Баба Капа. Сборник рассказов
– Ладно, просто связываться не хочется!
Одарив старушку злобным взглядом, пошел в конец очереди.
***
Баба Капа дождалась, пока девчонка выйдет из супермаркета. Обе пошли вниз по улице.
– Шурка, а что это было? – спросила баба Капа. – Таких надо сразу на место ставить, а то совсем уже расчехлился! Я думала, молодежь сейчас более… не знаю… более борзая, что ли.
– Уступай дорогу дуракам и сумасшедшим. – Саша философски подняла палец.
– Чего?! – воскликнула старушка. – Это с каких щей?!
Саша засмеялась.
– Японская мудрость!
Баба Капа изумленно посмотрела на девчонку. Против японцев она ничего не имела, более того – уважала, ибо трудяги, сумевшие из развалин за короткое время создать одну из сильнейших экономических мировых держав. А ее японский магнитофон, еще с тех лохматых 80-х, до сих пор исправно работает, только в последнее время стал пленки жевать! Но только где Япония, а где наша российская действительность?
– Мудрено как-то… – бабулька почесала затылок. – И откуда ты это знаешь?
– Мама так всегда говорит, – пожала плечами девчонка.
– Т-а-а-к, – старушке стало любопытно. – И кто у нас мама? Японский самурай?
– Мама – чемпион области по карате. Черный пояс. Лет двадцать назад была довольно известна в спортивных кругах.
– Во как! И что, ты тоже можешь руками-ногами махать? – спросила бабуля.
– Ну, умею кое-что, – скромно ответила девочка. На ходу допила сок. Огляделась по сторонам.
– Видите мусорный контейнер? – тонкий палец ткнул в синий бак в метрах десяти.
– Ну?
Девчонка подкинула банку. Высоко. Красивым ударом ноги с разворота отправила ее точно в мусорку.
– Круто! – восхитилась бабулька и зааплодировала. Потренироваться, что ли? Заглянула в свой пакет в поисках чего-нибудь такого, что можно было бы отправить в мусорку. Да, в принципе, всё! Одни усилители вкуса, ГМО, подсластители, загустители, эмульгаторы, стабилизаторы и прочая хрень!
Но, как ни крути, это продукты! Баба Капа хорошо помнила свое голодное послевоенное детство, поэтому просто выкинуть их она не могла…
Махнула рукой.
Сзади послышался детский вой и громкие звуки шлепков. Обе обернулись.
– Весь в отца! И что только из тебя вырастет?! Будешь, как твой никчемный папаша – лифты ремонтировать и бухать! – конопатая женщина буквально волокла за шкирку упирающегося малолетнего блогера Богдашу, не забывая отвешивать звучные поджопники.
***
Баба Капа шла домой, обдумывая услышанное. Хм-м-м, значит, уступай дорогу дуракам и сумасшедшим?
Капитолина Алексеевна Бойцова училась всегда и везде, и без разницы, кто дает уроки: умный чел из телека в очках и с седыми волосами, или пятнадцатилетняя девчонка с хорошеньким лицом и мамой-каратисткой.
А все это «мне виднее потому, что я старше», «яйца курицу не учат», «поживи с моё, потом будешь вякать» – это все ерунда! Учиться нужно всегда!
Как завещал великий Ленин: «Жене говоришь, что идешь к любовнице. Любовнице говоришь, что идешь к жене, а сам – на чердак учиться, учиться и еще раз учиться…»
***
– Я тебе сказала, даже и не думай сюда свою пьяную харю притаскивать! – бесилась Олеся. Она сжимала телефон с такой силой, что, казалось, еще немного и тот развалится в руке.
– Да не пью я! – оправдывался Григорий. – Давно! Работаю, мне пить некогда!
– Знаю я твою работу! – бывшая жена была непреклонна. – Учти, Гриша, сунешься и тебе кабздец! Костик с тобой мигом разберется!
– Да пошел твой Костик! Богдан – мой сын! И развод никак не должен влиять на мои отношения с ним! – выкрикнул Григорий. – Поняла?! И я приеду завтра, и только попробуй не отдать мне сына!
Григорий быстро выключил телефон. Шумно выдохнул. Голос бывшей его раздражал до невозможности. Сначала она ему изменила, и он на этой почве забухал – слабак, никто и не спорит. Пострадал, побухал, затем простил – или дурак, или снова слабак – хрен знает, сейчас уже неважно! Но затем она совсем от него ушла, сняла квартиру, да еще и Богдана прихватила! А вот это было последней каплей! И сейчас сношает ему мозг, запрещая видеться с сыном. Еще кошмарит своим бандитом. Да плевать он хотел на всех этих бандитов! В конце концов, он имеет право видеться с сыном!
Григорию вдруг жутко захотелось выпить, вот прямо невыносимо! Он опустился на диван, обхватил голову. Так и сидел, постепенно успокаиваясь и приходя в себя.
***
Баба Капа и Ежевичкин развалились на диване перед телевизором. Старушка с аппетитом ела мороженое прямо из большого картонного ведерка, моряк прихлебывал кофе из огромной кружки.
– Егор, а ты слышал такое выражение: уступай дорогу дуракам и сумасшедшим? – баба Капа облизала ложку.
– Слышал, конечно, – Егор шумно отхлебнул из кружки. – Японцы так говорят.
Баба Капа с досадой всадила ложку в ведерко.
– Блин! Все слышали, а почему я одна это узнаю под сраку лет?! И главное от кого?! От сопливой девчонки!
Ежевичкин поставил кружку.
– Ну-ка, давай подробнее!
Старушка в двух словах рассказала о случае в супермаркете. Егор внимательно выслушал, снова взялся за кружку.
– Капа, это все правильно, когда ты живешь этим. Взять эту девочку Сашу, она наверняка забыла о нахале, едва выйдя из супермаркета! И так должно быть! У человека это возведено в принцип, понимаешь? Но что касается тебя, это – не твой случай…
– Это почему? – поинтересовалась бабуля.
– Допустим, ты бы ему уступила, а то и улыбнулась…
– Это с каких херов я ему улыбаться должна! – возмутилась баба Капа. – Может еще сиртаки перед ним станцевать?!
– Ну вот видишь! – захохотал Егор. – Что и требовалось доказать!
Баба Капа отвернулась, зачерпнула полную ложку пломбира. Умные все какие!
***
Баба Капа вышла из подъезда, поприветствовала размахивающего метлой Ахмета:
– Привет, Ахмет-ака!
– Ай, добрый утро, Капитолина-апа! – белозубо улыбнулся Ахмет. – Куда такой рано?
– В поликлинику, Ахмет!
– Ай, заболел, Капитолина-апа?
– Да нет! Так, для профилактики. Бывай!
Ахмет махнул рукой и снова взялся за метлу.
Возле роскошного черного джипа возился Ушан. Он старательно оттирал капот от птичьего помета.
– Ушан! ЗдорОво! – бабулька поприветствовала на ходу. – Птички машину обосрали? Какие хорошие птички!
– А ты, бабуля, я смотрю, еще дышишь? – буркнул вслед громила.
Баба Капа резко остановилась. Та-а-ак. Это сейчас что такое было?
Ушан, видя, как напряглась худенькая спина старушки, еще быстрее заработал тряпкой. Не то, чтобы он ее боялся (он мог опрокинуть ее одним щелчком), скорее – опасался, как опасается любой человек всего непонятного и непредсказуемого – кто знает, что у старухи на уме?
– Ушан! Ты сейчас что такое брякнул? Ты моей смерти хочешь, да? – она повернулась к нему. Сдвинула брови.
– Бабка, не накаляй! – натужено засмеялся Ушан. – Шутканул я.
– А-а-а, ну ладно тогда, – легко согласилась бабулька и вдруг болезненно поморщилась. – Ой, что-то мотор барахлит, да в правой бочине покалывает, походу печенке моей кабзда!
– А ты меньше бухай, тогда и ливер болеть не будет!
– Золотые слова! – со вздохом согласилась она. – Слушай, Ушанчик, может ты меня в поликлинику отвезешь, а? А то мне сейчас в маршрутке трястись – тоже удовольствия мало.
Ушан скользнул взглядом по наручным часам.
– Ну, прыгай в машину! Отвезу!
Ушан договорить не успел – баба Капа уже сидела в роскошном салоне. Он в последний раз протер сияющую поверхность. Скомкал тряпку и уже было собрался кинуть ее на асфальт. Зыркнул на Ахмета, размахивающего метлой возле подъезда, перевел взгляд на сидящую в салоне старушку. Баба Капа поцокала языком, укоризненно покачивая головой. Вздохнул, выкинул тряпку в урну. Сел за руль.
Огромный внедорожник, плавно покачиваясь и сверкая полированным кузовом, выехал с парковки.
– Хорошая машина! – в восхищении произнесла баба Капа, трогая кожаную обивку.
– Ну ты и село, бабулька! – хохотнул Ушан, выруливая под арку. – Это же Япония!
– Уступай дорогу дуракам и сумасшедшим! – вдруг сказала она.
– Чего? – Ушан повернулся к ней, торчащие уши задергались.
– Это тоже Япония! – парировала бабулька. – И кто из нас после этого село?!
Пока он обдумывал, как бы побольнее ответить борзой бабульке, на приделанном к торпеде держателе заиграл смартфон. Ушан нажал на дисплей.
– Говори! – коротко и властно сказал он.
– Ушан! Чиж под замес попал! – голос в телефоне был явно обеспокоенным.
– Подробнее!
– А что подробнее?! У Чижа на Ворошиловской подруга живет, разведенка с дитем, ну, как подруга, просто шевелит ее иногда. Раз в неделю. Даже бабла ей не дает, так, чисто за любовь!
– Ты короче можешь?! – рявкнул Ушан, выезжая на главную дорогу.
– В общем, какой-то хмырь нарисовался, с виду – лох чилийский, давай в дверь трезвонить. А Чиж вгашенный уже с утра, не разобрался, ну и выписал ему по самые не балуйся! Там же у двери и поломал!
– В смысле, поломал? – нахмурился Ушан. – Наглухо?!
– Да нет! Так, морду покоцал немного. Это еще не все! Из соседней квартиры какая-то малолетка вышла с собакой, увидела такое, давай разнимать. Ну, ты знаешь, Чиж совсем без тормозов, так он девчонке упорол.
– Бля! Вы чё там, ох..ели?! – заорал Ушан. Резко притормозил. Сзади раздались истошные сигналы.
– Да мы-то тут причем?! Но и это еще не все!
– Что еще?! – Ушан аж побагровел от злости. – Бэтмен в окно влетел?!
– Хуже! Из квартиры тетка выбежала, походу мамашка малолетки, так она Чижа уработала на раз! Причем так, не по-бабски, а конкретно отх..евертила! Руками и ногами!
Ушан молчал, закрыв глаза. Мощные кулаки сжимали руль – аж сбитые костяшки побелели.
– Алло?! Алло, Ушан?!
– Да здесь я! – устало выдохнул он. – Это все?
– Да, все!
– И откуда ты это все знаешь?
– Чиж в квартире забился, мне позвонил, рассказал. Мы сейчас туда выдвигаемся. На Ворошиловскую, 115, первый подъезд, квартира… бл..дь… девятая, кажется…
– Сейчас буду, – хмуро бросил Ушан. Посмотрел на сидящую рядом бабу Капу, с интересом слушавшую их оживленный диалог.
– Бабуля, на пять минут заскочим, потом тебя отвезу в твою больничку! – Ушан нажал на педаль, резко выворачивая руль.
– Да какая к херам больничка! – бабулька с удовольствием потерла руки.
***
– Я вам еще раз говорю, давайте поднимемся к нам! Ни к чему тут на виду у всех сидеть! – голос Надежды Арефьевой, в девичестве – Грохольской, звучал твердо.
Григорий провел ладонью по лбу, размазывая кровь. Поводил языком по зубам – вроде все на месте. Коснулся ноющего затылка. Поморщился.
– Не, спасибо. Я сейчас полежу немного и пойду. – он вытянулся на скамейке. – Вы идите, у вас проблемы могут быть. Наверняка, этот придурок уже своим сообщил, скоро здесь соберутся все бандиты города.
– Мам, может тете Стелле позвонить? У нее связи. – спросила Саша. Она стояла рядом и держала руку у ноющего уха. Удар, хоть и прошел по касательной (вовремя увернулась), но ухо оцарапал – наверное, придется некоторое время походить с распущенными волосами.
– Никому звонить не надо! – отрезала Надя. – Лучше принеси аптечку сюда!
Саша пошла к подъезду, такса Жулька, смешно перебирая коротенькими лапками и волоча за собой поводок, бросилась за ней.
– За что он вас так? – взгляд Нади смягчился.
Григорий посмотрел на привлекательную, чуть за сорок, женщину. Невысокая, худенькая, даже не верится, что десять минут назад она несколькими точными ударами отправила мужика, в два раза шире ее самой, на пол.
– Не знаю, – покряхтел он. – Я просто позвонил в дверь, вылетает этот громила с каким-то безумным взглядом наркомана, и давай меня молотить. Я даже сказать ничего не успел, вот просто потерялся!
– А к кому вы пришли?
– К сыну. С женой развелся, она квартиру здесь снимает. Связалась с бандосом, вроде Костей зовут. Наверное, это он и был.
Надя улыбнулась, потрогала старый, еле заметный, шрам на лбу. Знала она одного бандоса по имени Костя, в криминальных кругах больше известного как Мотыга. Беспокойное было времечко…
***
– Алло?! Тетя Стелла, привет! – громко прошептала Саша в телефон. Огляделась по сторонам, будто в квартире, кроме собаки, ее еще кто-то мог слышать.
Через три минуты разговора она отключила телефон. Притянула к себе таксу.
– Жулька, – потерлась своим носом о черный нос собаки. – Мама, конечно, будет сердиться, но лучше перебдеть, чем недобдеть! Правильно?
Собака лизнула ее в лицо. Со своей маленькой хозяйкой она была полностью согласна.
***
Как говорится: тихо джипами шурша, едет крыша не спеша…
Во двор многоэтажки медленно въехали два черных внедорожника. Остановились у подъезда, из машин одновременно высыпали крепкие ребята. Не было бритых затылков, кожаных курток и массивных золотых цепей – все это осталось там, в лихих годах, но, судя по перекатывающимся мускулам под футболками и свирепым лицам, это были «достойные» преемники славных братков 90-х.
Григорий приподнялся, сел на скамейке. Надя толкнула дочь к подъезду: домой, живо! Дочь упрямо покачала головой.
– Так, так! – протянул один, высокий, с зачесанными назад волосами. – Походу, это и есть тот самый терпила, которому Чиж насовал. А это – та самая бабенка, которая насовала Чижу. А это – та самая малолетка, из-за которой бабенка насовала Чижу, который насовал терпиле.
– Мудрено как-то, Питон, – пробормотал низкорослый крепыш, задумчиво почесал короткую и мощную шею. – Что делать будем?
– Ушан пусть решает! – Питон повернулся к нему. – Тащите Чижа сюда!
Крепыш и двое парней скрылись в подъезде.
– Мадам! – улыбнулся Питон. – Негоже наших людей избивать. Вы не находите?
– Твой Чиж ударил моего ребенка, – спокойно ответила Надя. – А до этого набросился на человека просто за то, что тот позвонил в дверь. Он у вас совсем отбитый?!
Питон расстроенно вздохнул. Кивнул.
– Есть немного… Но он наш ближний. Как с этим быть?
Григорий потрогал пластырь на виске, решительно встал.
– Женщина и девочка тут ни при чем!
– Ты сядь, болезный, отдохни. С тобой еще разговор будет отдельный.
***
– Да ну нахер! – удивленно пробормотала баба Капа.
Ушан вопросительно посмотрел на старушку, внимательно вглядывающуюся в окно. Повернул руль вправо, припарковываясь.
– Знакомые, что ли?
– Мужика я знаю, девчонку – тоже, – кивнула бабулька.
– Бабка, и почему я не удивлен, что весь этот гемор – дело рук твоих дружков? – покачал лысой головой Ушан.
Бабулька не ответила, дернула ручку, открывая дверь.
– Что за сборище?! Что дают?! – громко поинтересовалась она. Протиснулась между бандитами, те удивленно уставились на сухонькую старушку, затем на Ушана.
– Это со мной! – отмахнулся он. – Где Чиж?
В следующую секунду из подъезда под руки вынесли парня. Лицо его было покрыто кровавыми разводами, левое веко опустилось, полностью прикрыв глаз, через лоб шла глубокая красная борозда. На распухшем носу и под ним виднелись белые пятна.
– Красота какая! – у бабы Капы аж слеза навернулась от умиления. Повернулась к Наде. – Твоя работа?!
Женщина нахмурилась, кивнула. Бабуля в вытянутой кофте, вылезающая из дорогущего джипа – это весьма странное зрелище, вы не находите?
– Вот она! Сука! – взревел Чиж. Очевидно, в присутствии своих… э-э-э… единомышленников к нему вернулась смелость, а может быть помогла ударная доза кокса, которым Чиж закинулся полчаса назад. Он вырвался из рук дружков и кинулся на Надю, размахивая руками. Надя отступила на шаг, сжимая кулаки и вставая в стойку. Но полет Чижа подло оборвал кулак бабы Капы, который от души влепил в нос. Ноги нарколыги подлетели, и он с глухим стуком и громким визгом приземлился на спину. Баба Капа склонилась над воющим поверженным:
– Ибо нех..й бить детей и лифтеров!
Над братками пролетел удивленный вздох. Ушан закрыл глаза, хлопнул себя по покрытому шрамами лбу.
– Ушан! Чё за дела?! Ты кого сюда привел?! – возмутилась братва.
– Бабка, ты чё тут исполняешь, а?! – заорал стоящий ближе всех Питон. – Жить надоело?!
Баба Капа придвинулась к нему. Угрожающе толкнула пальцем в мускулистую грудь.
– А ты чё дерзкий такой?! Ты, щегол, мне тут хочешь за жизнь пояснить?! Ну давай, рискни!
Питон ошарашенно уставился на старушку.
– Бабка, ты здоровье свое последнее побереги и не прыгай на людей! Ну нихера себе! – он был в шоке. Повернулся к дружкам, развел руками: видали?!
– Питон! – крикнул Ушан. – Угомонись!
– Да нихера бля! – огрызнулся Питон. – С тобой, Ушан, мы еще потом поговорим! Ты вообще в последнее время себя неправильно ведешь, слишком много вопросов у пацанов к тебе появилось!
У джипов резко притормозила красная Хонда. Дверь открылась. Из салона вылезла приятная во всех отношениях дама, с красивым, ухоженным лицом, длинными темными волосами, волнами спадающими на плечи. Обтягивающий спортивный костюм подчеркивал стройную фигуру.
Женщина времени терять не стала.
– Главный кто?! – спросила она.
– Я! Ты кто?! – спросил Ушан.
– Неважно! – она вытащила смартфон, нажала на экран. Протянула Ушану. Тот нахмурился, но взял телефон.
– Слушаю! – прорычал он. – Ушаном кличут… И что?!
В следующую секунду выражение его лица поменялось с угрюмого на удивленное. Братки затихли, уставившись на него.
– Так… – говорил Ушан. – А при чем тут Мотыга? Он давно доской прикрылся, мир его праху…
Закрыл глаза, слушая и качая головой.
– Это я понял… И это тоже понимаю… Да какие обиды?! Все, я понял, расходимся! Извини, Мотя.
***
– Все всё поняли?! – спросил Ушан у дружков, отдавая телефон Стелле. – Грузите это тело и поехали отсюда.
Все безропотно подчинились, схватили стонущего Чижа за руки и ноги и, особо не церемонясь, закинули в багажник.
Все всё поняли. Кроме Питона.
– Долго нам Мотя будет условия диктовать? – он с презрением посмотрел на своих ближних.
– А давай ты сейчас сам ему позвонишь и спросишь?! – Ушан потерял терпение. – Только бл..дь не забудь лоб зеленкой помазать!
Ушану вообще все это не нравилось. Зачем он только приехал?! Еще там, в машине, со слов позвонившего Питона и так было ясно: ситуация яйца выеденного не стоит. Бодаться с бабами, терпилами и, тем более, детьми он не собирался. Ну, в крайнем случае, можно было волыной припугнуть, чтобы у терпилы даже мысли не возникло в сторону мусарни смотреть. А оно вон как получилось… Интересно, что связывало эту бабенку с Мотыгой? Любовница походу. Впрочем, не его дело. Мотя ясно дал понять, что в память о Косте Мотыге он не позволит портить жизнь этой Наде.
– Да ты просто очконул, Чебурашка! – Питон сплюнул в траву.
Ушан знал, что братва так называет его за глаза, но чтобы вот так вот… Да еще при всех. С глухим рычанием придвинулся к нему.
Надя схватила дочь и силком впихнула в подъезд. Стелла покрутила головой, разминаясь словно перед дракой. Григорий вжался в скамейку. Баба Капа выпучила глаза, с интересом глядя на происходящее.
Голова Питона дернулась от удара, тот отступил на несколько шагов и рухнул на асфальт. Размазал кровавые сопли, усмехнулся:
– Ну ты и сука!
– Поехали! – скомандовал Ушан братве. Пошел к машине. Все молча потянулись к своим джипам.
Питон выплюнул кровавый сгусток, шатаясь, встал. Приподнял сзади футболку, доставая пистолет, снял с предохранителя.
Услышав щелчок затвора, Ушан резко развернулся. А палец Питона уже давил на спусковой крючок.
Грохнул выстрел, и пуля… улетела в голубое небо.
Это баба Капа успела в самый последний момент! Она подбежала и, сложив руки вместе, ударила снизу по руке с пистолетом.
И понеслась. Ушан в два прыжка оказался рядом, одной рукой схватил за пистолет, другой – нанес два коротких, но мощных, тычка Питону в лицо. Вырвал оружие и треснул рукояткой в макушку. Тот, закатив глаза, осел на землю.
– Красиво-то как! – зачарованно прошептала баба Капа. – Ушанчик, ты мой герой! Я твоя навеки, бери меня, пока дышу!
Ушан засунул пистолет за пояс. Подобрал гильзу.
– Ну ты и камикадзе, бабка! – он тяжело дышал. – Спасибо.
К ним подошел крепыш. Приложил руку к широкой груди.
– Господа, прошу пардону, но с большой долей вероятности сейчас может возникнуть неудобная ситуация, которая…
– Короче, Кислый! – рявкнул Ушан.
– Если короче, то сейчас кто-нибудь из соседей нажмет на мусорскую педаль, и нам п..здец!
Ушан кивнул.
– Грузите этого, – он показал на лежащего в беспамятстве Питона. Повернулся к бабуле.
– Поехали, бабка! – махнул рукой.
– В ЗАГС? Так я не одета, – баба Капа потянула за полы линялой кофты.
– Хорош глумиться уже! – Ушан устало закатил глаза. – Ты же в больничку собиралась!
Баба Капа посмотрела на сидящего Григория, жалкого и избитого. И какого-то… слова не подобрать… одинокого, что ли. Словно побитая собака, прижавшаяся к забору, в надежде спрятаться от проливного дождя.
– Не, я останусь, – решительно ответила бабулька.
– Как знаешь! – махнул Ушан и повернулся к братве. – Всё! Отваливаем!
Захлопали двери, взревели мощные двигатели. Шуршание шин. Через полминуты у подъезда стояла только красная хонда Стеллы.
Надя обнялась с подругой.
– Спасибо, Стелла. Сашка позвонила, да?
Стелла засмеялась.
– Ну, ты сильно ее не ругай. В конце концов, все обошлось.
– Не думала, что ты с Мотей контакты поддерживаешь.
– Не поддерживаю. Так, пересекаемся. Я в его спортклубе зал для тренировок арендую, видимся иногда.
Обе повернулись к сидящей на скамейке бабе Капе. Старушка гладила по руке Григория, успокаивая. А тот горячо рассказывал о своих мытарствах, словно на исповеди.
– Давайте знакомиться, – Надя показала на себя. – Надя.
Показала на подругу.
– Стелла.
– Капитолина Алексеевна. Для вас, девчонки, просто – баба Капа!
– Вы молодец, баба Капа! – похвалила Надя. – В первый раз такое вижу. Смелая.
– Да я всегда такой была! – скромно ответила баба Капа. – Помнится, в конце пятидесятых мы, молодые строители, на Енисее на медведя нарвались. Вот просто вышел косолапый на берег, а мы рыбу ловили. Так вот, все сразу в штаны наложили, а я – не сразу!
***
Богдан вздрогнул, просыпаясь. Где-то за окном бахнуло. Стуча босыми пятками по линолеуму, подбежал к окну.
– Ух ты!
За окном какой-то здоровый лысый дядька метелил другого, такого же бугая, только не лысого. Рядом стояла старушка, которая показалась мальчишке очень знакомой. У скамейки стояли две тетеньки, одну он знал – это тетя Надя из соседней квартиры. А на скамейке сидел…. папа? Папа!!!!
Мальчишка выскочил в прихожую.
– Мама! Мама! Папа приехал! – звонко завопил он.
– Не кричи, Богдаша! Я знаю. – Олеся уже давно стояла у окна, выглядывая наружу из-за занавески.
Черт бы побрал этого Гришу! Русским языком было сказано: не приходи! Теперь вот и Костика из-за него избили, дважды, а потом вовсе погрузили в машину словно мешок с сахаром.
Хлопнула входная дверь. Олеся выглянула в прихожую – кроссовок сына не было.
– Паразит такой! – вздохнула она. Сползла по стенке, прижала руки к лицу и вдруг расплакалась. Обычная женщина, запутавшаяся, влюбившаяся в бандита, которому она не нужна. Косте Чижову от нее нужно было только одно: постель.
***
– Здорово, блогер! – удивленно сказала баба Капа, глядя на мальчишку, обнимающего отца. Либо мир настолько тесен, либо это она везде успевает, либо за ней просто следят…
– А почему ты такой грязный? А почему у тебя кровь? А почему ты не заходишь к нам? – сыпались вопросы.
– Да, я… – растерялся Григорий, гладя сына по светлым волосам. – Как-то… Упал, в общем…
Впрочем, мальчишку уже интересовало совсем другое.
– Пап, а мы пойдем куда-нибудь? А давай сейчас, а?
Надя смотрела на избитое лицо нового знакомого. Покачала головой.
– По-хорошему, надо бы его в больницу, проверить. Удары в голову…
Стелла закивала – с Надей она была полностью согласна. Они, профессиональные спортсмены, знали не понаслышке, что травмы головы, пусть даже без особых последствий сейчас, могут хорошо аукнуться потом…
– Садитесь в машину, Григорий, – сказала Стелла. – Отвезу вас к нашим спортивным эскулапам.
Григорий посмотрел на сына, взъерошил волосы.
– Богдан, давай так. Я сейчас в больницу, сам видишь, в каком я состоянии. А на следующей неделе я обязательно приеду, и мы пойдем куда захочешь. Хорошо?
Мальчик обиженно вздохнул. Слез с отцовских коленей.
– Ладно, пап. Но ты обещаешь, что придешь?
– Обещаю! – торжественно произнес Григорий.
Поцеловав сына, Григорий встал и шатающейся походкой направился к машине. Открыл дверь, повернулся.