Книга Прости грехи наши… Книга третья - читать онлайн бесплатно, автор Елена Дмитриевна Фетисова. Cтраница 2
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Прости грехи наши… Книга третья
Прости грехи наши… Книга третья
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Прости грехи наши… Книга третья


Наташка, как всегда, пришла неожиданно. Когда Ольга открыла дверь, то не узнала свою подругу. Бледная, с влажными впалыми глазами, она неподвижно стояла, уставившись в дверной проем.

– Что случилось? – дрогнувшим голосом спросила Оля.

Подруга попыталась ответить, но ее обескровленные губы свела судорога. Она с трудом выдавила из себя по слогам:

– Мак-сим…, – обильные слезы потекли по состарившемуся лицу женщины на воротник атласной блузки.

Оле показалось, что Наташа сейчас упадет и босиком выскочила на площадку. Она подхватила вялое тело подруги.

– Пойдем, – тихо, словно боясь разбудить притаившееся в ней горе, сказала Оля.

Наташка покорно вошла в квартиру и опустилась на знакомый диван. Два месяца назад она беззаботно хохотала, сидя на нем.

Оля что-то накапала в рюмку. Наташка все также, послушно, выпила.

– Он в реанимации… Третьи сутки…, – слабым голосом сообщила подруга, и размытым взглядом посмотрела на Олю.

– Что с ним? – прижала ее та к своей груди.

– Я, я…, – заикаясь, начала объяснять Наташа, – Не запомнила точно… Лимфо… гра…., – женщина запнулась и зарыдала, – В общем, что-то с кровью.… У него всюду кровотечения. Снаружи, внутри… даже из-под кожи…

– О, Боже…, – содрогнулась Ольга.

– Я все в своей жизни делала неправильно…, – дрожащими пальцами зачем-то начала ощупывать свое лицо Наташка, – Это наказание за мои грехи… Кара.… Понимаешь? – снова отчаянно заплакала она, и, вдруг, начала хлестать со всей силы, карябать кожу на щеках запущенным маникюром, – Это я.…, я во всем виновата!

Ольга напрасно пыталась удержать ее руки. Они не поддавались уговорам.

– Причем здесь это? Прекрати! – закричала она на обезумевшую от горя подругу.

Женщина замерла, уставившись на нее.

– Оля! – воскликнула она, вдруг, будто птица в предсмертном крике, и сползла на пол, прямо на паркет, – Помоги! – стала отчаянно умолять Наташка, – Ты же почти святая!

Ольга от неожиданности отпрянула назад. Впервые в жизни она видела подругу такой поверженной. Она протянула руку, чтобы помочь ей встать, но та смахнула ее.

– Ты же спасла Ваньку! – вместо этого закричала Наташка, – Это ведь ты его спасла! Помоги и моему сыну тоже, моему Максику…, – перешла на тихий обреченный плач женщина.

Оля склонилась над ней, обняла за плечи.

– Это не справедливо…, – подняла на нее глаза Наташа, – Надо наказывать меня, меня…, – уткнулась она головой в Олины колени. – Если с моим Максиком что-то случиться…, – женщина замолчала, захлебываясь слезами.

– Наташа, – горько вздохнула Оля. Она взяла ее истерзанное горем лицо в свои ладони, – Наташа, милая моя подруга, мне так жаль…, – предательские слезинки выкатились и на ее щеку, – Случившееся ужасно, но выслушай меня, пожалуйста! Ему, наверняка, нужна кровь. Ты должна взять себя в руки, понимаешь, должна.… Сейчас мы обе успокоимся, дождемся Ромку и поедем в больницу. Пойми, тебе, как никогда сейчас нужно быть сильной…

Примолкшая женщина кивнула, слабая надежда появилась в ее заплаканных глазах.

– Конечно, – благодарно прошептала Наташка. Она вытерла кончиком воротника нос и решительно встала, – Я буду сильной.… Ради сына буду!


Лизка с беременностью сделалась нерасторопной, если не ленивой. Она просыпала уже, которое утро в подряд, и, теперь, в очередной раз опаздывала на практику. Не застегнув ремешки на туфлях, она выскочила на площадку, и чуть было не столкнулась с Ромкой. Тот уже вторую неделю находился в заслуженном отпуске.

– Плясать будешь? – улыбнулся мужчина и поднял вверх руку с зажатым конвертом.

Девушка, позабыв, что торопится, радостно завизжала и вырвала письмо.

Роман тряхнул головой, забавляясь ее детской выходке, и скрылся за дверью.

Лиза тут же вскрыла долгожданное послание от Ваньки. Повлажневшие глаза девушки, спотыкаясь, побежали по строчкам:

«Здравствуй мой любимый, Лисенок…», – пальцы ее задрожали. Слезинки проскользили по счастливой улыбке и упали на листок. Она хотела смахнуть их, но тут письмо выпорхнуло из ее взволнованных ладошек и, кружась, начало парить в воздухе между этажами. Девушка сорвалась с места и кинулась вдогонку по порожкам вниз. Не закрепленная ремешками нога подвернулась в спешке, и Лизка неуклюже грохнулась на пол, проехав несколько ступенек.

Соседка, выносившая мусор, отбросила ведро и подбежала к ней.

– Да, как же ты так, деточка! – попыталась помочь ей женщина, но беременная Лизка распласталась по лестнице, как корова на льду. Она не столько ушиблась, как напугалась, – Помогите! – отчаянно позвала соседка.

На ее крик выбежал Роман из квартиры.

– О, Боже, Лиза! – воскликнул он и кинулся к девушке, – С тобой все в порядке? – поднял он ее и поставил на ноги, как тряпичную куклу.

– Письмо…, – кивнула Лизка на приземлившийся конверт между перилами. Ромка поднял злосчастный клочок бумаги.

– Ума у тебя нет…, – укоризненно покачал он головой, – Ты, сейчас, должна беречь себя, как никогда! Как ты?

– Нормально…, – прислушиваясь к своим ощущениям, сказала Лизка и, вдруг, тихим голосом добавила, – Кажется, у меня от ушиба что-то сместилось в животе и, теперь, движется…, – расширились от страха ее глаза.

Побледневший от услышанных слов Роман, задрал Лизе блузку и приложил ладонь к ее небольшому пузечку. Мужчина почувствовал пинок маленького Ваньки изнутри и облегченно выдохнул.

– Настырный, как отец, – улыбаясь, проговорил он, – Хотя, кому понравится, если его с лестницы спускать будут…

Лиза уставилась на родственника.

– Думаю все нормально, – успокоил ее тот, – Просто подрос наш маленький Ванька, характер начал показывать, толкается проказник.…

Лизка растерянно потрогала свой живот. Ощутив новый толчок, она засияла.

– Ой, правда!

– Но в поликлинику все равно съездим…, – строго глянул Ромка на свояченицу, – Тамара Георгиевна, – обратился мужчина к соседке, – Побудьте с Лизой, пожалуйста, еще немного. Я, только, такси быстренько вызову, – побежал назад в квартиру Роман, – «Как султаны с семи женами управляются?..», – подумал он и смахнул выступившую испарину со лба.


Военная колона медленно ползла по узкой извилистой дороге, пролегающей вдоль скалистой стены ущелья, издалека напоминающей разрезанную халву. Чужая земля выглядела безжизненно и сиротливо. Кругом были, только, камни и солнце. Но вот в безоблачном горячем небе одиноко пропарил орел, словно дозорный, окидывая своим острым оком нежданных гостей.

– Смотри, Орленок, – задрав вверх голову пошутил приставало, – Твой старший брат!

– Товарищ, младший лейтенант, разрешите спросить? – обратился тот к молодому командиру, сопровождавшему их на чужой земле.

Лейтенант, почти их ровесник, согласно кивнул:

– Обращайтесь.

– На какой планете мы высадились? Это МАРС или Венера? – пошутил солдат, окидывая взглядом пустынную местность, казалось, и в самом деле, неземную.

Лейтенант со снисходительной улыбкой посмотрел на ребят, сидевших рядом на БМД.

– С лунохода смотрите не свалитесь, астронавты!

– А, что ребята, вот бы засняться так! – выставив вперед грудь, обозвался Шмель, – Крутое фото получилось бы, – Это вам не городком автобусе покататься! Я бы его своим девчонкам отослал, – размечтался он.

– А сколько их у тебя? – последовал насмешливый вопрос товарищей.

– Трое. Соседки-близняшки. Симпатичные, как одна!

– И все твои? – засмеялись ребята.

– Ну, какая-нибудь, точно, будет!

– Слушай, Водолаз, – толкнул Вадика в бок Приставало, – А, куда Костиков-то наш делся, почему с нами не полетел?

– Руку сломал.

– То есть, как, сломал, когда? – поставил глаза на товарища парень.

– Сиганул, откуда-то говорят…

– Что он дурак? – еще больше удивился приятель.

Созерцая недружелюбный пейзаж, Вадик добавил:

– Может он самый умный среди нас…

– Да, сука он конченая…, – сплюнул Артем, – Бахвалился больше всех, Змей не доделанный, а на деле оказался трусливым червяком…

– Товарищ, младший лейтенант, а можно еще вопрос? – солдат оглянулся на растянувшуюся, как гусеница, колону, – У нас такая техника серьезная и оружие – лучшее в мире, тогда почему, мы еще, до сих пор, здесь. За шесть лет не разнесли ко всем рогатым этот космический ландшафт?

Лейтенант хмыкнул.

– Не все так просто…

– Я слышал, Афганистан крепкий орешек, никто не смог завоевать его …, – подключился к разговору Пашка.

– Никто не смог, – захохотал Приставало, – А наш Ванька, – хлопнул он по плечу товарища, – Сумеет!

Иван развернул внушительного вида последнее, и слегка улыбнулся. Однако, не смотря на внешнее спокойствие, ощутимая тревога закралась и в его душу. Он интуитивно чувствовал, этот мир, нарушенный их вторжением, уже готовит им ответ.

Послышался размеренный голос Артема:

– Афганцы за историю своего существования побывали в составе различных государств. Входили они и в Персидскую империю. А двадцать с лишним веков назад Персию завоевал Македонский и Афганистан вошел в число греческих владений, – Артём сходительно глянул на Пашку, – Так что не такой уж непобедимый этот Афганистан… Двоечник ты, Орленок!

– Он не помнит, что вчера было, а тут двадцать с лишним веков, – захохотал Вадик.

– Вообще-то у меня по истории твердая тройка была…, – смутился Пашка, – Если честно, мне больше нравилась современная история, а про этих турков я ничего не знаю…

Лейтенант улыбнулся.

– Самой первой в этих землях возникла религия по названием зороастризм. Потом афганцы стали буддистами, а в восьмом веке они переметнулись в ислам и до сих пор пребывают мусульманами.

– Во как! – послышалась чья-то реплика, – Не постоянные какие…

– Между прочим, в средневековье Афганистан отличался высокой культурой. По уровню развития в это время страна превосходила все западноевропейские государства.

– Ни фига себе! – присвистнул Шмель и огляделся на скудный пейзаж, – А. сейчас и не скажешь…

– Основательно разрушили регион монголы, – продолжил экскурс в историю лейтенант, – Они уничтожили почти все достижения местной науки. Потом были иранцы. И лишь в 1747 году Афганистан впервые получил независимость. Ваш товарищ совершенно прав. Эта многонациональная страна, воюет на протяжении всей истории своего существования.

Илья не проронил за дорогу ни слова.

Вадим махнул рукой перед носом Пианиста.

– Чего скис, Третий? Отомри!

– Можете презирать меня, ребята, но мне страшно, – честно признался парень, вглядываясь вперед, будто там, на безликой однообразной картине, не меняющейся, вот, уже на протяжении нескольких часов, было начертано их будущее.

– Да, ладно тебе, после трехмесячного заключения, тут почти санаторий, только, условия чуть похуже…, – Вадик не договорил.

Камни, шумно полетели по крутому склону вниз. Ехавший впереди «Урал», будто споткнувшись, начал медленно сползать по кромке обрыва. Громоздкая машина неуклюже повисла над пропастью.

– Сюда скорее! – срывая голос, закричал лейтенант и кинулся к обочине дороги. Выворачивая наизнанку внутренности, он пытался удержать своим не выдающимся плечом накренившуюся махину.

Солдаты попрыгали на землю и кинулись командиру на помощь.

– Навалились, пацаны …

Вспотевший водитель изо всех сил пытался вырулить многотонную технику на твердый грунт. Однако машина без толку гудела и беспомощно дрыгала колесами, словно огромная гусеница, изрыгая из-под последних град камней в сторону солдат.

– Мы, сейчас, сами улетим на фиг! – заорал кто-то.

– Поднатужились, ребята! – в образовавшейся панике, закричал лейтенант, – Считайте – это ваш первый рубеж, который вы должны взять! – его красное, перекошенное от напряжения лицо готово было порваться на части. К ним бежали другие военнослужащие.

Однако, ущелье, скрежеща своими каменными зубами, казалось, не хотело выпускать добычу. Обессиленные друзья не заметили, как от толчка Артема отбросило назад. Парень начал медленно сползать вниз, напрасно цепляясь за раскуроченную обочину. Он судорожно хватался за камни, но те выскальзывали из-под его пальцев, вместе с надежей на спасение.

– Ребята! – успел позвать он.

Братишкин подарок, маленький железный солдатик, выпал из его нагрудного кармана и безвозвратно полетел в пропасть. Артем проводил его глазами в последний путь…

Кровь застучала у парня в висках. Он подумал: «Это конец…».

– Держись, Столица! – послышался бешеный вопль Ивана. Увидев, повисшего на краю пропасти друга, тот кинулся к нему на выручку, – Тебя она не получит! – услышал солдат среди обуявшего его душу страха.

Ванька, рискуя сам уползти вниз, схватил товарища за дрожащее запястье. На его красной от тяжести и злости коже выступили вены.

Артем понял: Иван его не отпустит. Самообладание вернулось к нему. Отчаянно, вопреки закону земного притяжения, парень начал карабкаться верх. Крепкая Ванькина рука и его дружба, помогли одолеть злой рок. Обессиленный Артем упал на твердую поверхность, рядом с тяжело дышащим товарищем.

– Не надеялся, что выберусь…, – хватая раскаленным ртом воздух, признался парень, и трясущимися пальцами пожал Ванькину руку, – Спасибо. Жалко подарок …

Иван слабо улыбнулся.

– Может, назад вернешься, поищешь?

Огромная металлическая груда хоть и не сразу, поддалась под дружным людским натиском и, раскурочив под собой каменистую почву, приняла свое естественное положение.

Бездыханные друзья попадали рядом на землю. Илья уперся стесанными руками в разбросанные всюду камни и сморщился. Он глянул на свои горящие ладони и подумал, что после всего случившегося за последние месяцы, его пальцы и рояль – не совместимы.

– Все целы? – подбежал к ним командир.

– Товарищ лейтенант, – выкрикнул Пианист, вытирая панамой мокрое лицо, – У вас кровь!

– Смотри в обморок не упади, Третий, – невесело пошутил кто-то.

– Ерунда, – бросил лейтенант беглый взгляд на свою растертую напрочь ладонь, – Надо дорогу срочно расчистить, ребята…

– Вот, тебе и санаторий…, – рассеянно проговорил Шмель, размазывая бегущий ручьями пот со лба.

Наконец, они добрались до места.

Созерцая изумленным взглядом блиндаж, окружённый невысокой стеной из камня и глины, похожей на дувал, Пашка, сказал поникшим голосом:

– А, вот и наш номер-люкс, пацаны…

После обильного света внутри было тесно и сумеречно. Тошнотворный запах пота и алкоголя резко ударил в нос.

Ребята застыли у входа. Они ошарашено вытаращили глаза на представившуюся им картину. Стены их теперешнего жилища были кое-как заделаны небольшими потемневшими дощечками, матрацы или скорее их подобие лежали прямо на земле. Сверху валялись одеяла и одежда вперемешку.

Солдат в тельняшке, и пара его сослуживцев восседали за импровизированным столом, на котором стояли уже опустошенные кружки. Заметив начальство, «Тельняшка» дернулся.

– Принимай пополнение, сержант! – крикнул лейтенант, жмурясь после яркого света, и резко замолчал, нахмурив брови.

– Чем вы тут занимаетесь?

Сержант встал.

– Отдыхаем, товарищ лейтенант!

На лице лейтенанта мелькнули плохо скрытые эмоции.

– Что у вас тут за бардак!

– Не ругайся, Толян, – по-свойски добавил сержант, – Ребята с задания вернулись… Ты меня знаешь… Все будет чики-чики, – начал было он, но не договорил.

– Отставить! – жестко оборвал его лейтенант, – Навести порядок, разместить вновь прибывших, ввести их в курс дела.

– Есть, ввести в курс дела! – выпрямился по струнке сержант.

– Значится так, – почувствовав себя начальником, – обратился к новеньким старший сержант, – Коротко, по существу. Дедовщины у нас нет, но почтительное отношение к старшим никто не отменял. Он скосил глаза на развешанные вдоль стены носки.

– Второй вопрос на повестке дня. Как видите, удобства отсутствуют, – Он отодвинул угол брезента. Одно из них справа, он указал на рукомойник и небольшую цистерну с водой, другое – прямо по курсу, но не дальше тех кустов, – строго предупредил сержант.

Кустами называлось жалкое подобие низкорослых деревцев, почти голых и, казалось, неживых.

И, наконец, – он сделал многозначительную паузу. – Скоро пойдете в наряды. Для начала старайтесь не заснуть. Ученые говорят сон, продлевает жизнь, но у нас все, наоборот, укорачивает.… Причем, не только, спящему.… И еще, – вспомнил он важный момент, – как можно меньше контактов с местным населением. Редко – но гости бывают. И ведут они себя далеко не по этикету. …Вопросы есть? – обвел он мутноватым взглядом солдат.

– А разве мы не его, в смысле, население должны защищать от нападок и происков империалистического исламизма.

Сержант вытаращился на Илью, переваривая своими не совсем трезвыми мозгами сказанное.

– Ты себя для начала защити, – наконец, сообразил он, – Откуда будешь такой?

– Из-под Курска, товарищ старший сержант!

– Звать как?

– Рядовой Подгорный! – отрапортовал по всем правилам солдат.

– А попроще?

Илья растерялся.

– Да, Пианист он, товарищ старший сержант! – крикнул Орленок.

– Что, правда, что ли? – удивился их теперешний командир.

Парень кивнул.

– У нас гитара полгода не востребованная лежит! Сможешь?

– Пробовал когда-то во дворе…

– Розенбаумовский репертуар знаешь?

Илья отрицательно покачал головой.

– Научим! Кто? – обратился он к Артему.

– Попроще или как, товарищ сержант?

– По-всякому!

– Рядовой Сазонов! Артем. Прозвище – Столица!

– Рядовой Григорьев! Иван…

– Вижу, рыжий…, – перебил его сержант, – Да, видно не перевелись на Руси богатыри русские, – окинул оценивающим взглядом он Ваньку, – Надо тебе другое прозвище придумать посолиднее…

Ванька, молча, посмотрел на своего нового командира: «Заняться ему, что ли больше нечем?», – негодуя, подумал он, а вслух спросил:

– Какое?

– Будешь у нас не просто Рыжим…, а Дьяволом! Чтоб одно, только, упоминание о тебе духов в ужас приводило!

Ребята засмеялись.

– Шмелев Игорь! Шмель. А здесь часто стреляют, товарищ сержант?

Сержант пожал плечами.

– Случается иногда. Чаще – режут. Любят они нашим солдатикам кровушку пускать…

Ребята притихли, не поняли до конца, издевается он над ними или говорит серьезно. Пианист, выпучив глаза, опять ляпнул:

– Они – это исламисты?

Игорь толкнул его.

– Тебя, что опять заело, Третий? – прошипел он.

– Не жужжи, Шмель, – одернул его сержант, – Объясняю всем популярно: здесь все мусульмане, кроме нас… Они – это заклятые враги наших русских парней, – перекосила его лицо жесткая гримаса, – По-другому их духами называют. Слышали, наверное…. А, знаете, почему, так называют? – посмотрел он на притихших ребят. – Не видны, не слышны, опасны! Я бы еще их гадюками звал. Расползутся твари по ущелью, не достанешь.… Поэтому, – он умолк на мгновение, – Ваша первоочередная задача: все видеть, все слышать, понимать с первого раза, за черту лагеря не удаляться! И, тогда, – со свойственной ему манерой заключил сержант, – Может быть, вернетесь домой. Теперь, все понятно, рядовой Подгорный!

Так точно, товарищ старший сержант!

Сержант подошел к Пашке и вопросительно кивнул.

– Орленок! Павел Лазуткин.

– Значит, сделаем из тебя Орла!

– Приставало Сергей! Проще – Серый.

– Серый здесь я! – вне конкуренции провозгласил сержант, – Кстати, Серега Козлов!

– Оно и видно, – прошептал Шмель, – Строит из себя крутого. Запугать нас хочет, Козлина…

– Вадим Шарлай! Водолаз. Рассказывать почему?

– Не обязательно. Это ты потом, какому-нибудь юнцу на гражданке парить будешь…

– Ну, что, Салаги, будем знакомы?! – улыбнулся сержант Серега.


– Товарищ старший сержант, а что там за этими горами? – спотыкаясь о камни, спросил Вадик.

Солдаты осваивались на местности.

– Кишлак.

– Это почти, то же самое, что твой колхоз, Водолаз, – подколол товарища Шмель, и не громко хохотнул. Орленок и Вадим среди всех имели деревенское происхождение.

– В нашем хозяйстве четыреста дворов, и в каждом розы растут, красивее, чем в Ботаническом саду! – огрызнулся Вадик.

– Ты еще скажи, что у вас вместо сельсовета – Кремль стоит! – не унимался лыбящийся приятель.

– Насчет колхоза – это верно, – согласился сержант, – Только, у нашей деревни светлое будущее – коммунизм, а у них, – кивнул он на небо, – Рай, обещанный Аллахом за наши головы. Так, что хватит языки чесать, смотрите лучше в оба!

– Товарищ старший сержант, – не обращая внимания на спорящих товарищей, подал голос Пианист, – А вы сами, откуда будете?

– Из Щербинки, – отозвался командир, – Слышал про такую? Под Москвой…

– У меня там тетка живет, – вздохнул Столица.

– Смотрите ослик! – счастливо заулыбался Пианист, и, словно загипнотизированный двинулся к животному, – Как у Гайдая «Новые приключения Шури…», – он не договорил.

Серега нагнал его и, схватив за голову, повалил вниз.

– На землю все, быстро! – заорал он.

Прозвучавшие выстрелы были короткими и точными. В панаме Пианиста засветилось несколько отверстий, почти рядом.

Сержант вскинул автомат. Очередь прошила горячий воздух. Из-за камней выкатилось тело, похожее на куль с мусором.

Илья вытаращился на убитого, потом на свой головной убор.

– Спасибо, товарищ старший сержант…, – рассеяно поблагодарил он.

– Я тебе такое «спасибо» устрою! – набросился тот на солдата, – Тоже мне любитель кино… Я, что вам велел, – заорал он, – В оба глядеть… Салаги…, – от досады сплюнул он на землю.

– Да, Пианист, не везет твоей голове…, – сочувственно покачал своей Пашка, глядя на продырявленный головной убор товарища.

Наверху, что-то зашуршало. Ванька мгновенно отреагировал и нажал на спуск.

Какая-то птица свалилась им под ноги.

– Хороший выстрел, Дьяволенок! – усмехнулся Серега, – Еще бы цель правильную выбрал…

Ванька глубоко вздохнул. На самом деле он был рад, что это оказался не человек.


– Пойду все проверю, – выставив железные банки на стол, направился к выходу Серега, – Надеюсь, с консервами без меня справитесь, – ухмыльнулся сержант, окидывая взглядом свою желторотую команду, и кинул на середину стола нож, – Долго не трапезничайте, – предупредил он, – Завтра работенка большая предстоит. Колонну с оружием ждем на днях …

– Товарищ старший сержант, а можно «транзистор» включить послушать?

– Ну, если, получится поймать что-нибудь путное…. Попробуйте…

Как, только, брезент за командиром запахнулся, ребята, будто мухи облепили Приставало.

Тот начал жонглировать жестянками с едой.

– Тушеночка!

Счастливо лыбясь, парень потер ладони, и взял одну из банок.

– Смотрите и запоминаете, каким должен быть удар настоящего десантника, – нравоучительно произнес он, – Салаги…, – передразнивая сержанта, сказал приятель и под дружный рев товарищей, вонзил нож в банку, – Налетай, мужики!

Пользуясь, случаем, что все были увлечены долгожданной едой, Пианист потянул Ваньку за рукав. Парень неохотно протиснулся между столпившимися товарищами.

Илья показал ему стопку смятых листков.

– Что это за макулатура? – уставился на него Иван.

– Я тут пробовал музыку сочинять по памяти…

– Мемуары пишешь, Третий или доносы! – загоготал Шмель, проходивший мимо с уже откупоренной банкой тушенки. В тесноте он задел Пианиста. Импровизированные ноты посыпались на землю.

Илья растерянно захлопал ресницами. Ванька быстро собрал листки и сунул себе под одеяло.

Аромат еды головокружительно завитал в спертом воздухе.

– Потом отдам, – кивнул Ванька Пианисту, – от запаха консервов под ложечкой у него жутко засосало.

Вадик доскреб остатки тушенки и начал крутить ручку радиоприемника. Среди отчаянного шипения, время от времени, проскальзывали какие-то звуки. Вдруг, совершенно чисто, без помех наружу вырвался мощный поток классической музыки. Ее жутковатое звучание сразу заполнило ограниченное пространство землянки.

Вадик от неожиданности передернулся и отпрянул назад.

– Дьявол! – выругался он и хотел уже сменить волну.

– Оставь! – схватил его за руку Пианист, – Это же Бах! – воскликнул он, лихорадочно сверкая глазами, – Пятая симфония!

– Это по твоей башке сегодня «бах»! – стукнул Илью по лбу пустой банкой из под консервов Приставало, – Мы тут и так, как в могиле… Того гляди венки сверху кидать начнут…

Между тем, властная музыка неистово продолжала содрогать притихший полумрак. Тяжелая, она наседала, царапала ребятам души до озноба, до мурашек на коже, отчего, казалась, роковой.

– Да, выруби ты этот похоронный марш к ядрени-фени! – не выдержал Шмель и выключил радиоприемник.

– Я так понимаю, концерт окончен, – зевнув, сказал Артем. – Вы – как хотите, ребята, а я на боковую, – начал укладываться он, натягивая на голову затхлое одеяло, – Фиг его знает, что нас завтра ждет…