Жиголо для блондинки

Глава 2

На следующий день отшелестела вторая глава необыкновенной сказки под названием «Идеальные романтические отношения». Арсений приехал за мной ровно в двенадцать, как и обещал. Выглядел он еще лучше, чем вчера, – на нем были просторные белые штаны и стильная льняная безрукавка. Он словно с подиума сошел.

Поцеловал меня в щеку, приобняв за талию. Вскользь отметил, что в мини-шортиках я смотрюсь божественно (он так и сказал, так и сказал!). Вручил мне огромный букет цветов – чего в нем только не было: и яркие пятна сочных маков, и несколько темных роз, и россыпь каких-то мелких белых цветочков, и темно-зеленые листья папоротника. Букет был обернут в прозрачную подарочную бумагу и выглядел шикарно. Мне даже неудобно стало – такие цветы дарят разве что оперным певицам мировой известности. На одной из розочек болталась визитная карточка, привязанная к стебельку тонкой золотой нитью. Я прочитала: дизайн-студия «Флора». Значит, Арсений заказал букет у дизайнера. Не просто купил цветочки в ларьке у метро, а специально съездил в какую-то студию, чтобы выбрать то, что уж точно сразит меня наповал.

Сказать, что я была польщена, значит, не сказать ничего.

Через несколько часов выяснилось, что он приглашал меня вовсе не на дикий пляж. Оказывается, Арсений арендовал на все лето домик в Серебряном Бору, у самой воды.

– Я приезжаю сюда несколько раз в неделю, – объяснил он. – С удовольствием жил бы здесь все время, но мой офис находится на Маяковке, ехать слишком далеко… Поэтому на Тверской у меня квартира, а здесь что-то вроде дачи.

«Ничего себе дача!» – ахала я, бродя по шикарно обставленному особнячку. В моем понимании дача – это полуразвалившаяся сараюшка на шести сотках (два часа на электричке, еще час в переполненном автобусе), окруженная огородом, на котором произрастают ухоженные картошка и клубника, и все это надо полоть, полоть, полоть… Домик же Арсения ничего общего с данным видеорядом не имел. Располагался он у самой воды, в тени нескольких высоких сосен. Был снабжен всеми удобствами цивилизации – горячая вода (во время торопливой экскурсии по дому я даже приметила джакузи), телевизор со спутниковой антенной, московский телефон.

Весь первый этаж занимала гостиная, обставленная в стиле «минимализм». Пушистый белый ковер, несколько прямоугольных диванчиков, настоящий, не электрический, камин и прозрачный, накрытый к обеду стол. Бегло осмотрев приготовленные закуски, я прикинула, что этого хватило бы на фуршет для компании из десяти человек. Но на столе стояло всего два прибора. А значит, все это Арсений предусмотрительно приготовил для нас двоих.

Признаться честно, я немного растерялась. Мне показалось, что мой легкомысленный наряд дачницы здесь неуместен. Я-то надеялась провести день на залитом солнцем пляже, а попала чуть ли не на званый обед.

– Что-то не так? – Арсений заметил, что я поскучнела.

– Что ты! Все замечательно!

– Извини, я с тобой не посоветовался… Заказал еду на свой вкус. Здесь устрицы… И лягушачьи лапки. Авокадо, фаршированные крабами. Икра, ты же любишь икру, да?

– Кто ж не любит! – резонно заметила я.

А он все перечислял деликатесы, и скоро от незнакомых названий у меня закружилась голова. Честно говоря, я не гурман. Предпочитаю еду простую и функциональную – овощи, куриное филе, сыр… Хотя лягушачьи лапки – это, наверное, тоже не так плохо… Хорошо, что ему не пришло в голову заказать в ресторане излюбленный деликатес испанских провинций – сырые бычьи яички.

– А еще у меня для тебя сюрприз! – вдруг торжественно сказал он.

– Вот как? Обожаю сюрпризы.

– Тогда садись за стол. – С приглушенным щелчком он открыл бутылку шампанского, которая ждала нас в специальном серебряном ведерке со льдом. – Я хотел бы сделать тебе небольшой подарок, – сказал Арсений, когда золотистая жидкость была разлита по бокалам.

– Подарок? – недоуменно переспросила я.

– Так, ничего особенного. Сувенир. Знаешь, мне просто хочется, чтобы ты запомнила нашу первую встречу. – С этими словами он вручил мне характерную бархатную коробочку.

Я изумленно на него уставилась. Что бы это могло значить? На первом свидании не принято дарить ювелирные украшения.

Но коробочку все же пришлось открыть – он нетерпеливо ждал моей реакции. В ней было не кольцо. Браслетик золотой, с несколькими сапфировыми подвесками. Изящная вещица и дорогая.

– Арсений, но я не могу это принять. Это совсем не обязательно, наверное…

– Послушай, я просто хочу, чтобы ты носила это и вспоминала о том, как мы случайно встретились в том клубе, – перебил он. – Ну что в этом такого? Мне было очень приятно выбирать это для тебя. Давай, я помогу тебе застегнуть, а то ногти сломаешь.

Браслетик и впрямь смотрелся на мне так, словно был для меня создан. Откуда он узнал, что я люблю именно голубые камни? Вообще вся эта история попахивает мистикой. Случайно встретились, он выглядит как идеал и сразу же одаривает золотыми сувенирами… Но все же… Что-то здесь не так. Так не должно быть.

А может быть, он просто принял меня за девицу легкого поведения? А браслетик – это своеобразный аванс?! Ведь тогда, в клубе, я сидела одна, на мне было черное коктейльное платье…

– Тебе не понравилось? Если хочешь, можно съездить в тот магазин и поменять на что-нибудь другое…

– Нет, он прекрасен, просто… Просто я так не привыкла.

Он вскочил со стула и, обойдя вокруг стола, старомодно припал на одно колено. Если бы вы видели, как смотрел он на меня в тот момент! Будь мы знакомы немного дольше, я бы точно решила, что он собирается сделать мне предложение.

– Маша, я же тебе все объяснил. Этим подарком я ничего не имел в виду. Возможно, у нас будет серьезный роман, а возможно, через три дня мы навсегда расстанемся. В любом случае я хочу, чтобы ты носила этот браслет и иногда обо мне вспоминала. Вот и все…

А потом, потом был длинный летний день, золотой, томный. Мы загорали на пустынном пляже, с визгом бросались в не прогретую еще воду, играли в бадминтон, подобно чинной супружеской паре со стажем. Ходили на пляж смотреть на виндсерферов. Босиком гуляли по берегу. Над чем-то смеялись, как старые друзья. Задумчиво молчали – это хорошо, когда людям есть о чем помолчать вдвоем. В общем, это был замечательный день. И браслет с сапфирами так пригрелся на моем запястье, словно я носила его с детства.

Той ночью я долго не могла уснуть. Арсений доставил меня домой за полночь, а на прощание трогательно поцеловал в висок. Его старомодность показалась мне милой. Он даже не пытался настаивать, чтобы я осталась на ночь в его домике в Серебряном Бору.

– А может быть, ты ему просто не понравилась? – ехидно предположила Ольга, когда я поведала ей всю эту историю.

– Но такого просто не может быть! – горячо возразила я. – Ты не понимаешь! Ты не видела, как он смотрел на меня! Как со мной говорил! Нет, я ему понравилась, это совершенно точно. И потом, послезавтра он пригласил меня на джазовый концерт.

– Тогда странно, – помолчав, констатировала она. – Нет, правда странно… В наше время владельцы особняков так себя не ведут… Слушай, а может быть, он импотент?

– Нет!

– Откуда ты знаешь?

– Какие глупости! Так не бывает.

– И так, как ты рассказываешь, тоже не бывает. Если бы я не знала тебя столько лет, ни за что не поверила бы.

– Сама верю с трудом. Жалко, Вике нельзя позвонить, она что-нибудь точно придумала бы.

– Ты с ней так и не помирилась?

– Вот еще! Если она хочет помириться, ей придется просить прощения.

– И все-таки этот Арсений ведет себя странно… – снова переключилась Оля. – Подарить полузнакомой девушке дорогой браслет… Непонятный тип.

– А может быть, мы просто к такому не привыкли, – робко предположила я. – Ведь не на каждом же шагу нам попадаются идеальные мужчины.

С Викой я так и не помирилась. Честно говоря, на это просто не было времени. Я была настолько увлечена развивающимися отношениями с Идеальным Мужчиной, что почти позабыла о том, что у меня есть подруги. Да и они меня не тормошили – понимали, наверное, что связываться со мной, почти влюбленной, бессмысленно.

А наш роман стремительно набирал обороты. Мне даже страшно становилось – уже почти месяц прошел, а Арсений продолжал казаться мне совершенством.

Он работал, все время упоминал какие-то контракты и сделки, поэтому видеться каждый день мы не могли. Зато, если уж виделись, это был праздник. Недолгие встречи, яркие, как романтические кинофильмы. Кино, камерные концерты в полупустых закрытых клубах, ночные купания в прохладной и грязноватой Москве-реке.

Конечно, были в нем некоторые странности… Деньги. Он болезненно относился к деньгам – казалось, для него было важно потратить как можно больше. Я не понимала, что это – показуха, ребячество? Мы обедали и ужинали в самых дорогих ресторанах города, Арсений уговаривал меня заказывать самые дорогие (притом не обязательно самые вкусные) блюда в меню. Он без всякого повода заваливал меня подарками, а если я говорила: «Не надо», – обижался, как ребенок, у которого отняли игрушку.

– Почему ты на метро? – спрашивал он. – Это так некомфортно, я не был в метро уже несколько лет. Давай, я подарю тебе машину. Главное – скажи, какой цвет ты предпочитаешь.

Или:

– У меня нет времени на отпуск, но почему бы тебе не съездить отдохнуть одной? Давай, я оформлю для тебя тур на Бали. Тебе там понравится, вот увидишь.

Но деньги – не самая раздражающая странность. Была и еще одна. Женщины.

Признаться, я не сразу это просекла. А потом заметила, конечно, уж слишком много знакомых женщин у моего Арсения. Он постоянно с кем-то здоровался, с извинениями оставлял меня одну на несколько минут – например, для того чтобы поприветствовать какую-нибудь томную мымру, сидящую за соседним ресторанным столиком. И потом эта мымра весь вечер чересчур пристально на меня поглядывала. Его мобильный телефон не умолкал ни на минуту. Иногда Арсению даже приходилось отключать назойливый аппарат.

– Партнеры по бизнесу трезвонят, – ясно улыбаясь, говорил он.

Но иногда мне слышался в трубке женский голос.

Встречались мы примерно три-четыре раза в неделю. Все остальные дни, подобно прожорливому червяку, точила меня мысль о том, что, возможно, мой Арсений сейчас кормит устрицами и черной икрой какую-нибудь другую восторженную идиотку.

С одной стороны, я была рада свалившемуся на голову бесшабашному счастью, с другой – напряженно ждала подвоха. И дождалась-таки.

Это было ужасно. До сих пор, когда вспоминаю тот вечер, по спине волной пробегают мурашки. Никогда раньше не доводилось мне видеть такой некрасивый скандал…

Между тем начинался тот вечер волшебно. Арсений заехал за мной около восьми, предупредив заранее, чтобы я надела вечернее платье. Вечерних платьев у меня нет, зато есть знакомый модельер с несерьезной фамилией Муськин, который по-дружески выдает их напрокат для особо торжественных случаев.

На всех парах рванула я в мастерскую Муськина, занимающую чердачные помещения одного из элитных домов на Сретенке. Муськин был мне рад, напоил зеленым чаем и заставил примерить отвратительный наряд цвета подгнившей морковки – платье переливалось от ярко-оранжевого к буро-желтому. Было оно длинным, блестящим, на попе вызывающе торчал огромный шифоновый бант.

– Ты ничего не понимаешь! – отчаянно жестикулировал эмоциональный Муськин. – Маша, это же кич! Через пять лет так будут одеваться все! Все!

– Не хотелось бы опережать моду так надолго, – деликатно отказалась я.

– Ну и одевайся тогда, как лохушка с деревенской дискотеки, – поджал губы модельер, и я была допущена к огромному шкафу с раздвижными дверцами.

Муськин мечтает прославиться, как, впрочем, и все творцы. На мой взгляд, шансов у него мало – любимые платья Муськина выглядят, мягко говоря, диковато. Невообразимые сочетания цветов – красного и зеленого с золотым, например. Но вместе с тем предприимчивый Муськин шьет так называемые коммерческие модели – обычные платья и костюмы, имеющие вполне социально спокойный вид. Выкройки он берет в никому не известных западных каталогах, иногда украшает модель деталями собственного изобретения и непременно пришивает к каждому платьицу броскую серебристую этикетку с собственным логотипом – Musskin Production.

Одно из таких платьев, нежно-розовое, длинное, он с большим неудовольствием и выдал мне в тот вечер.

– Ты выглядишь скучно, – констатировал он, глядя, как я радостно верчусь перед зеркалом. – Давай, я хотя бы дам к нему шаль из моей основной коллекции!

– Нет! – перепугалась я.

Но Муськин уже исчез за бумажной ширмой в японском стиле. Вернулся он через несколько минут оживленный, бережно обнимая ворох каких-то блеклых перьев.

– Вот. Ты выступишь в образе падшего ангела, – вдохновенно сказал он, формируя перья на моих плечах.

Я промолчала – в конце концов, если я возьму перья, то это не значит, что они этим вечером действительно окажутся на моих плечах. Тоже мне нашел падшего ангела! Я позволила подвести себя к зеркалу. Скептически посмотрела на себя, готовая ужаснуться молча, и глазам своим не поверила.

То, что на первый взгляд показалось мне скомканными перьями, на деле оказалось нежным боа из гусиного пуха. Белый пух был выкрашен в ненавязчиво розовый цвет, как раз в тон платья. Конечно, гламур уже не в моде, но в данном случае я, что называется, «попала в образ». Я была похожа на голливудскую актрису тридцатых годов и поняла, что ни за что не сниму эти перья, даже если Муськин потребует их обратно, угрожая разделочным топориком.

…У Арсения даже взгляд потеплел, когда я вышла к нему навстречу в платье и боа. Мои волосы были собраны в высокую прическу, в ушах поблескивали крохотные жемчужинки.

– Ты прямо как какая-нибудь европейская принцесса, – похвалил он. – И потом, ты угадала мои мысли.

– Что ты имеешь в виду?

– На тебе жемчуг… – Он загадочно улыбнулся и жестом фокусника выудил из внутреннего кармана вечернего бархатного пиджака небольшой футлярчик. Я сразу поняла: опять что-то подарить хочет.

– Арсеник, мы, по-моему, договорились.

– Не понимаю, что тебя смущает. Вот, посмотри. – Он сам открыл футляр и приложил к моей шее отливающую бледным закатом прохладную жемчужную нить. – Как специально к платью выбирал.

Я мельком глянула в боковое зеркальце и не нашла аргумента против. Это и правда выглядело мистическим совпадением. Арсений ведь действительно не знал, в каком платье я собираюсь выйти. Да я и сама не знала об этом еще утром. Волшебство! Судьба!

– А куда мы, кстати, едем? – спросила я, когда он лихо гнал кабриолет по Кремлевской набережной.

– Мы едем на теплоход! – объяснил Арсений. – Приглашает один мой знакомый. Он устраивает прием по случаю дня рождения его дочери.

Мы немного опоздали и оказались последними гостями, вступившими на борт. Еще бы пару минут – и переливающийся сверкающими электрическими гирляндами теплоходик отчалил бы от скромной пристани без нас.

Арсений представил меня хозяину торжества. Хозяина же представлять не было необходимости, потому что им оказался весьма известный политик, к тому же ведущий известной публицистической телепередачи.

– Дмитрий Веденеев. – Он мягко пожал мою протянутую ладонь. – Арсений, где ты берешь таких красавиц?

Это явно был комплимент, но его слова безжалостной пчелкой укололи меня. Он сказал «красавиц» – по всему выходило, что я не первая в длинной веренице тех, кто появлялся в обществе под ручку с Идеальным Арсением. Конечно, глупо было бы думать, что человек с его данными ведет пуританский образ жизни, но я бы предпочла, чтобы эта информация осталась за кадром.

И еще мне показалось, что этот Веденеев смотрел на меня с явной неприязнью. Уж не знаю, чем я это заслужила, мы и знакомы-то были всего несколько минут. Его внимательный взгляд, как назойливый репейник, цеплялся к моему платью, украшениям, волосам, туфелькам. Сканировал, приценивался. Может быть, я просто напомнила ему кого-то?

– Не обращай на него внимания, – шепнул Арсений, тихонько сжимая мой утонувший в перьях локоть. – Дмитрий вообще-то меня немного недолюбливает.

– Зачем же мы тогда сюда приперлись?

– Расслабься. Веселись. Ешь, танцуй, общайся. Извини, но мне просто надо было сюда попасть – по стратегическим причинам, – туманно объяснил он. – Я тебя оставлю ненадолго. Я мигом.

Я пожала плечами и отправилась на открытую палубу, где толпилась основная часть гостей. Трио набриолиненных мулатов в пижонских белых смокингах ненавязчиво играло джаз. Тонкокостные официантки (наверное, это были переодетые манекенщицы) подиумной походкой дефилировали взад-вперед, поднося гостям огромные подносы с бокалами, миниатюрными пирожными, канапе и фруктами. Я польстилась на кусочек творожного торта. Честно говоря, я немного обиделась на покинувшего меня Арсения. Зачем он вообще меня сюда привел? Я здесь никого не знаю, никто мной не интересуется, ни с кем мне не хотелось заговорить…

– Привет! – Звонкий девичий голос прозвучал над самым ухом.

Я обернулась, предварительно осенив лицо доброжелательной, светской улыбкой американской бизнес-леди – чии-и-и-з!

Девушка, остановившаяся передо мной, была мне незнакома. Хотя и очень хорошенькая, просто картинка. Пусть у нее и была скорее не природная, а вымученная в дорогих салонах красота – какая разница? – главное, что радовала каждая ее черточка, за которую цеплялся взгляд. Волосы цвета горного меда. У челки чуть светлее, на затылке почти каштановые. Гладкая, умело припудренная кожа. Блестящие перламутром, четко прорисованные губки. На ней была серая юбка от «Вивьен Вествуд» – не так давно я видела аналогичную в витрине в Столешниковом и едва в обморок не упала, поинтересовавшись ценой. И черный бархатный топик, приподнимающий ее круглую загорелую грудь.

– Привет. Мы знакомы?

– Пока нет. Меня зовут Таня. Таня Веденеева.

Я поняла, что это дочь нелюбезного Дмитрия, кажется, именно она и является хозяйкой сегодняшнего вечера. Я смутно припомнила: Арсений говорил что-то о ее дне рождения.

– С днем рождения! – улыбнулась я.

– Спасибо.

Девушка улыбалась и в упор, не стесняясь, меня разглядывала. Мне стало неловко – под пристальным взглядом холеной дочери политика вдруг захотелось суетливо пригладить волосы или поправить боа на плечах. И чего она вытаращилась? Глаза, что ли, на мне забыла?

Глаза, кстати, у нее были не такие уж и красивые – выпуклые, бутылочно-зеленые и какие-то пустоватые.

– Прохладно, – сказала я, чтобы сказать хоть что-то.

– Есть немного.

– Мы раньше не встречались?

– Думаю, нет.

– Просто вы так на меня смотрите… – не выдержала я.

– О, простите! – Она не к месту рассмеялась, и только тогда я заметила, что девушка слегка пьяна. – Простите, но просто мне так любопытно.

– Любопытно?

– Любопытно, кто это с ним пришел. С Арсением. На этот раз.

Начинается! Я вздохнула обреченно – этого следовало ожидать давно. Значит, зеленоглазая Танечка – одна из бывших пассий моего Идеального Мужчины. Вот почему ее папаша так неодобрительно на меня смотрел.

– А ты ничего. Хотя и не топ-модель. – Она говорила это спокойным дружеским тоном, улыбалась даже. И в уголках губ танцевали трогательные детские ямочки.

– Ты тоже. Не топ-модель.

– Знаю. Но я богата, – возразила она, на мой взгляд. совершенно не к месту. – А вот ты не очень. Судя по задрипанным перьям и уцененным туфелькам.

Мне стало обидно – да за кого эта толстоватая Танечка себя принимает? Допустим, она тоже не так богата, просто удобно устроилась за спиной своего могущественного отца. Да, ее жизнь проста и предсказуема, как диснеевский мультик, – престижная школа, какой-нибудь полузакрытый европейский колледж, курсы МБА, потом либо уютная роль беззаботной жены, доктора наук по трате чужих денег, либо тепленькое местечко в одной из папочкиных контор. Например, на телевидении. А что, мордашка у Танечки смазливая, из нее выйдет великолепная ведущая. А я на свои, как она заметила, уцененные туфельки (и правда купленные на рождественской распродаже), между прочим, сама заработала.