Дело о пяти сольдо

А редакция как?

Ну может ты один сходишь? С надеждой спросил Дэвид. – Или завтра с утра. Сейчас уже двенадцать часов.

Иван не стал ничего говорить, а молча пошёл в ванную комнату чистить зубы. Дэвид последовал за ним.

Между нами с Магдой возникло нечто большее, чем просто влечение, – попытался оправдаться Дэвид. Ты же знаешь, что у меня есть девушка, но я так долго её не видел.

Через три часа сидения в баре?

А про ночь ты забыл? Мы говорили, говорили и не заметили, как наступило утро.

Иван молча и яростно орудовал зубной щеткой. Во рту ощущение было такое, как будто кошки нагадили.

Ну вот обиделся. Я тебя подожду, вместе выйдем. Пока на улицу выйду, полюбуюсь Копенгагеном.

Разминувшись на перекрёстке с Дэвидом, Иван побрёл по незнакомым улицам, придерживаясь сбивчивого объяснения Дэвида и проложенного маршрута на карте Копенгагена в мобильнике. Судя по нему, можно было добраться пешком. Wi-Fi устойчиво работал везде, в отличие от Москвы. Ветер гнал низкие, похожие на дым облака грязного цвета. Иван накинул капюшон. Начал моросить дождь. Редакция находилась в пятнадцати минутах ходьбы от гостиницы в таком же старинном здании. Охрана не обратила на него никакого внимания, видимо здесь ходит много разных посетителей. Зайдя в офис с вывеской «Reporters» на двери, представлявший большое помещение, заставленное столами и перегороженное перегородками из тонированного стекла Иван подошёл к ближайшему от входа столику, за которым сидела девушка, смахивающая чертами лица на Магду. Видимо тоже из местных, – подумал Иван.

Могу я увидеть господина Улафа Густавсона?

А вы кто? – Переспросила псевдо-Магда.

У меня есть материал, который он просил занести.

Вы можете оставить у меня, я передам, когда он придёт. Его сейчас нет. Но должен подойти. У нас сегодня в редакции небольшое торжество. Выходит замуж дочь нашего шефа и мы готовимся поздравить молодоженов всей редакцией.

Я его подожду, – сказал Иван настойчивей, – на улице.

Почему не здесь? Переспросила псевдоМагда. Присаживайтесь.

Ну, если я не помешаю вашей работе… сказал Иван, приседая на краешек указываемого жесткого офисного стула.

Мы рады всем, кто с нами сотрудничает, и привыкли к большому количеству посетителей. А сейчас извините меня ждут дела – как бы извиняясь заторопилась девушка.

Иван окинул взглядом офис и посетителей что-то не заметил. Рядом со стеной он увидел свободный стул и сел. Затем начал представлять себе, как выглядит этот самый господин Улаф, но тот, кто через несколько минут вошёл в редакцию не подходил ни под один образ. Иван сразу догадался, что это он и есть. Вошедший был двухметрового роста, светлые волосы спадали на плечи, и чёлка закрывала часть его веснушчатого лица. Одет он был, как будто только что побывал на похоронах своей тётушки. На вид ему было лет сорок.

С похмелья всегда всё получается, как надо – подумал Иван, – везёт мне на рыжих – вспомнил он Дэвида.

Господин Улаф! – Окликнул его Иван, вставая со стула – я к вам. По делу.

Вошедший внимательно посмотрел на Ивана и уверенно подошёл. Они поздоровались. После сбивчивых объяснений сути дела, Улаф сразу предложил пойти в ближайшую пивную.

Долго его не задерживайте – Успела предупредить псевдоМагда, высунувшись из своего стола – ему материал сегодня сдавать для завтрашнего номера.

– Хорошо, не буду. Мои поздравления молодожёнам, – ответил ей Иван. На ходу он продолжал рассказывать Улафу цель его приезда, так как врать здесь не имело смысла.

Меня давно интересуют все эти истории про необъяснимые логическим путём вещи – начал свой монолог Улаф, после сосредоточенного употребления кружки датского пива. Участие в таких историях существ, скажем так, нечеловеческого происхождения многое бы объясняло. В данном случае могу заметить, что обычно у разных народов свои сказочные герои и они действуют в рамках своей территории. Но связь этого убийства с нахождением документов где-то в Италии про итальянского персонажа непонятна. И убийца определённо находится здесь в Копенгагене. Можно конечно предположить, что это сделал человек и сделал совершенно по другой причине: ревность, деньги или религиозные мотивы. Мы не знаем. Но мне не нравится этот рационализм. Тем более я уверен, что это убийство не из числа раскрываемых, поэтому можно немного пофантазировать и поделиться своими фантазиями с читателями.

Вы обращались в полицию?

Да, конечно. Но они редко говорят подробности в интересах следствия, а проще из-за того, что следствия по сути дела и нет. Кто в наше время будет серьёзно заниматься убийством какого-то араба, как ни кощунственно это звучит. Ведь у него нет здесь родственников, знакомых, способных настоять на его раскрытии, или может заплатить кое-кому. Правда у меня есть свои источники. Двадцать лет работы в журналистике научили самому находить факты.

Кружка опустела и логично было бы заканчивать разговор. Иван понял, что можно только догадываться об истинных причинах того происшествия.

Вот и заканчивается моё приключение в вашем замечательном городе – грустно улыбнувшись сказал Иван.

Да, наверное. Жизнь намного интереснее. Кстати и мне уже пора. Тут кстати ещё одно чрезвычайное происшествие – какие-то варвары оторвали голову нашей Русалочке. Так что мчусь туда. Если что, звони.

Они обменялись телефонами, пожали руки, и Улаф быстро ушёл. Ивану ничего не оставалось делать, как идти обратно в гостиницу и дожидаться Дэвида. В отеле на ресепшене администратор передал ему записку. Она, как и предполагалось, была от Дэвида. Там говорилось, что он задержится и придёт вечером. Ивану больше никуда не хотелось, и он завалился на диван и начал подумывать об отъезде. Потом он вспомнил, что надо позвонить Ирме, и предупредить её. Он спустился в холл, добрался до телефона и позвонил в Москву. Ирма была дома и судя по радостным пискам из трубки очень обрадовалась. Ему сразу захотелось всё бросить и уехать прямо сегодня. После обрывочных фраз разговор стал принимать более осмысленные формы. Ирма сообщила небольшую подробность: – «Я познакомилась с одним русским филологом (Ивану слышать эту новость было не очень приятно), приехавшим к нам на конференцию и на фуршете зашёл разговор о нашей версии происхождения сказочных персонажей. Он сказал интересную вещь. Оказывается, у нас в России сказочного персонажа Пиноккио называют Буратино. Повесть Карло Коллоди начал переводить наш русский писатель Алексей Толстой, но по какой-то причине отказался от этой затеи и решил написать сказку по-своему, в которой изобразил Буратино как революционера, который борется с буржуазией в лице Карабаса Барабаса (В итальянской версии Манджафоко), и его подельников – шарлатана фармацевта Дуремара и нищих мошенников люмпенов лисы Алисы и кота Базилио. В финале он их побеждает вместе со своими друзьями: пьяницей Джузеппе или по-итальянски Джепетто по прозвищу Кукурузная лепёшка, деструктивной и субтильной Мальвиной без определённого места жительства (в итальянской версии Голубая фея) и гомосексуальным грустным клоуном Пьеро – ходячей пародией на цирк Дю Солей, люмпеном папой Карлой. Затем они все вместе отпирают золотым ключиком, который Буратино обманным путём выманил у черепахи Тортиллы дверь в коммунизм, находившуюся за старым холстом. Не сказка, а сплошная аллегория. Иными словами, Буратино в России настоящий революционер–экстремист. Так что если хочешь увидеть настоящих Буратин, то приезжай обратно. По правде говоря, я хочу, чтобы ты просто побыстрее приехал домой» – добавила она так жалостно, что у Ивана увлажнились глаза.

Зайдя в номер Ивану пришло в голову, что персонажи не такие уж безобидные, если верить сказанному Ирмой. Но кому же помешала Русалочка, и без того обделенная судьбой злодейкой? Может она и помешала потому, что была безобидна? Тогда кому мог помешать Ахмад? Наверное, лучше было бы самому придумать и написать историю, приведшую к трагическому финалу. От такого вывода Ивану сразу захотелось взяться за планшетник. Он уселся поудобнее, но мысли сразу исчезли. Перед ним светился экран, а в мозгу роились обрывки мыслей о мрачных подвалах Ватикана, таинственных религиозных сектах, обрядах и страшном убийце, связанным с миром нашего подсознания и который существует в тоже самое время в реальности. Этот мир отрицательных персонажей, где нет места Белоснежкам и Русалочкам.

В дверь постучали. Иван вздрогнул, освободившись от странных мыслей, роившихся у него в голове. В дверях стояли Дэвид с Магдой.

Ну как, сходили в театр?

Нет, в театр мы не ходили, – ответила Магда и многозначительно посмотрела на Дэвида.

У нас новости – пояснил Дэвид. – Дело в том, что Магде звонили из полиции и просили нас с тобой зайти завтра в участок по поводу убийства Ахмада.

Кто-то нас заложил? – Проворчал Иван.

Я думаю это наши арабы, – виновато сказала Магда, – ведь вы не думаете, что это сделала я. Но сегодня я многое узнала о вас. Вы меня немного обманули. Это некрасиво и к тому же я стала тоже замешана в этой истории. У нас в университете, наверное, уже поползли слухи. Может даже меня уволят, за нарушение дисциплины.

Я очень сожалею, что мы принесли тебе столько неприятностей. Да и мы тоже хороши, – заискивающе сказал Дэвид. Но сейчас все уладится. Я поговорил с тем журналистом. Ничего мистического в этой истории нет. Расскажем полиции все как есть. Скрывать нам нечего.

Дэвид проснулся от непонятного стука. Приоткрыв глаза, он увидел, что Иван сидя за столом у окна набирает что-то на планшетнике. Спросонья он спросил – ты что так стараешься, клавиатуру разобьёшь.

Не мешай, музу вспугнёшь – торопливо ответил Иван, сюжет пошёл.

А, ну тогда ладно, только потише можно?

Хорошо, постараюсь.

Ивану сначала показалась удачной мысль все происходящее в сценарии, как мистический триллер с сказочным персонажем. Он решил посмотреть о снятых похожих историях в Интернете. Как он догадывался такие фильмы были. Кроме фильма «Пиноккио», снятого Бенини в 2002 году, вышли на экран фильмы про злобного деревянного мальчика, робота Пиноккио, и несколько других картин. Старый советский фильм «Золотой ключик» 1939 года, кроме недоумения ничего не вызвал, а только напомнил то, что сказала Ирма. картина «Буратино» понравилась ему больше. Знаменитый актёрский состав, песни и юмор, а кроме того никакой советской агитации. «Пиноккио» Беннини тронул какой-то особой лирикой, жалостью и человечностью. Судьба его друга, умирающего в образе осла заставила задуматься и о себе самом.

Часть 3. Неоконченное возмездие.

Поздним вечером на взлётную полосу аэропорта Копенгагена приземлился самолёт рейсом из Рима. Невысокий плотный мужчина лет шестидесяти с бородкой клинышком, лениво наблюдал в иллюминатор, как аэробус подруливает к серому зданию аэропорта. После солнечного Рима погода его явно не радовала. К тому же он оделся не совсем по-датски. К своему инвернесскому плащу он забыл пристегнуть тёплую подкладку, и мысль о простуде его тоже не радовала. У трапа его встречал высокий худощавый человек в длинном клетчатом плаще с отворотами и шляпе сходной расцветки. Узнав в сходящем по трапу мужчине своего гостя, он улыбнулся и двинулся навстречу.

Давно вы не были в наших краях господин Росси. Видимо Ватикан заинтересовался нашим тихим городом не случайно.

Неисповедимы пути господни, как, впрочем, и нашего начальства, – уклончиво ответил итальянец. – А вы за это время нисколько не изменились, господин Штормлер. Такой же подтянутый и бодрый. Видимо ваша погода хорошо сохраняет форму. Как супруга?

Росси невольно потянулся, разминая спину от долгого сидения в удобном кресле самолёта.

О, спасибо, хорошо. Внуки не дают расслабиться. Я уже дедушка, можете представить? Скоро я вас со всеми познакомлю. Они ждут не дождутся встретиться с самым секретным из секретных агентов Ватикана. Моя Хельга, кстати ждет нас в гости, хочет угостить своей стряпней.

Да, да. Конечно. Но я здесь ненадолго, надеюсь. Дело пустяковое. Но о делах завтра. Я не люблю последнее время летать самолётами – плохо себя чувствую. Врачи говорят это давление.

Штромлер решил, что не стоит донимать больше вопросами гостя. Но его внезапный звонок утром и молниеносный приезд не вязались с «пустяковым делом». Они сели в стоящую неподалёку «Ауди» с полицейским за рулём. Кроме небольшого черного саквояжа у инспектора ничего не было. Всю дорогу они ехали молча. Это было непохоже на эмоционального Росси, каким знал его раньше комиссар. Джанкарло Росси ни о чём не думал. Он выработал привычку думать о деле только тогда, когда он им занимался и думать соответственно он будет завтра. Сегодня же его волновало только устройство в гостиницу. И только когда они были на месте, выйдя из машины, он вдруг спросил, – ещё кто-нибудь занимается расследованием этого дела кроме вас?

Нет. У нас в управлении идёт сокращение штатов. Народу не хватает. Но по мере необходимости мы привлекаем полицейских.

Тогда до завтра. Завтра в восемь утра я у вас.

Они потоптались немного, не зная, что сказать, и пожав руку инспектор скрылся за стеклянными дверями гостиницы «Copenhagen Admiral Hotel» – мрачноватое с виду здание.

Следующим утром Иван и Дэвид пришли по указанному адресу и представились дежурному.

Пройдите на второй этаж в двадцать второй кабинет к комиссару господину Штромлеру – ответил молодой полисмен, не отрываясь, впрочем, от телефонной трубки и неопределённо кивнув влево.

Они направились по указанному направлению и вскоре уткнулись в пластиковую дверь кабинета с разболтавшейся латунной ручкой и таким же номером. Видно посетителей и здесь хватает – подумал мимоходом Иван, вспомнив редакцию. Комиссар Хенрик Штромлер сидел за своим рабочим столом, и казалось, не обратил на них ни малейшего внимания, перекладывая какие-то бумаги. Справа от него на стуле сидел какой-то господин невысокого роста с аккуратной испанской черной бородкой и небольшими усиками. Штромлер снял с носа очки и поднял голову.

Айвен Сорокин и Дэвид Райтер? – разглядывая какие-то бумаги, спросил комиссар. Видимо ему прислали документы из посольства.

Да, господин комиссар, это мы – ответили они хором.

Прошу Вас передать мне ваши паспорта. Вы надеюсь, догадываетесь о причине, по которой мы были вынуждены пригласить вас сюда?

Догадываемся. Наверное, вопрос касается убийства историка? – чистосердечно произнёс Иван.

Согласно заявления госпожи Магды Хекиннен вы наводили справки о личности Ахмада Бахуда, убитого на прошлой неделе.

Друзья удивлённо переглянулись. Неужели Магда их обманула?

Но мы интересовались совершенно по другой причине, не связанной с убийством! – Воскликнул Дэвид и добавил – А что, это действительно было убийство?

Может вам известна другая причина? – С ехидной улыбкой спросил Штромлер, казалось не услышав вопроса.

Она касалась моего сценария. То есть я хотел писать киносценарий детектива, сюжетом для которого послужило, как вы выразились, убийство этого несчастного. Я кинорежиссер из России.

Я знаю, молодой человек, – чуть повысив голос сказал Штромлер, – это убийство, и мы отрабатываем всех подозрительных лиц.

А мы что, подозрительные? – Задал глупый вопрос Дэвид.

Уроженцы России и Великобритании, приехавшие, как туристы и находящиеся на территории Королевства Дании только для того, чтобы поинтересоваться нераскрытым убийством араба? Цель, с которой вы приехали в нашу страну и как вы были связаны с убитым. Быстро отвечать – резко произнёс комиссар.

Вас неправильно информировали. Нас не в чем подозревать. – прогнусавил Дэвид, – По законам Евросоюза мы можем путешествовать где угодно без ограничений. Это наши права, как туристов Шенгенской зоны.

Отвечайте по существу, – перебил его комиссар, – а если желаете узнать больше о своих правах, то в камере вам их объяснят и в дальнейшем вышлют из страны в лучшем случае.

Ребята задумались, не зная, что ответить. Любое слово могло быть неправильно истолкованным. Начать решил Иван, как втянувший друга в это предприятие и чувствующий свою ответственность. Решительно уперев руки в колени он ответил – я прочитал об этом в Интернете, и меня заинтересовала эта история, в которой мог быть замешан сказочный персонаж и я втянул моего друга Дэвида в эту поездку. Он здесь вообще не причём. Вы, наверное, уже и так всё про о нас знаете – добавил Иван.

Да, мы навели о вас справки в консульстве. Но вы здесь не затем, чтобы выступать свидетелями. Кстати позвольте представить инспектора Росси из Интерпола. – Мы хотим предупредить, чтобы вы не делали шумихи, не мучали наших горожан своими вопросами. С нас хватает журналистов. Своим расследованием вы мешаете нам и играете на руку преступникам. Этот преступник или преступники очень опасны, и вы подвергаетесь большому риску, находясь здесь. Возможно, он следит за вами. У нас есть соображения, что он ещё в Копенгагене.

А что, он раньше был в другом городе? – Переспросил Иван.

Мы точно не знаем. Но я вам скажу так – уезжайте к себе домой. Займитесь делом. Праздность и безделье могут привести к плохим результатам. Если же заметите что-то подозрительное, то звоните. Вот моя визитка. Всего доброго, констебль вас проводит – комиссар протянул визитку Ивану и взялся за ближайшую от него папку, чтобы показать, что у него есть и другие дела.

Когда ребята вышли из кабинета, Росси спросил Штромлера, – Почему ты не взял с них письменные показания?

Штромлер улыбнулся, – их показания ничего не значат сейчас для нас. Но я распорядился, чтобы за ними установили слежку до тех пор, пока они не уедут. И за группой этих самых студентов – арабов, которые заботливо дали нам информацию об этих двоих субъектах. А сейчас давай ознакомимся с деталями убийства, если это действительно так.

Кстати, а почему ты меня представил, как следователя Интерпола?

Для важности. Чего подумают эти юнцы, если я тебя назову этими труднопроизносимыми ватиканскими титулами, которые я, впрочем, забыл.

Некоторое время друзья молча шли по улице. Первым заговорил Иван.

Какого черта ты Дэвид связался с этой дурой? Она нас подставила.

Давай лучше найдём Магду, и пусть она нам всё объяснит. Мне кажется, это какое-то недоразумение.

Да не хочу я общаться с твоей Магдой. Вообще надо сваливать отсюда.

Если хочешь знать, то первым меня подставил ты. Твои бредовые идеи про оживших гномов и эльфов никому не нужны. Живёшь в каких-то мечтах. Лучше бы познакомился с подружкой Магды. А ещё лучше сидел бы дома и писал сценарий про Годзиллу с Бандерасом в главной роли. Мне моя тётка ещё говорила: – «Никогда не доверяй русским». Одни мечты и никакого дела.

А вы, англичане все алкоголики и вырожденцы.

Дэвид остановился, опешив от сказанного. – А вы русские не алкоголики что ли? Вот насмешил. Кинь в меня бутылкой виски, может, обижусь. Да вы, если хочешь знать…

Он хотел что-то сказать ещё, но от обиды не мог вымолвить ни слова. Он только стоял и размахивал руками. Потом повернулся и пошёл прочь.

Стой, ты куда? Ты обиделся? – Иван побежал за ним. Ему не хотелось, чтобы разговор заходил так далеко. Но Дэвид только отмахнулся и продолжил ходьбу убыстрив шаг. Иван остановился и подумав направился в гостиницу, решив, что сейчас им надо побыть порознь. Придя в номер, он стал укладывать вещи. В дверь постучали. Он подумал, что пришёл Дэвид, тихо подкрался и неожиданно распахнул дверь. На пороге стоял Мехран.

Привет. Ты, наверное, удивлён? – Загадочно спросил Мехран.

Не то слово. Какими судьбами? Меняя выражение лица ответил Иван, – Шёл, наверное, мимо и дай, думаю, зайду?

А вы уезжаете?

А что тут делать? Ты заходи.

Мехран прошел в номер и осмотрелся.

Вам в Дании действительно делать нечего?

Нет, ты неправильно понял, просто у нас возникли небольшие проблемы. У меня заболела моя любимая бабушка.

Я думал по другой причине.

Иван начал собирать разбросанные вещи и укладывать в сумку.