Сквозь страх

Стояла посреди дворика, который мы еще не успели привести в божеский вид. Девочке было лет семь или чуть больше, просто она выглядела младше, поскольку была очень хрупкой и худенькой. Большие печальные глаза, бледное личико с тонкими чертами… Ангельский лик, подумалось мне, девочка была безупречно и даже возвышенно красива, если можно так сказать.

На ней было светло-голубое платье с белым поясом – длинное, с кружевной отделкой. Изящное, как на антикварной кукле ручной работы.

В первую секунду я подумала, что это соседская девочка. Точнее, мой мозг выдвинул эту версию, отчаянно надеясь, что она окажется верной. Я медленно пересекла кухню и подошла к окну. Отвела в сторону занавеску и…

И девочка исчезла. Ее как будто стерли ластиком. Когда я отдернула штору, двор был пуст. Повинуясь порыву, я открыла дверь и вышла наружу. Могла же девочка отбежать в сторону, скрыться с глаз, спрятаться?

Солнце светило, вдалеке звенел летящий по рельсам трамвай, в чьей-то машине во всю мощь играл хит, успевший надоесть до тошноты. Обычная жизнь – люди, голоса, разговоры, песни, машины, трамваи. Девочка не вписывалась в эту реальность, она была…

«Правильно, нездешней! Это призрак!» – подумала я почти спокойно. Обошла дворик, хотя очевидно было, что никого тут нет, кроме меня.

А когда повернулась, чтобы вернуться в дом, мне будто пощечину дали. Таинственная девочка стояла в кухне, возле окна, где недавно стояла я сама, и смотрела на меня пристальным, тяжелым, недетским взглядом.

«Нет. Не может быть. Так не бывает».

Я прижала ладони к глазам, желая стереть эту девочку, этот жуткий взгляд.

Когда отвела руки от лица, девочка снова пропала, но порадоваться этому факту я не смогла, потому что, подойдя к двери, обнаружила, что она заперта.

Я дергала и дергала ручку, но открыть дверь не удавалось. Ситуация была патовая: в духовке стоит рулет, телефона у меня при себе нет, так что позвонить Юре я не смогу, обе двери заперты!

На некоторое время мысли о призраке вылетели у меня из головы. Я заметалась по двору, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Как попасть в дом? Как открыть дверь? А ведь скоро за Ксюшей идти, я обещала забрать ее пораньше.

Я уже готова была разбить окошко, но тут услышала веселый голос:

– Воздухом дышишь? А я недалеко была, мне надо Юре кое-какие бумажки отдать, дай, думаю, завезу и тебя проведаю!

Агата! Мой ангел-хранитель!

Я бросилась к воротам, открыла их, чтобы подруга могла загнать машину.

– Слава богу, ты тут! – тараторила я.

– Я, конечно, надеялась, что ты мне обрадуешься, но не ждала такой горячей встречи, – сказала Агата, заглушив мотор.

– Ты уж точно что-то придумаешь!

– Что случилось? – улыбка исчезла с ее лица, уступив место тревоге. – Тебе нехорошо? Ребенок…

– Все в порядке с ребенком! Просто я вышла в сад, а дверь захлопнулась, ключи внутри остались, телефон тоже.

Агата шла со мной к дому. Взялась за ручку входной двери, потянула.

– У меня тоже нет ключа. Говоришь, кухонная дверь закрылась? Как она могла? Там же не английский замок, насколько я помню.

Я не ответила, ответа не было и у меня. Мы обогнули стену дома и вышли на задний двор. Агата решительно двинулась к двери, прикидывая, видимо, как будет ее открывать без ключа, но едва мы успели приблизиться к ней, как стало ясно, что открывать ничего не придется.

Дверь была приоткрыта.

– Но как же… Это же… Клянусь тебе, она была заперта, я пыталась ее открыть, но никак не получалось.

Агата смотрела на меня.

– Ты мне не веришь? Но все было именно так! И эта девочка… – Я осеклась. Про девочку говорить не собиралась, но теперь придется.

– Что за девочка?

– Маленькая. Лет шести или старше. Одета в старинное платье. Сначала она была снаружи, я вышла, но она пропала. Потом девочка оказалась внутри, а дверь закрылась.

Я говорила и слышала, как это звучит. Как бред сумасшедшей.

Агата, кажется, не верила мне. А кто поверил бы на ее месте? И все же я чувствовала, что во мне закипает раздражение. Почему проще решить, что я рехнулась, нежели попробовать представить, что потусторонние проявления существуют? Все кругом твердят, что верят в Бога, но разве он не явление того же порядка? Не выходец из мира, отличного от материального?

– Пойдем-ка в дом, – сказала Агата и пошла первой.

– Рулет! – воскликнула я и метнулась к плите. К счастью, он не подгорел.

– Вот документы для Юры, – сказала Агата и положила бумаги на стол.

Она принялась объяснять, что это такое, но я особо не вслушивалась. Поняла только, что дела идут хорошо, и час, когда все юридические формальности будут улажены, неизбежно приближается.

– Отлично, – произнесла я, продолжая обдумывать произошедшее.

– Ты что собиралась делать? – спросила Агата нарочито небрежным тоном. – В смысле, сейчас. Обедать?

– В школу надо, Ксюшу забрать.

– Давай-ка я сама ее заберу. У меня есть время, я на машине, мне нетрудно. А ты пойди и поспи, отдохни немножко.

Я попыталась возразить, но не слишком категорично. Может, она права. Я неважно сплю в последнее время, а врач сказал, нужно больше отдыхать.

Агата уехала, я пошла в спальню и легла. Никаких девочек в нарядных платьях и мужчин в сюртуках. Глаза закрывались сами собой. Заснула я быстро, а разбудил меня назойливый звук. Он доносился с первого этажа, и поначалу мне показалось, что это обрывок моего сна.

Но, полностью проснувшись, я убедилась, что слышу все наяву: кто-то ударял пальцем по клавише пианино – по одной и той же, раз за разом, с тупым упорством, и низкий звон плыл по дому, был назойливым, неотвязным.

Я встала с кровати. В чем дело? Ксюша уже вернулась, Агата привезла ее, и теперь дочка балуется в гостиной? Нет, не похоже. Она знает, что заходить в запертые комнаты нельзя, хотя ключи и торчат в дверях. И потом, долбить по клавишам, зная, что я отдыхаю, Ксюша не стала бы, и Агата ей не позволит!

Значит?..

Я встала с кровати и на цыпочках, зачем-то стремясь двигаться бесшумно, подошла к двери. Припала ухом к деревянной поверхности, прислушалась. В доме было тихо-тихо, только монотонное «бом-бом-бом» разносилось по комнатам.

Внезапно пианино смолкло, зато хрустко повернулся ключ во входной двери, послышался звонкий Ксюшин голосок. Она что-то говорила, Агата вполголоса отвечала.

Порадовавшись, что больше не одна в доме, я поспешно спустилась вниз.

– Мамуль! – закричала Ксюша, увидев меня. – А мы ходили в пиццерию, я съела вот такой кусок и мороженое! И еще меня похвалили, потому что я быстрее всех в классе читаю!

У дочки был такой довольный вид, что я не решилась заикнуться про рулет, с которым провозилась все утро. Он явно останется невостребованным. Что ж, Юра поест.

Я бросила взгляд на часы. Ого, уже почти пять! Я проспала несколько часов.

– Агата, пойдем чаю попьем и рулет…

– Нет, спасибо, но мне пора, – отказалась Агата. – А ты посвежела, похорошела. Больше спи, мамочка!

Она чмокнула меня в щеку. И тут звук раздался снова: кто-то баловался с пианино, изо всех сил ударяя по клавише.

– А еще около пиццерии мы видели такого большущего кота! Да ведь?

Агата с улыбкой кивнула.

Дочка говорила еще что-то, но я не понимала слов.

– Вы слышите? – быстро проговорила я.

– Огромный полосатый кот! Я тоже хочу, чтобы у нас был…

– Да погоди ты! – резко оборвала я Ксюшу – Помолчи хоть секунду! Слышите? Этот звук?

Как назло, в этот момент все прекратилось.

– Лора, о чем ты? – спросила Агата.

Снова звон. Что за издевательство! Оставив дочь и подругу в холле, я подскочила к двери, отперла замок и влетела в гостиную. Вот оно, пианино. И никого возле него, хотя я могла поклясться, что звук раздавался еще секунду назад!

Огромное зеркало, стоявшее в углу, было повернуто таким образом, что себя я в нем не видела. Там промелькнул силуэт, тень проскользнула!

«Оно вышло из зеркала, а потом снова убралось обратно в зазеркалье», – подумала я. Жуткая мысль.

– Лора, что с тобой?

Я повернулась к Агате и Ксюше. Дочка стояла, прижавшись к Агате, обиженно глядя на меня. Ну конечно, я же практически велела ребенку заткнуться!

– Все хорошо, просто… – Я подошла к Ксюше, присела перед ней на колени, обняла. – Прости меня, котенок. Пожалуйста, прости, я не должна была так говорить!

Тело ее было напряженным, но вскоре она перестала сердиться, обняла меня в ответ. Ксюша была отходчива, не умела долго дуться.

Она ушла в свою комнату, а мы с Агатой остались одни. Взгляд у нее был встревоженный и вместе с тем задумчивый. Гадает, наверное, что со мной не так.

– Извини, – пробормотала я. – На Ксюшу сорвалась.

– Тебе послышалось что-то?

То привиделось, то послышалось…

– Кто-то ударял по клавише. Снова и снова. Ты ничего не слышала? – Я спросила почти умоляюще, хотя и так ясно было, что нет. Звуки жили в моей голове.

– Думаешь, стала бы врать? Но Ксюша громко говорила, может, и было что, только мы не слыхали.

Агата сказала это, чтобы меня успокоить, ободрить.

– Прости. – Не зная, как оправдаться, что сказать, я умолкла.

– Это все гормоны, – твердо сказала Агата. – Кто-то мел ест, кто-то огурцы соленые с вареньем, а тебе мерещится.

Я хмыкнула.

– Все, выброси это из головы и живи спокойно. – Подруга открыла дверь и вышла из дома; я поплелась за ней к машине. – Мне в самом деле пора уже.

– Не говори Юре, пожалуйста. Он будет переживать.

При мысли о том, что Агата расскажет Юре про девочку и звуки из пустой гостиной, а он в ответ поделится с ней моим заявлением о появлении мужчины в костюме, мне стало дурно.

Агата взяла меня за руку.

– А вот сейчас обидно было. Думаешь, я передаю другим все, о чем мы с тобой говорим?

Я поняла, что сморозила глупость.

– Прости. – Только и делаю, что извиняюсь сегодня! – Конечно, нет.

Агата открыла дверцу машины.

– Лорик, до связи, я покатила. А то спорола бы твой рулет за милую душу, даже не сомневайся.

– Хочешь, я тебе с собой дам? У меня пластиковый контейнер есть, – переполошилась я, спрашивая себя, почему мне раньше не пришло в голову это предложить.

– Спасибо, но я наемся сегодня. – Агата чуть покраснела. – На ужин иду.

Мне пришло в голову, что они с Виталием помирились. Подруга больше не говорила о бывшем женихе, и я, подчиняясь ее желанию забыть, тоже молчала с новогодней ночи, не задавала вопросов. Агата держалась стойко, а в последнее время вроде бы выглядела более радостной. Может, личная жизнь стала налаживаться? Я со своими заботами и не догадывалась поинтересоваться.

– У тебя появился кто-то? – осторожно спросила я.

Агата усмехнулась, убрала за ухо прядь волос и покачала головой.

– Обычная деловая встреча. Ничего больше.

– Но с мужчиной же? – уточнила я.

– С мужчиной.

– Так, может, очень даже «чего!»

– Лора, ему сто лет, он весит центнер и называет всех женщин «цыпами».

Я закатила глаза.

– И тебя?

– А я не просто женщина. Я его адвокат. Мне предстоит, как выражаются герои американских боевиков, спасать его задницу.

Агата уехала. Ксюша возилась с куклами наверху, а я вернулась в дом и теперь стояла и смотрела на пианино. Ни единого звука, ни малейшего следа чужого присутствия.

Я закрыла дверь и заперла ее на ключ, пытаясь отгородить себя от призраков, демонов и прочих ужасов.

Если бы это было так просто…