Пешка

Часть 1

Галина

Трепеща как осиновый лист, Галина зашла в кабинет психолога.

– Здравствуйте! – заплетающимся языком проговорила она.

Светлана пронзила пациентку сканирующим взглядом и, указав рукой на кушетку, произнесла коротко:

– Ложитесь!

Усевшись поудобнее в кресло в изголовье пациентки, она задала привычный для себя вопрос:

– Что вас ко мне привело?

Галина нервно заелозила, а затем ответила:

– Даже не знаю, с чего начать…

– Начните с самого главного, а я буду вам помогать, – и психолог незаметно провела рукой, не касаясь затылка Галины.

В этот момент Галя почувствовала какую-то легкость и пустоту, ей даже показалось, что у нее все хорошо. Так зачем же она пришла на этот дорогой прием? Ах, нет! Лет уже много, а детей и мужа нет. Нет настоящего семейного счастья.

– Я расскажу все с самого начала, можно? – тихо проговорила Галя, – а то вы не поймете! – добавила она, – и будете меня осуждать.

Светлана беззвучно усмехнулась и подумала: «О, Господи, еще одна уникальная личность пожаловала. Сколько же вас развелось!» А вслух согласилась:

– Конечно, я слушаю очень внимательно.

И плавно потек рассказ молодой женщины:

– Мне тридцать два года, я не замужем, детей нет. Отца своего я никогда не видела, лишь знаю, что звали его Андрей.

В этом месте рассказа пациентки Светлана вздрогнула и тут же отругала себя за то, что до сих пор реагирует на имя бывшего мужа.

– Отчество у меня Андреевна, потому и знаю, – продолжила, меж тем, Галина, – воспитывали меня мама и бабушка. Их любовь принадлежала мне безраздельно. До двенадцати лет я была самым счастливым ребенком на свете, а потом мама ушла от нас. Она встретила этого гада, – Галина ненадолго замолчала, по-детски надув губы. Из ее глаз прокатились непрошенные слезы. Психолог поморщилась, но не торопила, а терпеливо ждала, про себя рассуждая:

«Совершенно очевидно, что эта «уникальная» сейчас скажет, что мама променяла ее на мужика. Господи, какая же она по счету? Тридцатая, сорок пятая, сотая? С одними и теми же проблемами».

Тем временем Галя немного пришла в себя, успокоилась и продолжила:

– Пучков, – Галя поморщилась, – мамин так называемый супруг не желал заводить детей, а тем более он не хотел таких взрослых чужих девчонок, как я. Но меня это не расстраивало. Мне было хорошо с бабулей, но я все-равно очень скучала по маме, умоляла ее позволить мне приезжать к ним хотя бы на выходные, но мама категорически мне отказала, сославшись на Пучкова. Дескать, Женечка против. Квартира его, а потому и правила им заведены. В скором времени грянули девяностые, и нам с бабулей стало совсем непросто. Пенсии катастрофически не хватало, а мама денег не давала, говорила, что им самим скоро есть нечего будет. А еще эти талоны внедрили. Бабушка почти не выходила из дома, она была очень полная, движение давалось ей тяжело. А я что? Я училась в школе. Соседке тете Ире наши продукты не давали. Делать было нечего, я стала пропускать уроки, чтобы добыть еду, иначе мы бы, наверное, голодали. Как следствие, скатилась на двойки и тройки, а в восьмом классе и вовсе пошла работать в кооператив. Помните, были в моде брюки-бананы? Ну так вот, я была надомницей. Шила эти штаны, стала неплохо зарабатывать, и однажды даже дала маме сто рублей. О, это было целое состояние! А мне так хотелось продемонстрировать, что мы и сами с усами! Потом кооператив закрылся, и для нас с бабулей наступили самые трудные времена, перебивались с макарон на картошку. Я училась в училище на втором курсе, и вот как-то подошел ко мне некий Валера, парень с третьего курса, предложил пойти на вечеринку. Я сразу согласилась, потому что мне этот парень очень нравился, – Галина снова замолчала, губы ее затряслись.

«Ну что ж, – подумала Светлана, – все предсказуемо, речь, однозначно, пойдет либо о насилии, либо о несчастной любви!»

– Все мне очень обрадовались, бурно приветствовали, – сквозь вновь набежавшие слезы, продолжила Галина, – так как в компании я была новенькой, ко мне тут же подошел какой-то взрослый парень и спросил:

– Валерка предупредил тебя о наших обычаях? Об обряде посвящения?

– Нет! – испуганно пролепетала я, – какие еще обычаи?!

– Надо всех мальчиков уважить, – приблизив ко мне лицо, ответил парень.

Меня затрясло мелкой дрожью, и я сказала ему, что ничего такого не знала, и ни в каких обрядах участвовать не хочу. Неожиданно для себя, я начала плакать и проситься домой, как маленькая.

– Ну что ты, милая! Ты такая красивая, и тебе уже восемнадцать! Ну для кого ты себя бережешь, глупая? Обещаю, все будет красиво и не больно, – заверил мерзавец.

Я попыталась было сбежать, но меня схватили двое здоровых парней и бесцеремонно потащили в комнату, где грубо бросили на кровать. Я кусалась, орала, обзывала их последними словами, но они только ржали и привычно делали свое дело. Сначала был Валерка. Право первого у них всегда давалось тому, кто привел девчонку. Насилуя меня, он шептал мне в ухо:

– Ты так быстро согласилась со мной пойти, у меня и в мыслях не было, что ты девица. Вот повезло, так повезло! Никогда у меня девственниц не было!

Он мерзко слюнявил мне лицо, грудь, а потом, потом…Вы ведь понимаете… – Галя надолго замолчала. Слезы не переставая текли по ее лицу из-под закрытых век. Светлана со скучающим видом слушала то, что слышала уже сотни раз. Подобных историй, навсегда изменивших жизнь жертв, их отношения к самим себе и к мужчинам, было тысячи. В зависимости от того, какая база была у девочки, в какой среде она росла, насилие оказывало то или иное влияние на дальнейшую жизнь. Сильные справлялись и шли дальше, слабые ломались. Но ломались по-разному.

«Потом насиловали все поочередно и несколько раз», – цинично предугадала психолог ход давних событий.

– Их было много, – подтверждая догадку, продолжила Галя. – Я орала и брыкалась как могла, но все было тщетно. Силы были неравны. На помощь мне никто не пришел. После пятого раза я провалилась в какое-то странное, зыбкое забытье, и больше не считала. Очнулась я рано утром, рядом со мной безмятежно спал тот, кто подошел ко мне в самом начале. Его, как я помню, звали Иван. Подонок проснулся следом за мной, посмотрел на меня, ухмыльнулся и хриплым голосом произнес:

– Попробуешь на нас заявить, ославим тебя на весь город, не отмоешься. Рекомендую тебе принять душ, выпить немного валерьянки и пока забыть о том, что здесь произошло.

Меня очень испугало слово «пока». «Что он имел ввиду?» – всю дорогу думала я в ужасе. Когда я вернулась домой, то получила еще и от бабули, ведь я впервые не ночевала дома. Она так орала и обзывала меня шалавой, что я раздумала ей рассказывать о том, что произошло со мной. А ведь я хотела пожаловаться и получить понимание и поддержку. Вся промежность у меня просто разрывалось, настроение – покончить с собой. А моя милая, моя любимая бабушка словно бы и не замечала ничего. Она лишь орала на меня, обвиняя в том, что из-за меня она не спала всю ночь. Я едва держалась на ногах, а она продолжала меня отчитывать.

Галина надолго замолчала. Светлана удовлетворенно взглянула на часы, прошел почти час.

«Одна отрада от этих ненормальных – денежку мне неплохую в клювиках несут!»

– Через неделю, – продолжила Галя, – ко мне в техникуме снова подошел Валерка. Я отшатнулась от него, но он больно схватил меня за локоть.

– Сегодня снова придешь по адресу, поняла? – прошипел он.

– Нет! – твердо ответила я.

– Сука, не придешь, я сам к тебе приду и все твоей старой слонихе расскажу про то, где ты была в ту ночь, и чем ты занималась.

Галина снова надолго замолчала. Светлана не торопила. Зачем? Каждая минута молчания тоже стоит денег.

– Вы осуждаете меня? – спросила Галина.

– Я никогда никого не осуждаю. Кто я такая, чтобы судить? – ровным голосом ответила психолог. – Кроме того, вы пришли ко мне за тем, чтобы разобраться. Вот и давайте разбираться. За одобрением или обсуждением – это не ко мне.

– Но вы не знаете самого главного! – промолвила бедная женщина.

– Я внимательно слушаю вас, Галина.

– Мне кажется, что вы все уже знаете обо мне. У вас такой проникновенный голос и, наверное, взгляд тоже. Жаль, нельзя на ваших сеансах смотреть друг на друга, – Галина помолчала несколько секунд. – Из меня сделали проститутку, и я по сей день ею и являюсь.

– Простите, Галина, но я не вполне понимаю, что значит «сделали»? Вас принуждали? Шантажировали?

– Да! Вы позволите я продолжу и расскажу все по порядку.

Светлана снова провела рукой над затылком у Галины, ничего не ответив. Галя в этот момент вновь почувствовала необычайную легкость и спокойствие и, не дожидаясь ответа психолога, продолжила:

– Я очень испугалась, что мерзавец пойдет к моей бабуле и все ей расскажет. Поэтому я быстро сказала ему: «Хорошо! Я приду! Как скажешь». Так я стала собственностью, рабыней Валеры.

На слове «рабыня» Светлана вздрогнула, вспомнив, как Андрей иногда говорил: «Ты – моя рабыня!»

– В эту квартиру я стала ходить как минимум два-три раза в неделю, – продолжила Галина. – Я лишь попросила Валеру отпускать меня пораньше. Бабушка очень волновалась, если я приходила позже одиннадцати вечера. Я ненавидела их всех. Они пользовались моим телом грубо, отвратительно, и конца-края этому не было. Дни моей жизни стали похожи один на другой. Я все время жила в страхе ожидания, что вот Валерка сейчас подойдет и скажет прийти. Когда я его видела даже издалека, то ноги у меня подкашивались, а в глазах темнело. Я перестала со всеми общаться. Бабушка все время спрашивала, что со мной происходит, но как я могла ей рассказать такое? Я решилась рассказать все маме, и даже приехала к ней, но в этот момент по телевизору показывали какой-то сериал про проститутку, и мама злобно вскричала:

– Вот, гляди, Галка! Сука какая продажная. Какое счастье, что ты у нас не такая. Тихоня ты наша! Ты поди даже и не целовалась, – и мама взглянула на меня.

Я втянула голову в плечи и разревелась, но маме даже в голову не пришло спросить меня, что случилось или пожалеть.

– Ты че? – удивилась она, – это ж просто фильм! Прекрати. Сейчас дядя Женя придет с работы. Давай домой езжай.

Она собрала мне откупную. С некоторых пор Пучков стал неплохо зарабатывать, и мама раз в месяц передавала нам пакет нехитрой провизии. Родительница вытолкала меня за дверь, а я, стоя на лестничной клетке, рыдала еще долго. По лестнице поднималась женщина, чуть помладше моей мамы. Увидев меня, она остановилась:

– Чего ревешь? Что случилось? – спросила она.

И не знаю почему, я ей все вывалила про себя.

– А ну пошли со мной! – приказала она.

Когда мы вошли к ней, я удивилась тому богатству, которое я увидела. Да и на женщине была очень красивая и дорогая одежда.

– Где эта квартира? – спросила она, – адрес! – потребовала Жанна Арнольдовна, так ее звали.

– Зачем вам? – я не на шутку испугалась.

– Говори адрес! Я им устрою! Не будут больше тебя насиловать. Обещаю. А других девчонок они водят? – спросила Жанна.

– Бывает. Но другие девочки, похоже, по своей воле приходят.

Когда Галя вышла из квартиры Жанны, та набрала номер и коротко сказала:

– Записывай адрес! Притон прямо у нас под носом. Чтобы я больше о них ничего не слышала.

– После той встречи с Жанной, Валерка меня стал обходить стороной. В квартиру больше не звал я догадывалась, что Жанна мне как-то помогла. Это были лучшие дни в моей жизни. Я успокоилась, стала снова смеяться и общаться со своими подругами Алей и Наташей. Конечно же, я ничего не могла им рассказать. А месяца через два мы вышли из техникума, прошли два квартала и почти около моего дома я увидела Жанну. Она сидела на скамейке и читала книгу. Такая красивая, с высоко уложенной прической, в шикарном брючном костюме, в темных очках. Я ее окликнула обрадованно! Девчонки зашептались:

– Ого! Кто такая? Ты откуда ее знаешь?

– Какая встреча! – улыбнулась Жанна, окинув взором моих подруг.

Алька была толстовата, да она и сейчас больше ста весит, – тепло улыбнулась Галя, – а Наташа у нас как-то по-особому некрасива и нескладна. Характер чудесный, но вот с внешностью не повезло. В общем, они не вызвали интереса у Жанны. И она как-то так взглянула на девчонок, и они, попрощавшись со мной, мигом убежали.

– Ну, что скажешь, Галчонок? – ласково потрепав меня за щечку, спросила Жанна.

– У меня все хорошо! – выпалила я, – меня оставили в покое.

– Очень хорошо, – промурлыкала Жанна. – Пойдем в кафе, тут неподалеку. Кофе выпьем, я угощаю.

Мне было неудобно отказать женщине, которая мне помогла. Мне вообще всегда стыдно отказывать. И это моя самая первая проблема. Вы мне поможете? – спросила Галя.

– Рассказывайте дальше! – проговорила психолог.

– Как вам это удалось? – спросила я у Жанны.

Она в ответ лишь рассмеялась:

– Не будем об этом! Давай лучше о тебе. Расскажи, мне интересно!

И я коротко рассказала о себе. Она пару раз уточняла про мои отношения с мамой, а я оба раза подтвердила, что отношений нет. Мы очень хорошо посидели, и в конце Жанна пригласила меня на пикник к ней на дачу. Так душевно пригласила… – Галина замолчала. – Кто бы мог подумать…Я с удовольствием согласилась. Дача Арнольдовны, как стала я ее называть, была конечно не тем притоном, где меня превратили в проститутку, но особо сути происходящего это не меняло. Располагалась фазенда в шикарном месте, и публика была соответствующая. Незамедлительно к нам подошел немолодой импозантный, достаточно еще интересный мужчина. Поклонился, представился.

Арнольдовна шепнула мне на ухо:

– Присмотрись. Богат! Не жаден. Вдовец!

Я ошарашенно посмотрела на нее, а она прикрыла глаза и завораживающе кивнула. И меня разбило как громом среди ясного неба. Я тут же все поняла! Я попала из огня да в полымя! Извинившись перед Львом Константиновичем, так представился мужчина, я догнала отошедшую от нас Арнольдовну.

– Давайте начистоту! – предложила я, – вы хотите, чтобы я теперь у вас отбывала повинность?

– Ну что ты! – приторно ласково пропела дама, заглядывая мне в глаза, – нет конечно, милая! Какая повинность! Я хочу, чтобы ты получала хорошие подарки, а не за просто так отрабатывала на тинейджеров! Лев хорошо тебя отблагодарит. При этом вы сначала выпьете мартини, вкусно поужинаете, а потом в шикарной комнате на благоухающем чистотой дорогом белье ты осчастливишь его. Да, да, именно так, – предварила мои возражения Жанна, – осчастливишь! Он обожает молоденьких девушек! Не проституток! – подчеркнула Жанна, – о своих подвигах молчи. Мои девушки – не проститутки, а жрицы любви! Я тебя потом многому научу. Сегодня, так сказать, тест. Понравишься Льву, оставлю. Нет, то отправишься снова в притон. Хочешь вернуться в мерзкий притон? – в ее голосе зазвучал металл.

Потом, много позже, я поняла, что она блефовала. Не было уже никакого притона. И я могла смело просто уйти! Но… – Галя замолчала, – тогда мне пришлось подчиниться, – продолжила она. – Надо отдать должное, Лев красиво ухаживал, рассказывал интересные вещи, затем незаметно подвел меня к дому и увлек в одну из спален. Другие парочки тоже разбрелись. Дача Жанны оказалась элитным публичным домом, по сути ничем не отличающимся от Валеркиного притона. А сама Жанна банальной мамой Розой. Я не знаю, сколько заработала Жанна на таких как я, но мне Лев оставил очень щедрый подарок.

На следующие выходные у меня был другой мужчина, даже старше Льва. И снова ухаживания, шампанское, ужин, красивая комната. И, разумеется, меня снова ожидал щедрый подарок, – Галина замолчала.

Светлана зевнула. Пока эта возрастная проститутка не вызывала у нее никакого интереса. Было совсем непонятно, какую пользу можно из нее извлечь, а Светлана привыкла из всего извлекать выгоду.

– Так я стала рабыней Арнольдовны, – на слове «рабыня» Светлана снова вздрогнула, но быстро стряхнула с себя неприятное воспоминание.

– Да, – продолжала Галя, – надо отдать должное Жанне, – она не отбирала у меня денежные подарки, которые оставляли мужчины, приглашала меня совсем редко, хорошо ко мне относилась и была дружелюбна. Я тоже успокоилась и приняла действительность. Бабушка ни о чем не догадывалась. На заработанные деньги я не шиковала, а откладывала почти целиком, купив себе по совету Жанны лишь два комплекта очень дорогого белья и красивую добротную модную одежду. Вы не поверите, но еще и сейчас в свои годы я иногда выхожу на работу по просьбе Жанны, хотя она давно отпустила меня, ведь прошло много лет.

Светлана вскинула брови и более придирчиво рассмотрела пациентку, благо, что у той были закрыты глаза. Да, надо отдать должное! Галина шикарно выглядела. Стройные длинные ноги, тонкая талия, высокая грудь, ни капли жира. На лице нет косметики, но оно сияет красотой. Светлана вспомнила взгляд Галины, когда та только зашла. Поразительно, а ведь это был взгляд непорочной женщины. Сколько у нее было мужчин? Тридцать? Пятьдесят? Ход мыслей психолога прервал вопрос Гали.

– Вы догадываетесь, что произошло?

– Продолжайте! – властно ответила Светлана.

«Буду я тут еще с тобой в игры играть!» – подумала про себя.

– Примерно с полгода назад на даче появился новый мужчина. Он старше меня на двадцать лет, зовут его Игорь. Увидев его, я сразу поплыла. Никогда и никого я не любила, а в него влюбилась сразу с первого взгляда. Игорь очень хорошо выглядит, подтянут, спортивен. Он высокий брюнет с поразительно красивыми чертами лица. Волосы у него такие густые и вьющиеся, словно он мой ровесник, – Галя весьма чувственно описала мужчину, – ему была приготовлена другая девушка, юная Анет, это выяснилось позже, но он отвел Жанну в сторонку и что-то ей шепнул на ушко. Арнольдовна расплылась в улыбке и кивнула, и мужчина подошел ко мне. Я трепетала.

Игорь красиво ухаживал весь вечер, а когда настала пора основного действа, он попросил меня рассказать о себе. У меня, разумеется, была легенда для клиентов, но ему я выпалила свою истинную историю от и до!

– Я бы убил этих подонков, – сжав кулаки, проговорил он в конце моего повествования.

– А Жанну? – тихо спросила я, – что бы вы сделали с ней?

На этот вопрос ему нечего было ответить. Мы оба понимали, что услугами публичного дома Арнольдовны он пользовался давно и часто.

– Почему я не встречал тебя раньше? – сокрушался Игорь.

Я подумала тогда, а что бы это изменило? Но сейчас я понимаю, что возможно, многое.

Галина замолчала ненадолго. Светлана снова предположила, что сейчас последует рассказ о неразделенной или разделенной любви, и о невозможности быть вместе.

– Мы стали встречаться. Игорь попросил меня больше не работать на Жанну, сказал, что сам договорится с ней. Арнольдовна легко меня отпустила. Мы прекрасно проводили время, Игорь снял квартиру, туда он меня и водил. Но очень скоро, как-то вечером, он сказал мне, чтобы я завтра была готова к одиннадцати утра. Мы никогда не встречались так рано. Я удивилась и подчинилась, я всегда ему подчинялась, – Светлана снова вздрогнула. Андрей частенько так говорил: «Ты должна мне подчиняться!»

– Мне доставляло и доставляет удовольствие принадлежать этому мужчине безраздельно! Так вот, в тот день мы посмотрели три шикарных квартиры. Я-то думала, что Игорь хочет снять другую. Все три варианта были гораздо презентабельнее той, в которой мы встречались. Я выбрала самую лучшую: огромную, на двенадцатом этаже, в двух уровнях, с великолепным дизайнерским ремонтом. Единственный недостаток – в ней не было мебели. Игорь сказал, что купим сами. Но ровно через два дня он снова сказал быть готовой к одиннадцати часам. Мы поехали в нотариальную контору, и эта квартира стала моей! – Галина замолчала.

«Ого, – вскрикнула Светлана внутрь себя, – вот это подарочек! Я хрячу всю жизнь сама, и у меня ничего подобного нет! Жалкая двушка в спальном районе с ремонтом, которому сто лет в обед!» Зависть захлестнула Светлану, и она еще раз придирчиво взглянула на Галину.

«Да что в ней такого особенного! Таких тысячи. Миллионы! И, между прочим, не продажные, как эта тварь!»

Меж тем пациентка продолжала свой рассказ:

– Мы стали жить как семья! Я перевезла туда все свои вещи, в старую квартиру пустила квартирантов. Игорь давал мне достаточное количество денег на ведение хозяйства, я готовила ужин, он приходил каждый вечер, но никогда не оставался на ночь. Вот я и подошла к основной проблеме! Светлана, на днях я поняла, что беременна.

Свету словно обожгло кипятком, тысячи мелких иголочек пронзили ее тело.

– Я не знаю, говорить ли об этом Игорю? – между тем продолжала Галина, – может просто молча сделать аборт? Я очень боюсь его потерять. Вдруг он будет против ребенка? – Галина помолчала, собираясь с мыслями, – но в то же время я очень хочу малыша! Очень! – подчеркнула Галина. – И потому думаю, уйдет так уйдет. Квартира – моя, денег я отложила достаточно! Проживем! Пойду работать, я же закончила экономический факультет. Могу работать в банке. Аля уже предлагает мне место в ее отделе. Или пойду работать в Наташину фирму бухгалтером.

– Так какой же ваш запрос ко мне? – спросила Светлана немного раздраженно, она уже справилась с одолевшими ее чувствами.

– Моя знакомая рекомендовала вас, как очень сильного психолога. Она сказала, что вы научите, как оставить и ребенка, и мужчину.

Часть 2

Светлана

Светлана усмехнулась про себя. «Вот она молва людская! Ну что ж очень хорошо!»

– Я не волшебница! – сухо ответила она пациентке. – Разберемся с вашими проблемами. Все будет зависеть только от вас. Будете меня слушаться – все получится.

Галина сложила руки лодочкой на груди и проговорила:

– Я на все готова ради женского счастья. Пожалуйста, помогите. Любые деньги…

Светлана перебила Галю:

– Вот этого точно не надо. Заплатите по тарифу, как договаривались. А сейчас вставайте, ваше время давно вышло. Мне все ясно, я должна подумать, как устроить так, чтобы ваш Игорь с вами остался.

Галина легко поднялась с кушетки. Рассчитавшись за сеанс и договорившись о следующей встрече, она покинула кабинет.

Светлана отдернула темно-зеленую гардину, открыла окно, закурила. Плотные кольца дыма поплыли в сад, за окном бушевала весна.

«Как и тогда!» – подумала психолог.

Света Балабанова была единственной дочерью, баловали ее безмерно. Она пользовалась этим с самого раннего детства. Чуть что не по ее нраву, закатывала такую истерику, что мама с бабушкой, сбиваясь с ног, все делали для своего ненаглядного чада. Да и отец, придя с работы, первым делом подзывая к себе любимую дочурку, интересовался:

– Ну как, Светик мой, твои дела? Не обижали тут тебя мама с бабушкой?

И очень скоро Света, поняв, что отец снимет всем за нее голову, стала этим активно пользоваться. Мама и бабушка кидались со всех ног исполнять все прихоти девочки, дабы вечером отец не впал в гнев. Но, конечно, вступив в семь лет в социум, Светик очень быстро обнаружила, что там никто ее желания исполнять не собирается, и что одноклассникам на ее папу наплевать, никто его не боялся, как боялись мама с бабушкой. Света была в недоумении. Как же так? Ведь она королева! Так ее учил папа. А все остальные родились для того, чтобы украшать ее жизнь и исполнять все ее желания. Она попыталась пару раз припугнуть ровесников, чем вызвала только смех. Девчонки не хотели дружить с гордячкой, пацаны откровенно издевались, когда она говорила:

– Вот придет мой папа, он вам покажет.

Но папа как-то странно отреагировал на просьбу дочери пойти в школу и разобраться с негодными мальчишками и девчонками, которые не воспринимают ее совсем.

– Ну нет, доча, это я маме и бабушке могу приказать тебя холить и лелеять, а там уж ты сама должна поставить себя.

Свете оставалось лишь хлопать ресницами на такой отказ в помощи.

– Эх, испортил ребенка, избаловал, и в кусты! – вздыхала бабушка.

Она недолюбливала и боялась зятя. Он был влиятельный человек, а она жила в его доме. Так уж случилось, что своего не было. Бабушка хотела, пусть и с опозданием, научить Свету, как с ребятами общаться, но только внучка, воспитанная папой в высокомерном отношении к бабушке и к маме, и слушать ничего не захотела. Она недовольно фыркнула и ушла в свою комнату. Бабушка не была для нее авторитетом, а мама даже и пытаться не стала помочь дочурке.

«Ну что ж, видно судьба такая. Пусть сама свои шишки набивает», – подумала родительница.

Общаться с ребятами девочка так и не научилась, а папа устранился. Как себя вести в коллективе она не знала, и каждый день совершала массу ошибок, еще пуще настраивая против себя детский коллектив. К концу первой четверти первого класса Света была изгоем.