Дома смерти. Книга I
Тумбочка с телефоном. Преступник заметил, что оставил окровавленный отпечаток на поверхности тумбочки и тщательно протёр её, размазав многочисленные брызги крови. Примечательно, что он не стал вытирать поверхность с другой стороны снятой трубки, из-за чего там сохранились кровавые брызги. Такая избирательность действий доказывает, что вытиравший тумбочку целенаправленно избавлялся от опасных улик и сохранял высокую степень самоконтроля.
Больше всего следов крови оказалось в гостиной комнате, что и неудивительно, принимая во внимание нахождение в этом помещении трёх трупов. Не было никаких сомнений в том, что именно здесь и были убиты Гленна и Джон Шарп, а также Дэйн Уингейт. Многочисленные брызги крови были найдены на зелёных занавесях, закрывавших оба окна, на стенах и полу. Криминалисты выпилили часть деревянной обшивки стены над диваном, в которой были найдены 4 следа удара ножом. При их первоначальном рассмотрении появилось предположение, что следы эти явились следствием сквозных ножевых ранений потерпевших, полученных, когда они находились в вертикальном положении рядом со стеной. Впоследствии это предположение не подтвердилось – на телах погибших не оказалось сквозных ножевых ранений, а в щербинах, оставленных ножом, не было найдено следов крови, которая неизбежно должна была туда попасть, если бы нож проходил сквозь тело. До сих остаётся непонятным, существует ли связь между этими повреждениями деревянных панелей с преступлением, или же они причинены задолго до разыгравшейся в доме трагедии.
В гостиной комнате находилось большое число предметов со следами крови. Самый большой интерес криминалистов вызвал стеклянный бокал, запачканный кровью с хорошо заметным чётким и, по-видимому, недавним отпечатком пальца. Отпечаток не был кровавым, но, по общему мнению криминалистов и детективов, его появление могло быть связано с убийством в доме №28. Происхождение упомянутого отпечатка довольно быстро удалось установить, о чём в своём месте будет рассказано подробнее.
Тут же, в гостиной, были найдены окровавленные орудия преступления. На деревянном столике лежали рядышком полуфунтовый (200 г) молоток и большой мясницкий нож, оба сильно запачканные ещё не высохшей кровью. На полу, примерно в 70 см правее тела Джона Шарпа (если смотреть от входной двери) валялся, явно брошенный за ненадобностью стейковый нож с лезвием, изогнутым у основания более чем на 30°. Этот нож явно использовался для убийства Джона, что и подтвердила последовавшая судебно-медицинская экспертиза. На столике рядом с молотком и мясницким ножом лежала голубая мужская рубашка, запачканная кровью.
Много вопросов вызвали два интересных открытия, сделанные в первый же день осмотра места преступления. Ступни связанной Гленны «Сью» Шарп оказались сильно испачканы кровью – а это означало, что уже после того, как очень много крови оказалось на полу в гостиной, женщина сохраняла относительную свободу перемещений и могла двигаться самостоятельно. Возможно, её переводили с места на место, хотя и непонятно, с какой целью. Другое интересное открытие касалось обуви Джастина Исона, того самого 12-летнего мальчика, которого шериф Томас небезуспешно загипнотизировал утром 12 апреля. Надо сказать, что обувь всех трёх детей, спавших в «мальчишеской» спальне, осталась в доме – в окно они вылезали босиком, прямо из кроватей. Так вот, когда криминалисты принялись осматривать детскую обувь, оставленную в «мальчишеской» спальне, они не без удивления обнаружили на подошвах кроссовок Джастина кровь. Понятно, что никто из взрослых не мог воспользоваться обувью 12-летнего мальчика ввиду её малого размера. Стало быть, кроссовки обувал и ходил в них по окровавленной поверхности сам Джастин. Это открытие косвенно подтверждало его рассказ под гипнозом, в котором он утверждал, будто подбежал к Гленне «Сью» Шарп и попытался закрыть её раны тряпкой. Момент этот исключительно интересен, особенно для оценки достоверности сведений, сообщённых Джастином под гипнозом, и нам ещё придётся не раз вспомнить об упомянутом факте.
Ещё одним интересным открытием, не связанным, правда, ни с кровью, ни с кровавыми отпечатками, явилось обнаружение на кухне пепельницы с двумя окурками, один из которых был от сигареты «Camel», а второй – от B&H («Benson and Hedges»). Пепельница стояла между мойкой и газовой плитой. Кроме этой пепельницы, в доме были найдены и две другие – в гостиной, по правую руку от дивана, и в «женской» спальне. В этих пепельницах также находились окурки сигарет B&H (по одному окурку в каждой из пепельниц). Происхождение сигарет «Camel» больших вопросов не вызывало – все свидетели уверенно говорили, что именно их курила Гленна Шарп. Початая пачка «Camel» лежала на диване, на том самом месте, откуда была взята подушка, подложенная под голову Дэйна Уингейта. А вот с B&H не всё было так очевидно. Очень бы хотелось верить в то, что эти сигареты курил преступник (или один из преступников), но наличие такого количества «позабытых» улик заставляло сильно усомниться в том, что это на самом деле улики. Нельзя было полностью исключать того, что упомянутые сигареты курила исчезнувшая с места трагедии Тина (хотя её старшая сестра утверждала, что ничего об этом не знала). Кроме того, не лишённым здравого смысла было предположение, согласно которому окурки сигарет B&H умышленно подброшены преступником (-ами) с целью введения следствия в заблуждение. Убийца (-цы) продемонстрировал недюжинные навыки в своём ремесле, так что от него вполне можно было ожидать умышленного подброса ложных «улик» – это был ход нетривиальный, но встречающийся в криминальной практике.
В гостиной, явившейся местом преступления, были найдены две пары женской спортивной обуви, принадлежность которой удалось установить довольно быстро – это была обувь Гленны Шарп и её исчезнувшей дочери. Более странной оказалась другая находка – скомканные розовые брюки от женского брючного костюма, задвинутые под самый диван. Брюки явно были малы Гленне Шарп в бёдрах, поэтому логично было предположить, что найденная деталь одежды принадлежала Тине. Однако её старшая сестра – Шейла – брюки не опознала и заявила, что ей ничего не известно о существовании у Тины одежды такого цвета. В последующие дни брюки предъявлялись для опознания родственникам, но полной ясности в вопросе их принадлежности следствию добиться так и не удалось. Как увидим, данное обстоятельство привело в скором времени к довольно неожиданным последствиям.
Судебно-медицинское исследование тел погибших позволило вполне определённо установить причину смерти каждого и пролить свет на некоторые специфические детали связанного с этим насилия. Экспертное заключение по каждому из погибших подписал доктор медицины, патологоанатом Пирс Руни (Pierce A.Rooney), которому во время вскрытий тел ассистировали Рик Байер и Луиз Николз. При вскрытии присутствовал член следственной бригады по данному делу детектив Форсино (Forcino). Вскрытие тел всех трёх погибших было произведено в течение дня 13 апреля 1981 г., ещё несколько дней заняли разнообразные анализы биоматериалов, полученных в процессе анатомирования.
Остановимся на самых существенных деталях и выводах, зафиксированных экспертизами доктора Пирса Руни.
а) В ходе судебно-медицинского исследования тела Гленны Шарп были описаны многочисленные телесные повреждения, значительная часть которых была сосредоточена в области головы (см. схему травм головы и лица). Перечислим основные из них:
– выраженная отёчность губ. Тугой кляп и фиксировавшая его бандана до такой степени растягивали губы, что они не закрывали зубы. В таком положении рот погибшей был зафиксирован продолжительное время, вследствие чего развился отёк губ (поз.1);
– на лице в височно-скуловой области слева багровый кровоподтёк неправильной формы наибольшим размером 7,5 см. Подобное повреждение могло явиться следствием удара кулаком (возможно, с кастетом), либо соударения с каким-либо предметом окружающей обстановки в падении) (поз.8);
Условная схема травм головы и лица Гленны «Сью» Шарп. Бросается в глаза симметричность распределения причинённых женщине повреждений, что наводит на мысль о действиях переученного левши, одинаково хорошо владеющего обеими руками (амбидекстра).
– выше левого уха «звёздчатое» рассечение кожи наибольшими размерами 6,2*3,0 см, доходящее до теменной кости (поз.6);
– в левой части затылка треугольное рассечение кожи с расхождением краёв раны в самом широком месте на 1,8 см (поз.7);
– разрывы левой ушной раковины (в верхней её части и в области мочки) длиной до 1,8 см и шириною до 0,3 см красно-синюшного цвета. Эти повреждения, как и описанные выше, были причинены ударами тупогранного предмета (молотка) и привели к образованию трещин в костях черепа с последующим внутричерепным кровотечением;
– с правой стороны головы в районе височной кости выше уровня ушной раковины горизонтальное рассечение кожи длиной 3,0 см и расхождением краёв до 1,5 см (поз.9);
– за правым ухом в районе сосцевидного отростка рассечение кожи неправильной формы с рваными краями длиной до 1,8 см, достигающее кости (поз.10);
– выше правого глаза, но ниже уровня надбровной дуги осаднение кожи размером 2,5*1,2 см (поз.3);
– ниже этого повреждения – осаднение на правом верхнем веке размером 1,5*0,6 см;
– на правой скуле округлое осаднение диаметром 1,2 см с частичным отрывом кожного покрова (поз.4);
– на переносице чуть ниже линии бровей треугольное с отрывом кожи осаднение максимальными размерами 1,6 см*0,6 см (поз.2). Характер осаднения и его форма указывают на происхождение раны от удара тупогранным предметом наподобие молотка;
– ниже линии крыльев носа и выше верхней губы справа два осаднения кожи, расположенные одно под другим. Вышележащее – неправильной формы около 0,6 см в самой широкой части, нижерасположенное имеет линейный вид длиной до 1,5 см. Помимо значительных повреждений головы и лица, погибшая получила тяжёлые ранения торса и многочисленные повреждения конечностей. Основные из них сводились к следующему (см. условную анатомическую схему):
– щелевидный горизонтально расположенный разрез трахеи длиной до 1,2 см (поз. «а»). Расположение разреза – на срединной линии шеи, примерно в 20 см выше линии сосков. Ранение проникало в дыхательное горло, но не далее. По всей видимости, оно было причинено ножом с погнутым лезвием, найденным неподалёку от входной двери. Ранение это не было смертельным и, по всей видимости, было нанесено с целью запугивания жертвы и причинения страданий, но отнюдь не убийства;
– три однотипных щелевидных разреза кожи, расположенных под одним наклоном и на небольшом участке в области середины груди (поз. «j»). Один из разрезов имел длину 1,5 см и находился на расстоянии 1,2 см правее центральной линии груди и на 7,5 см выше линии сосков, второй при длине 1,2 см располагался в 2,5 см левее центральной линии груди и на 8,5 см выше линии сосков, третий – самый маленький – длиной 0,6 см был расположен точно на центральной линии груди и на 4,5 см выше линии сосков. Ранения эти были непроникающими, поскольку в этом месте расположена т.н. «рукоятка грудины», довольно крепкая кость, к которой крепятся концы ключиц и двух первых пар рёбер. Данные разрезы не представляли серьёзной опасности здоровью, хотя, несомненно, являлись довольно болезненными. По всей видимости, нанесение трёх однотипных неглубоких ранений груди, как и в случае с ранением горла, преследовало цель запугивания жертвы и причинения физических страданий, но не убийства;
Условная анатомическая схема телесных повреждений торса и конечностей Гленны «Сью» Шарп.
– осаднение кожи неправильной формы максимальной длиной 5,0 см и шириной до 1,2 см, расположенное в 2,5 см ниже левого соска и примерно в 6,2 см от срединной линии груди (поз. «b»);
– примерно на том же уровне ближе к центру груди поверхностное осаднение кожи размером до 0,3 см;
– ножевое ранение брюшной полости выше и левее лобковой зоны длиной 3,0 см с расхождением краёв до 0,3 см и на глубину до 10 см (поз. «g»). Ранение, причинённое, по-видимому, большим разделочным ножом, привело к повреждениям внутренних органов и вызвало обильное внутреннее кровотечение. Одно это ранение без своевременного оказания медицинской помощи могло стать смертельным;
– кисти обеих рук синюшного цвета и имеют выраженную отёчность как следствие длительного сдавления при связывании;
– На кисти левой руки в области пястно-фалангиальных суставов и на фалангах указательного пальца многочисленные хаотично расположенные рассечения кожи (мелкие порезы) длиною от 0,9 см до 2,5 см (поз. «е»). Всего таких порезов 10. Они однозначно могут быть классифицированы как защитные раны, полученные обороняющимся лицом при нападении человека, вооружённого колюще-режущим оружием;
– на левом запястье три локализованных подкожных кровоизлияния размерами 0,3—0.6 см. Одно из них находилось под клейкой лентой. По расположению этих гематом можно сделать предположение о том, что они оставлены пальцами преступника, крепко сжимавшего запястье левой руки жертвы до того, как руки последней были замотаны липкой лентой;
– кисть правой руки также покрыта хаотичными порезами кожи, наибольший из которых достигает 6,2 см (поз. «h»);
– в районе большого пальца правой руки два участка осаднения кожи. Длина наибольшего достигает 2,5 см;
– на передней стороне левой руки в районе локтевого сгиба отмечено поверхностное осаднение кожи длиной 3,1 см (поз. «с»);
– на всё той же левой руке, в средней трети предплечья, зафиксирован участок с ободранным слоем эпидермиса прямоугольной формы и размерами 3,8 см*1,6 см (поз. «d») Данное повреждение, по мнению эксперта, возникло в результате интенсивного трения о кожу электрического шнура, посредством которого жертва была обездвижена. Наличие такой сильной потёртости свидетельствовало о попытке погибшей разорвать путы, предпринятой со всей возможной в её положении энергией;
– на внешней поверхности средней трети левого бедра был отмечен аналогичный участок ободранной кожи размером 8,8 см*1,9 см (поз. «f»). Его появление эксперт также связал с интенсивным трением о кожу электрического шнура, использованного для связывания Гленны Шарп. Значительные по размерам осаднения кожи на руке и ноге жертвы в местах прилегания к телу пут свидетельствовали об активности и даже ярости попыток самоспасения жертвы. Кроме того, эти детали могли существенно обогатить представление следствия о характере событий на месте преступления.
Согласно заключению Пирса Руни, смерть Гленны Шарп последовала в результате комбинированного воздействия нескольких факторов: закрытой травмы черепа, сопровождавшейся значительным кровоизлиянием в мозговые оболочки, а также проникающего ножевого ранения в брюшную полость, вызвавшего обильное внутреннее кровотечение. Процесс умирания был растянут во времени, и женщина умирала от 10 до 20 минут, некоторое время оставаясь в сознании. Некоторые раны Гленны могли быть классифицированы как садистские, причинённые без намерения убить или тяжело ранить жертву (т.е. преступник пытал свою жертву, либо «играл» с нею). Вместе с тем, эксперт уверенно указал на существование ранений «оборонительного типа», т.е. полученных в ходе борьбы с нападавшим (или нападавшими). Это, а также наличие осаднений кожи, обусловленных попытками сорвать электрический провод, использованный преступником для связывания Гленны Шарп, наводило на мысль о высокой активности погибшей во время нападения и её отчаянных усилиях, затраченных на самоспасение.
б) Судебно-медицинское исследование тела Джона Шарпа, как уже было сказано, также проводилось 13 апреля 1981 г. В ходе него было установлено, что погибший был одет в лыжную голубую куртку с длинными рукавами, под нею находилась тёмно-синяя куртка с молнией во всю длину (слева спереди, на груди разрыв около 1,2 см). Под курткой была одета чистая белая футболка с разрывом длиной 1,2 см, соответствовавшим своим положением разрыву на куртке. Также на погибшем были синие спортивные штаны с пятью белыми полосами по бокам, под ними – надеты друг на друга двое спортивных шорт, на одних из которых шариковой ручкой была сделана надпись «Shiela Sharp» (т. е. Джон надел шорты сестры – довольно любопытное свидетельство материальной стеснённости семьи). Наконец, уже под парой этих шорт были надеты белые короткие трусы с синей полосой.
Погибший был связан, и связывание это осуществлялось в несколько этапов. Его лодыжки были плотно замотаны липкой лентой, витки которой захватывали низ спортивных штанов и проходили несколько выше носков. «Скотч» туго охватывал ноги и полностью лишал погибшего способности самостоятельно сделать хоть один шаг. Помимо липкой ленты, лодыжки Джона Шарпа охватывали два витка двойного электрического провода в белой изоляции. Этот провод был завязан узлом спереди и несколько сбоку. Другим своим концом провод был привязан к ногам Дэйна Уингейта, и для того, чтобы тела погибших медики смогли доставить в морг Дивизиона криминалистики полиции штата, его пришлось разрезать (сделал это детектив Форчино).
При внешнем осмотре трупа Джона Шарпа судмедэксперт отметил, что общее анатомическое развитие погибшего соответствует 15-летнему подростку. Зрачки погибшего были круглыми и имели одинаковый размер, что свидетельствовало об отсутствии прижизненного сотрясения мозга, склеры – белые, без кровоизлияний (последующий ход вскрытия опровергнул предварительный вывод об отсутствии сотрясения мозга). При осмотре носоглотки Пирс Руни обнаружил как жидкую, так и загустевшую кровь. Кровь присутствовала как в носовых пазухах, так и во рту. Зубы погибшего были в хорошем состоянии. Крайняя плоть полового органа – обрезана, следов анальной травмы – не обнаружено, бёдра, колени, стопы – без видимых повреждений. На руках остались следы клея от снятого «скотча», при этом руки оставались в положении «молящегося» и несколько витков липкой ленты охватывали запястья. Это заставляло предположить, что изначально руки Джона Шарпа были замотаны значительно бОльшим количеством липкой ленты.
Странность эта получила объяснение чуть позже, когда судмедэксперт приступил к разрезанию липкой ленты. Оказалось, что преступник сначала несколькими витками «скотча» обмотал правое запястье Джона, а затем подвел к нему левое запястье, оторвал «скотч» и получившимся свободным концом ленты охватил его (левое запястье). Но свободный конец был недостаточно длинным, и потому полный виток липкой лентой сделать не удалось. Видя это, преступник принялся заматывать липкой лентой уже обе руки. Именно этот кусок он и удалил. Подобное поочерёдное заматывание рук (сначала запястье одной, а потом оба вместе обеспечивает намного более крепкое их стягивание, нежели одновременное обматывание липкой лентой обоих запястий. Это открытие лишний раз подтвердило догадку следствия относительно того, что преступник явно знал толк в том, как быстро и эффективно обездвижить людей.
При снятии с рук Джона Шарпа обмотки из липкой ленты были обнаружены волоски или похожие на волосы волоконные структуры светло-коричневого цвета и один волосок белого цвета. Кроме того, несколько волосков светлого окраса были найдены на правом рукаве лыжной куртки Джона. Эти волоски и «волоконные структуры» попали в число вещдоков и впоследствии исследовались специалистами ФБР США. Надо сказать, что именно тогда – в начале 80-х гг. прошлого века – в американской криминалистике произошёл прорыв, связанный с разработкой и внедрением в практику методик идентификации и сравнения волокон, происходящих из разных источников. Как раз в 1981 г. в Атланте, штат Джорджия, будет пойман Уэйн Уилльямс, тот самый предполагаемый серийный убийца чернокожих подростков, для доказательства вины которого ФБР активно прибегло к сравнительному анализу синтетических волокон, найденных на некоторых трупах и в автомашине обвиняемого. Так что «волоконные структуры», обнаруженные между слоями липкой ленты, которой были связаны руки Джона Шарпа, очень приободрили криминалистов и дали надежду на то, что у них появилась весомая улика, которая скажет сама за себя, как только появится перспективный подозреваемый.
При внешнем осмотре трупа Джона Шарпа судмедэксперт акцентировал внимание на обильном кровотечении, которым сопровождалось убийство жертвы. Шея спереди была покрыта толстым слоем сухой крови, такой же засохшей кровяной коркой было покрыто и лицо погибшего. Кровь, попадавшая на лицо, затекала на затылок и в волосах осталась влажной. Сильно перепачканы кровью были и руки погибшего (в т.ч. предплечья). Рукава одежды оказались полностью пропитаны кровью, их можно было буквально отжимать. Единственным участком рук, незапачканным кровью, оказался район запястий, охваченных липкой лентой.
Из осмотра головы погибшего стало ясно, что Джон Шапр получил тяжелейшие травмы мозга (см. схему повреждений головы). Даже при визуальном осмотре была заметна деформация костей черепа, обусловленная несколькими вдавленными переломами. Слева за ухом были обнаружены два перелома по 0,6 см. каждый, соединённые многоугольным участком вдавления наибольшим размером до 1,2 см (поз.6). Осколки кости была вдавлены в вещество мозга. При внимательном рассмотрении раны стало ясно, что она явилась результатом двукратного удара острой частью молотка (т.н. гвоздодёром).
Аналогичный перелом присутствовал в левой части лобной кости (поз.3). Форму вдавления эксперт определил как «яйцевидную». Очагом вдавления явилась небольшая площадка размером не более 0,6 см, однако её смещение вовлекло в деформацию гораздо бОльший участок кости – примерно 1,6 см.
Ещё один вдавленный перелом костей черепа имелся в теменной области погибшего (поз.4). Форма перелома была описана как «звёздчатая», а максимальный размер вдавления – 1,3 см.
Помимо описанных повреждений кожа головы имела большое число разнообразных рассечений и кровоизлияний. В области правой брови обращало на себя внимание глубокое рассечение длиной 3,7 см, вокруг которого образовалась значительных размеров гематома (примерно 7,5 см) (поз.7). При пальпировании этого участка ощущался перелом правой глазницы. Орудием травмирования явилась плоская часть молотка, которым был нанесён удар большой силы в район правой надбровной дуги.
Условная схема травм головы и лица Джона Шарпа.
В районе верхнего и нижнего век правого глаза были заметны небольших размеров синяки и ссадины. С правой стороны головы примерно в 3,5 см позади уха и настолько же выше него было описано поверхностное осаднение кожи неправильной формы, достигающее 3,5 см в наибольшем измерении (поз.8).
Средняя часть правого уха рассечена – длина разреза достигала 2,0 см. Также рассечена была часть кожи непосредственно за ухом по ходу движения режущего орудия (поз.9 на анатомической схеме). Края рассечения были резко очерчены – это свидетельствовало о том, что в качестве орудия, использованного преступником для этой манипуляции, выступал хорошо заточенный нож. Кроме этого разреза преступник позади правого уха оставил небольшую и неглубокую колотую рану, своеобразный накол кончиком ножа.
В левой части головы зафиксированы многочисленные рваные раны различной формы – прямые, изогнутые и одна «звёздчатой» формы. Раны эти опоясывали голову, переходя с лобной части на затылочную, их размеры колебались от 1,2 см до 3,7 см (см. поз.5 на анатомической схеме).
На задней части головы ниже нижнего края ушей горизонтальный разрыв кожи длиною около 3,0 см, оставленный ударом тупогранного предмета (молотка).
При вскрытии черепной коробки эксперты ожидаемо обнаружили крупное субдуральное кровоизлияние в левой мозговой доле. Объём крови, поступившей во внутричерепную полость, они оценили в 50 куб. см или даже более. В области мозжечка были обнаружены хорошо различимые зоны двустороннего ушиба.
Травмирование головы потенциально было смертельным и могло бы привести к гибели Джона Шарпа, но на самом деле молодой человек умер совсем от других повреждений. Можно сказать, что он просто не успел умереть от чудовищных ударов по голове молотком.
Смертельными для Джона явились повреждения шеи, если точнее – резаная рана справа от срединной линии, имевшая форму «бабочки», т.е. с поперечным раскрытием раневого канала на величину до 5 см (поз.2 на анатомической схеме). Глубина раны достигала 6 см, и нож достиг шейного отдела между 3 и 4 позвонками. Этим ударом хрящ щитовидной железы был разделён, благодаря чему можно было видеть просвет гортани. В ране содержалась кровь как в жидком виде, так и сгустками, что свидетельствовало об активном кровотечении (и прижизненности ранения).