Семнадцать провалов весны

Он никак не мог успокоиться после разговора с Лолой, конечно, если можно назвать разговором безобразную сцену, которую устроила его подруга.

«И главное, за что? – думал Маркиз. – Если бы за дело, было бы не так обидно! Если бы она застала меня в прошлый вторник, когда я навещал Марианночку… Так, посетил девушку, чтобы она не скучала, в конце концов, нас связывали такие приятные воспоминания, а у нее как раз муж уехал по делам в Париж… Ну, или, допустим, на той неделе, когда я познакомился с Олесей… Тогда бы это было более справедливо, но сейчас! Ведь я действительно был на конспиративной квартире, и там в помине не было никаких женщин, а ей что-то такое померещилось…»

Обычно, для того чтобы снять стресс, Леня садился за руль, выезжал за город и колесил по живописным окрестностям. Быстрая езда, врывающийся в опущенное окно свежий ветер и проносящиеся по сторонам пейзажи быстро успокаивали его и приводили в уравновешенное, рабочее состояние. Но сейчас он был без машины, как того потребовали его новые наниматели, и пришлось снимать стресс другим, более вульгарным способом. Способом, который он обычно избегал, потому что при его деликатной профессии больная голова и дрожащие руки совершенно недопустимы.

Леня остановился перед дверью с яркой вывеской, на которой был изображен веселый откормленный динозавр и крупными разноцветными буквами было написано:

«Бар юрского периода. Открыто с двенадцати часов до последнего посетителя».

Маркиз хотел уже войти в бар и познакомиться с населяющими его динозаврами, как вдруг рядом раздался заунывный голос:

– Подайте, сколько можете, старому человеку на хлеб.

Возле дверей стояла согбенная нищенка с протянутой рукой.

Леня полез в карман за кошельком, мимолетно удивившись тому, что нищенку не прогнали от входа в питейное заведение, как вдруг старуха негромко, но отчетливо проговорила:

– Не надо тебе туда заходить! Опасно!

– Ты чего это, бабуля? – недовольно проворчал Леня, выудив из кошелька десятку и протягивая нищенке. – Что это ты тут антирекламой занимаешься?

– Не знаю я никакой такой антирекламы, – плаксивым голосом протянула старуха, ловко выхватывая у Лени деньги, и добавила значительно тише: – Сказано же тебе, не ходи туда!

– Отвяжись, бабуля, – миролюбиво проговорил Леня и шагнул в бар.

Внутри было шумно, накурено и многолюдно. В дальнем углу, сдвинув несколько столиков, веселилась компания горячих финских парней. За стойкой колдовал бармен, представительный мужчина с внешностью дирижера симфонического оркестра или на худой конец профессора. Он ловко смешивал коктейли, а на него с интересом смотрел выпученными стеклянными глазами крупный пластмассовый динозавр, укрепленный на кронштейнах над стойкой.

Леня пробрался к бармену, взгромоздился на высокий табурет и попросил:

– Сделайте мне, дорогой друг, порцию чего-нибудь успокоительного!

– С подругой поругался? – проговорил проницательный бармен, ловко выхватывая из-за спины бутылку рома и не глядя, видимо на слух, нацеживая на три пальца в высокий стакан.

– Еще как! – с тяжелым вздохом подтвердил его догадку Маркиз.

– Клин вышибают клином, – выдал бармен мудрую сентенцию, так же вслепую добавляя в стакан лаймовый сок и веточку зелени. При этом он скосил глаза влево. Леня невольно проследил за его взглядом и увидел возле дальнего конца стойки привлекательную шатенку в коротком красном платье.

Бармен отработанным жестом досыпал в стакан колотый лед и поставил коктейль перед Маркизом. Леня поднес стакан к губам и снова покосился на шатенку. На этот раз она была уже несколько ближе к нему, хотя вроде бы и не вставала со своего табурета.

«А почему бы и нет? – подумал Леня, потягивая коктейль. – В конце концов, Лолка сама виновата! Что она себе вообразила? И вообще, мы же с ней только коллеги! Только боевые соратники! Между нами нет ничего личного!»

– Повторить, – потребовал Маркиз, с удивлением убедившись, что его стакан опустел.

Бармен в мгновение ока повторил свой коронный номер, и перед Леней оказалась новая порция спиртного. На этот раз, подняв стакан, он всем корпусом повернулся к шатенке в красном. Она была уже совсем близко и тоже повернулась к Лене. При этом еще и закинула ногу на ногу, так что ее короткое платье поднялось до недопустимых пределов. Ноги у нее были длинные и красивые.

– Здешняя обстановка сближает, – проговорил Леня, обращаясь к прекрасной незнакомке.

– Еще как сближает, – ответила та с кокетливой улыбкой и действительно оказалась совсем рядом с Леней.

– Могу я вас угостить? – галантно проговорил Леня, невольно косясь на ножки соседки.

– А почему бы и нет? – ответила та, перехватив его взгляд, но даже и не подумав одернуть платье. – То же самое, что пьешь ты, пупсик!

– То же самое для дамы! – бросил Маркиз бармену. – Меня зовут Леонид, а вас, прелестная леди?

– Кристина, – ответила шатенка.

Леня предпочитал простые традиционные имена, но в конце концов вовсе не имя главное в женщине. А что же в ней главное? Если бы Лене задали этот вопрос именно сейчас, в эту минуту, он, скорее всего, ответил бы, что главное в женщине – это красивые ноги.

Перед Кристиной появился точно такой же высокий стакан, как перед Леней. Она поднесла его к губам и посмотрела на Маркиза с несомненной симпатией.

– За вас! – провозгласил Леня. – За вас, Кристина, и за здешнюю сближающую атмосферу!

С каждой секундой, а в особенности с каждым выпитым глотком соседка казалась ему все более привлекательной.

– Какой ты милый, пупсик! – проворковала Кристина и погладила Леню по щеке. Он совершенно разомлел и не заметил, как рука очаровательной шатенки на мгновение задержалась над его стаканом.

Леня поднес стакан к губам… но вдруг какая-то суковатая палка промелькнула перед его лицом, ударила по стакану и выбила его из Лениной руки. Стакан упал на пол и разлетелся на тысячу осколков.

– Что за… – начал Леня и обернулся.

За его спиной стояла та самая сгорбленная нищенка, которая несколько минут назад уговаривала его не заходить в бар. Она опиралась на суковатую палку и подозрительно горящими глазами следила за Лениной соседкой.

– Бабуля, ты чего – офонарела? – удивленно спросил Леня.

– Кто сюда пустил эту старую ведьму? – истерично взвизгнула Кристина.

– А кто сюда пустил эту молодую ведьму? – прошамкала старуха. – Я тебе говорила, что сюда не стоит заходить? – продолжила она, обращаясь на этот раз к Лене. – Ты знаешь, что она тебе подсыпала в стакан? Это не вульгарный клофелин, а серьезный яд, убивающий в течение часа! Ты вышел бы отсюда с этой красоткой, а потом твое тело нашли бы в строительном котловане… Или вообще не нашли!

– Ах ты, старая сволочь! – выкрикнула Кристина и вдруг вытащила откуда-то из-за спины маленький плоский пистолет.

Однако старуха была начеку. Она пригнулась, отскочила в сторону и сделала неожиданный выпад своей палкой. Кристина вскрикнула от боли, а ее пистолет покатился по полу и исчез под барной стойкой.

– Скорее, – проговорила старуха и схватила Леню за руку. – Скорее, надо отсюда удирать!

Она опасливо оглянулась в темный угол бара. Маркиз проследил за ее взглядом и увидел, что там из-за столика поднимались двое мужчин в одинаковых серых плащах. Те самые, которых он уже видел в аэропорту. Те самые, которых там так ловко отделала Ариадна Михайловна…

У Лени словно пелена с глаз спала. Он повернулся к старухе-нищенке и удивленно проговорил:

– Ариадна Михайловна, это вы?

– А кто же еще? – огрызнулась та. – Некогда лясы точить, надо скорее смываться! Через несколько минут здесь будет жарко, как в январе в Бразилии!

Она юркнула к двери с надписью «Только для персонала» и поманила Леню за собой. Однако тот, прежде чем последовать за ловкой старухой, подскочил к столу, за которым гуляли финны, и ударил одного из них по голове пустой пивной бутылкой.

Удар был не слишком силен. Горячий финский парень вскочил и оглянулся. Мимо него как раз пробегали двое в сером.

– Э-эй! – пророкотал финн, ухватив одного из них за полу плаща. – Эт-та што ты сде-лал? Эт-та ты меня-а утарил путылка по голове?

– Да отвяжись ты, не до тебя! – отозвался мужчина и попытался вырваться из рук финна. Однако это было непросто. Финн тряс неожиданного обидчика и пытался добиться от него признания. Тогда «обидчик» изловчился и ударил финна ребром ладони по шее. Это было все равно, что пытаться голой рукой разрубить корабельную сосну. Финн рявкнул и ударил соперника пудовым кулаком прямо в нос. Тот отлетел в сторону, но быстро поднялся на ноги, размазывая по лицу кровь. На помощь ему уже спешил напарник, но и финны повскакали со своих мест, предчувствуя достойное развлечение. Леня не стал досматривать начинающийся спектакль и побежал вслед за прыткой старухой. Коридор, в который вела дверь, выходил в проходной двор, заставленный пустыми ящиками и коробками.

– Ну что ты так застрял? – недовольно проворчала Ариадна Михайловна, когда Леня наконец догнал ее.

– Обеспечивал прикрытие, – доложил Маркиз и в двух словах обрисовал ситуацию в баре.

– Молодец, – одобрила Ариадна его плодотворную идею. – Но смываться все равно надо.

Они миновали несколько проходных дворов и оказались в пыльном, заросшем бурьяном тупичке. Ариадна огляделась по сторонам и подошла к краснокирпичной стене. Сдвинула с места один кирпич, и тут же кусок стены отъехал в сторону, открыв темный проход куда-то в глубь здания.

Ариадна пропустила Леню вперед, зашла следом и закрыла за собой потайную дверь. На какое-то время они оказались в полной темноте, но потом щелкнул выключатель и вспыхнули лампы дневного света.

Как только глаза привыкли к свету, Леня огляделся по сторонам.

Они находились в просторной комнате, заставленной стеллажами с аппаратурой – точь-в-точь такой же комнате, как та, куда привела его Ариадна после побоища в аэропорту.

– Ариадна Михайловна, – заинтересованно спросил Леня, – у вас что, по всему городу такие убежища? Сколько же их?

– Сколько надо, – проворчала старуха. – Ты мне лучше скажи, почему не послушался совета, потащился в этот дурацкий бар?

– Ну, извините, – Леня потупился, – я же вас не узнал… У вас такая классная маскировка, думал – мало ли что бабка болтает…

– Насчет бабки я бы попросила, – обиделась Ариадна Михайловна. – А маскировка, да! По маскировке у меня всегда был высший балл!

– А кто же были эти, в баре? – начал Леня расспросы. – И кто такая Кристина?

– Никакая она не Кристина! – оборвала его старуха. – На самом деле она Мэри-Джейн Сильвани, она же Зульфия Фаттах, она же Кармен Сальваторес…

– Она же капитан Несгибайло, – вполголоса добавил Маркиз.

– Она же Ингрид Бьернсен, – продолжала Ариадна, – известный международный агент и элитный киллер. Так что тебе повезло, что ты живым выбрался из этой переделки.

– Только благодаря вам, Ариадна Михайловна! – воскликнул благодарный Маркиз.

– Работа у меня такая, – скромно потупилась старуха. – Ты вот лучше скажи, милый друг, зачем в этот бар потащился? У тебя в досье черным по белому написано, что ты спиртным не злоупотребляешь. Отчасти поэтому тебя и выбрали!

– Вот радость-то! – проворчал Леня вполголоса и добавил погромче: – Стресс снять понадобилось! Между прочим, исключительно из-за вашего задания заработанный!

– Стресс, – неодобрительно повторила Ариадна Михайловна, – стресс надо другими способами снимать!

– Это какими же?

– В тир пойти, допустим, и пострелять по мишени. Выбьешь девяносто пять очков из ста или хотя бы девяносто – и стресса как не бывало! Или на силовом тренажере поработать… А то вот у нас в техническом отделе один сотрудник есть, он от стресса схемы собирает, особо сложные. Да вот, кстати, и он. Здравствуйте, Кузьма Культпросветович!

Леня удивленно огляделся: на первый взгляд в комнате не было никого, кроме них с Ариадной.

Однако Ариадна Михайловна упорно буравила взглядом стену и снова сказала:

– Кузьма, ну что вы, как ребенок, в прятки играть вздумали! Что вам, больше делать нечего?

Стена вдруг шевельнулась, и от нее отделилось что-то бесформенное, неожиданно превратившееся в невысокого худощавого мужчину с длинными, уныло обвисшими усами.

– Познакомься, Бондарев, это Кузьма Культпросветович, наш технический гений!

– Ну уж и гений, – мужчина скромно потупился. – Рядовой сотрудник… Друзья называют меня просто Куку, а то с моим отчеством язык сломать можно! Дедушка был большой оригинал, и дал своим детям актуальные по тем временам имена – Культпросвет и Пропаганда…

– Бондарев, – церемонно представился Маркиз. – Джеймс… извините, Евгений Бондарев!

– Скажите, Ариадна, а как вы меня заметили? – озабоченно осведомился Куку. – Я так долго работал над этим маскировочным покрытием… Неужели где-то все же просвечивает?

– Если хочешь, Кузьма, чтобы тебя не замечали, – проговорила Ариадна, – смени парфюм! Кроме тебя, сейчас ни один нормальный человек не пользуется тройным одеколоном! Я как почувствовала этот запах, так и поняла – ты поблизости!

– Привык, – смущенно проговорил Кузьма, – у меня с этим запахом связаны светлые воспоминания… Вот, кстати, Евгений, – Куку повернулся к Маркизу, – это ведь я для вас принес, по поручению руководства.

Он протянул Лене небольшой сверток невзрачной серой ткани, напоминающей то ли застиранную марлю, то ли сильно потертую москитную сетку.

– Плод многолетней упорной работы нашего отдела. Камуфляжно-маскировочная ткань «Хам-один».

– Почему «Хам»? – поинтересовался Маркиз, прикоснувшись к странной ткани. На ощупь она была неожиданно холодной и какой-то скользкой.

– Потому что в ее основу положен принцип шкуры хамелеона, – оживленно пояснил Кузьма Культпросветович. – «Хам-один» приобретает цвет и фактуру поверхности, с которой она соприкоснется, и поэтому становится как бы невидимой. Вот, смотрите… – Он бросил ткань на черный компьютерный стол, и она тут же исчезла. – Поэтому за ней нужно внимательно следить, а то уронишь, и потом в жизни не найдешь… Применяется как средство скрытного наблюдения или проникновения на территорию противника.

– В общем, шапка-невидимка!

– Где-то да. – Куку кивнул, набросил на плечи ткань и снова слился со стеной.

– Видите, как она действует? – раздался его голос из пустого угла комнаты.

– Вижу, – кивнул совершенно потрясенный Маркиз. – То есть как раз совершенно ничего не вижу!

– Что и требовалось доказать, – гордо проговорил Куку, неожиданно возникнув совсем с другой стороны. – Вы можете пользоваться этой тканью не только для того, чтобы стать невидимым, но и для того, чтобы незаметно для противника пронести какой-нибудь достаточно большой предмет.

Он набросил ткань на компьютер, и тот мгновенно исчез. Стол казался совершенно пустым.

– Какая замечательная ткань! – восхитился Маркиз. – Как она пригодилась бы… в моей постоянной работе!

– Но-но! – прикрикнула на него Ариадна Михайловна. – Не для того трудился наш технический отдел, чтобы ты использовал его гениальные разработки, обделывая свои темные делишки! Как только закончишь наше задание, сдашь все полученное оборудование по списку! Я лично прослежу!

– Да, и я попрошу вас особенно аккуратно обращаться с этим образцом, – потупившись, проговорил Куку. – Он ведь единственный в своем роде, не порвите его, а главное – не потеряйте! – и с этими словами он бережно сложил маскировочную ткань в несколько раз и протянул Маркизу. Леня сунул ее в карман. Чудесная ткань занимала удивительно мало места.

– Это еще не все, – продолжил Куку и достал из кармана пачку сигарет «Парламент».

– Спасибо, я не курю, – вежливо отстранился Леня.

– Я тоже, – кивнул Кузьма Культпросветович. – Минздрав предупреждает, и все такое, и вообще я за здоровый образ жизни, но это совсем не то, что вы думаете.

Он достал из пачки одну сигарету, щелкнул зажигалкой и закурил. Как только кончик сигареты разгорелся, он вынул ее изо рта и поднес к стоящему на стеллаже металлическому ящику.

– Здесь у вас нет ничего взрывоопасного или легковоспламеняющегося? – спросил он у Ариадны Михайловны.

– Запас сухарей на случай временной изоляции, – пояснила Ариадна.

Куку провел тлеющим концом сигареты по стенке ящика. Сигарета оставила на металле четкий красноватый след. Куку легко ударил по ящику, и он развалился на две части.

– Так же можно разрезать дверцу сейфа, – с гордостью заявил Кузьма Культпросветович. – Лучше любого автогена!

– Отличная вещь! – оживился Леня и поспешно спрятал замечательную пачку в другой карман.

– Кстати, можете их курить, не слишком опасаясь за здоровье, – добавил Куку, – содержание никотина в них меньше, чем в любых самых легких сигаретах. На этом особенно настаивали наши эксперты по технике безопасности.

– Курить такие замечательные сигареты, – возмутился Маркиз, – это все равно, что забивать гвозди микроскопом!

– Иногда и это приходится делать, – грустно проговорил Куку, – если молотка под рукой нет, а гвоздь забить необходимо. И вот еще одна простенькая игрушка, – он достал из кармана самую обычную с виду упаковку жевательной резинки.

– Что, очень хорошо предохраняет от кариеса? – поинтересовался Леня.

– И от головной боли, – усмехнулся Куку. – Если вы немного пожуете подушечку, слюна активизирует химический взрыватель. Через десять секунд произойдет мощный взрыв, так что не теряйте времени и как можно скорее бегите в укрытие. Показывать эту жвачку в действии я не стану…

– Да уж, пожалуйста! – подала реплику Ариадна Михайловна. – Если вы разнесете это убежище, у меня будут большие неприятности! Я – материально ответственное лицо!

Лола тосковала. Она была очень недовольна собой, а заодно и всем окружающим миром. Еще она была недовольна проведенным днем. Потратила столько времени, выслеживала Леньку, а чего добилась? Да в общем-то ничего особенного. Лола вспомнила, какими глазами смотрел на нее Маркиз, как он разозлился и больно сжал ее руку, когда тащил. До сих пор болит!

Немного погодя у Лолы мелькнула мысль, что зря она все это затеяла. Горбатого могила исправит, это уж точно! Так что нужно беречь свои нервы, и с Ленькой обращаться построже. Лола просто не будет с ним разговаривать. И кормить не будет. Пускай покупает эти ужасные замороженные котлеты и самостоятельно греет их на сковородке. Или сосиски. Б-р-р…

Лола рассеянно бродила по квартире и забрела в гостиную. Звери сидели на диване. Пу И жался к коту, Аскольд выглядел озабоченным и беспокойным, попугай устроился на спинке дивана и хлопал крыльями.

– Кошмар-р, – сказал он, увидев Лолу. – Ссор-ра!

– Не беспокойтесь, мои дорогие, – опомнилась Лола, – вас-то я не брошу.

Таким образом звери неожиданно получили внеочередное кормление, а Пу И еще вычесали и ласково поцеловали в нос. Лола же отправилась снимать стресс в ванну, перед этим приготовив себе большой стакан мартини. Проведя приятно время, она вышла из воды обновленная и успокоенная. В конце концов, ничего страшного не случилось. Она и раньше знала, что Ленька врун и бабник. Но в этот раз он ведет себя чересчур нахально. А что, если в его ответах была доля правды? То есть про вербовку в шпионы Лола, конечно, не верит, но, может быть, Маркиз попал в неприятную историю? И теперь боится рассказать Лоле, придумал всю эту ерунду про шпионов…

Тут открылась дверь, и на пороге появился предмет ее раздумий. Маркиз выглядел расстроенным и озабоченным, и в сердце Лолы шевельнулась непрошеная жалость. Она попробовала эту жалость подавить, но ничего не вышло.

Леня наморщил лоб и тяжко вздохнул. Потом поднял на Лолу утомленный взгляд и призвал:

– Лолка, давай мириться, а? Я так больше не могу.

Лола прижала руки к груди и почувствовала, как в глазах защипало от слез. Какой он худой, отметила она, и усталый. Щеки запали, цвет лица какой-то серый.

– Ты, наверное, голодный? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Вообще-то да. – Маркиз поглядел на нее с опасением и приближаться не спешил, помня об утреннем ударе шваброй.

– Я сейчас. – Лола сорвалась с места и полетела к холодильнику.

Агрегат, надо сказать, особенно не порадовал. Леня неделю был предоставлен самому себе и покупал продукты, которые было легко готовить. Или вообще не готовил, только бутерброд – хлеб с куском ветчины или сыра. Но и этого в холодильнике не было, очевидно, все подъели. Лола почувствовала, как лицо заливает краска стыда – вместо того, чтобы заниматься дурацкой слежкой, могла бы хоть в супермаркет съездить! Конечно, она неделю отъедалась у тетки в Черноморске и теперь на еду смотреть не может, но Леня-то тут при чем?

В морозилке завалялась пачка куриных котлет, Лола со вздохом бросила их на сковородку. На гарнир пришлось открыть банку консервированного горошка. Однако Леня ел да нахваливал, видно, и вправду очень оголодал. Лола заварила крепкий ароматный чай и высыпала в вазочку остатки орехового печенья, невзирая на протесты Пу И.

– Лолка, у меня и вправду сейчас очень трудный период, – сообщил Леня, отставив чашку, – ты не можешь мне помочь, так хоть не мешай!

Лола наклонила голову и поскорее вышла из кухни, чтобы снова не наговорить гадостей. В прихожей валялась куртка ее компаньона. Куртка была ужасно грязная, потому что сегодня утром Лола отходила ее шваброй. Лола решила запихнуть куртку в стиральную машину, а для этой цели вытряхнула все из карманов. На пол вывалились ключи, горсть мелочи, какие-то бумажки и среди них красивый яркий прямоугольник – приглашение на показ моды в «Невское дефиле», имеющий место быть завтра в девятнадцать часов.

– Ой! – взвизгнула Лола. – С ума сойти!

– Чем это ты тут занимаешься? – спросил Леня, появившись в прихожей с котом на руках.

– Ленечка, ты идешь на дефиле? – Лолины глаза сияли. – Возьми меня с собой! Ну пожалуйста!

– Об этом не может быть и речи! – вскричал Маркиз, вырывая у Лолы приглашение. – Это же не светское мероприятие, то есть оно, конечно, светское, но я туда иду исключительно по делу! И вообще, это очень опасно!

– Чем же там так опасно? – Лола тоже повысила голос и пыталась заглянуть в приглашение.

– У меня там важная встреча! Деловая! – орал Леня.

– Знаю я, какая у тебя там встреча! – Лола тоже подпустила децибелов.

Кот Аскольд едва сумел вырваться и спрыгнуть на пол. Компаньоны уже откровенно боролись. Кот неодобрительно фыркнул и убежал в гостиную, он терпеть не мог шума и драки. Лола пробовала пнуть Маркиза ногой, но он был начеку и ловко увернулся, после чего спрятал приглашение и щелкнул Лолу по носу.

– Опять за старое принялась? Будешь сидеть дома и следить за зверями!

«Дожидайся, – подумала Лола и низко наклонила голову, чтобы компаньон не сумел ничего прочитать по ее глазам, – так я тебя и послушалась! «Невское дефиле», значит, там много манекенщиц».

Тут Лола сообразила, кто была сегодняшняя рыжая девица – манекенщица. Стройная, высокий рост, ходит красиво – точно, моделька! Раньше Леньке нравились девушки небольшого роста, слегка пухленькие. Теперь компаньон явно сменил вкусы. Что бы это значило?

Леня с выражением оскорбленного достоинства удалился в гостиную и громко захлопнул за собой дверь. Через минуту из комнаты донеслись громкие сердитые голоса – по телевизору шел какой-то криминальный сериал.

Еще через минуту из-за двери послышалось недовольное мяуканье: Аскольд явно рвался на свободу. Лола подошла выпустить кота. Аскольд неторопливо выплыл из гостиной, держа пышный хвост строго вертикально, как полковое знамя на параде.

– Значит, ты на моей стороне, – удовлетворенно проговорила Лола, плотно прикрывая дверь.

Аскольд в ответ мурлыкнул как-то неопределенно. Это можно было расценить и как подтверждение ее слов, и как уклончивый уход от ответа. В конце концов, может быть, ему просто не нравятся ментовские сериалы.

– Нет, я не могу пустить все на самотек! – воскликнула Лола, раздраженно покосившись на дверь гостиной. – Я должна пойти на это дефиле и увидеть все собственными глазами!

Это было легко сказать, но трудно сделать.

Начать с того, что у нее не было приглашения на завтрашний показ мод.

Лола снова взглянула на дверь гостиной.

Ленька из принципа включил звук на полную громкость, так что явно не слышал, что происходит за дверью. Это развязывало Лоле руки.

Она взяла телефонную трубку и удалилась на кухню. Пу И и Аскольд тут же оказались рядом с ней. Аскольд сидел на Ленином стуле с таким выражением на морде, как будто он размышлял о смысле жизни и судьбах вселенной, а Пу И нашел под столом половинку печенья и теперь с хрустом ее грыз.

Лола набрала номер Валентины Самсоновны.

Валентина Самсоновна всю жизнь проработала в театре на совершенно неопределенной должности, но при этом она была незаменима. Менялись актеры, менялись режиссеры, менялись гримерши и костюмеры, менялись даже такие незыблемые столпы театра, как билетерши и осветители, и только Валентина Самсоновна всегда оставалась в штате. Потому что у нее было замечательное свойство: она могла достать все, что угодно.