Загробная любовь

Глава 3

Я уставился на Алексея и слегка растерялся. Незамедлительно в голове перебирал сразу все эмоции, чтоб отразить верно-оптимальную. Но тут до меня дошло, что я ж не обычный смертный и остановил время, а потом выдохнул и пальцами протер глаза. Затем забрал у коллеги бумагу порвал ее на четыре части, засунул эти части в карман своего халата. Дотронулся пальцем до виска Алексея, восстановил время и вопросительно посмотрел на коллегу.

─ Что я хотел сказать? – потерялся он и когда вспоминал, то бегал глазами из стороны в сторону. – Или сделать…

Я в ответ пожал плечами:

─ Может, хотел попросить моей помощи в морге?

─ Да нет… Там никого нет из мертвых, да и у тебя конец смены.

─ Ну да. К вечеру еще вернусь.

─ Как дочь?

Я блаженный положительно кивнул, приобнял Леху за плечи и повел отсюда.

Дома я лежал пластом на кровати и наконец, понимал выражение – выжатый как лимон. Уж довольно большое количество собственной энергии я потратил, на то чтоб больница играл по моим правилам.

Я взял в толк собственно, что в двери моей комнаты стоит Вика, которая давным-давно за мной наблюдает и перевернулся на спину.

─ Что произошло? – зашла она в комнату испуганная. – Ты влетел в дом без лица и даже на меня ноль внимания…

─ Сознаться откровенно не припомню, чтоб я тебя особо баловал вниманием.

─ Это да, равнодушием от тебя прет неимоверно, но сегодня плюс ко всему ты еще другой. Как будто подменили.

─ Ты похвально наблюдательна. Да, мне довольно тяжело, и я надеюсь на твою помощь.

─ Да, естественно. Всегда!

─ Присядь, ─ я похлопал ладонью по кровати.

А она и рада исполнить мою просьбу.

─ У меня есть дочь…

─ Что? – вскрикнула она не успев сесть. – Откуда у тебя дочь? Да тебя как дурачка вокруг пальца обвели…

─ Ты меня вообще слышишь? – я вдохнул терпеливо, но терпения уже не хватало в разговоре с глуповатой ведьмой. – Может, позволишь договорить?

Вика, в конце концов, присела на край кровати в ожидании моего рассказа о том, как действительно меня обвели вокруг пальца. Она была глубоко уверена в своем предчувствии.

─ Я сказал ТЕПЕРЬ у меня дочь!

Вика распрощалась со своим предчувствием и ныне смотрела на меня с недопониманием:

─ Зачем тебе дочь? Приемная? Смертная?

─ О-о, ─ потерял терпение я. – Да собственно что же ты…

─ А собственно что тогда?

─ У меня дочь. Я ее оживил. Она вылитая Карина, и ее тоже изнасиловали…

До этого трещотка Витка внезапно заткнулась, будто потеряла дар речи и еще, потому что обрабатывала услышанную только что информацию.

─ Как? – оторопела ведьма.

И видать мир ее рухнул ведь ранее она лицезрела соперницу на фото, а теперь здесь будет жить ее копия. Ревность с лихвой заполнила каждую клеточку жестокой ведьмы.

─ Ты мне поможешь? – я встал с кровати и отправился в холл.

Вика поторопилась за мной в стремлении узнать, что от нее понадобится.

─ Мне нужно будет стать ее мамой? – спускалась она за мной по лестнице.

─ Ты обязана будешь мне подыграть ну и не проболтаться Люциферу, естественно.

─ Нет, ─ негативно покачала головой Вика. – Ты приведешь в дом мертвячку?

─ А тебе что страшно? – хохотнул я. – Бедняжка, которая расчленяет людской род, как кофе с сахаром перемешивает и наводит на них мор.

Я осмотрел еще раз серый дощатый холл с разбитыми нечистыми стеклами в чернейших рамах маленьких окон. На потолок, который со временем почернел и залитый кровью теперь уже высохшей, въевшейся пол. Оглядел полусгнившую лестницу и щелкнул пальцем.

─ Зачем ты это сделал?

─ Что именно?

─ Ну… Пальцем вот так, ─ повторила Вика мой жест.

─ Сделал визуальный ремонт. Не жить же моей дочке в таких прекрасных условиях. Пусть живет в еще лучших!

─ Так ладно. Ты ее отец, она твоя дочь. А я?

─ Кстати о тебе. Освобождай свою комнату и переселяйся в комнату за кухней. Раз уж ты так любишь прислуживать, то будь прислугой по сущности.

Когда в морге стало спокойно, а точнее когда Дима уехал домой мы с Лехой закончили с работой, которой сегодня было совсем не много, видимо мой брат Убийство слегка отлынивает от работы все же не мне одному быть вечным козлом опущения, мой коллега ушел вздремнуть.

С пришествием ночи я утешал себя тем, что Убийство тоже не особо спешит исполнять свои обязанности еще и радовался тому, что иду, наконец, навестить Инну. Жаль, конечно, что она спит уже, в госпитале давно был отбой, но хотя бы через окно на нее посмотрю! Меня такое положение вещей тоже вполне устраивает, хотя… Пора бы уже заявить ей о том, что я ее отец, а я не спешу и теряюсь как девственница на выданье.

Как вдруг ощутил недалеко от себя жуткий накал, ожесточенное напряжение и нестерпимый страх.

Услышав мои шаги, какая-то девчонка отскочила от открытого окошка и обернулась.

Меня аж в жар бросило, когда я увидел эти до боли знакомые глаза. У меня в душе аж все перевернулось с ног на голову, и опора на миг ушла из-под ног.

ʺИнна что выброситься вздумала?! Из окна? Как когда-то Карина? Нет, милый братик не ту жертву ты для себя избрал, я зубами буду разрывать твою материю, и крошить тебя как… Да не важно! Ее я никому не отдам!ʺ

─ Эй, малыш…

Перепуганная девчонка забилась в угол лестничного проема, а ее растрепанные темные волосы той же длины что и у моей мертвой любимой, закрыли почти все лицо.

Я чувствовал ее страх перед мужским полом, и в случае если бы у меня опять же было сердце, оно бы разлетелось сейчас на миллион осколков. В случае если бы я поднялся минутой позднее или бы вышел покурить, а ее заметил на асфальте мертвую в луже теплой, бардовой крови, то я бы не выжил!

Да ясно, я бы без сомнения воскресил ее еще раз… Но не жить же нам одними воскрешениями.

Мое горло сдавило знакомое ощущение, будто его сжало горячее кольцо с острыми шипами. Это чувство ослабило хватку вот недавно, а со дня гибели Карины душило меня, не переставая.

─ Стой-стой… – я медлительно подходил ближе. – Я не сделаю тебе больно, поверь! Я врач я здесь за тем чтоб помочь.

Она вздернула головой, ладонью убрала с лица волосы и недоверчиво присмотрелась ко мне в чуть освещенном коридоре.

─ Что вам от меня нужно? Я же спрашивала, вы в морге работаете… – ее голос от страха сходил на шепот.

─ Я знаю, что с тобой произошло, ─ проглотив ком, произнес я. – Я знаю, что сейчас творится в твоей душе, но это не повод, чтоб не жить!

─ Это же вы меня спасли? – задрожал ее голос, и ладонями девчонка закрыла свое лицо.

А потом по стене сползла вниз.

─ Зачем? Вы думаете, я хочу вернуться в тот дом? К матери-алкоголичке, которой нет до меня дела? Мне там страшно! Там нечего кушать, там холодно и пахнет водкой… Уж лучше умереть!

Я присел на корточки рядом с ней и спиной облокотился на стену.

─ Не знаю, о какой матери алкоголичке ты говоришь но, как мне известно, у тебя довольно состоятельный родитель.

─ Родитель? – опешила Инна и прекратила сокрушаться.

─ У тебя ретроградная амнезия. В предсмертном состоянии у человека возникают яркие галлюцинации. Это как сон, но гораздо реалистичнее. Вот твой мозг и перепутал все.

─ Это случайно не вы? – прищурила глаза она. – Вы постоянно торчите возле моей палаты, а больше меня никто не навещал…

─ Я…

─ Но я вас не знаю! – вскрикнула она.

─ Я же говорю – потеря памяти.

Уф вроде и проще стало! Аж гора с плеч, теперь и Инне все поведано, а то я все не решался и не решался, боялся навредить ей больше, ждал подходящего момента.

Она, конечно, сомневается в моих словах, да и я ей никакой не отец. Только назад пути нет, она под моим черным крылышком рядом с самим сыном Люцифера, а это значило, что ей не грозит никакое зло!

Утром по пути в палату моей Инны меня перехватила постовая медсестра Катя:

─ Александр Геннадьевич, сегодня следователь придет по поводу вашей дочери, ну вернее по причине изнасилования.

─ Какой следователь? – впал в тупик я.

Не уж-то когда я изменил время и воскресил Инну, то оно бесцеремонно подстроилось под образовавшуюся ситуацию?

─ Катя без меня никого не впускать! У тебя же есть мой номер? Звони сразу мне. Бедняжка и так еле жива, осталась, а тут эти допросы.

─ Хорошо, ─ недоуменно ответила девушка. ─ Ваша дочь очень хорошо поправляется.

─ Еще бы…

─ Что?

─ Кать это, а можем ли мы продолжить лечение дома? Все-таки домашние стены лечат лучше… Да и я сам медик. В себя мы пришли, негативные последствия долечим, ─ настаивал я.

─ Александр Геннадьевич, но мы не выписываем так рано…

─ А что там нам осталось? – я зашел за Катин рабочий стол и отыскал дело Инны. – Седативные? А-а… Противовоспалительные, антибиотики… Так мы их и дома пропьем.

─ Александр Геннадьевич, но мы еще должны наблюдать за Инной…

─ Сейчас зайду к лечащему врачу, пусть осмотрит ее еще раз, и если все в порядке я Инну заберу. Так мне будет спокойнее. Мазок на совпадение со спермой задержанного готов?

─ Да.

─ Ну, вот и отлично! Еу! Дочке нужен отдых моральный и физический.

В день выписки Инна чувствовала себя еще лучше по ней даже теперь не сказать, что она вот не так давно была мертва.

Когда я зашел за ней в палату девочка уже переодетая в заношенные джинсы и старую, мешковатую кофту, посиживала на своей койке.

Черт как же это я мог забыть о ее одежде? И кто тут такой умный, что выдал ей шмотье из морга? Снова со мной играют время и ситуация? Я и предположить бы не мог, что у данных вещей вырастут ноги, и они уйдут к бабе Дусе в гардеробную нашего госпиталя.

─ Ты готова? – я осмотрел ее с ног до головы.

Несчастные дети, которые живут в подобных семьях, у них совершенно ничего нет начиная с материнской заботы. Да именно с заботы и начнем, потому что если бы это чувство присутствовало в той пропащей женщине, то Инна бы сейчас выглядела по-человечески!

─ Привет папа, да.

Внутри мои доселе мертвые гусеницы в увядших коконах внезапно обратились прекрасными бабочками, распахнули свои восхитительные красочные крылья и населили мое гордое нутро невероятным блаженством, оттого как она меня назвала.

На улице сыпал снег и дул леденящий ветер как будто преграждал нам путь.

─ Давай скорей в машину, ─ я открыл дверь своего внедорожника на переднее сидение рядом со мной.

А затем устроился за рулем.

─ А у меня будут вообще дети?

Моя рука с ручника плавненько прилегла на руку моей девочки:

─ А почему решила, что не будут? С тобой все в порядке.

Она в колебаниях пожала плечами и что-то еще хотела сказать, но не решалась, по всей видимости. Опустила голову и глядя себе куда-то в ноги на старые рваные ботинки.

А мне стало не по себе и больно от ее страданий. Я же работал с ее мозгом, я создал установку на аварию… Только мне эта девочка не подвластна поэтому ситуация сложилась иначе.

─ Инн послушай дочка то, что с тобой случилось это конечно  страшно…

Моя свободная ладонь сжалась от злости в кулак от того что этот урод сделал с ней.

─ Но дело в том, что жизнь продолжается, и ты не представляешь, сколько всего и интересного тебя ждет. Главное ты жива я с тобой милая, а жизнь это невероятное!

Я сам не мог поверить в то, что несу, ведь должен делать наоборот. Как такие речи вылетали из моего рта?

─ А его поймали?

─ Да малыш!

Инна отвернулась в свое окно, а я завел машину, и мы отправились домой.

Роскошный двухэтажный особняк из красного кирпича видела Инна. А мы с Викой продолжали жить в покореженной заброшке наводившей кошмар на соседей в округе. Из серых досок с провалившейся крышей и заколоченными окнами.

И Инну пугал этот дом, почему она сама не могла понять. Панорамные окна холла смотрели на нее очами беса, а входная дверь из красного дерева как будто исказилась и демонстрировала зубастый оскал.

─ Что такое? – приобнял ее я и повел домой. – Совсем ничего не помнишь? Это не страшно.

Мы зашли в дом и дверь сама по себе громко за нами захлопнулась.

Глава 4

Просторный холл с белыми стенами и светлым паркетом постарался встретить мою девочку приветливо. Инна с интересом разглядывала уютную обстановку как в первый раз, хотя девушка и вправду здесь впервые, но на руку мне играла легенда об амнезии.

Слева и справа от нее панорамные угловые окна, завешанные воздушными тюльками которые не мешали впускать свет в дом по максимуму. У правой стены лестница из красного дерева влево от нее вольготная арка с бардовым проемом под дерево. Чуть поодаль от арки раздольный диван из белой кожи, который замыкали по сторонам два кресла. Стеклянный журнальный столик и на левой стене плазма.

И среди сего экстерьера и шикарных условий для Инны стояла Вика, с ненавистью разглядывая нового члена семьи, отчего Инне стало не по себе под надзором ведьмы служанки.

А если Инна где-то глубоко в душе ощущала что стоит рядом с громоздкой, горбатой ведьмой с бледно-зеленой пастью, на которой вместо глаз зияли светящиеся красные дырки. Руки чертовки с длинными пальцами на коих отличались желто-серые когти, застыли в приподнятом положении, потому что уловили от своей обладательницы ошеломление.

─ Как же здесь холодно, ─ виновато пожаловалась Инна, обнимая себя руками.

Ведь на самом деле бедняжка и представить не могла, что стоит посреди разрушенной серой неуютной заброшки в которой даже и в помине не поминается практичностью и порядком кои видела названная дочь отпрыска Люцифера.

─ Вика температуру увеличь на термостате, ─ строго отдал приказ я.

─ Где я тебе возьму термостат этот? – усмехнулась мне в ответ ведьма.

─ Вика не тупи, ─ я терял терпение. – В подвале!

И когда ведьма ушла средний и большой палец моей ладони объединились, запретив сквозняку вход на данную территорию.

─ Помнишь где твоя комната? Пойдем родная, покажу, ─ я бережно приобнял Инну за плечи и повел к лестнице.

В детской у стены слева стояла кровать, за которой устроился интегрированный шкаф купе. Как оказалось пустой, когда Инна открыла дверцы не особо и громоздкого мебельного изделия. Напротив кровати справа окно возле него парта, ящики которой тоже оказались пустыми. В комнате нет того что бы помогло девочке вспомнить о прошлом. Разочарованная и удивленная Инна присела на софу с плюшевым пледом, расположившуюся у стеклянной двери, что вела на балкончик. В глазах девушки читалась куча вопросов.

─ Просто мы поссорились, и ты переехала жить отдельно, ─ нашел я что соврать. – И вещи забрала все до единой, а потом с тобой случилось это…

─ И где теперь вещи?

Я растерялся и пожал плечами:

─ А-а, ─ протянул я. – Ты не успела рассказать, где жила… Ну да черт с ними Инна. Сегодня мы купим тебе все что нужно.

─ Да и вообще ты была отвратным ребенком, ─ влетела в комнату Вика, принявшись отчитывать Инну: ─ Постоянно создавала проблемы бедному отцу.

─ Я? – расстроилась Инна.

Вика нашла повод, дабы оторваться на бедном ребенке, который занял первое место для меня из всего и всех. А я метался между двух огней изволивши убить чертову ведьму, только не мог при Инне проявить насилие.

─ Ничего теперь все будет хорошо, ─ я протянул Инне руки, и когда девочка, ухватившись за них, встала, то заключил малышку в объятия полных заботы и поглаживал по голове. – Скоро ты как прежде начнешь посещать салоны, бутики… Маникюры, педикюры там всякие делать!

Инна смущенно отстранилась, собрав руками сальные волосы и пряча покусанные под корень ногти.

─ Хочешь принять душ после больницы? – с энтузиазмом внес предложение я. – Вика чистое полотенце!

Из детской мы вышли совместно с ведьмой, которая посмела предъявить:

─ Ты ничего не попутал? Я не собираюсь тут стоять перед вашими запросами на задних лапках!

─ Не собираешься, увольняйся, ─ ответил я и направился к лестнице один, оставив замершую от злобы Вику.

В темном сером разваленном холле с таинственным скрипом сгнивших половиц под ногами, за пределами которого буйствовала непогода, я вдохнул с облегчением, взглянув в бессодержательный оконный проем наспех забитый досками со стороны улицы. Фикция проходит на отлично! Собственно ложь, которая сыграла, как по нотам целую октаву, наполняя каждую нотку особенным звуком, и возвышала мое нутро до пика блаженства. Мысль об Инне оплетала меня приятным теплом, будто я вернулся в прошлое и все же сумел уберечь Карину от лап моего отца. Пусть мой мир и дьявольский, наполненный кровью и страданием, но данная область засияла колоритными пленительными красками, возродивши мою суть.

Уже ближе к полуночи Вика вышла из арки, за которой располагались столовая с кухней. Ведьма несла в руке кружку.

─ Что это?

─ Отрава что же еще!

Вмиг я оказался впритык с нахальной гадиной впившись когтями в шею при этом осветив холл красным светом дьявольски жутких глаз:

─ Я убью тебя тварь!

─ О-о ради проявления в тебе подобных качеств я все же когда-нибудь рискну, ─ с хрипом ответила Вика.

А я, убрав руку и приняв обратно человеческий облик забрал кружку.

В комнате дочки горели свечи, отплясывая бликами огоньков на стенах. Что же пошло не так раз липовый свет вырубился в доме? Ладно, с этим разберусь чуть позже. И не смотря на неполадки, единственная здесь комната наполнилась исключительным теплом и манила уютом с заселением сюда Инны.

─ Тебе больше не холодно? – тихо спросил я. – Как себя чувствуешь?

Инна расчесывала перед зеркалом волосы переодетая в пижаму и через отражающую гладкую поверхность смотрела на меня обворожительными и уставшими глазами.

─ Все хорошо. Только страшно здесь…

─ А, ─ махнул я рукой, пытаясь разрядить обстановку. – Это потому что ты ничего не помнишь.

Я расплылся в умиленной улыбке, подошел к девочке и протянул стакан:

─ Необходимо допить курс лекарства.

Инна сделала глоток и поморщилась:

─ Фу гадость какая! Не помню, чтоб в больнице лечили таким лекарством.

─ Да? Как пойду на работу сравню рецепты… Вероятно, Вика купила аналог.

Но Инна не дослушала меня, потому что пока я балаболил, допила зелье и уже падала без сознания. Я едва успел подхватить девчонку на руки. И прижимая к себе ее бессознательное тело неистово и жадно, присел вместе с ней на кровать.

Инна стала настолько дорога, будто я ее знал всю жизнь. Держа девчонку на руках и рассматривая пленительные черты ее лица, сходил с ума от страха потери. Нет, я все-таки ошибался, легче не стало впереди самое страшное – объяснение перед Люцифером, когда отец все узнает и заберет и Инну у меня.

Я вновь прижал малышку к себе, поглаживая руками ее спину.

─ Я никому тебя не отдам! Никому!

Казалось, страх разъедает по крупиночке и не дает сформировать думы к деянию, чтобы уберечь девушку. Но тут же ощутив от Инны единую со мной тесную связь, и вбирая запах ее тела, что сливался с фруктовым гелем для душа, я слегка отстранился и с широкими глазами в замешательстве посмотрел на нее.

Дрожащей ладонью я коснулся длинных коричневых волос девушки и, бегая глазами от ее алых приоткрытых губ к розовым щекам затем к закрытым глазам, создающим вкупе очаровательные черты лица, понял, что ошибся еще раз… Зачем я сделал ее дочерью?! Надо было женой!

Я поспешил уложить Инну в кровать, укрыл одеялом, гоня подальше странные мысли и ощущая жгучую вину перед Кариной. Я задул свечи и захлопнул за собой дверь, с которой ссыпалась на пол вековая пыль. И оставил ничего не подозревающую девочку одну в темной мертвенной комнате с обшарпанной до дранки штукатуркой на стенах и потолке, и даже кое-где дыры зияли насквозь, представляя могильную тьму прежнего кладбища. На пыльном полу с облупившейся краской валялись полусгнившие трупы крыс и давным-давно забредших птиц. Комната была закутана сетями паутин, на коих застыли трупы пауков, обширно расставив длинные ноги.

Из самых темных уголков комнаты, вылезла дюжина котят цвета тьмы, они проворно забрались к Инне в черную скрипучую люльку, которой обратилась комфортная кровать, и облепили ее. А рядом со зловещим спальным местом устроились два ротвейлера при свете броской луны подсматривающей за ними в перекошенный пустой оконный проем.

Ранним утром, открыв сонные, милые глазки и лицезрев меня сидящим на софе, Инна натянула одеяло по самую шею.

А как я могу ее оставить одну? Вдруг придет отец и заберет девочку без спроса. А мне вновь придется испытать то, что я испытал, когда уже потерял Карину. Мне придется вновь окунуться в конченое одиночество разорванным на части. От очередной потери продолжая прибывать по правилам отца абсолютно без желания.

─ Как тебе спалось? – улыбнулся я.

─ Почему ты не на работе? – задала вопрос и Инна, озираясь по сторонам.

Не могу прочесть ее мыслей либо воздействовать на ее действия, но я четко ощущал беспокойство, исходящее из души девочки. Ей здесь было не комфортно. Ее мозг детально посылал сигналы о том, что вокруг все не так…

─ Я взял отпуск, ─ так же с улыбкой ответил я, стараясь сохранять спокойствие будто смертный.

И здесь я не врал. Как раз за это время все улажу, да и девочка останется под моим чутким присмотром.

─ Ты очень мне дорога, ─ добавил я. – Страшно боюсь тебя потерять, поэтому пришел убедиться в том, что ты дома и с тобой все в порядке.

И тут я не соврал. Я что мысленно поставил на счетчик свои враки и правды? Типа что в итоге перевесит? Хотя итог спарринг антонимов меня не интересовал.

─ Глазам своим не верю что ты снова со мной.

─ Пап, мне снился страшный сон, ─ начала моя девочка. – Эта комната была вся разрушенная и в паутине с большими пауками. А еще моя кровать… Какая-то черная типа люльки и в ней меня душили черные котята! Я задыхалась и никак не могла пошевелиться…

Инна распахнула одеяло и когда увидела рядом с собой тех, о ком рассказывала, тех, кто ей причиняли дискомфорт во сне, завизжала. Плюс ко всему на нее уставились две собачьи морды, когда их обладатели поднялись с полу на вопль.

─ Милая-милая успокойся, ─ бросился я к перепуганной девчонке, ладошкой согнав с кровати котят. – Это Викина кошка родила. И если в следующий раз эта гадина не утопит потомство, я утоплю саму гадину.

─ Утопить? – слегка отошла от происходящего Инна. – Но котят можно раздать.

─ Ну, может быть, ─ хотел я отойти от темы.

Не думаю, что человеку будет комфортно жить вместе с бесом пусть и завуалированным под пушистую милаху.

─ А ротвейлеры откуда? И почему в моей комнате аквариум с пираньями? Вчера этого не было!

Глава 5

Убедившись, что Инна спит, я приглушил свет торшера присел на край кровати и широко распахнутыми глазами не моргая посмотрел на девушку.

Инна сладко спала лежа на спине, а голову повернула в бок и левую руку закинула поверх головы на раскинутые по подушкам непокорные слегка вьющиеся волосы, доля коих прикрыла розовые щеки и глаза. Отчего я не соблюдая дистанции, склонился над девушкой, аккуратно убирая в стороны локоны с ее лица и при этом любуясь ее маленьким носиком не тонкими губами и слегка пухлыми румяными щечками, создающими совместно притягательно привлекательный профиль без изъяна.

Жаркий огонь разливался по моей плоти и уходил в область паха. Пламя сжигало внутренности тела в сладострастном влечении и вынуждало воссоединиться с пламенем копии Карины. Быть для Инны наиболее нежным и ласковым таким, какого не знала еще ни одна женщина. Мозг засыпал реалистичной постановкой о прикосновениях к обнаженному телу красавицы, о поцелуях с ее нежными губами подобными хрупким лепесткам роз, о слиянии с Инной воедино, в конце концов…

Я коснулся носом щеки отныне плененной меня девицы и зажмурился, подавляя в себе запрещенное вожделение. Нельзя мать его ети!

А после вскочил с постели, сгорая в собственном огне страстных запретов. Я сам себя наказал, когда нарек девушку дочерью. Наказал… Только за что я так с собой?

Но и страсть моя внезапно покорившая не самое страшное! Скоро настанет тот день, когда о тайне узнает отец. И мысль данная, леденящей жутью сковывала бренное тело и мешала спокойно бывать, наслаждаясь каждым днем с Инной. Будто только с "дочерью" единственной я восполню дни, упущенные после потери Карины.