Чем ближе становился город, тем реже был лес, появлялись фонари на дороге, что развеивало некоторые страхи Троф. В Сумятице она закупит провианта и спросит, куда ей дальше ехать, может, удастся даже переночевать. Старушка уснула, усталость Троф так и не одолела.
Через несколько часов рассвет посетил их компанию, и, немного проехав по каменной дороге, Троф увидела табличку с названием «Сумятица». Старушка снова заговорила, Троф встрепенулась от неожиданности, ей казалось, что она еще спит:
– Тебе не нужно заезжать в город, высадишь меня тут, сама сверни направо после второго знака.
– Почему, бабушка? Лошади нужно отдохнуть, а мне – провиант закупить, да и направление к Апогену уточнить.
Люция резко остановилась.
– Послушай свою лошадь, ей туда не хочется.
«Вот еще, слушать Люцию. Она устала, вот и не хочет дальше ехать, – в этот момент браслет угрожающе начал нагреваться. – Да чтоб вас».
– Ладно, поверну на повороте, – браслет вернулся в привычное состояние покоя.
– Хорошая девочка. Я про лошадь, – старушка улыбнулась, собрав свои котомки, она спустилась с повозки.
– Путница, запомни, в Сумятицу рановато еще тебе. Тебе нужно продолжить движение, приезжай в Сумятицу, когда у тебя уже не останется никакой надежды, тогда я напою тебя вкусным чаем.
– Почему вы живете там, бабушка?
– В этом мире я могу жить лишь в Сумятице в безопасности, этот город не может мне навредить, а вас, простых путниц, этот город любит пробовать на вкус.
«Города-монстры, безумные бабушки-лекари, не о том я беспокоилась, отправляясь за своей сестрой все же», – Троф вздохнула.
– Путница, слушай свой браслет и найди свое оружие до Апогена, иначе сама с собой не справишься.
– Вы что-то путаете, мне явно оружие для другого может понадобиться.
– Откуда тебе это знать? Хотя откуда мне это знать? Ох, голова старая, тяжело думается. Удачи, путница!
– Прощай, бабушка.
Силуэт ее спутницы медленно удалялся по дороге в Сумятицу, Троф повернула после второго знака Сумятицы и отправилась дальше.
Уже к вечеру Троф въехала в город Опаллен. С коммуной они не раз проезжали мимо этого города, но ни разу не останавливались в нем. Мама Троф любила говорить: «Туда приходят люди за счастьем, а нам и своего хватает». Что такого особенного было в Опаллене, Троф не знала.
Дорога в городе была из серого камня, а дома отливали от света заходящего солнца красным цветом, создавалось впечатление, что едешь по дорожке пепла, а вокруг полыхает огонь.
– Может, стоило ехать через Сумятицу, чем через огненную стену? – Троф заметно нервничала.
Счастье тут явно не пряталось, стены же начинали душить. Вдали показалось двухэтажное здание, через которое проходили черные глубокие трещины, а вывеска гласила «Фламма. Приют для путников». До следующего города далеко, а запасов было слишком мало, Троф решила все же переночевать здесь, выжила же она с лекарем две ночи, значит, и тут продержится.
Троф в этом городе беспокоили не только странные стены, похожие на непрекращающийся пожар, но и отсутствие людей, хотя в такое время жители обычно только возвращаются со своих работ.
Подъехав к приюту Фламма, Троф привязала лошадь и толкнула тяжелую деревянную дверь. Внутри помещения преобладал черный цвет, он будто бы засасывал внутрь и поглощал тебя, хотя он был лишь обычным цветом краски на стенах. Трофа подумала, что нужно найти хотя бы одного человека, пока эти стены не решили ее захватить в свои объятья.
Вокруг располагалось пара кресел и камин, в одной арке слева виднелась кухня, а около нее лестница. Маленькая конторка находилась в глубине комнаты и напоминала островок, на котором правили различные виды мхов и грибов. Подойдя к нему, Троф дернула ниточку и привела в действие колокольчик, шум от него отскочил от стен, кресел и даже лестницы, но комната от этого не оживилась.
– Может, на кухне кто-то есть? – Троф заглянула в соседнюю комнату.
Там, подставив под голову большую кастрюлю, спал мужчина, чей храп мог заглушить любые звуки вокруг. Троф подошла к нему и аккуратно потрясла его за плечо.
– Господин, проснитесь! Господин! – но храп сего господина был сильнее прикладываемых Троф сил, тогда она решила взять ложку и постучать по кастрюле, на которой отдыхал мужчина.
– Господин, просыпайтесь! – удар по кастрюле. Храп затих, но дальнейших движений не последовало. Троф ударила еще раз, глаза мужчины открылись, но снова ничего не произошло. Троф ударила в третий раз, вложив в удар все свое непонимание ситуации, и вот, наконец, мужчина подал голос, а точнее, он просто громко зевнул.
– Господин, я хочу заселиться в одну из ваших комнат.
– Заселиться? Благое, благое дело, бери, да заселяйся, – мужчина собрался снова устроиться на уже хорошо знакомой кастрюле.
– Господин, я не знаю, где что находится, сколько нужно заплатить, да и что мне и моей лошади поесть!
– Поесть? Так тут бери, что хочешь, и ешь, а комнаты все свободные. При выезде сочтемся, дай мне поспать, еще так рано, – после этих слов хозяин гостиницы рухнул в свое сладкое небытие, и храп вступил в свою прежнюю силу.
– Что ж, придется самой похозяйничать, – найдя ведро, Троф заполнила его водой и, собрав немного еды, отнесла Люции, затем выбрала одну из комнат на втором этаже и разместила свои вещи, комната была убранной и уютной.
– С таким-то хозяином и такие хорошие комнаты, – Троф хотела спуститься поесть и посмотреть, достаточно ли еды у Люции, но как только она присела на кровать, ее одолела сонливость, и она последовала примеру хозяина приюта, но уже на весьма мягкой постели.
Троф разбудил какой-то назойливый шум, она открыла глаза: оказалось, что это гам людей, доносящийся с улицы. Троф подбежала к окну.
– Сколько времени? Неужели я проспала до утра? – на улице ее ждал город, который жил своей активной жизнью. Люди переговаривались, договаривались, спешили, жили. Город не был похож на то место, в которое еще несколько часов въехала Троф.
– Подождите-ка, не может быть, – Троф взглянула на часы на стене.
– Все верно, два часа ночи, а на улице светло, будто бы сейчас день, – Троф, надев черную накидку с капюшоном и затянув шнурки на тяжелых ботинках потуже, прихватила с собой сумку и покинула комнату.
На первом этаже хозяин гостиницы сидел за конторкой и выглядел вполне проснувшимся:
– О, новая постоялица, приветствую. А я-то думал, что мне это приснилось. Я добавил еды твоей лошади, а то негоже бедняжке голодать.
– Здравствуйте, благодарю вас за это, сколько с меня?
– Нет-нет, как я говорил, сочтемся, когда вы решите покинуть нас. Кстати, когда вы планируете отправиться в путь?
– Я отбываю завтра днем.
– Днем? Как расточительно тратить такое драгоценное время на путешествие, но дело ваше.
«Почему все, с кем я встречаюсь, выглядят так странно? Не зря в детстве мы не заезжали ни в Сумятицу, ни сюда», – Троф с опаской смотрела на хозяина приюта.
– Господин, а что происходит на улице? Почему там так светло и много людей?
– Хм? Не знаю, все как обычно. В твоем городе нет людей?
– Есть, но мы спим по ночам, и улицы не озаряются таким ярким светом после полуночи.
– Хм. Расточительно. Это огонь в маленьких шариках, которые светятся в темноте и перекатываются по зданию, а люди просто работают, если не работать, то на что жить? Некоторые на что-то глазеют, кто-то чужие жизни тормошит, – с намеком посмотрел на нее хозяин, откуда же было Троф знать, что она так вероломно вмешалась в его вполне заслуженный сон в положенное время.
