Скрипнула кровать, Лариса поднялась, выставляя напоказ прелести своего тыла, босиком прошлепала в душ. А фигурка у нее высший сорт. К тому же учится в МГУ, родители не из бедных. Неиспорченная, в общем-то, девчонка, через Крым и Рым не прошедшая. Где он еще найдет такую прелесть, близкую к совершенству?
Лариса не злилась, но на Дениса не смотрела. Оделась, собралась, вышла в прихожую. Она уходила, и Денис понял, что не может ее отпустить. Вдруг Севастьян там, где-то рядом, стоит, ждет.
И ведь не обмануло его чутье. Севастьян действительно поджидал девушку внизу. Они стояли на тротуаре неподалеку от подъезда и мило о чем-то болтали, он соблазнительно улыбался, а она млела от удовольствия.
Денис выскочил на улицу.
– Эй! – Он угрожающе расправил плечи.
Он и покрупней Севастьяна, и потяжелей, а удар у него будь здоров, полтора года увлечения кикбоксингом даром не прошли.
Севастьян услышал его, неторопливо тронулся с места. Он вроде бы и не спешил, но успел обойти Ларису. И когда они оба остановились – на расстоянии удара, девушка уже находилась у него за спиной. И к Денису идти не спешила.
– Рыбка умерла, – с грустью в голосе сказал Севастьян.
– Я же сказал, где ее похоронить. Или уже? – ухмыльнулся Денис.
– Зря ты так… – Парень достал из кармана завернутую в полиэтилен рыбку и протянул Денису.
– Зачем она мне?
– Мне нужна точно такая же рыбка.
– Ты придурок?
– Точно такая, другую не нужно, – повторил Севастьян. – Или оживить, или клонировать.
Он смотрел в глаза все так же грустно, но тяжело, пристально. От его взгляда становилось не по себе.
– Оживить нужно твой мозг!
– Рыбку, – качнул головой парень. – Или оживить, или клонировать.
Денис схватил рыбку и зашвырнул ее в палисадник перед домом.
– Это первое предупреждение! – сказал он. – Потом я тебя ударю.
– Рыбка должна быть в аквариуме. Аквариум без разницы какой. А рыбка – точно такая, как была.
Денис усмехнулся, глянув на убогого, посмотрел на Ларису, представляя, как она раздевается перед ним. И выбросил руку, чтобы ударить. Только вот Севастьян каким-то чудом смог его опередить и нанести удар кулаком в солнечное сплетение.
Вроде бы и несильно ударил, Денис даже не согнулся в поясе. Но дыхание вдруг остановилось. И ноги ослабли. Денис повел руками в поисках опоры, чтобы не упасть. О том, чтобы ударить в ответ, он сейчас не мог думать. И ноги как чужие, и руки с трудом шевелятся. И очень хотелось сесть на землю, перевести дух.
– Это было первое желание, – с мягкой, как могло показаться, улыбкой сказал Севастьян. – Мертвой рыбки. Будет и второе. И третье…
У Дениса отпало всякое желание насмехаться над парнем.
– Как я тебе рыбку оживлю? – совершенно серьезно спросил он.
– Не знаю. Но рыбка мне очень нужна. Или оживить, или клонировать. Или… – Севастьян нарочно потянул паузу.
– Что – или? – повелся Денис.
– Мне очень нужна эта рыбка.
– Я куплю тебе другую!
Опоры Денис не нашел, но все так же нуждался в ней. Ноги уже не подкашивались, но стоял он, как путник на бревне, перекинутом через пропасть, руки раскинуты – в поисках баланса.
– Мне нужна именно эта рыбка.
– Я не смогу ее оживить.
– Думай, Вася, думай.
– Я не Вася.
– Мне все равно!
Севастьян повернулся к Ларисе, протянул ей руку, она откликнулась, подалась к нему. Денис шагнул к Севастьяну, собираясь ударить, но чуть не упал, потеряв опору под ногами. А Лариса, с сожалением глянув на него, присоединилась к Севастьяну. Взяла его под руку и вместе с ним прошла к машине, припаркованной напротив соседнего подъезда. И автомобиль не из последних, «Инфинити Фикс», как называл Денис эту разновидность паркетных внедорожников. Лариса приятно удивилась, когда Севастьян открыл дверь. И, злорадно глянув на Дениса, села в машину.
Денис потрясенно смотрел вслед автомобилю, который увозил его девушку. Он не мог поверить своим глазам. И злился не только на Ларису, но и на самого себя. А ведь он мог бы договориться с этим невероятным Севастьяном. Ему же ясно было сказано, или оживить рыбку, или клонировать. Или заплатить. А он не подумал. Да и как он мог заплатить, когда Севастьян сам должен ему двадцать штук?
Дениса весь день трясло от возмущения. Он не искал Ларису, не звонил ей, вечером крепко выпил, а ночью забылся в пьяном сне. Утром Лариса пришла сама.
Он распахнул перед ней дверь, она повелась на уловку, перенесла ногу через порог, но Денис резко надвинулся на нее, заставив отступить. Коврик поехал под ее ногой, и девушка едва не упала.
– Вали отсюда! – рыкнул он.
Но Лариса не упала перед ним на колени, умоляя о прощении.
– Ну хорошо! – кивнула она, поворачиваясь к Денису спиной.
И, шмыгнув носом, направилась к лифту. А ведь она уходила. Возможно, навсегда.
– Стоять!
Но Лариса не послушалась. Вышла из тамбура, нажала на кнопку лифта. Денис уже не хотел ее отпускать, он схватил девушку за руку, потащил в квартиру. Она не сопротивлялась, позволила закрыть за собой дверь.
Пальто Лариса сняла сама, а сапоги – он, вместе с колготками. И пока она хлопала глазами, соображая, как реагировать на эту наглость, он рванул в комнату, схватился за тяжелое кресло, поднапрягся и с видимой легкостью перетащил его с паркетного пола на кафельный в прихожей. В это кресло Ларису он и усадил.
– И за что мне такая любовь? – укладывая ноги ему на плечи, спросила она.
– Это не любовь! Это наказание!..
За что ей такое наказание, она спрашивать не стала. И застонала, принимая в себя первый удар. Тут же последовал второй… Денис представлял ее в объятиях Севастьяна, это его и бесило, но вместе с тем и возбуждало. Вошла в раж и Лариса, ее стоны становились все громче. Кресло, казалось, невозможно было перевернуть, настолько оно массивное и тяжелое, но они умудрились это сделать. Экзекуция закончилась уже на полу.
– На самом деле ничего не было, – уже после душа сказала Лариса и как ни в чем не бывало поставила кружку под краник кофемашины.
