Казалось, что солнце второе взошло с этих мест,
Причиной сиянья был остров, в народе воспетом
Эолией, так назывался, и вечно по морю скитался,
С твердыней не связан, хотя и имел вид земной.
Эол – повелитель ветров, на пути им попался,
На острове жил он, совместно с детьми и женой.
Отсюда хозяин по собственной воле, а также богов,
Ветра рассылал по земле, «Может быть он готов
Дать ветер, который нас живо домчит до Итаки», –
Сказал Одиссей,– на обед у Эола им по?дали раки.
И сам седовласый Эол дружелюбно вином угощал.
За длинным столом находились жена и хозяина дети
И слушали с жаром, как царь Одиссей им вещал,
О битвах с троянцами, гибели Трои, истории эти
Не раз пересказывал страстно еще Одиссей.
Эол не хотел со своими гостями прощаться.
Особый восторг проявляли все шесть сыновей,
И жаждали слушать, совсем не желая расстаться.
Ну вот, отпустил их Эол, обещая им ветер попутный.
Гостей вышел сам провожать повелитель ветров.
Путь долгий грозил мореходам к отчизне и трудный,
На борт сыновья погрузили в подарок в дорогу даров.
Средь них, и огромный, наполненный доверху мех.
Надежно затянут серебряным тонким шнуро?м.
Хозяин ветров сам проверил: а нет, ли прорех?
Наполнил Зефир[8 - Зефир – западный ветер] паруса, подгоняя суда в отчий дом.
2.
Девять дней на восток корабли легкой стаей летели.
Ветер западный, данный Эолом, к отчизне их вле?к,
Девять дней у руля Одиссей, и немного осталось до цели,
На десятый земля появилась, известный до боли им брег.
Этот остров скалистый и длинный им как не узнать,
Вот Итака, вдали поднималась вершина горы Нерион,
На плато виден город, стук сердца не в силах унять,
Итакийцы рыдали от счастья, держал их в плену Илион
Десять лет, и не чаяли больше свой дом обрести.
Кормчий видя, как царь их устал, заменил у руля,
Самому чтобы в гавань широкую судно ввести.
Вождь внезапно уснул, ему снилась отчизны земля.
А тем временем берег родной продолжал приближаться,
По?лны радости все, позабыл лотофагов давно Эврилох,
Суетился и думал, как будет добыча его выгружаться,
Тут наполненный мех он приметил, лежащий у ног.
Не сдержавшись от зависти, выплеснул в небо, как стон:
«О, бессмертные боги, за что же так любят и ценят вокруг?
Одиссея, сражались мы вместе, но к нам справедлив ли закон?
Лишь за Трою добыча богаче его, и теперь снова вдруг
Одному лишь ему тот подарок роскошный назначен.
Посмотрите друзья, что так плотно завязано в мехе,
Немало наверно там золота и серебра, а зачем же иначе,
