Пять дней сплошного цирка

Глава 1

Ладочников приехал

И сегодня вареная рыба на завтрак и у Матильды, и у пеликанов прошла, как всегда, на ура!

Надев маску на лицо, я быстро вычистила клетку медведицы. Маски я покупаю обыкновенные аптечные, против гриппа, сбрызгиваю одеколоном или духами и стараюсь не дышать.

С пеликанами дело обстояло сложнее. Их помет приходится отдирать не только в четырех клетках, но и в бассейне. Длинные белые перья нужно аккуратно собирать, их артисты с удовольствием используют в цирковых костюмах.

Вернувшись в бытовку после душа, завернутая в полотенце, я озаботилась проблемой, не волновавшей меня довольно долго. Пришлось думать, что сегодня надеть.

Вариантов было два – или халат синий, с запахом Матильды, от которого на меня выли окрестные собаки, или халат белый, на который местное население тоже своеобразно реагировало. Два раза на улице меня останавливали дамы в возрасте, умоляли измерить давление, а один раз в магазине мне пытались всучить взятку как представительнице санитарной службы города.

Но Костю Ладочникова, любимого мужчину моей любимой подруги, шокировать внешним видом не хотелось, и я вытащила из чемодана французское платье, купленное в Париже.

Платье сидело как влитое, только было мятое. Открыв окно, я вылезла в него наполовину.

На улице жарило солнце. Сергей умывался под струей холодной воды, бьющей из колонки, Виталик стоял рядом, учил его жить.

– Серега, ты не дрейфь! Заработаем денег, найдем себе новых баб: только жениться не будем.

Я с удовольствием перебила акробата.

– Виталик, дай утюг!

Отвлекшись от своего нравоучительного монолога, Виталя с огромным, просто неприличным удивлением спросил: «А зачем он тебе?»

Действительно, это был первый случай за несколько месяцев, когда я решила что-то погладить.

Кстати, мой полуголый вид Виталика не смутил нисколько, девушки нашего кордебалета частенько ходят вообще в трусиках, у которых треугольник спереди не больше пяти квадратных сантиметров, а шнурки-тесемки прозрачные. По сравнению с ними я была почти что в вечернем платье, на мне были ажурные шортики и бюстгальтер.

Утюг я получила через пять минут, а еще через пятнадцать вышла из бытовки.

Мое появление слегка удивило Виталика, Сергей был просто в шоке. Действительно, платьишко в красно-белую полоску, выше колена, сильно приталенное, стоило триста евро. Туфли столько же.

На голове соломенная шляпа темно-бордового цвета. Сколько она стоила, я не знаю, я ее у кордебалетной Ольги одолжила. Сергей долго щурился, рассматривая, та ли это кикимора, что нашла его вчера.

Поигрывая плечиками, я прошла мимо мужчин.

Железнодорожный вокзал в Городке пах так же, как и все вокзалы, углем и асфальтом платформы. Легкое марево жаркого утра прибавляло духоты.

Электропоезд пришел в срок.

Ладочников приехал налегке. В руках у него был небольшой портфель, пакет и здоровенный носовой платок размером с наволочку.

Бодро выскочив из вагона поезда на платформу, он высморкался и начал гнусаво передавать приветы.

– От Сергея Дмитриевича, моего начальника, тебе привет. Он помнит. Надеется, что депрессуха твоя пройдет и ты вернешься в стольный град Москву.

– Спасибо.

– Милка тебе буженины собственного изготовления прислала, я тебе попозже отдам. Ждет тебя не дождется. Ее исповедей кроме тебя никто выдержать не может, и она скучает.

– Спасибо.

– Милка проболталась твоим родителям, что я еду к тебе. Отец очень просил тебя не дурить и возвращаться, а мама сказала… – Чихнув, Костя промокнул повлажневшие от насморка глаза. – Она много что сказала простым русским языком, но суть в том, что на порог она тебя не пустит, потому что у тебя дурные переживания, а у нее родительские. Собака твоя на сносях и весит уже не килограмм, а целых два. Образовалась очередь желающих приобрести щенков…

– Костя! Может, пойдем уже, Костя?

Ладочников чмокнул меня в щеку.

– Хорошо. А куда ты меня потащишь?

– В цирк. И учти – ты мой двоюродный брат.

– Это я запросто учту. А если серьезно, какая у нас изначальная информация?

Я отдала Костику две газеты.

– Позже прочтешь. А в цирке познакомишься с человеком, которого ищет весь здешний Городок.

– Он там работает? – Ладочников сложил свою клетчатую наволочку и с трудом затолкал в карман джинсовой рубашки. – Кем?

– Придем – увидишь. Ты мне лучше скажи, зачем Миле мой спортивный костюм понадобился, она что, решила вести правильный образ жизни?

Ладочников резко остановился и шмыгнул носом.

– Представляешь, она снизила норму с десяти сигарет в день до пяти. И пиво пьет только в выходные. Меня ее стремление к идеальной жизни начинает беспокоить. Но характер тот же. С утра еще ничего, а вечером пилит меня и пилит, рассказывает, как жить надо. И, как ты понимаешь, в выражениях не стесняется.

– Так зачем ей спортивный костюм?

– Да нет, она его Эльвире отдала, сестре моей.

– А ей-то зачем?

Мы прошли гулкий зал старого вокзала и вышли на круглую площадь.

– Это отдельный разговор.

Я жмурилась от горячего солнца, дышала свежим воздухом провинциального города, с удовольствием чувствовала на себе заинтересованные мужские взгляды. Господи, да у меня больше полугода не было такого настроения!

Гена, стоящий на пороге своего торгового павильона, оглядел всех немногочисленных прибывших с поездом пассажиров, задержался взглядом на моих ногах, на талии, на глубоком вырезе сарафана.

И тут он узнал меня. В две секунды оценил Ладочникова, решил, что тот не соперник, и по-новому улыбнулся мне.

Ладочников скосил глаза.

– У тебя поклонник?

– Не то слово. – Я изобразила высокомерную гордость. – Желает осчастливить меня интимной близостью. Зовут Гена. Кстати, родственник убитого, так что играем… Подожди меня здесь.