Нимфоманка
– К чему клонишь? – разозлилась я и призналась: – Я и сама не в восторге от своей учёбы. Так ведь и не собиралась работать по специальности. Просто мода такая была. Да и куда, если что, без диплома? Даже не солидно.
– Это твой муженёк – олигарх так считал? – предположил насмешливо Никита, сам того не ведая, задев по живому.
Я поспешила сделать вид, будто не поняла, что он имеет в виду и поспешила задать соответствующий вопрос:
– Причём тут муж олигарх и диплом?
– Думаю, для олигарха несолидно появляться в обществе с необразованной женой, – предположил он и тут же смоделировал ситуацию: – Знакомьтесь, моя жена. Она окончила среднюю школу!
– Неужели только диплом определяет образованность? – злилась я, в душе соглашаясь с Никитой.
– А как же? – воскликнул он и стал развивать свою мысль: – Раньше уровень развития определялся в общении и по делам людей. Дворяне говорили на нескольких языках, знали философию и читали классику…
– А сейчас?
– Сейчас дворян нет, а в так называемом «светском обществе» ограничиваются тем, что при встрече хвастают, кто что окончил. Если у тебя диплом Кембриджского университета, то ты уже небожитель.
– Ты бывал на светских раутах? – съязвила и попыталась угадать: – Продолжаешь меня ревновать к Вадиму?
Никита оживился.
– А мы, мужчины, так устроены, – стал объяснять Никита, и подтвердил моё предположение: – Мы до самой смерти будем подспудно ненавидеть прежних обладателей тела своей женщины… В бешенство приводит даже мысль о том, что кто-то раньше тебя целовал её в интимные места, а ты… О ужас! – воскликнул он театрально, закатил глаза и трагическим голосом закончил свою мысль: – Отвечала взаимностью.
Я это знала, но считала, что он мог бы и не говорить об этом.
– Ты сейчас серьёзно? – спросила зачем-то я и расстроилась, упрекая себя за опрометчивый поступок.
Я уже который раз зарекалась не упоминать в разговоре с Никитой мужчин из прошлой жизни. Обстоятельства сложились так, что он многих из них знал, и каждый раз болезненно реагировал.
Моё прошлое было бурным и насыщенным. Я успела побывать замужем за олигархом и с ужасом вспоминала тот период своего существования. Иначе это и не назовёшь. Всё закончилось тем, что попалась на измене. Жуть! А может как раз тогда всё и началось? – мелькнула мысль и я вдруг вспомнила, как очнулась в глухом лесу с небольшим рюкзачком, в котором был минимум продуктов и набор для выживания в экстремальной ситуации. По сути, тогда действительно началась новая жизнь, показавшаяся вначале концом моего пребывания на этом свете…
Никита между тем положил мне на колено руку и признался:
– Шучу, конечно…
– Давай больше не будешь шутить? – попросила я, уверенная, что он всё равно будет злиться на моё прошлое.
– Не буду, – пообещал он, а взамен попросил: – А ты не ставь мои профессиональные навыки под сомнение.
– Разве я ставлю?
– Ставишь, – вновь завёлся он. – Вот сейчас, например, подозреваешь, что я что-то недосмотрел или пропустил…
– Извини, – попросила я прощение. – Но есть сомнения.
– А ты их отбрось и живи! – посоветовал он. – Доверься специалистам.
Я промолчала. Отчего-то самоуверенность Никиты завела меня. Его убеждённость в собственную правоту задела моё самолюбие. Он добивался того, чтобы рядом с ним я чувствовала себя защищённой. Это для самоутверждения нужно каждому мужчине. Но с некоторых пор и у меня появилась странная тяга к лидерству. Я не обычная городская фифа… Жизнь обтесала и закалила меня похлеще любого мужчины. За плечами целый курс выживания в экстремальных условиях, стрельба и погони, как в крутом кино.… А может это нереализованный инстинкт мамы? – вдруг подумалось мне. – Так или иначе, но я тоже горела желанием заботиться о ком-то и кого-то защищать.
Мы въехали во двор. Я отстегнула ремень, с твёрдым намерением покопаться в биографии Севастьяновой, но не говорить об этом Никите.
Женская интуиция не подвела меня. По крайней мере, мне так показалось сразу, как только я набрала в поисковике браузера фамилию и имя адвоката. Всемирной паутине Севастьянова была известна как учредитель компании по оказанию юридический услуг. Однако, в отличие от своих коллег, она имела достаточно жалкий список клиентов, которые оставили на её страничке отзывы о деятельности «Фемиды-В». Причём мне хватило беглого взгляда, чтобы понять, написаны они одним человеком. Обман обнаружился не только в стиле написания текста. Во всех пяти отзывах, в одних и тех же словах, была сделана одна и та же ошибка. Но подобным грешны многие, если не большинство людей, так или иначе связанных с предпринимательской деятельностью… Главным же результатом моих изысканий стало появление ещё трёх юридических адресов, на которые оформлялась эта контора. Все они были в центре Москвы, а два в непосредственной близости от моего офиса.
– Интересно, – пробормотала я и окликнула: – Никита!
– Да!
– Мне нужна твоя помощь, – призналась я.
Никита возник в дверях комнаты.
– Говори! – разрешил он.
– У тебя ведь есть база данных…
– Так, – протянул он и спросил: – Снова за своё?
Я сделала вид, будто расстроилась и опустила крышку ноутбука.
– Извини, – попросила я прощение.
Он вышел.
– Ну и чёрт с тобой! – прошептала я, и уже громче попросила: – Ты в магазин не сходишь?
Трюк удался. Куда он денется? Пока Никита ходил за пирожными, я быстро залезла в его компьютер. Я ликовала! Мне удалось застать врасплох своим капризом бывшего оперативного сотрудника полиции, а ныне частного сыщика, и он неосмотрительно оставил его включённым. Более того, Никита как раз работал с базой данных. Для меня не было секретом, что он этим грубо нарушал закон. Но кто сейчас не грешит подобным? Тем более базу данных можно приобрести на «чёрном рынке» за символическую цену…
Я набрала адрес ныне действующего, согласно документам, офиса Севастьяновой и надавила кнопку «Интер». Компьютер выдал трёх человек, которые в разное время являлись владельцами этих апартаментов на Садовом. Я старательно переписала данные последнего хозяина и набрала в поисковике адрес офиса, в котором находилась «Фемида-В» до прошлого года. Здесь собственник был один, аж с девяностых, некто Катаев. Весь этаж старинного здания занимала его дизайн студия со странным названием «Арчи». После того, как там расположилась «Фемида-В», он переехал в Тмутараканью. А вернее, в район метро «Выхино». Отчего-то обрадованная тем, что мне Севостьянова предлагала более сносные варианты, его данные я так же занесла в свою записную книжку…
Глава 6
– Чем могу быть полезен? – спросил Катаев.
«Не можешь, – мысленно одёрнула я его и поправила: – Такой красивой и сексуальной женщине, ты просто обязан помочь!»
Катаев сидел на фоне стены, цвета кофе с молоком и украшенной двумя рядами дипломов и сертификатов. Все они были помещены в одинаковые рамочки, но были написаны на разных языках.
– У вас хорошая репутация, – начала я издалека и призналась: – Читала отзывы. Да и так, название «Арчи» на слуху.
В последний момент я не сдержалась и улыбнулась. Меня так и подмывало добавить к названию окончание и превратить слово в имя известного литературного героя – Арчибальд.
Конечно, я не сказала, что читала отзывы вовсе не для того, чтобы воспользоваться услугами студии. Катаеву не надо знать, что я просто хотела представить, с кем придётся иметь дело.
– Вы сделали правильный выбор, – перешёл он с места в карьер, словно я уже оплатила работы и сижу в ожидании чуда. Делец с жаром стал описывать перспективы сотрудничества: – Вас засыплют комплиментами о вашем вкусе. Далеко не все сейчас профессионально подходят к созданию уютной атмосферы у себя дома. Я вам обещаю, у вас будет уникальная квартира, в которой вы будете отдыхать после работы, заниматься делами, растить детей…
«Он даже не поинтересовался, что мне надо благоустроить, – думала я с иронией. – Может вовсе не квартиру, а к примеру, дом или офис? Профессионал хренов…»
– На рынке услуг наша студия уже девять лет, – продолжал между тем Катаев рассказывать заученный текст, приняв меня за очередную дурочку. – Нашими клиентами являются артисты кино, известные адвокаты и политики…
«Ну вот сразу дошёл и до клиентов», – с тоской думала я, не решаясь перебивать. Чем глубже он влезет в хвалебные оды своего заведения, тем сильнее будет замешательство от новости, что я не нуждаюсь в услугах дизайнеров, а пришла совсем за другим.
– Наши специалисты используют материалы ведущих зарубежных производителей. На всё имеются сертификаты качества. Многие стажировались и работали как в России, так и за её пределами, а например, Маша Рябова обустраивала семейное гнездо самой Примадонне! – похвастал он и замолчал.
Я подумала, что теперь по его плану, я должна округлить глаза и открыть рот. А ещё протянуть:
«Самой Примадонне?!»
Но вместо этого я спросила:
– Насколько я помню, раньше ваш офис располагался не здесь?
– Действительно, – подтвердил Катаев. – Довольно долго мы работали в Барковом переулке…
– Позвольте узнать, – осторожно начала я и задала сходу главный вопрос: – А вам знакома фамилия Севастьянова?
От моего внимания не ускользнуло то, как переменился в лице Катаев.
– Почему вы спрашиваете? – спросил он чужим, вмиг изменившимся голосом.
Могло показаться, что кто-то, как на радио, нажал кнопку и сменил станцию…
– Это моя подруга, – соврала я и добавила: – Севостьянова известный адвокат. Хотелось бы знать, а она не пользуется услугами вашей компании?
– Почему бы вам самой у неё не спросить? – поинтересовался он зло.
– Мы давно не виделись, – промямлила я, отчего-то испугавшись.
Разговор уходил явно не в то русло и причиной тому моя неосмотрительность.
– Знаете что?! – спросил он и бросил на стол ручку. – Если госпожа Севастьянова снова решила предъявить ко мне претензии…
– Нет, что вы! – поспешила его успокоить я, чувствуя, что не зря начала своё расследование и заверила: – Она даже не в курсе, что я здесь. Да и видимся мы не часто.
– Скажите честно, зачем вы пришли? – сухо спросил Катаев.
– Зачем я здесь? – переспросила я, размышляя над тем, как вести себя дальше и со вздохом призналась: – Я соврала вам, что являюсь подругой этой женщины.
– Не удивлён.
– Почему?
– Потому что у таких особ подруг попросту не бывает, – ошарашил он.
– Можно поподробнее? – попросила я.
– Кто вы? – повторился он, проигнорировав вопрос.
– Человек, едва не пострадавший от её услуг, – ответила я.
– Представьте, а вот я как раз пострадал, – признался он и посмотрел на часы.
Я про себя чертыхнулась. Даёт понять, что спешит. И всё-таки я решила во что бы то ни стало вынудить Катаева на откровенный разговор.
– Скажите, это из-за неё вы сменили офис? – допытывалась я.
– Какое вам дело? – злился он.
– Я хочу узнать, какими методами она действует, – сказала я, следя за его выражением глаз.
«А ведь ты дружок в штаны наложил! – сделала я вывод и задалась вопросом: – Чего же ты так боишься?!»
Между тем Катаев встал из-за стола.
– Я вас не понимаю, – произнёс он.
Я продолжала сидеть, с деланой брезгливостью глядя на него снизу вверх. Да, он ничего не успел мне рассказать, но я то поняла, что этот человек боится даже обсуждения темы, а он понял, что я поняла это… Пусть хотя бы испытает неловкость перед женщиной, которой отказал в помощи.
– Севастьянова едва не отобрала у меня офис, – попыталась я зайти с другой стороны.
– Марта Александровна! – Он повысил голос и напомнил: – Я же сказал вам, что ограничен во времени.
– Неужели вы позволите, чтобы ещё кто-то пострадал от рук этой особы? – не унималась я.
– Я бы рад вам помочь, – стал объяснять он, – если бы был уверен, что вы в состоянии противостоять коллективу, который работает на неё…
– Представьте себе! – воскликнула я обрадованно и встала.
«Ну как же, ведь Катаев даже не подозревает, что мне и Никите удалось упрятать помощников Савостьяновой за решётку! – осенило меня. – Надо немедленно ему всё рассказать! Тогда он непременно сменит гнев на милость и пойдёт на контакт».
– Не представляю, – между тем устало пошутил он.
– Её подельники уже в следственном изоляторе, – объявила я.
– Интересно. – Катаев оживился и поинтересовался: – И как вам удалось это сделать? Ведь майор юстиции это уже величина.
Я растерялась и поспешила спросить:
– Кого вы имеете в виду?
– Ну как, вы же сами сказали, что подельники уже за решёткой, – напомнил он и сделал вывод: – Значит и Славина арестовали.
– Но среди них нет работников прокуратуры, – произнесла я и призналась: – Да и фамилии такой я ни когда не слышала.
– Отправили за решётку подельников Севастьяновой и не знаете следователя Славина? – изумился Катаев и расстроенным голосом объявил: – В таком случае, мне не о чем с вами разговаривать.
– Но…
– Я вам уже всё сказал! – этими словами он направился прочь из кабинета.
Оставшись одна, я некоторое время размышляла над услышанным. «Может Лопатин представился ему майором юстиции? – подумала я, направляясь к выходу. – Так или иначе, но это уже что-то. По крайней мере, теперь мне известно, что Севастьянова работает в купе с представителем прокуратуры по фамилии Славин, и я имею представление, как подходить к очередной жертве недобросовестного юриста. Женщина по фамилии Гаранина владела на Вернадского косметическим салоном и тоже продала свои помещения адвокатессе.
У стойки рессепшен я задержалась.
– Скажите, а ваш начальник всегда такой? – спросила я девушку с губами как у Мака из диснеевского мультфильма про уток.
– Как из тюрьмы вышел, сам не свой, – ответила утка-секретарь.
– Он был в тюрьме? – изумилась я.
– Не то чтобы, – девушка замялась и спросила: – А где держат людей, если ещё не было суда?
– В следственном изоляторе, – догадалась я и спросила: – А давно?
– Перед самым переездом сюда, – она обвела фойе взглядом.
– А до этого?
Девушка не успела ответить.
– Танечка! Вы снова за своё?
Окрик Катаева, который возник на лестнице, заставил её перемениться в лице и уткнуться в бумаги.
Но и того, что я услышала, было достаточно, чтобы сделать выводы.
Глава 7
– Я бы хотела увидеть вашу хозяйку, – сообщила я миловидной девушке-администратору.
– Как вас представить?
– Марта Александровна, – назвалась я официально протокольным тоном.
– Вы уверены, что я не смогу вам ничем помочь? – спросила девушка.
Я улыбнулась одними губами и с неприязнью, присущей людям, которым оказали «медвежью услугу» заверила:
– А вы мне уже и так однажды помогли!
Можно было продолжить, например словами: «да так, что волосы вылезли после вашей укладки», или «ногти стали слоиться, пульпа гноиться, и я вбухала кучу денег, чтобы исправить ваш брак». Но и этого было достаточно, чтобы девушка насторожилась. Можно сказать, она даже испугалась. Мимика, раздражение в недовольном голосе, всё красноречиво договаривало за меня и рисовало в её воображении не радужные перспективы. Уж я то знала, чего стоит провинциалке должность с громким названием «администратор». То, что она из провинции, я не сомневалась. Москвичку на такую работу калачом не заманишь. Пусть салон и в центре столицы, но судя по прейскуранту услуг, ценового диапазона на них и внешнему убранству, далеко не элитный. Так, потянет для средней руки офисных мышек… Да и возраст девушки говорил о многом. Небось только в прошлом году закончила школу. Может и вовсе, как я в своё время, приехала в поисках принца на белом коне. Мне было жаль её, но на карту поставлено слишком много, чтобы отступиться от плана.
– Напомните, пожалуйста, – попросила она, между тем.
– Вы должны знать своих клиентов! – выпалила я зачем-то.
Девушка покорно наклонила голову и показала рукой на двери.
Образ Гараниной напрочь менял сложившийся стереотип женщины-руководителя. Вместо властной, с хищным взглядом дамы, я увидела похожую на девочку-подростка молоденькую женщину. До того, пока администратор не обратилась к ней по имени-отчеству, я подумала, что это забежавшая к маме в кабинет дочка, которая заняла её кресло.
Большие, словно маслины глаза, настороженно смотрели на меня из-под длинных, словно опахала ресниц. Тонкие брови, стрижка под мальчика…
– К нам посетительница с претензиями, – начала было администратор, но я тут же строго осадила её:
– У меня между прочим имя есть! И ещё, подбирайте выражения!
– Марина, оставь нас, я сама разберусь, – попросила начальница.
Она предусмотрительно дождалась, когда девушка скроется за дверью и посмотрела на меня.
– Присаживайтесь, где вам удобно, – с этими словами Гаранина показала на кресла у стены.
Я схватила за спинку стул у стола для совещаний, нервно дёрнула его на себя, но осталась стоять. Мой запал прошёл. Что говорится, рука не поднималась, устраивать разнос этой девушке.
Я окинула кабинет взглядом, собираясь с мыслями и сообщила:
– Месяц назад мне делали у вас педикюр…
– Так, – протянула Гаранина и поднялась из-за стола.
– Через несколько дней я обнаружила у себя грибок! – выпалила я через силу.
Теперь на меня воздействовал ещё один фактор – оказалось неудобно и стыдно сообщать о такой болезни постороннему.
Я тут же представила себя с пожелтевшими и скрученными ногтями на пальцах ног и содрогнулась. Однако уже через мгновенье стало смешно от возникшего в голове образа Никиты, который снял с меня туфлю и собрался поцеловать ножку. Вернее я отчётливо увидела его глаза, округлившиеся от ужаса и недоумения. Представила так, будто смотрела прямо на него. Ну что поделаешь с моим воображением? Оно было через чур развито и не раз подводило меня. Мне стоило больших трудов скрыть некстати наступившую весёлость. Я с шумом перевела дыхание и кашлянула.
Гаранина молчала. В её внешности ничего не изменилось. Она ждала, когда я закончу говорить. Я представляла, какие аргументы хозяйка салона приведёт в защиту своего заведения, как будет рассказывать о методах обработки и дезинфекции инструментов и перечислит средства, которые используются для этих целей. Но мне этого ничего не надо. Основной целью всей этой прелюдии было сообщить ей, кто будет заниматься с моей стороны решением вопроса постигшего меня несчастья.
– Я готова обсудить с вами это недоразумение, – начала было Гаранина, воспользовавшись затянувшейся паузой, но я тут же возмутилась:
– Готова! Нет, ну вы посмотрите! – Я хлопнула себя по бедру ладонью. – Да вы обязаны! И о каком недоразумении вы говорите? Это грибок, по-вашему, недоразумение?
– Конечно, обязана, – согласилась она и кивнула. – Ничего не имею против вашего определения. А грибок для женщины это и вовсе катастрофа.
– С моей стороны вопросом возмещения материального вреда и морального ущерба будет заниматься лично руководитель юридической компании «Фемида-В» госпожа Севастьянова, – сообщила я, следя за реакцией Гараниной.
– Севастьянова, – повторила она эхом и едва заметно улыбнулась. – Ну да, как же…
– Вам я вижу, известна этот адвокат, – наступала я.
– Ещё бы! – Гаранина снова села и напрямую спросила: – Что ей на этот раз нужно?
Я сделала вид, будто не поняла и поинтересовалась:
– В смысле?
– Вы хотите сказать, что вот так вот просто заключили с ней договор и пришли сообщить мне об этом? – не поверила она.
– Так и есть, – подтвердила я.
– А мне кажется, что вы лукавите, – сказала Гаранина и попала в точку.
Но я продолжала пытаться играть роль возмущённой клиентки.
– Не понимаю вас, – произнесла я.
– Хотя, могу допустить, что вы как раз и есть её очередная жертва, – заявила она неожиданно. – Схем облапошивания граждан много.
«Вот так новость! – обрадовалась я такой удаче. – Жертва! Сильно сказано для начала разговора».
– А можно поподробнее? – попросила я. – Что вы имеет в виду, когда говорите, что я жертва?
– Сначала вы ответьте на мой вопрос, – поставила условие Гаранина и спросила: – Вы действительно получали такую услугу у меня в салоне?
– Я подхватила у вас грибок, – напомнила я без энтузиазма.
– Этого быть не может, – сказала она и спросила: – Но, всё-таки, вы были здесь до этого? Отвечайте конкретно, «да» или «нет»?
– Нет, я у вас не была, – призналась я. – Просто Севастьянова решала как-то мои проблемы, а недавно позвонила и пожаловалась на вас, – стала я врать и в двух словах пересказала мифический разговор: – Говорила, будто вы заняли у неё на развитие бизнеса крупную сумму и не хотите вернуть долг…
– Сучка! – выпалила в сердцах Гаранина и тут же извинилась: – Простите. Вырвалось!
Она встала, вышла из-за стола и подошла ближе.
– Я вас представляла другой, – сменила я пластинку и стала льстить: – Мне вы казались озлобленной и страшной бабой…
Гаранина вдруг рассмеялась. Так бывает после нервного перенапряжения. Когда вначале, кажется, что мир рухнул, а жизнь кончена, вдруг лёгкая шутка или просто слово, становится толчком к пониманию того, что на самом деле всё не так плохо и, даже наоборот. Я воспользовалась моментом и тоже засмеялась, всем своим видом стараясь показать, что Гаранина мне симпатична.
Отчего-то я вдруг решила, что с этой девочкой надо и себя вести подобающим образом и игриво протянула руку.
– Меня зовут Марта! – представилась я.
– Ольга, – назвала своё имя Гаранина. Она коснулась моей руки прохладной ладошкой и показала взглядом на кресло у стеклянного столика.
– Не знала, что совсем рядом с моим офисом есть такой замечательный салон, – похвалила я, наконец, отпустив спинку стула.
– Спасибо, – поблагодарила она и спросила: – А вы, простите, где работаете?
Я небрежно махнула рукой, давая понять, что если пойти сразу направо от входа, то совсем скоро можно оказаться у меня и сопроводила свой жест пояснением:
– В двух шагах отсюда.
– Мы уже год здесь работаем, – сказала она.
Я окинула взглядом кабинет, собираясь с мыслями и предложила:
– А давайте, Ольга, поговорим в неформальной обстановке?
– Знать бы о чём? – настороженно сказала она и посмотрела на часы, висевшие на стене.
– Торопитесь? – с сожалением спросила я.
– Жду клиента, – призналась она, хотя до ужаса хочу разобраться, чего на этот раз от меня надо этой мадам…
«Как её вынудить рассказать?» – подумала я и предложила:
– Давай на «ты»?
Она кивнула и согласилась:
– Хорошо.
Глава 8
Ольгу нельзя было вспугнуть. Для начала нужно было хотя бы расположить к себе. Вдруг я показалась ей мымрой и у неё возникло ко мне отвращение, и теперь она только и ждёт момента, чтобы избавить свой кабинет от моего присутствия? Так у меня, например, бывает. Первое впечатление о человеке может испортить неправильно подобранный цвет помады, зимний, сладкий и тяжёлый аромат туалетной воды летом или наоборот, дешёвые тени. Я не говорю уже о запахе изо рта и неопрятной одежде. Нужно совсем немного времени, чтобы человек вызвал противоположные чувства, а я как раз постаралась сделать так, чтобы Ольга меня возненавидела.
– Значит, Севастьянова обманула меня, когда сказала про долг? – спросила я осторожно.
– Обманула, – подтвердила Ольга.
– Ты хотела знать, что ей от тебя ещё надо, – напомнила я и предположила: – Получается, не первый раз пересекаетесь?
– Год назад она вынудила продать за бесценок ей мой прежний офис, – объяснила Ольга.
– Как? – допытывалась я.
– Даже не хочу вспоминать, – призналась она.
– Странно, – проговорила я, размышляя, с какой стороны к ней подступиться и как разговорить, и стала врать: – а мне Севастьянова показалась даже очень ничего… Симпатичная такая женщина…
– Ага! – Ольга усмехнулась. – Хоть икону с неё пиши! Скажешь тоже.
– Вообще-то мне её в своё время порекомендовал один человек, – начала я издалека. – Майор юстиции, кажется, по фамилии Славин.
Её глаза вдруг округлились.
– Славин?! – переспросила она.
– Славин, – подтвердила я и сделала вид, будто удивилась: – Неужели и его знаешь?
Ольга переменилась в лице во второй раз. Теперь я узнала, как выглядит эта девочка – подросток, когда злится. Она стала похожей на мальчишку забияку.
– И этот оборотень тебе известен! – констатировала она с металлом в голосе.
«О-го-го! – восхитилась я про себя и похвалила: – А ты ещё та штучка. Не удивлюсь, если вместо фитнеса, на карате ходишь!»
Так или иначе, но притворяться и врать уже, было себе дороже. Пора было открывать карты, и я решилась:
– Дай слово, что после того, что я тебе сейчас скажу, не выставишь меня сходу за дверь, а дослушаешь до конца? – Я выжидающе уставилась ей в глаза.