banner banner banner
Свеча на ветру. Повесть об убиении и хождении в рай
Свеча на ветру. Повесть об убиении и хождении в рай
Оценить:
 Рейтинг: 0

Свеча на ветру. Повесть об убиении и хождении в рай

Тиун глаза-то вылупил, все расступились, кто-то из бояр меня прямо к гробу подвел и дружинник, что рядом стоял, дал вот ногату .

– Так это ж мое. Слова-то мои.

– То правда. А мы ее вместе в корчме и пропьем. А то после княжеских хором и душно ведь бывает.

– Добро.

– Возьмите еще и от меня,– и Гостята протянул скомороху ногату,-речи ваши мудры и забавны, как разноцветная паволока. Я бы дал еще кун, если бы кто -нибудь записал , что у нас делается, вот так, не по -летописному

Даниил пожал плечами и промолчал, а Местята спросил

–Уж не по-скоморошьему ли? Даниил горд, отец Василий не будет, не осмелится. А я вот иногда думаю, как веселить людей, чтобы ноги не болели?

К этой странице есть еще одно приложение на отдельном листке, откуда взял его автор , тоже пока не знаю.

И пусть тот , кто прочтет ,не поругается, писал князь Мономах, солгал, как пес, говорил друг мой Даниил , прозванный Заточник, я же не князь,и не Даниил . Я не мудр, но в ризы мудрых облачался, сапоги мудрых носил, не дано мне дара ,как у Гийома гостя, по прозванию Кийот и друга его Кретьена из города Труа, рассказать почему возникли те легенды, которые спасут мир. Но с тех пор, как стало мне от недугов людей веселить, плясать, скоморошествовать уж не так легко, осмелился я передать повесть Гийома о событиях ужасных и дивных .И я пишу нескладно и просто , чтобы дети мои и внуки . и иной кто прочтет помнили о тех людях, что искали , и как пчелы с разных цветов, собирали они мед , чтобы создать нечто совсем иное и невиданное, тот мед, которым напоит мир Кретьен из города Труа, когда придет время осуществиться пророчеству.

Некоторые говорят, что предсказанья лживы и случится они могут, лишь когда начнет свинья на белку лаять, этих бедствий не будет, но я боюсь, что придут времена злые, люди будут терзать друг друга и народы иные , князья бесчестные будут губить землю

Но сказано:

Блуждали люди в поисках то ли рая разноцветного, то ли счастливой ярилиной веси, то ли правды. Может это по пророчеству всех нас и спасет .

С высокого берега реки за еще заснеженными, белыми лугами виднелись леса. Они уже покрылись весенней дымкой: розовеющей, коричневатой, желтоватой. Пахло набухающими почками.

–Хорошо -то как. Разноветный рай – он здесь, поэтому я и приехал в вашу землю. Я слышал , новгородцы бывали там и даже привезли оттуда камень,

–Новгородцы, Кийот, всем известно, красиво сказки выдумывают, еще и приврут, что слышали от своих отцов и дедов. И многим начинает казаться, так оно и было.

Кийот, с которым говорил Гостята , был младше него, человеком лет тридцати, загорелым, как паломники, долго жившие в южных странах. Он прихрамывал , опираясь на палку. Они спустились с крыльца терема и шли вдоль высокого берега Клязьмы.

–Земля полнится легендами, и они спасают.Так говорил мне мой друг Кретьен в городе Труа. И если новгородцы придумали такое , они почти также искусны, как и он. Эти подробости про веревку и камень. Первый раз я услышал о разноцветном рае от пилигрима, по вашему калики, в Иерусалиме. Калика был мал ростом , но мудр в речах.

–Уж не был ли то маленький калика, он горазд сказки сказывать.

– Наверное так вы его называете. От него я услышал историю о том, как корабли новгородцев после бури принес ветер в незнакомое место. Увидели люди разноветные скалы и лазурные , и бордовые, и других ярких цветов. Они светились, как витражи наших соборов или новгородские иконы. За горами слышались веселые, радостные голоса. Посовещавшись, новгородцы решили, что один из них, самый сильный пойдет туда. Но тот, поднявшись на гору, засмеялся, всплеснул руками и побежал от друзей своих. Они удивились, и послали самого смелого, договорившись, что он обязательно вернется и все расскажет. Но тот второй, тоже взобравшись на гору, рассмеялся и побежал от

них. Тогда выбрали самого умного, привязали к его ноге веревку, и третий также побежал, в радости забыв про веревку, новгородцы дернули за нее, притянули к себе и увидели, что он мертв. А в руке держит камень. Тот камень привезли они домой.

И когда приехал я в вашу землю осенью, увидел деревья красные, золотые, а потом долго лежит везде белый снег, и вдруг весна, понял я калику. Быль то или легенда, нашли новгородцы рай или прзидумали, но должен он быть разноцветным. Калика говорил, что храмы и палаты у вас дивно раскрашивают, что бы напомнить о нем.

– Уж не знаю, Кийот, обо всем этом тебе лучше отца Василия расспросить, а вот палаты и мед у князя правда хороши, как райские. Если хочешь все получше рассмотреть и распробовать , пойдем скорее, тут недалеко

Улица, ведущая к княжескому двору, была вымощена деревянным настилом, и даже хромавший Кийот шел быстро, но они все равно опоздали. Отрок провел их в гридницу, поклонился:

– Теперь садитесь, гости дорогие, где вам любо, и где найдете место.

Пир был столь обилен, чаши столь радостно звенели, что казалось ,все сидящие за столом позабыли вдруг свои невзгоды. Полгорода созвал князь Андрей. Кийот шел с Гостятой вдоль длинного дубового стола и с изумлением разглядывал княжью гридницу. Боголюбские и владимирские умельцы отделали ее как какое чудо. Стены расписали травами, цветами, а на потолке яркое голубое небо и солнце. Будто всю красоту поднебесную хотели вместить в палату. И кого только не было за столом: дружинники, бояре, монахи, скоморохи. И все хмельные, у всех развязались языки. Кийот невольно вслушивался в их застольные речи. Вот захмелевший гусляр с седой головой, к нему наклонился молодой дружинник.

– Смотри, наш князь с монахом говорит. Ты скажи мне, у князей в дружине по одному учат, на войны ходи, полон бери, у монахов же – не убий, не стяжай. Как по правде-то жить?

– Наверное, и у вас скоро возникнут ордена воинов и монахов,-тихо прошептал Кийот Гостяте.Тот покачал головой. Гусляр не ответил дружиннику, только проговорил :

– Дай-ка еще меду; хорош у князя мед.

– И тебе тоже неведомо, – дружинник наполнил чашу, – тогда хоть спой, гусляр.

– Головушка-то хмельная. Ну уж ладно.

Разгулялась по Руси непогодушка,

Пригибала к земле дубы могучие,

Взмутила реки-протоки,

Иссушила болота,

Выходили да в чисто поле три молодца,

Ты куда, говорит Илья Муромец,

А я ветер ловить, в болота запирать.

А ты куда, гой еси, добрый молодец,

А я в степь скачу, полон отполонять.

А ты куда, гой еси, третий молодец,

Я на Русь иду, бессчастных спасать,

Обиженным помогать.

Гусляр замолк. Пока он пел, тихо стало в гриднице. Но потом снова послышался громкий смех. Кийот и Гостята, наконец, нашли, где сесть. Отсюда им хорошо было видно Андрея Боголюбского. Князь молчал, он был сосредоточен, будто его гложет какая-то мысль.

– Я хочу построить храм.

– Благое дело, князь, – Думец кивнул головой.

В городах твоих много умельцев, соберем золото, серебро, построим храм пышный, богатый на удивление.

– Но я хочу построить другой храм.

Он обернулся к монаху, сидящему рядом.

– Изяслава убили, мы победили… Ты понимаешь это?

– Такова жизнь, княже… Боль и радость вместе.