Однажды в Древней Греции

Авантюра

Презрительно взглянув на копис[1], я небрежно отбросил его в сторону. Тот гулко ударился об пол небольшого шатра. Престарелый раб Келос, прикрытый лишь тонкой набедренной повязкой, в этот момент завершал последние приготовления. Услышав стук, он удивленно обернулся и уставился на клинок. Его серые глаза, как и сверкающая лысина, смутно блестели в предрассветном сумраке. Густые седые брови напоминали ледниковые шапки гор.

«И как только ему не холодно? Это все жаркая минойская[2] кровь, не иначе!».

– Вы не возьмете с собой меч? – хрипло спросил он.

– Нет, – уверенно ответил я, поправляя бронзовый пояс.

«В утренних лучах он должен сверкать подобно лику самого Аполлона[3]».

– Но… господин… разве это безопасно? Ведь вы прибыли в Дельфы[4]…

– Да брось, – отмахнулся я. – Неужели не знаешь местного закона? – Раб промолчал, смущенно потупив взор, поэтому я продолжил. – Нельзя проливать кровь на священной земле. Это оскорбление богов. Кто мне здесь угрожает? Пифия[5]? – я злобно хохотнул.

– Боюсь я за вас, – пробормотал старик.

– Ненавижу здешний гадюшник! – злобно бросил я, не обращая внимания на его слова. – Знаешь ли ты, что однажды оракул повелела склониться перед персами?

– Нет, не знаю, господин.

– Разумеется, – хмыкнул я, – откуда тебе знать? Дельфы говорят только то, что выгодно им самим. Никакие боги свои слова в их уста не вкладывают. Я абсолютно уверен в этом. И моя, скажем так, слегка озорная авантюра лишь позволит в этом убедиться.

– Да, господин, – покорно промямлил Келос.

– Заканчивай поскорее укладку вещей, – я накинул на плечи пурпурный плащ. По утрам в горах Парнаса[6] было холодно. – Хочу убраться отсюда до полудня.

У входа в храм Аполлона, свод которого поддерживали белоснежные колонны из мрамора, меня встретил тощий жрец в фиолетовом хитоне. Его пытливые глаза внимательно рассматривали меня с ног до головы. От пыльных сандалий до пурпурного плаща, удерживаемого серебряным креплением на кожаном нагруднике.

– Дафидас из Пергама, – холодно представился я.

– Вам назначено? – сухо спросил жрец, выпуская изо рта едва уловимые клубки пара.

– Разумеется! А как иначе?

– На какое время?

Я скосил взор на восток. Первые лучи восходящего солнца уже окрасили небосвод в желтый цвет.

Мои уста подернула презрительная усмешка, но она тут же испарилась, когда я вновь обернулся к служителю храма Дельф:

– Сейчас – то самое время.

Жрец сощурил глаза, но спорить не стал, молча отступая в сторону и освобождая проход в зал Пифии, который тонул во мраке. Лишь свет от огня пары треножников освещал широкое пространство, контрастируя с тьмой и создавая ощущение чего-то тягучего и давящего. Можно даже сказать зловещего. Только меня трудно назвать впечатлительным.

Пифия находилась впереди, у противоположной стороны зала. Ее тело и лицо скрывала плотная накидка. Прорицательница не двигалась. Она сидела на мраморном полу, опустив голову на грудь.

Я сделал несколько шагов вперед. Массивная деревянная дверь позади с глухим звуком закрылась, оставляя нас наедине.

«Ну, как наедине? Я уверен, что в окружающем мраке скрывается пара-тройка телохранителей, оберегающих твой змеиный язык!».

Подавив резкий приступ гнева, я продолжил приближаться к прорицательнице, пока не услышал ее тихий властный голос:

– Что ты хочешь узнать, Дафидас из Пергама?

Я остановился.

«Жаль, не смогу увидеть твое перекошенное лицо, когда ты услышишь, ради чего я пересек Геллеспонт[7]».

Стараясь придать словам нотки сожаления (признаться честно, далось мне это нелегко), я обратился к голосу оракула:

– Я потерял своего любимого коня. Он очень дорог мне. Скажи, где мне его найти?

«Клянусь всеми сатирами, эта тварь только что вздрогнула! Или это просто плод моего воображения вперемешку с игрой света и тени?».

В зале повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь треском поленьев в треножниках, да моим собственным дыханием. Наконец, не поднимая головы, Пифия ответила. Ее голос холодно и угрожающе пронесся по обширному залу, эхом отражаясь от стен.

– Ты найдешь своего коня.

«Разумеется, найду. Ведь он сейчас находится там, где ему и положено быть – жрет сено в стойле».

С наигранной надеждой я поинтересовался:

– Но где? Мне нужны подробности!

Однако вместо ответа до моих ушей долетел лишь повтор предсказания, который прозвучал еще более угрожающе:

– Ты найдешь своего коня.

Сил притворяться больше не осталось. Нутро переполняли гнев и отвращение.

– И это все? – я едва скрыл презрение в голосе.

– Твоя аудиенция окончена, Дафидас из Пергама.

Мое лицо перекосила гримаса ярости:

– О, Зевс-громовержец, это…

– Пифия сказала свое слово! – оборвала меня она. – Уходи!

Я почувствовал, как рот непроизвольно искажается в гримасе злобы, обнажая белые зубы. Резко развернувшись, я направился в сторону выхода. Мои спешные шаги эхом разносились по пустому храму Аполлона.

– Представляешь? – с нотками издевки в голосе закончил я свой пересказ рабу, когда наши лошади перебрались через очередной ручей, поднимая копытами в воздух фонтаны брызг.

– И что это значит? – спросил Келос. Ему было не по нраву это путешествие с самого начала.

– То, что я и предполагал изначально. Никаких богов в Дельфах нет. А Пифия преследует лишь собственные интересы. Как я могу найти своего коня, если даже не терял его? Вот он, – я похлопал любимого скакуна по мускулистому боку, – здесь, со мной.

– Верно, – пробурчал старик.

– Пустобрехи и обманщики! Лжецы и предатели! – я смачно сплюнул на грунтовую дорогу.

Келос никак не прокомментировал мою речь. Он вообще был немногословен. Мой отец говорил, что тот «угрюм и молчалив, как камень».

«Зато верен. А это самое главное для раба».

Солнце уже высоко взошло над горизонтом и неплохо припекало. Горный массив мы оставили позади и теперь передвигались по дороге. По обе стороны от тракта расстилались густые зеленые леса Фокиды[8].

Утерев пот со лба, я поинтересовался:

– Далеко еще до привала?

– Скоро приедем в одну деревушку – в получасе езды отсюда, господин.

– Хвала богам, – выдохнул я, – местная жара меня раздражает. Надеюсь, там найдется, где перевести дух и посмаковать прохладного вина.

– Не думаю, господин, – буркнул Келос.

– Да? Почему? – спросил я, с раздражением убивая комара на шее.

– Слишком малое селение, дабы иметь постоялый двор.

– Вот как, – доля разочарования прозвучала в моем голосе. – Что это за селение?

В ожидании ответа, я отстегнул от седла бурдюк с водой и поднес к губам. Его содержимое уже успело нагреться и теперь имело мерзкий тухловатый привкус.

– Иппос, – ответил раб.

Я вздрогнул и поперхнулся водой.

Часть жидкости вылилась изо рта, окропляя темными пятнами кожаный нагрудник:

– Как ты сказал?

– Иппос, – повторил раб, подозрительно покосившись на меня.

Резкое чувство опасности пробрало мое тело, заставляя напрячь мышцы. Я ощутил, как кровь начинает медленно покидать лицо.

Вцепившись в поводья, я твердо произнес:

– Разворачиваемся.

– Что? – недоуменно переспросил Келос, вскинув седые брови.

При других обстоятельствах я бы не преминул в очередной раз пошутить, что «его ледники опять пришли в движение», но только не сейчас. С каждым мигом промедления ощущение надвигающейся угрозы только усиливалось.

– Я сказал, разворачиваемся! Поищем другой путь.

– Но…

– Живо!

Я повернул лошадь обратно и в этот момент стрела, пущенная из придорожного кустарника, пронзила нагрудник в области сердца и выбила меня из седла.

– Разбойники, господин! – закричал раб.

Послышалось испуганное ржание, а затем мое стремительно тускнеющее сознание уловило чей-то хриплый голос:

– Добро пожаловать в Иппос, богачи. Нам пригодятся ваши скакуны. Как-никак, Иппос – Элизиум[9] для лошадей[10].

[1] Копис – разновидность холодного оружия с лезвием на внутренней части клинка, предназначенное, в первую очередь, для рубящих ударов.

[2] Минойская цивилизация – один из древних народов Крита.

[3] Аполлон – в древнегреческой и древнеримской мифологии бог света, покровитель искусств, предводитель и покровитель муз, предсказатель будущего, бог-врачеватель, покровитель переселенцев, олицетворение мужской красоты.

[4] Дельфы – древнегреческий город в юго-восточной Фокиде, общегреческий религиозный центр с храмом и оракулом Аполлона.

[5] Пифия – жрица-прорицательница Дельфийского оракула.

[6] Парнас – горный массив в центральной части Греции, к северу от Коринфского залива.

[7] Геллеспонт – пролив между Европой и Азией в современной Турции.

[8] Фокида – область в Средней Греции.

[9] Элизиум – в античной мифологии часть загробного мира, где царит вечная весна и где избранные герои проводят дни без печалей и забот.

[10] Иппос – в перев. – конь, кобыла.

Однажды на Скиросе

Неокл сидел на белоснежном песке, подставляя лицо свежему бризу. Его длинные черные волосы, ниспадающие на лоб, развевались под порывами ветра, а серая выцветшая туника, слегка контрастирующая с загорелым поджарым телом, трепыхалась, подобно океанским волнам. Тонкие губы под острым, словно у ворона, носом застыли в блаженной улыбке. Сегодня у него выдался просто замечательный день. И подтверждение тому – толстый кошель, битком набитый звонкими оболами[1], надежно закрепленный на кожаном поясе.

Лучи заходящего солнца окрашивали Скирос[2] в оранжевые цвета, а шелест пальм смешивался с гулом прибоя. Однако сознание Неокла было далеко от созерцания природных красот. Все его мысли оказались сосредоточены на том, как потратить деньги с максимальной пользой.

«Итак, наконец-то работа на мраморной каменоломне закончена, и я получил плату. 180 оболов. О, боги, это так много и, одновременно, так мало! Я мог бы купить себе хороший плащ. А почему нет? У Теноса на рынке продается роскошное синее одеяние… Буду щеголять по всему острову, словно архонт[3]! Или теленка? Теленок пригодится в хозяйстве…».

Его взгляд случайно скользнул по собственным ногам, обутым в кожаные сандалии. При виде обуви улыбка Неокла мгновенно потускнела. Подошвы сильно потрескались и буквально на ладан дышали. Еще пара часов ходьбы и он будет вынужден бороздить каменистую поверхность острова босиком.

«Проклятье! Похоже, придется оставить мечты о покупке плаща до лучших времен…»

– Прекрасный вечер, не правда ли?

От неожиданности Неокл вздрогнул. Он так глубоко погрузился в свои размышления, что не заметил, как на пустынном пляже появился кто-то еще.

Быстро метнув взгляд вверх, Неокл оглядел незнакомца. Судя по истрепанным сандалиям и запыленному серому плащу, тот долгое время находился в дороге. Седая борода аккуратно обрамляла худое, испещренное морщинами, лицо. Голову покрывал такой же пыльный и серый, как плащ, капюшон. В правой руке странник держал грубый деревянный посох, а на указательном пальце Неокл приметил золотое кольцо, заманчиво поблескивающее в лучах заходящего солнца. Незнакомец приветливо улыбался.

– Да, – осторожно ответил Неокл, с подозрением разглядывая странника, – и вправду прекрасный.

Не дожидаясь приглашения, путник сел на песок рядом с ним, положив посох перед собой и скрестив длинные тонкие пальцы:

– Таких великолепных закатов я еще нигде не видел!

– Вы явно не из здешних мест, – озвучил Неокл очевидный факт.

– Верно. Я странствую.

– Да? – Неокл с равнодушным видом уставился на море.

Вдали у горизонта проплывала крупная трирема.

– Всегда хотел побывать в разных уголках Греции.

– Хм.

– Мое имя Демид.

– Неокл.

– Рад познакомиться!

– Хм.

Неокла начинал раздражать этот навязчивый странник. Ведь он мешал сосредоточиться на размышлениях о том, как потратить деньги, добытые тяжким трудом.

Тем временем Демид не отставал:

– Ну, а вы, наверняка, местный.

– Поразительная догадливость, – буркнул Неокл.

– Работаете в каменоломне?

Неокл подозрительно покосился на путника:

– Да. Как вы узнали?

Улыбка Демида стала еще шире:

– Где же еще на таком маленьком клочке суши, как Скирос, могут заплатить столь тугим кошельком? – он указал тощим пальцем на пояс Неокла. – Только в мраморной каменоломне.

– Логично, – признал Неокл, подмечая про себя наблюдательность и прозорливость странника.

– Клянусь кольцом Гига, так оно и есть, – задорно поддакнул Демид, демонстративно повернув украшение на указательном пальце правой руки.

– Кольцо Гига? – непонимающе переспросил Неокл.

– Ну, да. Разве вы не слышали о нем?

– Нет, – в серых глазах Неокла вспыхнул слабый огонек интереса.

Демид опустил взор вниз и вновь демонстративно повернул кольцо на пальце:

– Оно некогда принадлежало Гигу, царю Лидии. С помощью этого кольца он и стал повелителем государства.

– Неужели? И как же?

Демид поднял глаза на Неокла:

– Оно наделяет своего владельца воистину божественным даром.

– Каким?

– Невидимостью!

– Вот как?

Неокл быстро потерял интерес и отвернулся, едва сдерживая презрительный смех:

– Видите на мне эти сандалии?

Демид с интересом взглянул на обувь собеседника, доживающую свои последние часы:

– Конечно, вижу.

– Так вот. Это сандалии самого Гермеса. Они дают мне способность летать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.