Римские каникулы

– К лучшему, я тебе говорю! Этот твой официант, конечно, смазливенький мальчик – но только и всего. А ты явно заслуживаешь большего. И гораздо большего.

– С чего это вдруг? – недоверчиво хмыкнула Римма.

– Как это – «с чего»? – искренне удивилась подруга. – С того, что ты офигенная. Добрая, умная, образованная…

– Ага, про красивую еще сказать не забудь, – с горькой усмешкой уточнила Римма.

Но Светлану трудно было смутить подобными комментариями.

– Не забуду, не беспокойся, – заверила она. – Красивая, да еще и блондинка натуральная. Итальянцы знаешь как западают на блондинок…

– Знаю… – печально откликнулась Римма.

Светлана осуждающе покачала головой, присела рядом и обняла подругу за плечи:

– И не вздумай искать проблемы в себе! Ты тут совершенно ни при чем. Доверие иногда обманывают – сама знаешь, не маленькая. Но мир от этого не становится хуже. Он вообще-то прекрасен. Сам по себе – с нами или без нас. И я постараюсь, чтобы в ближайшее время ты вспоминала об этом как можно чаще.

– Ох, Светка, спасибо тебе. Что бы я без тебя делала, – помолчав, уже привычно зашмыгала носом Римма.

– Только не вздумай снова рыдать! – сурово пригрозила подруга. – А то у меня до сих пор щиплет глаза от потекшей туши. Я уж не помню, когда в последний раз ревела… Так что предлагаю считать тему страданий исчерпанной и перейти к следующей по списку. Я ведь обещала тебя развлекать? Вот этим мы сейчас и займемся.

Усевшись на пол спиной к огню, она скрестила ноги по-турецки, вытащила телефон и принялась листать ежедневник.

– Так… завтра у нас суббота? В местном яхт-клубе будет легкий междусобойчик по случаю покупки яхты одним пузатым многодетным синьором… Семейство Моретти приглашено, но Рикардо ехать не собирался, так что мы с тобой вдвоем можем отлично провести время на побережье. Ну что, поедем?

– Конечно, поедем, – кивнула Римма и благодарно улыбнулась.

Посиделки затянулись до глубокой ночи, которая тоже прошла чудесно – Римма отлично устроилась в комфортабельной гостевой спальне, весьма выгодно отличавшейся от мансарды с жестким старым матрасом, убогим душем и гуляющими по всем углам сквозняками. Так что, уверяя, что все делается к лучшему, Светка, возможно, была не так уж далека от истины…

Утро выдалось солнечным и безветренным, к середине дня можно было рассчитывать на отличную теплую погоду. Накануне Римма поленилась переместить в гардеробную содержимое чемодана, и теперь ругала себя за это: вещи помялись и нуждались в основательной глажке. Еще за завтраком она попыталась выяснить у Светланы требуемый дресс-код. Та на мгновение задумалась, подняв глаза к потолку, и сказала:

– Ну… если у тебя нет темно-синего кителя с золочеными пуговицами, капитанской фуражки и трубки из верескового корня – боюсь, нас и близко к клубу не пустят.

Фыркнув, Римма кинула в нее шарик, скатанный из салфетки. Ловко увернувшись, Светлана засмеялась и продолжила:

– Да не парься ты из-за всякой фигни! Праздник семейный: бабули, собаки, коляски с младенцами. Думаешь, все они явятся, одетые в белое и голубое? Когда надо будет напрячься по части нарядов, я тебе сразу скажу. Впрочем, думаю, ты к тому времени и сама разберешься.

– Надо же! – удивленно покачала головой Римма. – Я думала, это будет что-то спортивное, а ты говоришь – полно пожилых и детей.

– Ну правильно, – пожала плечами Светлана. – Это же круизные яхты, не парусные. Хотя откуда тебе знать разницу… В общем, такие здоровые лодки, как корабли, видела, наверное, в кино? Внутри – салон, спальни, бар-бильярд. На них не столько выходят в море, сколько выпендриваются друг перед другом. Я знаю несколько таких, которые от клубного пирса отчаливают не чаще пары раз в год.

Собирались не торопясь: Светлана сказала, что раньше полудня можно не выезжать – еще не хватало явиться одними из первых. Да и ехать было недалеко, минут десять-пятнадцать. Разжившись утюгом, Римма все-таки не удержалась: погладила темно-синие капри и белую рубашку-сафари с латунными, специально состаренными кнопками. Та казалась великоватой, словно с мужского плеча, но именно за этим эффектом и покупалась: с небрежно подвернутыми до локтей рукавами рубашка смотрелась очень лихо и по-морскому. Довершал наряд легкий шарф из пашмины в мелкую черно-белую клетку, который можно было повязать как угодно, в зависимости от погоды и настроения. Пока что Римма соорудила из него пышный воротник, закрывающий шею и плечи.

Соответствующая одобрительная гримаска подруги полностью подтвердила правильность ее наряда.

«Приличная» машина у Светланы, как она говорила, тоже имелась: серебристая «Ауди» весьма солидного вида. По дороге Светлана принялась перечислять, что за люди будут на празднике: сплошь местные богачи, публика, в основном, женатая, там ловить нечего. Хотя… Не дав развить эту мысль, Римма перебила и напомнила, что вовсе не жаждет в первый же день знакомства со здешним обществом обзавестись кандидатом в мужья или даже просто поклонником. И вообще, ей бы очень хотелось отдохнуть от мужского внимания, причем чем дольше, тем лучше. Светлана в ответ только фыркнула: в этом деле не знаешь, какое из развешанных на стене ружей окажется заряженным, так что начеку лучше быть постоянно.

В клубе оказалось по-итальянски оживленно и шумно. Публика толпилась на пирсе, многочисленные гости громко восторгались новенькой, лаково-шоколадной яхтой и поздравляли с покупкой ее счастливого обладателя – пожилого, невысокого и краснощекого толстяка с блестящей на солнце лысиной. Рядом с ним топтался какой-то унылый тип лет сорока с бескомпромиссно оттопыренными ушами и длинной кадыкастой шеей, торчащей из выреза джемпера по принципу «эффект карандаша в стакане».

– Старший сын владельца, – немедленно шепнула Светлана. – Уже не женат…

Римма лишь зашипела в ответ и сделала страшные глаза: мол, я же просила! И вообще – так себе сокровище…

Налюбовавшись на яхту, гости переместились в ресторан, расположенный внутри клуба, где были сервированы легкие закуски и дневные напитки. В воздухе висел многоголосый гул, то и дело разбавляемый взрывами громкого смеха. Не теряя из виду Светлану, Римма огляделась по сторонам. Похоже, все здесь были друг с другом знакомы. Публика и вправду оказалась всех возрастов. Дородные пожилые синьоры заняли кресла вдоль панорамных окон и, обмахиваясь легкими бумажными веерами, то и дело отправляли внуков к фуршетным столам за очередным стаканом воды или лимонада, нарядно одетые дети с шумом и смехом бегали повсюду, и никто из взрослых, занятых угощением и разговором друг с другом, не обращал на них особенного внимания. Светлана уверенно лавировала между маленьких компаний и группок, время от времени останавливаясь, чтобы поздороваться, а заодно представить свою «закадычную подругу из Москвы». Римма послушно улыбалась и кивала множеству новых лиц. В какой-то момент все они – молодые, старые, женские и мужские – начали напоминать пеструю шевелящуюся массу, лишенную каких бы то ни было индивидуальных черт и примет. Привычное ощущение – после целого дня работы в кафе оно неизбежно накрывало ее под вечер.

Римма вздохнула: несмотря на отличный солнечный день, изысканный стол и нарядно разодетую публику, все происходящее вокруг пока что мало походило на обещанное веселье…

В какой-то момент она обнаружила себя стоящей за плечом у Светланы, которая, похоже, совсем забыв про нее, вступила в длинный, явно деловой разговор с несколькими гостями. Соскучившись, Римма ускользнула на огромный балкон, опоясывающий здание клуба со стороны морского фасада.

На балконе она была не одна, но здесь оказалось гораздо малолюдней: с моря подул сильный ветер, и большинство гостей, наскоро полюбовавшись пейзажем, предпочли вернуться в закрытый банкетный зал. Перебравшись на солнечную сторону, Римма оперлась на перила и стала смотреть на море, открывавшееся за рощей из мачт, – балкон в этой части фасада смотрел в сторону рыбацкого порта. Резкий пронзительный скрип такелажа можно было легко перепутать с криком чаек, азартно пикирующих за рыбой в серебристо-зеленые волны.

Через минуту пришлось пожалеть, что темные очки остались в машине – солнце, отражаясь от глади залива, слепило невероятно. Прикрывшись рукой от яркого света, Римма принялась изучать побережье. Здание яхт-клуба стояло на длинном остроконечном мысу, сильно выдававшемся в море. С балкона отлично просматривались целые гирлянды из разноцветных домиков, теснившихся вдоль крутых улиц, которые сбегали с вершины холма к городской пешеходной набережной. Тут и там из густой зелени выглядывали живописные виллы под неизменными черепичными крышами, усыпавшие прибрежные скалы. Маслянисто блестела сине-зеленая морская вода, соперничая в яркости красок с пышной растительностью, клубившейся на берегу. Как отличались здешние мажорные виды от суровой внешности Балтики, какой та запомнилась Римме во время морского круиза в Стокгольм! Там каменистые шхеры, мимо которых беззвучно скользил гигантский паром, лишь кое-где были тронуты зеленью сосновых крон и раскидистых кустов можжевельника, распластавшегося прямо на скалах. Серое, свинцово-серое и белесое голубое – вот основные цвета, оставшиеся в памяти от того путешествия. А тут! Столько блеска, столько ослепительно сияющих на солнце красок! Все вокруг было таким ярким, таким праздничным и неправдоподобно нарядным, что в голову сами собой закрадывались мысли о театральности, «ненастоящести» здешнего пейзажа.

Прекрасная итальянская Ривьера… Как давно она мечтала здесь побывать! Жаль, что маме так и не довелось все это увидеть. Римма отчаянно жалела, что не догадалась взять с собой фотоаппарат. Снимки на телефон она, конечно, сделала, но это всё-таки было совсем не то.

Вдруг откуда-то сбоку потянуло сигаретным дымом, и Римма недовольно покосилась в ту сторону. Ей было странно, что в Италии до сих пор кто-то курит – в Москве, следуя моде на ЗОЖ, уже почти все избавились от этой вредной привычки, во всяком случае, среди ее знакомых точно. А уж отравлять вредным дымом свежий местный воздух, наполненный ароматами моря, цветов и молодой зелени в глазах Риммы было просто кощунством.

Видимо, возмущение было слишком выразительно написано на ее лице, потому что курильщик, стоявший метрах в пяти от Риммы, встретил ее взгляд и усмехнулся. Почему-то сразу подумалось, что этот человек чем-то сильно отличается от всех собравшихся здесь, хотя она и не смогла сразу понять, чем именно. Всё, что Римма смогла разглядеть – хороший костюм, зачесанные назад русые волосы и очки в тонкой позолоченной оправе. Ничего такого уж прямо из ряда вон выходящего. Но подумайте, какой наглец – пыхтит ей чуть ли не прямо в нос и хоть бы извинился!

Демонстративно фыркнув, Римма поправила на плечах шарф и гордо удалилась с балкона. Вернувшись в зал, присоединилась к Светлане, и они вновь принялись медленно кружить среди гостей. Римме пришлось раз десять, если не больше, ответить на стандартный набор вопросов: где она выучила итальянский, какая сейчас погода в Москве, давно ли она в Италии, нравится ли ей здесь. Слегка заскучав, Римма начала играть в давным-давно придуманную игру, которой обычно развлекала себя на всяких протокольных мероприятиях: принялась угадывать, что за люди ее окружают. Какое имя кому из них подойдет, кто они по профессии, чем интересуются, женаты ли… Да что ж такое! Последний вопрос в списке был явно лишним.

Мысленно отругав себя, она прислушалась к Светланиному разговору с пожилой парой и вдруг поняла, что беседа у них идет вовсе не светская. Светлана откровенно сердилась и резко выговаривала растерянно смотрящему на нее мужчине. Оправдываясь, тот пробормотал нечто вроде:

– Да-да, конечно, синьора Моретти. Мы внимательно изучим все ваши рекомендации…

Светлана чуть не подпрыгнула и уставилась на него с нескрываемой яростью:

– «Рекомендации»?! Вы, наверное, хотели сказать – «указания»? Указания, синьор Порсо, и никак иначе! В противном случае я снимаю с себя всякую ответственность за ваш проект!

Ее тон совершенно не вязался ни с расслабленной атмосферой праздника, который был в самом разгаре, ни с понятием о хороших манерах и допустимых словесных манипуляциях. Римме было страшно интересно узнать, что происходит, но момент для вопросов выдался явно неподходящий. А у Светланы прямо на глазах испортилось настроение. Бросив на Римму мрачный короткий взгляд, будто она тоже была в чем-то виновата, подруга кивнула на дверь – уходим.

После недолгого молчания, успевшего сгустить атмосферу в машине до состояния предгрозовой, не выдержав, Света сама принялась рассказывать, чем ее прогневали бедные пенсионеры.

Быстро выяснилось, что вчерашний рассказ о совместной деятельности с Рикардо в духе «я ему иногда помогаю под настроение», на самом деле, имеет множество нюансов, о которых Светлана не стала сразу упоминать. Да, в компании мужа она работает консультантом. В обычном смысле слова и «работой» это считать нельзя – она принимает участие в отдельных проектах, особенно ей интересных. Рикардо купил фирму еще до их брака, компания жутко старая – с многолетней историей, с репутацией, с обширными связями и знакомствами в профессиональной среде. В Италии, кстати, это играет не меньшую роль, чем в России, если не бо́льшую. После смены владельца клиентуру удалось сохранить, репутацию тоже. Когда они с Рикардо поженились, Светлана перезнакомилась с большинством его заказчиков и друзей, некоторые из них проявили интерес к ее нестандартным идеям. Тут ведь тебе не в Рашке, тут всё ориентировано на хороший вкус… Мало-помалу в фирму стали поступать заказы от любителей оригинальных решений, причем заказы эти делались именно в расчете на внимание синьоры Моретти. И если она соглашалась вести проект – результат стоил и денег, и нервов, и сил: стильные поместья потом многократно фотографировали для журналов и каталогов, рекламщики и киношники не давали прохода хозяевам, наперебой предлагая самые выгодные контракты, бездарные завистники безуспешно копировали идеи. Словом, счастливым владельцам завидовал весь оставшийся мир.

Слегка запыхавшись от темпа собственной речи, Светлана сделала паузу и потянулась за бутылкой с водой. Римма, несколько оглушенная потоком такой откровенной саморекламы, тоже молчала, не зная, как поддержать разговор. Словно угадав ее мысли, Светка продиктовала адрес сайта в интернете, где были представлены примеры работ, Римма тут же открыла страницу – и поразилась. Побывав в римской квартире и на вилле, она и так уже поняла, что вкус у Светланы практически безупречный. И если городской хай-тек Римма восприняла довольно прохладно, то обстановка загородного жилища семейства Моретти ей и вправду пришлась по душе. Но увиденные работы просто ошеломляли. Острый профессиональный нюх, настоящее «охотничье» чутье на красоту – вот слова, которые первыми приходили на ум, стоило лишь поближе вникнуть в портфолио. У Светланы не было никакого готового «каталога проектов», слегка тасуя которые и добавляя те или иные детали, можно было бы беззастенчиво втирать клиентам идею «индивидуального подхода к вашим пожеланиям». Все оформленные частные территории, фотографии которых мелькали на экране, были уникальны и при этом одна удивительнее другой.

Вытягивая шею и то и дело отвлекаясь от дороги, Светлана заглядывала в телефон подруги и отпускала короткие комментарии:

– Тут – вилла компаньона Рикардо на Эоловых островах. Это рядом с Сицилией. Я делала ему пляж с купальными павильонами. Там до сих пор есть действующие вулканы, поэтому грунты черные, как графит…

– Да, я знаю! – обрадованно воскликнула Римма. Пользуясь случаем, приятно было блеснуть эрудицией. – Там даже есть черные пляжи. Это море растерло в песок вулканическую пемзу и застывшую лаву. Надо же, как он, оказывается, здорово смотрится с мрамором!

– Вообще-то это не мрамор, а травертин. Такая разновидность известняка. И песок не местный. Его с Канар привезли, – пояснила Светлана.

– Зачем? – Римма вытаращила на нее глаза. – Здесь же полным-полно своего?

– Затем, что оттенок не тот. Говорю тебе – тут графит, а мне нужна была сажа. Пришлось все скрыть и новый насыпать.

Даже будучи в глубоко затянувшемся отпуске, настоящий экономист – а именно таким была Римма – в состоянии сходу представить себе выражение лица заказчика, которому предложили оплатить перевозку за тысячи километров одного черного песка взамен другого, на взгляд всех нормальных людей – точно такого же. Просто потому, что так распорядился дизайнер проекта.

– А владелец не возражал? – осторожно поинтересовалась Римма.

– А кто бы его послушал? – в глазах у Светланы заплясали веселые черти. Она резко дернула рулем и продолжила свой рассказ.

– Эти старые олухи, с которыми я разговаривала в яхт-клубе – ох и выбесили же они меня! Когда я показывала им эскизы проекта, они мне руки готовы были целовать, до того им все нравилось. Прямо дождаться начала работ не могли, звонили чуть ли не раз в неделю. А потом началось! Я им ясно сказала: эта кипарисовая аллея, утыканная дискоболами и прочими гипсовыми мальчиками, с их юго-восточной террасы будет смотреться, как дешевенький театральный задник в школьном спектакле, испортит весь вид. От нее обязательно нужно избавиться, иначе весь проект пойдет псу под хвост. Они клятвенно обещали, что договорятся с соседями, а теперь выясняется, что те не согласны. И что прикажете делать?

– Погоди, – озадачилась Римма. – А кипарисы-то чьи?

– Соседские, разумеется.

– Но тогда, действительно, получается…

– Получается нарушение договоренностей в части искажения замысла автора, – отчеканила Светлана. – Я так не работаю. Я им сразу сказала.

Озадаченно притихнув, Римма продолжала машинально просматривать фотографии. Светлана же, наоборот, вошла в раж еще больше: разделавшись с этими горе-заказчиками, принялась вспоминать других. Мало-помалу выяснилось, что в работе она – настоящий диктатор, и после согласования проекта никому не позволяет вмешиваться в свою работу, тем более хозяевам виллы. На взгляд Риммы, порой заказчиков можно было только пожалеть. Светлана регулярно требовала, чтобы они договаривались с соседями или того хуже – с муниципальными властями: то ей нужно было перестроить общий забор в совершенно конкретном стиле, то снести хозпостройки на чужой территории, чтобы открылся нужный вид, то срубить одни деревья и посадить вместо них другие. Да, результат будет шикарным. Но какой ценой!

Впрочем, ее-то, Римму, это всё не касалось. Она только радовалась за подругу, у которой, как и массы других их соотечественников, на родине не было шанса реализовать свои таланты – зато здесь, в Италии, перед ней открылась куча возможностей. Когда они подъехали к дому, Римма уже вовсю хохотала над Светланиными невероятными историями. За время этой короткой поездки она узнала о своей давней подруге столько нового, чего раньше и представить себе не могла. Определенно, в тихом омуте могут водиться черти любого калибра. А омут по имени «Светлана Моретти» выглядеть тихим даже и не пытался.