припёрла, – пожал плечами Канунин, сунув в рот очередную чипсину.

– Она увлекалась психиатрией? – полюбопытствовала женщина, разглаживая светлый мех на подоле шубы.

– По своим адвокатским штучкам каким-то, – предположил экстрасенс и ткнул в ноутбук. – Так он бес или прикидывается?

– Не знаю, – выдохнула Герда, всматриваясь в рожки психопата.

Они выглядели вполне натурально, насколько это позволяло оценить качество съёмки. Копыта с хвостом на записи так и не показали. В основном врач расспрашивал пациента о бесе, на которого тот всё время ссылался.

– Эта Лена, твоя подруга, она ведь недавно умерла? – напомнила «инокиня».

– Прошлой весной, – причмокивая, подтвердил экстрасенс. – Но этот дом покупал я, просто оформил на неё…

– Она же погибла? – принялась Герда раскручивать скользкую тему.

– Несчастный случай, – пробурчал Степан и скомкал пакетик из-под чипсов. – У тебя точно нет ничего вкусненького в машине?

– Расскажи про эту свою Лену, и я закажу доставку пиццы, – фальшиво улыбнулась женщина, помахав своим мобильником.

– Да ну, что там рассказывать, – оживился хозяин коттеджа. – Они с роднёй поехали на шашлыки, это перед девятым мая было. Я тогда на гастроли уехал в Германию…

– В Германию? – прервала его золотолицая «монахиня», нажимая что-то на сенсорном экране своего телефона.

– Ну да, мы с парнями не только в России же знамениты, – горделиво подчеркнул Канунин, вновь облизывая пальцы. – Были знамениты…

Он вдруг помрачнел и посмотрел на окно. Зная о его мистических «способностях», Герда тоже повернулась к замороженным стёклам, но ничего постороннего там не обнаружила.

– Как-то смутно себе представляю, из-за чего можно погибнуть на шашлыках, – подметила она, прервав видеозапись на ноутбуке. Болтающий о бесах рогатый пациент начинал её раздражать.

– Тут в России-матушке хватает вариантов, – оспорил желтоглазый мужчина, присев в кресло. – Ленка была любительница выпить. Не алкашка, конечно. Но если какие праздники, могла запросто бутылку арманьяка выдуть в одиночку.

– Неужели отравилась палёным алкоголем?

– Нет, плеснула в мангал жидкость для розжига и загорелась сама.

– О, почти классический вариант, – признала Герда, поправляя перчатки на пальцах. – Но в моей практике не было смертельных случаев, максимум ожоги на 20-30% тела…

– А что за практика? Ты работала врачом?

«Монахиня» лишь кивнула и вытащила флешку из ноутбука.

– Эти желтоглазые ребята оставили тебе хоть какие-то свои координаты? – поинтересовалась она и на всякий случай лично проверила окно.

– Нет, они что-то сделали со мной и сбежали, – обидчиво ответил Степан и потрогал свой затылок с запёкшейся на волосах кровью. – Ещё и голову мне разбили…

– Поверь, если б не они, то тебя бы уже растащили на органы, – холодно сказала «инокиня», задёрнув шторы. – Что ж, тогда будем ждать…

– Ждать? – не понял Канунин. – Кого ждать?

– Твоих сородичей, – усмехнулась Герда, поправляя на себе шубу нелепо сгоревшей Лены. – Если, конечно, до них не доберутся слуги экзархата…

О вооружённых бесах раздумывал в эти минуты и Молохов. Он двигался по людной станции метро «Свиблово». Основной поток пассажиров возвращался с работы домой. Но желтоглазый парень, напротив, шёл на важную встречу.

Оторваться от преследующих его гвардейцев экзархата удалось, на удивление, быстро. Для этого стоило лишь смешаться с толпой студентов в соседнем Московском Архитектурном Институте, а оттуда уже добраться до ближайшего входа в метро. Передвигаться по городу на автомобиле не имело никакого смысла. К вечеру основные магистрали в центре изнемогали от пробок. Вдобавок бесы могли засечь машину гораздо быстрее, чем человека в неприметной тёмной одежде. От белой банной формы он избавился сразу же, как сумел выскользнуть на улицу. Правда, с тех самых пор Александр оглядывался, опасаясь слежки. И пару раз ему даже казались подозрительными отдельные смертные, которые таращились на него в вагоне метро.

Впрочем, очутившись вновь на морозном воздухе, нуллюм понял, что никаких «хвостов» за собой не притащил. Он проверил экран своего мобильника и прочитал там пару сообщений. Кажется, место встречи изменилось. Теперь надо было идти к гигантскому торговому центру, куда направлялись многие люди, покидающие метрополитен.

Типичное строение с минимальным набором окон, но с максимальным количеством разноцветных вывесок, тянулось вдоль дороги. Как и предполагал Молохов, здесь уже скопились машины, вытравливая кислород выхлопным газом. Из-за мороза тот видимым смогом стелился по тротуару и летел аккурат к стенам торгового центра.

Внутри было ничуть не лучше. Пахло смесью из дешёвой парфюмерии, кофе, жаренной картошки и краски. Всюду моргали новогодние украшения и искусственные ёлки. Москвичи активно готовились к приближающемуся празднику. Казалось, что их совсем не волновали проделки бесов и прочей нечисти. Хотя не столь далеко отсюда, на Лосином Острове, была найдена рогатая семейка из трёх трупов.

– Времени не много, давай по существу, – обозначил невысокий усатый мужчина в синем пуховике. Он подкрался почти незаметно и неохотно протянул ладонь в знак приветствия.

– Да, я тоже тороплюсь, – согласился Александр и обрадовался тому, что не придётся идти в какой-нибудь общепит, чтобы за поеданием «фаст-фуда» изображать там смертного. – Скорики сдают свои фургоны в аренду. Так же случилось и в вечер похищения тех фокусников в Румянцево.

– Я подозревал это, – кивнул незнакомец, опасливо посматривая на проходящих мимо людей. – Но на мой запрос они ответили, что выполнили вызов по стандартному сценарию.

– Поднажми на водилу, он быстро всех сольёт, – посоветовал нуллюм, прислонившись к декоративной колонне. – Я, кстати, нашёл связь между твоим делом по этим двум ясновидящим и теми замёрзшими на горнолыжке…

– Ой, нет, не надо! – тут же запротестовал усатый собеседник, махая руками. – Я и так по твоей наводке всего лишь попытался пообщаться с их следственной группой, как через полчаса на меня наехало начальство.

– Им бы объединить всё это в одно производство, – недоумевал Александр. – Там же связь очевидная.

– Да пофиг на связь. Там всё засекретили очень большие дяди.

– Ну, так сходи к кому-нибудь из них, покажи свои раскладки…

– Я тебе ещё раз говорю, как только я попытался, на меня конкретно так наехало руководство. У них там всем заправляет Владимиров, а это тот ещё фрукт.

– Владимиров? – напрягся желтоглазый, пытаясь вспомнить, где мог слышать эту фамилию. – А имя у него какое?

– Да какое-то придурковатое, вроде Аристарх или Аристотель, – вновь отмахнулся следователь, чувствуя, что начинает потеть в своём пуховике. – Ты про Канунина хотел что-то мне сообщить?

Парень отреагировал не сразу, прокручивая в голове сочетание «Аристарх Владимиров».

– А, да! Он, скорее всего, тоже уже мёртв, – прогудел нуллюм. – Думаю, его нашли конкуренты и под шумок по башке стукнули.

– Блин, не дело, а сплошной геморрой! – выругался мужчина. – Может, и вправду скинуть его ищейкам в главк? Но они же заколебут потом бумажками и отчётностью…

– Ну да, при любом раскладе будешь отписываться от всех, – деланно заулыбался Молохов. – А ваши что поговаривают? Есть у них уже какие-то зацепки там или подозреваемые?

– Не, глухарь полнейший. Мне кажется, потому и засекретили так всё, чтобы ничего не искать.

– А у тебя самого какие есть наводки? Если на «скорой» их увезли, то куда?

– Опера сверились с записями дорожных камер. Там ничего особенного. Вернулась машинка на станцию ровнёхонько из Румянцево.

– То есть парамедики привезли ясновидящих к себе? – не понял желтоглазый парень.

– Не. Они говорят, что на месте оказали неотложную помощь и вернулись…

Александр вновь задумался. Что-то в этой версии не сходилось. Как удалось выяснить ему с Кабалом, медицинский фургон арендовал Моринорс. Степан тоже подтвердил, что на него с коллегами напал бес. Конечно, он не упоминал про разноцветные стразы на рогах и вообще не поведал ничего полезного про внешность нападавшего. Однако было вполне очевидным, что наставник Дивеллонта похитил всех троих, предварительно обездвижив каждого. Вот только как он сумел перевезти их в Ново-Переделкино, если вернул «неотложку» законным владельцам?

– Значит, на ферму их доставили на другом авто, – заключил следователь, поправляя тёмные усы. – Скорики ничего не признают. С ними всегда разговор короткий – всё через начальство, а там глухо, как в танке.

– Ну, ты попробуй всё-таки водилу взять в оборот, он точно знает подробности, – настаивал Молохов. – Ладно, не буду тебя задерживать.

– Да, бывай, – махнул на прощание мужчина и поспешил в противоположную сторону.

Нуллюм же принялся искать в мобильном интернете сайт Главного Следственного Управления. Ему не давало покоя имя начальника, который так напугал усатого знакомого. Через несколько минут нашлась и его фотография, и полное имя.

– Владимиров Арес Викторович, – промолвил Александр, всматриваясь в портрет чиновника. – Да ты же самый настоящий бес!..

Он вдруг приложил телефон к уху, дожидаясь ответа на свой звонок. Абонент снял трубку лишь на восьмом гудке. Судя по голосам на заднем фоне, он был не один.

– Занят, – прошипел тот из динамика. – Пиши!

– Просто скажи, Арес Владимиров ходит на копытах? – спросил Молохов, обходя неторопливых посетителей торгового центра.

– Советник, – напряжённо ответил мужчина на другом конце телефонной линии. – Его ищут…

– Он пропал??? – вздрогнул нуллюм, чуть не врезавшись в магазинную тележку, набитую продуктами. – Когда?

– Ночью, – неохотно поведал таинственный собеседник, стараясь куда-то уйти, чтобы его разговор никто не слышал. – Ты можешь перезвонить через час? Я сильно занят, у нас тут нештатная ситуация…

– Я в курсе. Просто скажи, при каких обстоятельствах пропал этот Владимиров?

– Они считают, что это ты похитил советника из аэропорта, – огорошил его собеседник и сам внезапно прервал разговор.

– С кем ты там болтаешь?! – грозно потребовал Цидонт, появившись словно из воздуха в этой коморке для хранения старых бумаг.

Именно сюда попытался спрятаться информатор Молохова. Застигнутый начальником, он виновато показал мобильник.

– Я звонил Холону, – оправдался светловолосый мужчина с кривым носом.

– Не надо! – нервно махнул рукой глава якиманской гридницы. – Веркун, ты спишь на ходу, что ль? Я же сказал, там пострадал только филёр. Волот оторвал ему руку. Он в лекарне, так что Холон ничем не поможет.

– А, хорошо, – лихорадочно закивал обрюзглый Веркун, делая вид, что перезванивает кому-то.

Дождавшись, пока вездесущий Цидонт уйдёт в коридор, бес с маленькими рогами написал нуллюму гневное сообщение. Ещё бы, из-за этого глупого звонка его чуть не разоблачили. От волнения лоб покрылся испариной. А это совершенно непозволительно в окружении нечисти, ведь потеют лишь смертные.

Схватив несколько пожелтевших бумаг, Веркун принялся обмахивать себя в надежде поскорее остыть. Вот только из-под двери послышался очередной бас начальника.

– Что ты там сидишь, чёртова шерсть! Где переводчик с немецкого?!

Действительно, это поручение ему дали ещё полчаса назад. Однако во всей Якиманке не нашлось ни одного знатока немецкой речи. Яфиан приходил в себя после алкогольного отравления. А задержанный иностранец крайне плохо выговаривал русские слова.

– Я в школе изучал немецкий, – дрожащим голосом признался Веркун, наспех стерев пот носовым платком. – Так, что-то поверхностно знаю…

– Чёрт плешивый! – обрушился на него Цидонт, сжав кулаки. – Давай дуй в допросную, бестолочь!

Такие выкрики можно было часто слышать в старом здании на Софийской набережной. Несмотря на прекрасный Кремль, вид на который открывался из окон, снаружи гридница выглядела совсем непрезентабельно. Центральный фасад скрывала строительная сетка. Любым прохожим казалось, что в доме XIX века вовсю идёт реконструкция. Поэтому Цидонт ругался и днём, и ночью как самый настоящий прораб.

С другой стороны, столь скверное настроение бесов можно было понять. Шутка ли, на их самых опытных сослуживцев совершено такое дерзкое нападение. И не где-нибудь, а прямо в сангвисах, в центре Москвы! Обстановку накалял так же факт, что к этому происшествию мог быть причастен швейцарец, которого уже арестовывали минувшей ночью.

– Кто вообще разрешил выводить его отсюда?! – кричал Цидонт, потемнев от ярости. – Почему мне ничего не доложили?! Одно сплошное самоуправство!

– Советник Ильмент велел всячески способствовать иноземцу, – пробурчал Лирент, насупив брови.

Выглядел он нехорошо. Несмотря на заклеенную рану в углу лба, гематит по-прежнему был размазан по его лицу. Вдобавок от гридя разило спиртным, хотя опьянения не наблюдалось. Он стоял в углу коридора, дожидаясь своей участи.

– Тебе черепушку вскрывали, что ль, на днях??? – не унимался Цидонт, чуть не врезав подчинённому за его слова. – С каких пор Ильмент управляет гридницей, а?! Ты что несёшь, недоумок?!

– Но он же советник экзарха… – попытался напомнить Лирент с видом провинившегося школьника.

– Уберите этого олуха с глаз моих долой! – потребовал начальник, и двое гридей указали сослуживцу на дверь.

Тот не стал пререкаться и молча скрылся в чьём-то кабинете. Цидонт же потряс кулаками над своими чёрными рогами и пинком открыл соседнюю дверь. Там в темноте сидел Дивеллонт. Разноцветные камушки на его голове разом заиграли на отсветах ламп, словно на швейцарце была драгоценная корона. Но в грязном махровом халате он выглядел отнюдь не царственно.

Арестант испуганно уставился на вошедшего беса, приподнявшись с колен. Никаких стульев и столов здесь не было. Только голый пол и свисающий с потолка провод. Дёрнув за него, Цидонт добился света. Несколько ярких лампочек вспыхнули на противоположных стенах, отчего Пенор зажмурился.

– Это ты тут такой шустрый?! – небрежно обратился к нему начальник гридницы, но быстро опомнился и обернулся к Веркуну. – Переведи ему, быстро!