Осколки

Глава 8

   Павел, не оборачиваясь, подошел к своей машине и открыл пассажирскую дверь. Он был уверен, что Женька идет следом, чувствовал ее взгляд на своей спине, слышал ее шаги.

– Садись, – сказал он, открыв дверь и обернувшись.

   Он только сейчас заметил пацана, семенящего рядом с девушкой и держащего ее за руку.

– Мелкий, назад!

   Сашка послушно нырнул на заднее сиденье, а Женя замерла перед дверью, недоверчиво глядя в салон. Когда ее мама еще была мамой, она много раз поверяла ей, что садиться в машину к незнакомцу – плохая идея.

   Но какие у нее были варианты?

   Девушка замерзла и устала, и то ли от холода, то ли от стресса, ее била мелкая противная дрожь. Возвращаться домой в лапы к Севе она не планировала, но отлично знала, что идти ей некуда. А тут хоть в машине удастся согреться и обдумать дальнейший план действий.

   Павел уже сел за руль и завел машину, а она все стояла, впившись ногами в асфальт, не в состоянии принять решение. Все ее сознание молило принять приглашение и упасть в уютное кресло, но тело отказывалось подчиняться.

– Женька, садись! А то мы без тебя уедем! – высунул рыжую голову между передними сиденьями Сашка.

   Его голос оборвал размышления. Девушка сделала решающий шаг, села в машину и захлопнула за собой дверь.

   Автомобиль тронулся.

– Замерзла? – спросил Павел, не поворачиваясь.

– Немного, – ответила она, поежившись.

   Он протянул к ней руку. Она вздрогнула и попыталась отодвинуться, вжаться в мягкий вельвет кресла, увернуться от прикосновения. Но Павел не стал ее касаться, он нажал на какую-то кнопку, в салоне включилось отопление, и теплый воздух начал приятно обдувать ее озябшие ноги.

– Куда едем? – спросил Павел, все еще не глядя на нее.

– Я не знаю, – ответила она, пожав плечами.

   Он впервые повернулся, с удивлением посмотрев на нее:

– Не знаешь, где живешь?

– Мне нельзя домой…, – ответила она, надув губы.

– Хм, – Павел нервно облизал свою нижнюю губу и снова уставился на дорогу, – Почему?

– Там Сева, – высунул свою любопытную мордашку Сашка, – Он дерется…

– Сашка! – выкрикнула Женька, стрельнув в брата недовольным взглядом.

– А что? – возмутился тот, – Это же, правда…

– И что, что правда? Теперь всем подряд об этом рассказывать надо?!

   Сашка обиженно надул губы и пропал в глубине салона автомобиля, завалившись на мягкую спинку дивана.

– Что за Сева? – безразлично спросил Павел.

– Не знаю я! – выпалила девушка, – Мужик какой-то, на зэка похож…

– Откуда взялся?

– Его мать привела ночью. Это, типо, ее новый…, – она запнулась, сглотнув обиду, и добавила, – Муж…

– И он дерется? – уточнил Павел, повторяя Сашкину фразу.

– Да…, – тихо сказала Женька, – И не только…

   Павел снова посмотрел на девушку, на этот раз его взгляд был испытывающим, ожидающим продолжения.

– Он ботинки мои забрал и деньги! – выпалила Женька, – А еще… Он в кровать ко мне залез…

– И душил еще, – снова вставил свои пять копеек брат, – И меня ударил, во…, – мальчонка задрал рубашку демонстрируя обширный синяк на груди.

   Павел посмотрел на ребенка в зеркало заднего вида и содрогнулся от представшего перед ним вида. Он снова повернулся к Женьке, протянул свою руку и, не обращая внимания на ее протест, коснулся ее шеи, отодвинув вниз воротник. Там тоже были синяки в форме пальцев, не яркие, едва заметные.

   Павел остановил машину и повернулся к девушке.

– Сейчас мы поедем в полицию, – заявил он, – И ты напишешь заявление на этого… Севу…

– Нет! – выпалила Женька, – Я не буду!

– Но, почему?

– Моя мать – алкашка! Понятно! – почти прокричала девушка, глядя Павлу прямо в глаза, – Если в полиции об этом узнают, Сашку заберут!

– Так, может это и не плохо?

– Куда заберут? – поинтересовался Сашка, снова высунувшись между сиденьев.

– В детдом тебя заберут, понятно? – закричала на него Женька, – И ты никогда меня не увидишь! И маму…. Будешь жить там, как в тюрьме!

   Сашка вздрогнул, представив себе эту картину, а Павел разразился веселым смехом.

– Глупости, – сказал он сквозь гогот, – Боже, какая ерунда…

– Почему ерунда? – возмутилась Женька, – Мне об этом папа рассказывал.

– Скажи-ка, Санек, – обратился Павел к мальчишке, – Ты в садик ходишь?

– Угу, – кивнул головой тот.

– Тебе там нравится?

– Ну, да…

– Больше, чем дома?

   Сашка невесело покачал головой, исподлобья взглянул на сестру и, поймав ее недовольный взгляд, решил пояснить свой выбор:

– Там кормят вкусно, игрушек много и друзья…

– Вот, – протянул Павел и перевел взгляд на Женьку, – Детдом – это такой же садик, только круглосуточный…

– Нет! – выкрикнула Женька, – Он не поедет в детдом!

– Ну, хорошо, – Павел поднял руки вверх, – Хорошо. Так, куда едем?

– Куда угодно, – ответила девушка, насупившись, – Можете нас к бомжам отвести или сразу на помойку…

   Павел снова засмеялся, достал из кармана телефон и набрал Дэна.

   Дэн, обескураженный поведением начальника, некоторое время еще сидел в кафе, ожидая, что Палыч вернется. Но, когда Мерседес начальника отъехал от парковки и умчался в неизвестном направлении, где-то внутри вспыхнула застарелая обида, которая ела его уже много месяцев.

   «Мальчик на побегушках» – пронеслась в голове шальная мысль, больно уколов его самолюбие, – «Безмолвный, бессовестный раб!»

   Он стиснул зубы, поиграл недолго желваками на щеках, сгреб со стола забытый в суматохе контракт, и вышел на улицу.

   Он уже сел в машину, когда в кармане зазвонил телефон.

– Алло, – буркнул он в трубку.

– Слушай, а ты мне как-то говорил, что квартиру сдаешь…

– Ну?

– Сдал?

– Нет еще…

– Мне она нужна на время, дашь мне ключи?

   Дэн не ответил, он оторвал телефон от своего уха и глупо уставился на экран.

– Алло, Дэн? Ты слышишь меня? – раздалось из трубки.

– Слышу, – ответил он неуверенно, вернув телефон к уху, – Я вам могу ее сдать, Пал Палыч…

– Вот, же ты жук, – недовольно пробурчал Павел, – Ну, ладно…. Куда подъехать за ключами?

– Я у кафе еще, – ответил Дэн недовольно, – Могу сразу к хате подъехать…

– Да, давай сразу к дому, там и встретимся. Диктуй адрес…

   Мерседес подъехал к старой пятиэтажке и остановился на парковке.

   Женя посмотрела в пассажирское окно, окинула взглядом припаркованные рядом машины, пыльную детскую площадку, с играющими на ней ребятишками, старушек на лавочке у подъезда. Это был абсолютно типичный дворик у абсолютно типичного панельного дома, мало чем отличающегося от места, которое она еще утром называла своим домом.

– Где мы? – спросила она.

– Поживешь пока здесь, – спокойно ответил Павел.

– У меня нет денег, – сказала Женя, – И работы тоже нет… теперь…

– Ничего, – ответил мужчина, улыбнувшись, – Решим.

– Отсюда до школы далеко, – пробурчала девушка, – И Сашку в садик надо как-то водить…

– До понедельника время есть, что-нибудь придумаем.

– Зачем вам это? – вдруг спросила она, строго посмотрев на Павла.

   Он повернулся к ней в пол оборота и ответил с улыбкой:

– Помочь хочу.

– Но почему? – не унималась Женя.

– Сама не понимаешь? – спросил он, не отводя взгляда.

– Нет, – ответила она и, отведя взгляд, густо залилась краской.

   Все она понимала. И хотя отмахивалась от этой мысли, словно от назойливой мухи, стараясь видеть в людях только хорошее, где-то глубоко в подсознании, мысль о том, что за все рано или поздно придется платить, проедала большую черную дыру. И это все ее совсем не радовало.

   Их нелепый диалог, полный намеков и недосказанности, прервал клаксон подъехавшего автомобиля.

   Дэн вышел из своей машины и не спеша направился к Мерседесу начальника. Он подошел к водительской двери и, наклонившись к окну, заглянул внутрь. Его любопытный взгляд скользнул по довольному лицу начальника и по залитым краской щекам девушки, прячущей свое лицо в лохматых рыжих волосах.

   Сложив в своей голове два плюс два, он получил заветное четыре. Его лицо вытянулось удивленно, а нижняя челюсть отвисла. Его начальник – образец целомудренности и верности, привез девицу на съемную квартиру. Вот, уж воистину: «седина в голову – бес в ребро».

   Стекло окна отъехало вниз. Павел, улыбнувшись нелепо Дэну, облизал мгновенно пересохшие губы, и пока пауза не стала слишком длинной, спросил:

– Ключи привез?

– Да, – ответил подчиненный, выуживая из кармана связку и отцепляя от кольца ключ.

– Мне нужно два, – резко сказал Павел, беря в руку ключ.

   Дэн взглянул на него из-под лобья и, поджав недовольно губы, принялся отделять второй экземпляр.

– 25, – сказал он, протягивая Павлу второй ключ.

– Давай позже об этом…, – пробурчал Павел, указав взглядом на Женьку.

– Я беру вперед, – не унимался Дэн.

– Может, еще и договор заключим? – зло рявкнул начальник, – Я тебе сказал – позже! Что не понятно?

– Да, все понятно, – замялся Дэн, – Я тут, кстати, вспомнил…. Вы контракт забыли…

– Что ты пристал ко мне с этим контрактом? Не видишь, я занят! Все! Езжай… Мы с тобой позже все обсудим.

– Ох, зря ты так, Пал Палыч, – бурчал Дэн, садясь в машину, – Ох, зря…

   Он достал из кармана свой телефон и, подумав минуту, набрал номер Алины.

   Обида – не лучший советчик, она толкает на необдуманные поступки, заставляет делать глупости, не позволяет видеть дальше собственного носа. И Дэн, в своем твердом намерении, преподать Павлу урок, совершенно забыл, что все это ему очень скоро аукнется.

– Алина Викторовна, зрасти, – сказал он в трубку, когда на том ее конце послышалось строгое «Алло», – Это Дэн…

– Что ты хотел, Дэн? – устало спросила она.

– Да у нас тут проблема, знаете… Пал Палыч, он… Вам бы самой посмотреть…

– На что смотреть, что случилось? Ты можешь объяснить толком?

– В общем, тут такое дело…, – Дэн замялся, – Вы можете подъехать?

– Нет, я не могу подъехать! Я работаю! – отчеканила женщина, – Если ты мне не скажешь немедленно, что случилось, я положу трубку!

– Черт…

   Он только сейчас начал понимать, что сам себя загнал в ловушку, и лучшим решением было бы повесить трубку, прекратив этот нелепый разговор. Но гордыня не позволила ему остановиться и выставить себя идиотом.

– Пал Палыч у меня квартиру снял, – выкрутился мужчина, – Сказал, что вы заплатите…

– Какую квартиру? – не поняла женщина, – Зачем?

– Я не знаю зачем, – он даже выдохнул от облегчения, – Так вы заплатите?

– Конечно, – ответила Алина спокойно, – Как только ее осмотрю. Диктуй адрес….

   Павел, Женя и Сашка зашли в небольшую ухоженную квартирку на третьем этаже пятиэтажки. Это была квартира матери Дэна, и после ее кончины, осталась ему по наследству. Она была совсем маленькая, но очень аккуратная и полностью меблированная, хрущевка с проходной гостиной и одной единственной спальней.

   Денис ничего не трогал в ней, оставив все, как было при жизни мамы. Почти новая мебель, телевизор, накрытый кисеей, ковры на стенах и полах. Он забрал только личные вещи матери, те, что точно не пригодились бы новым жильцам.

   Женя, крепко держа брата за руку, прошла в комнату и села на диван, сложив руки на коленях. Она не знала, как себя вести, потому решила не двигаться, не делать ничего, надеясь на то, что присутствие ребенка отодвинет момент расплаты на неопределенный срок. А потом она что-нибудь придумает, как-нибудь выкрутится из сложившейся ситуации.

– Есть хочется, – прошептал Сашка, дергая Женьку за рукав.

– Сиди спокойно, – пробурчала она в ответ.

   Павел по-хозяйски обошел всю квартиру, заглянул в холодильник, в ванную, прошерстил все ящики и, зайдя в гостиную, где расположились его внезапные гости, спокойно произнес:

– Жень, там ванная есть, тебе бы согреться…

   Девушку передернуло, как только она представила, что раздевается в этой, совершенно чужой, квартире, при этом, совершенно чужом, мужчине.

– Нет, спасибо, – пробурчала она себе под нос.

– Как знаешь, – пожал плечами Павел, – Я в магазин сгоняю, продуктов куплю, будут пожелания?

– Мне шоколадку! – уверенно выкрикнул Сашка, но, посмотрев на сестру, замялся, добавив, – Если можно…

– Ну, конечно, можно, – засмеялся в ответ мужчина, взъерошив пацану волосы, – А тебе чего купить? – обратился он к девушке.

– Мне ничего не надо, – тихо ответила Женя.

– Слушай, – он подошел ближе и сел перед ней на корточки, – Ты не бойся меня, хорошо? Я не обижу тебя…

– Я и не боюсь! – выпалила она и вскочила с дивана.

– Ага, – снова засмеялся Павел, – Я вижу…

   Он встал и направился к двери.

– Я скоро вернусь, – сказал он, уходя, – Вы пока тут осмотритесь. Чувствуйте себя, как дома, – он задумался на мгновение, – И, Жень! Поставь воду на пельмени…

   Когда дверь за Павлом захлопнулась, Женя включила Сашке телевизор, а сама отправилась на кухню выполнять поручение. Она быстро нашла там кастрюлю и наполнила ее водой.

   Ее все еще била мелкая дрожь, а из глубины тела к голове поднимался жар. Это было такое странное, непонятное ощущение, когда снаружи невыносимо холодно, а изнутри нестерпимо жарко. Даже мысли стали какими-то тягучими, непослушными. Невыносимо хотелось спать.

   Она зевнула и попыталась разжечь газ, но упрямая искра никак не хотела появляться из встроенного в плиту пьезоэлемента. Девушка осмотрелась в поисках зажигалки или спичек, заглянула в верхние шкафчики, присела на корточки, посмотрела в нижних.

   Не найдя ничего подходящего, она решила вернуться к плите и попробовать снова, но, видимо, слишком резко встала. Голова закружилась, сознание поплыло. Она оперлась рукой о столешницу, стараясь прийти в себя, но становилось хуже, головокружение усилилось, в висках застучало, начало тошнить.

– Женя, – в кухню вошел брат, крутя что-то в руках, – Я пульт от телевизора нашел, как тут канал переключать?

– Погоди, Саш, мне что-то не хорошо… – ответила она и потеряла сознание, рухнув на пол.

Глава 9

   Алина лежала на кровати и пыталась понять, что же это такое сейчас было. Павел был совершенно не похож на себя. Нечастые моменты их близости раньше проходили совсем иначе. В них была страсть, неуемная, неудержимая. Порой ей приходилось отбиваться от него часами, пока он ходил вокруг гоголем, требуя продолжения.

   Но в этот раз он был холоден и сух. Пожалуй, она не могла припомнить момента, чтобы он поставил работу во главу угла, отодвинув плотские утехи в сторону. В отличие от нее, он не носил в себе незаживающую рану, был здоровым мужчиной со своими потребностями. Она это понимала прекрасно, давая ему то, что требовалось. И он всегда принимал ее дар с энтузиазмом. Но не в этот раз.

   Сегодня все случилось очень быстро. Она бы даже сказала: торопливо. Как будто он пытался побыстрее отделаться от нее, исполнить свой супружеский долг и отчалить. Ей даже показалось, что этот звонок на телефон был для него спасительным. Что он только и ждал момента, чтобы соскочить, сбежать от нее, уйти из дома.

   Когда за ним захлопнулась входная дверь, она готова была расплакаться от обиды. Ведь, он даже не поцеловал ее на прощание.

Но она не расплакалась. Взяв свое сопливое «Я» в толстые ежовые рукавицы, она встала с кровати, приняла душ, оделась, причесалась, подмигнула себе игриво в зеркало и, покачивая бедрами, отправилась разрывать очередного лошка на тысячи мелких частей.

   Ведь, что может быть лучше, чем парочка свежих сердец на завтрак? И никакой Пашка с его кризисом среднего возраста не сможет испортить ее день.

   Звонок Дениса посреди рабочего дня снова выбил ее из колеи.

– Пал Палыч у меня квартиру снял…, – сказал он, разрушив ее мир.

– Какую квартиру? Зачем? – выпалила она, снова срываясь в истерику, но быстро взяв себя в руки, ответила – Конечно, заплачу, как только ее осмотрю.

   Ну, раз муж сказал, что она заплатит, как же она может его ослушаться? К тому же, ей, как ли любой представительнице прекрасного пола, стало дико интересно, что за игру затеял ее муженек. Она взяла в руку телефон и, собиралась было набрать уже номер Павла, чтобы спросить его об этом. Но что-то, возможно, легендарное женское коварство, заставило ее остановиться.

– Ну, уж нет, дорогой, – сказала она, глядя на его фотографию на экране, – Сделаю-ка я тебе сюрприз!

– Я дома! – весело прокричал Павел, вернувшись в квартиру, – Воду поставила?

– Дяденька! Дяденька! – из кухни выбежал перепуганный Сашка, его лицо были залито слезами, а глаза, такие же зеленые, как у Женьки, увеличились в размере, и занимали, казалось, пол лица.

   Павел присел на корточки:

– Меня Паша зовут, – сказал он, поймав перепуганного ребенка, – Что случилось?

– Дядя Паша! – глотая слезы и плохо выговаривая слова, почти кричал мальчик, – Кажется…, Женя… умерла!

   Павел вскочил, бросив пакеты с продуктами на пол, и в несколько больших прыжков оказался на кухне, посреди которой лежало бездыханное тело девушки. Он упал рядом на колени и потрогал ее лоб. Она пылала огнем.

– Уф, – выдохнул он, – Жива…

– Что с ней такое? – все еще всхлипывая, спросил Сашка, присев рядом.

– Не знаю, – ответил мужчина, вставая и беря девушку на руки, – Отвезу ее в больницу, – и уже на бегу, повернулся к ребенку, – Ты за главного!

– Угу, – ответил малыш, провожая их глазами.

   Алина припарковала своего Жучка немного в стороне от дома, чтобы случайно раньше времени не выдать свое местоположение, и отправилась «делать сюрприз» пешком. Пока она шла, в ее голове прокручивались самые разнообразные сюжеты. И самым навязчивым был тот, в котором она входит в квартиру, открывая с ноги хлипкую дверь, и застает своего мужа в объятиях голой девицы.

   Она прямо ощущала ее запах, чувствовала, как вцепляется ей в волосы, как они хрустят в ее руках, вырываясь с корнем. Слышала, как неистово орет эта молодая красавица, выбегая из квартиры в чем мать родила и, как она смеется ей в след, обещая уничтожить мерзкую тварь, стереть в порошок, превратить в пыль…

   У Алины даже руки чесались от предвкушения. Она даже поймала себя на мысли, что такого варианта она не просто ждет, она его жаждет. Все указывало на то, что Павел ей неверен. И то, что он не пришел к ней в «День памяти», и то, что он стал холодным и отстраненным, и эта квартира…

   Пожалуй, единственная нестыковка, которая не давала покоя, так эта его просьба заплатить за жилье. Как можно быть настолько глупым, чтобы собственноручно выдать свое местоположение? Она не могла этого понять, и потому, просто не думала об этом, прокручивая в голове единственно приемлемый для нее вариант. Измена!

   Ровным шагом, полностью уверенная в своей правоте, она вошла в подъезд, поднялась на третий этаж и встала перед заветной дверью. В этот самый момент ее план начал трещать по швам. Дверь оказалась совсем не хлипкой, а металлической и тяжелой, самой настоящей броней. Уверенности поубавилось.

   Она занесла палец над звонком, другой рукой взявшись за ручку двери, и одновременно нажала на кнопку и повернула рычаг. За дверью разлилась красивая птичья трель, замок щелкнул, и дверь отворилась. И прежде чем на пороге появились хозяева, Алина, снова натянув на лицо воинственное выражение, переступила порог.

   В дверном проеме, ведущем в гостиную, появился ребенок, и широко открытыми зелеными глазами посмотрел на гостью.

– Вы кто? – спросил он серьезно, слегка насупившись.

– Я Алина, – ответила она, растерявшись, – Мама дома?

– Мама? – переспросил он и задумался на мгновение, – Наверное, дома…

– Наверное? – удивилась женщина.

– Только, это не здесь, – добавил мальчик.

– А где? – спросила она.

– Я не могу вам сказать, Женя не разрешает мне говорить с незнакомцами!

– Кто этот Женя?

– Это моя сестра!

– Ага, – обрадовалась женщина ниточке, – А она дома?

– Нет, она в больнице…

– А из взрослых кто-нибудь здесь есть?

– Я! – уверенно сказал мальчонка.

– И больше никого?

– Нет, я за главного, – он по-деловому скрестил руки на груди, – Так дядя Паша сказал!

   Алина чуть не подпрыгнула от восторга, услышав знакомое имя.

– А дядя Паша – это кто? – спросила она осторожно.

– Дядя Паша, это дядя Паша, – пожал плечами Сашка, – Это его квартира.

– Угу, – Алина закусила губу, – А ты тут тогда что делаешь?

– Дядя Паша сказал, что мы тут пока поживем…

– А мы это…

– Я и Женя.

– И почему?

– Что «почему»?

– Почему вы будете жить здесь, а не дома…

– Дома Сева, – ответил ребенок, – Он дерется, во…, – он снова задрал свою рубашку, демонстрируя синяк, – И Женю обижает…

   Увидев побои, Алина побледнела. Она никогда не понимала, как можно поднять руку на маленького беззащитного ребенка. Не принимала даже легких наказаний, с удовольствием расправляясь с абъюзерами в зале суда. Лишая их всего, детей, имущества, достоинства, если, конечно, оно у них еще было. Такие дела она любила более всего, и получала от них максимальное, почти физическое, удовольствие.

– А мама что ж за вас не заступиться? – спросила женщина, опавшим голосом, присаживаясь на пуфик в прихожей.

– Мама – алкашка, так Женя сказала…

   На мгновение воцарилась тишина, которою нарушил внезапный громкий рык. Это в животе у Сашки заурчало от голода. От неожиданности он даже вздрогнул и посмотрел на свой живот удивленно.

– Голодный? – поинтересовалась Алина.

– Угу, – ответил малыш, гладя себя по животу, – Очень…

– Хочешь, я приготовлю для тебя что-нибудь, пока мы ждем дядю Пашу и Женю?