Сталкер. Тропами призраков. Эпилог

Подхватив приставленный к столу автомат, отлаженными привычными движениями разобрал его, разложив детали на столе. Придирчиво всё осмотрев остался доволен и, быстро собрав его в обратном порядке, вернул на прежнее место. Есть не хотелось, но подумав о том, что возможность полноценно поесть неизвестно когда появится, он всё же решил вскрыть тушёнку. Тихо открыть банку не вышло… от удара ножа по верхней части банки стальная кружка, стоявшая на столе, предательски подпрыгнув, опрокинулась и, сделав полукруг, звонко гремя по деревянным ящикам, упала и покатилась по полу.

– Вот же хрень… – выругался Роман, стараясь поддеть пальцами кружку, закатившуюся под топчан, на котором спал Скороход.

Наконец подхватив её за ручку, Роман начал разгибаться и нос к носу столкнулся со взглядом Скорохода, смотрящего на него в упор.

– Ты чё разгремелся…? Утро уже…? Выходить пора? Вот я дрыхнуть… Ты, смотрю, уже и кофеёк сварганил… Такая ерунда приснилась… прикинь, – и Скороход скороговоркой, часто сбиваясь начал рассказ своих ночных видений, но Роман его не слушал, с тоской подумав: «Началось… Вот гад… такое утро испортил…», сам же натянув на лицо выражение учтивости кивнул Скороходу.

– Утро доброе… если оно, конечно, доброе. Я, собственно, не планировал тебя будить. Думал соберусь по-скоренькому… – в глазах скорохода промелькнула тень разочарования, перемешанная со страхом.

– Как по-тихому? А я?

– А что ты? – разливая кофе уже в две кружки парировал вопрос Роман.

– Ну как же! Я думал мы… это… вместе, – неуверенным тоном пробурчал Скороход. – Оно ведь на пару легче. Знаю, что один ходишь. Но я… я помехой не буду… и спину прикрою если что.

– С моей-то спиной, если ты не в курсе, всё в полном порядке, а если и нет, то я как-то сам привык её себе прикрывать, потому что, как ты уже сказал, я действительно хожу один. Поэтому, изъясняясь без особой лирики, ты, Скороходик, не о моей спине переживаешь, а о сохранении своей собственной задницы, – плечи Скорохода поникли.

– Ну и хрен с тобой… не хочешь – не надо… сам пойду… и кофе твой говно полное, – отодвигая от себя кружку проворчал Скороход.

– Слюни подбери… – прочитав в глазах сталкера тоску, обручённую с безнадёгой, назидательным тоном сказал Роман. – Вместе пойдём. Мой адресат находится немного в стороне. Идём туда, скидываем груз, и я тебя проведу до лагеря одиночек… На этом наш союз финита ля комедия. И вот ещё что… Ещё раз так про мой кофе скажешь я тебе бивни повышибаю, – лицо Скорохода лучилось улыбкой на все тридцать два зуба.

– Ром… А кто эта финита?

– Конь в пальто… конец значит компаньонству.

– Да-да… Само собой разумеется, – благодарно промямлил Скороход. – И про кофе твой это я так, со зла… Просто мне одному до болотной пади добраться совсем не светит этим маршрутом и назад ходу нет, сам понимаешь. В общем спасибо тебе…

– Да не за что пока, – смутился Роман. – Выдвигаемся скоро. Так что хватит зубами лязгать. Подкрепимся и в путь. Время пожимает.

Кофе был выпит, тушёнка съедена. Оружие и снаряжение тщательно проверено. Тяжёлый металлический кейс с товаром от Жабы перекочевал из неудобного рюкзака Романа, в хороший альпийский рюкзак Скорохода. Нести груз решили по очереди, и Скороход без разговоров вознамерился нести его первым. Так как отряд разросся до двух человек время выхода сместилось больше чем на час. А всё потому, что оружие Скорохода было практически не пригодным и прибывало в полном запустении, а от него напрямую зависела жизнь. Покопавшись с автоматом добрых полчаса Роман махнул рукой и сгрёб детали автомата в сторону.

– Ну, Скорый, ты и свинья! Так оружие запустить… Возвратная пружина прослаблена, ствол изношен в хлам, патроноприёмник забит, выбрасыватель – тоже ни к чёрту. Ты вообще из него стрелял? – Скороход насупился.

– Нет, не стрелял, не по кому было! Да и ствол это не мой, у Серёги Копыто, в его схроне, на втором переходе прихватил.

– Оно и видно, что Копыто. Только с копытами так автомат можно запустить.

– И чё делать теперь?

– Муравью хер приделать. Есть у меня в загашнике… Не артиллерия, конечно, но сойдёт, – отодвинув из угла пару ящиков, Роман извлёк из одного многозарядный дробовик SPAS-12 и несколько коробок патронов с крупной картечью. – На, владей, «вояка»!

– Ух ты… – только и сказал Скороход. – Давно такую штуку себе хотел! Да всё то денег жалко, то нет их, этих самых денег. Я это, Ром… По возможности рассчитаюсь, сам знаешь.

– Тебе мой хабар полдороги тащить, так что считай мы в расчёте.

– Ух ты… Вот спасибо! – счастливый Скороход с видом ребёнка, получившего желанную игрушку, рассмотрел дробовик.

– Не за что, – сдержанно принял благодарность Роман. Открыв дверь, сдвинув металлический лист, сталкеры вылезли из схрона. Улица встретила мокрым утренним туманом, ещё не успевшим расползтись по каналам и низинам неприглядного пейзажа.

– Готов? – Роман ещё раз осмотрел Скорохода.

– А то! – отозвался тот, неизвестно чему улыбаясь.

Путь Роману был хорошо знаком, но Зона всегда подкидывала новые смертельные сюрпризы, поэтому лёгкой прогулки ждать не приходилось. Чавкая берцами по мягкой раскисшей почве, укрытой жухлым ковром невысокой травы, след в след пара зашагала к следующей точке. Время от времени они останавливались, Роман отмечал в наладоннике очередной ориентир или аномалию, появившуюся недавно. Где-то вдалеке тоскливо завыл слепой пёс – один из многочисленных мутантов Зоны, произошедший от обычных Тузиков и Шариков, верой и правдой служивших на протяжении многих веков человеку. Тут же человек был его врагом и, по возможности, добычей. Снова вой прервал тишину уже ближе. В ответ ему провыли ещё несколько глоток.

– Человек собаке друг, это знают все вокруг, – откуда-то из памяти всплыло в голове Романа.

Для вооруженного сталкера один пёс опасности не представлял. Они были действительно полностью слепы, но нюх при этом имели идеальный, чем полностью свой недуг и компенсировали. Псы редко были одиночками и, как правило, сбивались в большие стаи, доходившие до нескольких десятков особей, и такая свора, в свою очередь, уже представляла серьёзную опасность. Миновав ещё метров четыреста, сталкеры поднялись из низины, по которой шли всё это время и вышли на асфальтированную когда-то дорогу, покрытую теперь сетью глубоких трещин. Вой, сопровождавший их на протяжении всего пути, значительно приблизился. Теперь его источник Роман смог увидеть воочию. Сквозь редкий кустарник он заметил с дюжину фигур, не спеша трусивших в их направлении. Чуть поодаль, отрезая сталкеров от ветхих строений бывшей деревни, выбегала на дорогу ещё группа слепых собак. Но в количестве гораздо большем, чем первая.

– Хреново мы попали, – сказал Роман, скидывая автомат с плеча.

Скороход заметно побледнел лицом, это было видно по ярко выступившим на нём веснушкам. Единственным местом возможного спасения была основательно сложенная из кирпича автобусная остановка. Сталкеры бегом насколько это было возможно рванули к ней. Собаки тоже прибавили ход быстро сокращая расстояние, отделявшее их от такого желанного горячего мяса и крови. Менее расторопный Скороход с тяжелым грузом в рюкзаке заметно отстал от Романа. Пыхтя, словно винтажный паровоз, обливаясь потом, он уже не надеялся успеть до спасительной возвышенности и поэтому, сорвав дробовик с плеча, решил остановиться, встретив врага в лицо.

– Не дури, – прорычал Роман и, подбежав к товарищу, дёрнул за плечо, увлекая за собой. К остановке они успели, теперь возникла другая проблема – как на неё попасть. Выдумывать способы решения этой задачи времени просто не было. Сдёрнув с плеч Скорохода рюкзак, Роман одним рывком забросил его на остановку. Следом, звякая по крыше металлом, полетело оружие. Роман, склонившись зло прокричал растерявшемуся товарищу.

– Что застыл!? Бегом залазь ко мне на плечи, потом мне руку подашь.

– Может я тебя сначала подсажу?

– Мне такого бугая не вытянуть, – свои слова Роман полностью ощутил на плечах, рыжий весил не менее сотни кило. Взгромоздившись, он кое-как затянул своё тело и, лёжа на животе, протянул руку вниз.

– Давай, цепляйся, я готов!

– Я не готов! – крикнул Роман. Воздух резанула короткая автоматная очередь, сопровождаемая визгами. – А вот теперь тяни, – ободрав в кровь руку о край крыши наш герой буквально взлетел на остановку, услышав близкий клацающий звук пасти промахнувшегося в прыжке пса. Полежав секунду-другую на спине, он облегченно выдохнул. – Жить будем… – Скороход, встав на колено, сделал несколько выстрелов, сопровождаемых визгом и ревом. – Завязывай воздух сотрясать – пустое это дело, только патроны сожрёшь. Много их слишком, подождём, может и уйдут, – псы, замкнув в кольцо, продолжили свой неспешный бег трусцой.

– Не считая убитых тридцать двух насчитал, – словно боясь быть услышанным прошептал Скороход. – Никогда такой стаи не видел.

– Мне тоже не доводилось, – Роман лёг на живот осматривая собачий хоровод.

– Тут нам хана и придёт… – не унимался рыжий. – Как этим бедолагам.

Сталкер только теперь обратил внимание, что на крыше остановки они были не одни. Две высохшие мумии полусидя, опираясь спина к спине, восседали в её центре. Повсюду россыпью валялись автоматные гильзы.

– Видимо до последнего отстреливались, – не обращая внимания на визги и поскуливания внизу, Роман, довольный тем, что жизнь у смерти получила отсрочку, весело крикнул. – Привет, бродяги! Давно сидим? Кого ждём? – валявшиеся гильзы уже ударила коррозия, окрасив медь налётом зелени. Один из покойников продолжал сжимать в руке усыпанный кляксами ржавчины пистолет «Марта». – Вижу, что давно… – освободив от пальцев мертвеца рукоять пистолета, он не без труда извлёк поржавевший магазин. – Так и думал – пустой, – на виске покойника зияла дыра размером с чернослив. Между трупами находился рюкзак. – С вашего позволения, – проговорил сталкер, особо не церемонясь поваливший покойника на бок, освобождая доступ к рюкзаку. Как он и предполагал, съестного в нём не оказалось, только всякая походная мелочь, да пара дешёвых артефактов.

Время шло, но собаки, казалось, расходиться не собирались. Прекратив бег по кругу, они, кто сидя, кто лёжа, лениво позёвывая, продолжали ждать, изредка поднимая морды к серому небу, словно принюхиваясь проверяя, не сбежала ли их добыча. Понимая, что положение может изменить только время, Роман открыл свой рюкзак.

– Скороход, как насчёт кофе и пожрать на природе?

– Пожрать – это святое! – воспрял духом рыжий.

– Кто б сомневался, – используя спиртовую горелку, спустя полчаса, они ели разогретый рацион из мясных консервов, прихлёбывая сладким, крепким кофе.

– Красота-а-а… Я, Ром, в схроне у Копыта неделю одну кильку в томате лопал. Ничё, конечно, жрать можно, если недолго.

– Да… Братская могила – знатная жратва.

– Какая могила?

– Консервы. Килька в томате. Мы так их в армии называли.

– А-а-а… Понятно, – пробурчал с набитым ртом Скороход. – Так ты, Ром, из вояк что ли? А я то и думаю, как у тебя так ловко с оружием-то получается.

– Может и из вояк. Не помню я. Ты мне лучше расскажи, почему тебя Скороходом окрестили. На ногу ты не больно-то скор. Скорее… Ты уж извини, «Тихоход», – рыжий прыснул весёлым смехом.

– Это ты в точку попал, спринтер из меня никакой. Вообще, беготня меня напрягает. Ем я быстро и много – тут мне равных нет. И фамилия моя – Скориков. Вот пока в новичках был так и прозвали, – теперь уже отсмеялся Роман.

– Всё с тобой ясно…

Доев содержимое банки, он запустил её в лежавшую рядом с остановкой собаку, но пёс никак не отреагировал – лишь лениво повёл мордой в сторону. Дурной пример заразителен – бросок Скорохода был более удачен и банка звонко щелкнула пса по покрытой плешинами голове, отчего он подскочил и, рыча отойдя на пару метров, снова завалился на бок. Роман, положив рюкзак под голову, закурил, обдумывая возможные варианты спасения. Скороход, используя валяющиеся по всей крыше в большом количестве гильзы, используя их в качестве метательных снарядов, продолжил закидывать собак, радуясь каждому новому попаданию. «Дитё малое, только что ростом велик» – подумал о напарнике Роман. Прошло уже больше шести часов, но положение сталкеров, укрывшихся на крыше, категорически никак не поменялось.

– Вот дерьмо… Эти плешивые мешки с костями и не думают уходить, – возмущался Скороход. – Может это… Давай перебьём их что ли? Да рванём до деревни, я там схрон Васи Скряги знаю. Бункер что надо, – Роман тоже думал об этом, но логика и практика ставила под сомнение подобные решения.

– Слушай, перебивец, сколько ты собак насчитал? Больше трёх десятков?

– Тридцать две и пару дохлых, – внёс поправку Скороход. – И чё?

– Через плечо… Допустим, собак перебьём – при этом сожжём все патроны. Допустим, – продолжал рассуждать он. – Доберёмся до схрона. Схрон чей? Васи Скряги. И ты думаешь, что Васю «Скрягой», просто так кличут?

– К чему это ты? – не понял рыжий.

– Да всё к тому, что у Васи, а я его, поверь, неплохо знаю, так вот, у Васи снега зимой не выпросишь. И ты думаешь Вася для добрых людей в схроне боеприпасов оставит? Из этого следует – даже если мы доберёмся до схрона, наше положение станет немногим лучше, чем сейчас, а возможно ещё хуже. Топать нам до адреса ещё три перехода, а без патронов лучше сразу с остановки вниз башкой прыгнуть.

– И чё делать-то теперь? – в голосе Скорохода читалась паника.

– Не дрейфь, что-нибудь придумаем. Оно ведь так бывает – день ждёшь, там выстрелит. Может ещё псины передумают нас кушать и сами уволокутся, а пока и поспать не грех, – и, поправив под головой рюкзак, сталкер, закрыв глаза, действительно постарался уснуть.

Тёплое летнее солнце, преломленное оконным стеклом, небольшим зайчиком скользнув по шторам, спустилось на лицо Романа. В небольшой спальне он лежал на добротной кровати, выполненной из массива дуба. Запах полевых цветов из вазы на столе разносил ни с чем не сравнимый мягкий аромат. Вставать не хотелось, он чувствовал мягкую истому утреннего пробуждения и не торопился покинуть уют своего ложа. В соседней комнате послышались лёгкие шаги и мягкий женский голос произнёс:

– Ромка, соня, вставай! Время десять часов, – Роман молчал, тихо улыбаясь, стараясь продлить идиллию счастья. – Ах ты так! Хорошо, я тебя сейчас сама подниму, – Роман чуть прикрыл глаза, ожидая, когда его придут будить, но то, что он увидел сквозь прикрытые веки, ввело его в шок – вместо мягких шагов раздался громкий топот. Своротив массивный стул, стоявший возле двери, в комнату влетела огромная псевдособака. Таких больших ему в Зоне видеть не приходилось. Проскочив мимо кровати, пёс, развернувшись на одном месте, рванул к изголовью. Громко рыкнув, псеводпёс, словно улыбаясь, приоткрыл пасть, обнажив чудовищные ножи клыков. Убегая из ужаса сновидения в реальный мир Роман услышал:

– Барбос, бандит, а ну на улицу!

После пробуждения его лоб покрывал холодный пот. Рюкзак вместо подушки, холодная кирпичная крыша вместо кровати, и вместо приятного женского общества – конопатая рожа толстяка Скорохода. На физиономии напарника читалось явное волнение. Роман и сам где-то глубоко, шестым чувством, ощутил пока ещё непонятную перемену. Собаки были на месте, но теперь они не лежали, терпеливо дожидаясь своих жертв, а скуля двигались вокруг остановки. Бег их становился всё быстрее. Казалось, что они сами пытаются вырваться из строго очерченного кольца круга. Пока Роман спал, произошли ещё изменения, которых он сразу не заметил. Почему-то так случилось, что в Зоне единственной птицей оказалась ворона и тех самых ворон в данное время и в данном месте оказалось аномально много. Они тоже кружили над головой в некоем подобии круга. Ветер абсолютно затих и промозглость осеннего вечера сменилась душным теплом, пропитанным запахами прелой листвы и гнилью поваленных деревьев. Подобное изменение погоды сталкер уже видел, и всё это не предвещало ничего хорошего.

– Ромка, хана нам по-моему! – шёпотом, словно опасаясь быть услышанным, промолвил Скороход. Подтверждая худшие опасения, пискнул наладонник. Сталкер быстро прочел короткое сообщение: «приближается выброс».

– Сам вижу… – на горизонте небо из серо-синих туч окрасилось густой жирной чернотой, которая неумолимо двигалась в сторону сталкеров. Собаки из лёгкой трусцы перешли в быстрый бег, оглашая воем и визгом всю округу. Наконец, придя к решению, Роман подобрал автомат, передёрнул затвор.

– До Васиного схрона сколько? – Скороход, поняв намерения товарища, тоже подхватил дробовик, дослав в патронник пару зарядов.

– По прямой метров триста, но по прямой нельзя – там на дороге трамплин, а за ним электры, пара штук, так что только вокруг, это ещё метров триста, а то и с лишком.

– Ясно… – прикинул Роман. – Короче, будем считать, что километр. Объяснять долго, делай как я, – и он вжал спуск АК-47.

Экономные короткие очереди, дробя головы и тела, выхватывали псов из заколдованного круга. Глухо захлопал SPAS-12 Скорохода, сея крупной картечью опустошение в собачьем хороводе. Обычно, понеся такие потери, псы пытались скрыться или, по меньшей мере, отступить, но в этом случае они лишь плотнее сжали круг, закрывая образовавшиеся прорехи. В черноте надвигающихся туч, перекатываясь густыми, кисельными хлопьями, проглядывались багровые облака. Всполохи вертикальных молний, сопровождаемые гулкими раскатами грома, метили землю. Сквозь грохот приближающегося выброса Скороход прокричал.

– У меня патронов последняя коробка! Перезаряжаюсь! – Роман тоже с тоской подметил, как быстро пустеет разгрузочный жилет от полных автоматных магазинов. Меняя очередной рожок, он краем зрения заметил, что один из псов в хороводе не участвовал, а сидел чуть поодаль, на небольшом пригорке и вёл себя как сторонний наблюдатель.

– Псионик. Точно он, сволочь, – пёс, взяв под контроль стаю, заставлял их вести эту смертельную карусель. Не задумываясь больше ни на секунду, Роман от бедра, почти не целясь, пустил длинную очередь. Счастье ему сегодня благоволило. Пули грязными фонтанчиками подняли землю рядом с псом-псиоником. Несколько из них угодили в него – в грудь и голову. Подпрыгнув на месте, пёс упал замертво. В ту же секунду собаки, разбив круг, рассыпались в разные стороны, стараясь, как и любое существо Зоны, поскорее скрыться от выброса. Скороход ошарашено глядел то на собак, то на снайпера.

– Что очи вылупил? Жопу в горсть и бегом! – рыжий и сам понимал, что для вопросов не самое лучшее время. Накинув на плечи ремни рюкзака, спрыгнул с остановки. Роман прыгнул вослед, чуть не угодив на возившегося внизу товарища. – Что растележился, бегом давай! – гром гремел уже совсем рядом, закладывая уши гулкими раскатами. Во взгляде Скорохода читалась обречённость.

– Уходи, Ром, я не могу, мне кажется, я ногу сломал.

– Я тебе щас голову сломаю, вставай давай! – Скороход, опираясь на стену остановки, поднялся на ноги, приступив на поврежденную ногу скривился от боли.

– Не могу я, Ромка. Рюкзак бери и уходи, я тут останусь. Только ты это, после выброса вернись, и бошку мне прострели – не хочу я по Зоне зомбаком бродить. Сделаешь, а?

– Я тебе прямо сейчас бошку прострелю, – разозлился Роман. Стянув рюкзак с плеч рыжего и, накинув ношу на себя, он жёстким взглядом, не терпящим возражений, сказал. – Делаем так…

Вскоре они быстро, насколько это возможно, двигались к схрону Васи Скряги, используя короткий путь. Скороход, опираясь на плечо Романа, явно испытывая сильную боль, причитал:

– Рома, ты сумасшедший! Мне всё одно – хана. Ты и себя погубишь, не пройти там! Аномалии одна на другой.

– Молчи, силы береги, авось найдём лазейку.

За Романом уже многие сталкеры замечали, что он мог безошибочно выбрать нужный путь в аномальных скоплениях. Сторожилы часто ему говорили: «Зона тебя любит, вот и дар тебе дала». Сам он никакого дара не ощущал, для него было обычным чувствовать границы аномалий, и это ни раз спасало его жизнь. Вот и теперь он отчетливо чувствовал приближение к аномалии. Только это был не трамплин, как говорил Скороход, а мясорубка – такая же, не менее скверная. Рядом же в действительности притаившиеся электры, набираясь энергии от выброса, словно сияющей паутиной закрыли почти весь проход и лишь небольшой участок не более метра давал возможность беглецам их миновать. Двигаясь по ориентиру, намеченному Романом, сталкерам удалось миновать смертельную ловушку. К подвалу Васи Скряги добрались буквально за несколько минут до выброса. Благо, что никаких хитроумных приспособлений, замков и прочих охранных мер на двери не имелось. Это был обычный погреб, под одним из покосившихся, но всё ещё не разрушенных домов. Подняв увесистую крышку притвора, Роман, не церемонясь, столкнул Скорохода в темноту образовавшегося зева, и, не обращая на его громкие стенания никакого внимания, буквально съехал вниз, больно пересчитав локтями и коленями ступени стоящей почти вертикально лестницы, при этом наступив рыжему на повреждённую ногу. Быстро вскарабкавшись наверх, он ухватил люк за притвор и, спускаясь вновь, плотно закрыл вход. Казалось, разряд молнии ударил прямо в дом. Гулкий шум со скоростью лавины прокатился над головой, ударив в мозг пронзительной болью. Роман, потеряв сознание, рухнул вниз.

Тор восседал на каменном троне, расположенном на значительном возвышении. В зале просто циклопических размеров сотни факелов, тянущихся вдоль стен, терялись вдалеке маленькими, едва различимыми искорками. В огромной руке он держал золотой кубок. Безучастно рассматривая искусную резьбу на его стенках. Он был зол.

– Знаешь, Свенсон… Когда-то, в славные времена, тут бывали лихие пиры, и лучшие воины вели рассказы о славных победах. Прекрасные валькирии прислуживали нам, подавая крепкие вина, собранные из плодов душ падших воинов, и пиру этому не было конца. А что теперь? Где друзья мои? Их нет. И всё потому, что напиток, дарующий нам жизнь, почти иссяк. И я… Тор громовержец – Бог этих жалких людей, должен довольствоваться тем малым, что ты в состоянии для меня добыть, – Тор посмотрел на мерцающую в кубке жидкость. Одним глотком осушил содержимое и с размаху запустил кубок в куратора. – Ты обещал мне больше! – проревел он.

Увернувшись от летящего предмета, объёмом не менее большого церковного колокола, Свенсон подошёл к Тору. И, хоть рост его для нормального человека был выше среднего, голова Свенсона была на уровне колена сидящего на троне великана. Ни один мускул не дрогнул на лице слуги.

– Тор, поверь, мы стараемся, чтобы Вальгалла вновь принимала своих славных воинов за богатым столом и вечным пиром. Копии кураторов собирают силу душ во многих мирах и параллелях, где знают твоё имя. Люди, у которых мы черпали в былые времена силу душ, обмельчали. Удар твоего молота, который они называют «выброс»… От него мало проку. Люди научились скрываться от неизбежного. Потому-то твой кубок полупустой. Но будь уверен – мы это исправим. Будет большая война и сила душ многих воинов, падших в бою, вновь наполнит его, – морщины на лбу великана слегка расправились.

– Пусть будет так, куратор… Или я начну собирать силу душ с твоего народа, – Свенсон молча поклонился.

– О том мне известно. Мой народ не так велик числом, как люди. Высоко развитый технологический уровень нашей цивилизации в разы превосходит человеческий. Они стали ленивы и слабы, как и их души. Поэтому проку от душ моего народа будет мало, словно это слабый эль, в сравнении с крепким вином людской силы душ, – Тор с презрением посмотрел на Свенсона.

– Это всё потому, что не мы были вашими богами.

«Вы ими никогда и не будете» – зло подумал Свенсон и, поклонившись, удалился.

Придя в себя Роман не сразу сообразил, где находится. Тупая боль саднила затылок, вокруг кромешная тьма, где-то сверху ещё ухали раскаты удаляющегося грома. Поднявшись на четвереньки, он, пошарив вокруг, нашел лишь пустоту.

– Идиот… – подумал сталкер, нашарив в кармане разгрузки фонарь. Яркий луч резанул по стенам, пожирая мрак тёмного помещения. Поднявшись на ноги, Роман шагнул вперёд, едва не наступив на Скорохода. Тот тоже начал приходить в себя. Выпучив глаза на свет, упёршегося в него луча он, громко застонав, согнулся в конвульсиях накатывающих спазмов.

– Дерьмо… Дерьмо! – повторял рыжий между приступами рвоты.

Роман, осознав, что их опасный замысел удался, широко улыбнулся.

– Скороходик… Морда! Ты не зомбак?

– Сам ты морда! На ногу мне спрыгнул, гад! Я от боли чуть в штаны не наклал, а ты ржёшь как конь! – его снова вывернуло.

– Вот теперь вижу, что не зомбак. Потерпи чуток, лапу твою подлатаем.

– Угу… – промычал рыжий и снова согнулся в приступе тошноты.

– Жрать меньше надо перед выбросом, загадил теперь тут всё. Насрать на твоё боевое увечье, убирать своё добро сам будешь, – без злобы проворчал Роман. – Давай уже, доблёвывай, и будем обживаться.