Народ и Родина. Медицина, наука и образование в России

Далее Ломоносов занимался созданием такого вида медицинской профессии как акушерство. Он также продвигал идею народного просвещения среди населения страны в виде науки гигиены и здравоохранения, понимая, что силами только одних врачей нацию не оздоровить – надо чтобы весь русский народ сплотился в решении общей проблемы. Он знал и понимал, что во многих народных приёмах врачевания кроется рациональное зерно, что многие обычаи так называемой народной медицины являются плодом многовековых наблюдений, коллективного опыта. Он твёрдо верил в то, что нужно не только учить народ, но и учиться у народа. Рекомендуя составить популярное руководство по акушерству, Ломоносов советовал не ограничиваться в качестве её источников «хорошими книжками о повивальном искусстве». Большой вклад Ломоносов сделал в изучении появлении самих болезней и возникновении самих источников их распространения. Одним из его открытий в этом плане стал воздух в своей научной работе 1741 года «Что за подлинные начала и причины всех болезней признать надлежит?». Среди причин болезней упомянута и «душа», но в совершенно ином смысле: в смысле связи душевной деятельности (нервной деятельности) с деятельностью всего организма, и здесь видно, что Ломоносов является, по сути, также и родоначальником невропатологии и психопатологии в России. Свои труды Михаил Ломоносов оставил в виде научных трудов, которые пригодились учёным в будущем становлении отечественной медицины и его труды неоднократно публиковались в научной среде; С. Громбах «Медицина в трудах М. В. Ломоносова», 1985; Жерневская И. Н. – «Чаша пятого ангела», 1985; Грицкевич В. П. – «С факелом Гиппократа», 1987; Энциклопедический словарь юного химика; К.Манолов «Великие химики» том I; М. В.Ломоносов «Избранные философские сочинения», 1940 г.

А вот ещё одни его свершения современности: в работе «Первые основания металлургии или рудных дел» 1741 года он предлагал конкретные меры для облегчения тяжёлых условий труда в шахтах – например, считал необходимым создать искусственную вентиляцию, разработал систему естественной вентиляции и ряд приспособлений для безопасного труда, придумал специальную защитную одежду, предлагал создать места отдыха в шахтах, ввести семичасовой рабочий день и запретить труд детей – и это в будущем потом будет предусмотрено и создано. Ломоносов также поддерживал русскую экспедицию, посланной на поиски Северного морского пути, где говорит о необходимости снабдить экспедицию запасами продуктов для предупреждения цинги, напоминая о таких проверенных опытом противоцинготных средствах, как северные ягоды (морошка) и свежее мясо5.

Возвращаясь в начало 18 века стоит ещё раз посмотреть реформу медицины Петра Великого и какова она была. Известно, что в годы его царствования в России были открыты большие военные госпитали – в Москве (1707), Петербурге (1716), Кронштадте (1720), Ревеле (1720), Казани (1722), Астрахани (1725) и других городах страны. При его жизни в стране было создано 10 госпиталей и свыше 500 лазаретов. На огромную Российскую империю это число медзаведений совершенно мало, но новые открывались постепенно спустя года и десятилетия. Следует подчеркнуть, что именно Пётр начал обеспечивать государственную поддержку православной церкви, многим её монастырям в поддержке мер по борьбе с «подкидышами», по призрению сирот и незаконнорождённых. Особенно активно поддерживал Пётр начинания новгородского митрополита Иова. Так, ещё в 1706 году митрополит Иов, используя монастырские доходы, открыл на берегу реки Волхов три больницы, а также дом для прохожих и «дом для незаконнорождённых и всяких подкидных младенцев». В указе от 16 января 1712 года Пётр прямо так и предписывал: «По всем губерниям учинить госпитали для увечных, а также приём незазрительный и прокормление младенцев, которые от незаконных жён рождены, по примеру новгородского архирея».

Развивавшаяся медицина требовала расширения обеспечения населения лекарствами и поэтому много внимания уделялось увеличению количества аптек. В Петербурге, Казани, Глухове, Риге и Ревеле в 1706 году были открыты казённые аптеки, а в некоторых других городах – гарнизонные. В то же время были приняты меры к поощрению создания вольных (частных) аптек. В 1701 году последовал указ, что всякий русский или иностранец, который пожелает завести вольную аптеку с разрешения правительства, получит безденежно необходимое для сего место и жалованную грамоту на наследственную передачу своего заведения. Таковым аптекарям предоставлено было право свободно выписывать все нужные материалы из-за границы. В Москве, в дополнение к 2 казённым, разрешено было открыть ещё 8 аптек. А в 1721 году вольные аптеки начали открываться в Петербурге и других губернских городах. Характерно, что и разрешение на открытие аптек, и контроль над их деятельностью входили в сферу интересов государства.

Уже к началу 19 века в России полноценно появились два медицинских главных центра – медицинский факультет Московского университета и Петербургская медико-хирургическая академия – ставшие главным звеном дальнейшего развития медицины в Отечестве. В Московском университете разрабатывались, главным образом, вопросы общей патологии, терапии и физиологии. А Медико-хирургическая академия занимала ведущее место в развитии отечественной анатомии, топографической анатомии и хирургии. Далее, помимо этих двух, в России стали появляться новые центры медицины: так, к 60-м годам XIX в. в России было уже восемь университетов, в составе которых открывались и медицинские факультеты – в Дерпте (Юрьеве, ныне – Тарту) в 1802 и Вильно в 1803 годах, Казани (1804), Харькове (1805), Киеве (1841) и далее стали появляться новые во многих других городах Родины. В истории медицинского факультета Московского университета период с 1863 по 1911 года был «золотым веком»: в стенах Университета учились, работали, создавали научные школы профессора И. М. Сеченов и Н. В. Склифосовский, Г. А. Захарьин и А. А, Остроумов, Н. Ф. Филатов и B. Ф. Снегирев, А. Я. Кожевников и C. С. Корсаков, Д. Н. Зернов и А. Й. Бабухин, Г. Н. Габричевский и Ф. Ф. Эрисман и многие другие, составившие славу российской науки. В стенах медицинского факультета Московского университета учились и ближайшие известные патриоты и деятели Отечества, такие как Николай Пирогов, Антон Чехов и Сергей Боткин.

В 19 веке появились новые медицинские деятели, познавшие знания самого Ломоносова и его патриотическую идею возрождения отечественной медицины. Большой вклад в развитие материалистического естествознания внёс профессор патологии и терапии Московского университета, философ-материалист Иустин Евдокимович Дядьковский (1784–1841). В то время, когда в некоторых странах Западной Европы процветали идеалистические натурфилософские концепции6, Дядьковский исходил из реальности и познаваемости окружающего мира. Он был убеждённым сторонником диалектических взглядов на природу. Развивая учение о болезни, он исходил из представлений о единстве и целостности организма и окружающей природы, признавал ведущую роль центральной нервной системы и таким образом явился представителем раннего нервизма в российской науке.

Крупнейшим представителем терапии в России первой половины XIX века был выпускник Московского университета (1800), а впоследствии его профессор (1809) и декан медицинского факультета Матвей Яковлевич Мудров (1776–1831). Его система клинического обследования и индивидуального подхода к больным («лечить не болезнь, а больного») принесла ему славу выдающегося терапевта первой четверти XIX века. Основные её положения сформулированы в его «Слове о способе учить и учиться медицине практической, или деятельному врачебному искусству при постелях больных» (1820). Истории болезней, которые Мудров тщательно записывал «при постелях больных», были для него «дороже самой богатой библиотеки». Обследуя больных, он одним из первых в России применил методы пальпации, перкуссии и аускультации. Во время Отечественной войны 1812 г. вместе с профессорами медицинского факультета Московского университета М. Я. Мудров выехал в Нижний Новгород, где оказывал помощь раненым и больным. Сам же Мудров внёс существенный вклад в развитие военной гигиены, издав труд «Слово о пользе и предметах военной гигиены…» в 1809 году, в развитие деонтологии – труд «Слово о благочестии и нравственных качествах гиппократова врача» в 1814 году, а в развитие учения о единстве и целостности организма издал материал в совместном труде с отечественными учёными И. Е. Дядьковоким, И. М. Сеченовым, Г. А. Захарьиным, С. П. Боткиным, И. П. Павловым.

Ещё одним известным деятелем 19 века для Отчизны стал вышеупомянутый Сергей Петрович Боткин (1832–1889), создавший крупнейшую в России научную терапевтическую школу и положивший начало функциональному клинико-экспериментальному направлению в отечественной медицине. Формирование его мировоззрения проходило под влиянием передовых деятелей российской культуры того времени. Так в доме Боткиных в Москве бывали такие великие деятели как В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. П. Огарёв, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, А. В. Кольцов, Т. Н. Грановский, И. М. Сеченов (друг студенческих лет), под влиянием которых Боткин зародился идеями науки во благо Отечества. Кроме своих научных вкладов в развитие России, Боткин проявил свой талант на службе Отечеству в годы Крымской войны 1853–1856 годов, в течение нескольких месяцев работал в военном госпитале под руководством Николя Пирогова. Многообразная научная и практическая деятельность Сергея Боткина обогатила российскую клиническую медицину. Он впервые описал клиническую картину ряда заболеваний, выделил инфекционный гепатит (болезнь Боткина), показал возможность изучения в эксперименте ренальной гипертонии, внёс много нового в изучение ревматизма, болезней сердца, сосудов, почек. Впервые в России Сергей Боткин организовал при руководимой им клинике несколько лабораторий: общеклиническую, химическую, бактериологическую и физиологическую, которой в течение 10 лет (с 1878 г.) заведовал И. П. Павлов. Соединив экспериментальную физиологию с клинической медициной, Боткин создал принципиально новое направление в российской клинической медицине – экспериментальную терапию и заложил основы клинической фармакологии! Развивая это направление, Сергей Боткин внёс существенный вклад в разработку теории нервизма, сформулированную впоследствии И. П. Павловым. Сам же Боткин был ещё и талантливым медицинским учителем: из 106 его учеников 40 стали докторами медицины, 45 возглавили ведущие клинические кафедры в различных городах страны.

В 1888 году открывается кафедра при Московском университете, которой с 1891–1902 года руководил создатель крупной научной школы клинико-физиологического направления – Нил Фёдорович Филатов. Он впервые выделил и описал ветряную оспу и скарлатинозную краснуху, выявил ранний признак кори на слизистой полости рта. Его лекции, записанные и изданные учениками, многократно переиздавались. В 1885 году в Санкт-Петербурге создаётся первое в России научное общество детских врачей под руководством Н. И. Быстрова, в 1892 г. – аналогичное общество в Москве под руководством самого Филатова.

В России формирование научной гигиены проходило во второй половине XIX века и одним из её основоположников был профессор Алексей Петрович Доброславин (1842–1889). В 1871 году он стал инициатором открытия первой в России кафедры гигиены, экспериментальной лаборатории в Петербургской медико-хирургической академии. Он является автором первых отечественных учебников по гигиене. В 1878 году Доброславин основывает Русское общество охранения народного здравия и издаёт журнал «Здоровье».

Вторая в России кафедра гигиены была создана в 1882 году в Московском университете и её возглавил профессор Ф. Ф. Эрисман (1842–1915 гг.): его деятельность заключалась в области общественной санитарии, практическом участии в разработке водопровода и канализации Москвы, обследование фабрик и заводов Московской губернии.

Середина 19 века стало временем расцвета российских медицинских школ. В области терапии особое место занимали две научные клинические школы: школа С. П. Боткина, положившая начало экспериментальному направлению в отечественной клинической медицине (в Военно-медицинской академии), и школа Г. А. Захарьина, олицетворявшая искусство клинической практики (в Московском университете). В 1887–1891 гг. усилиями профессоров факультета, медицинской общественностью, благотворительных обществ и меценатов на Девичьем поле (ныне Большая Пироговская улица) был создан Клинический городок, по тем временам один из лучших в Европе как отметили участники XII Всемирного съезда врачей, проходившего в Москве в 1897 году. В этот период в составе факультета были основаны новые институты, такие как фармакологии, гигиены, бактериологии, а также новые кафедры химии и физики, гистологии и эмбриологии, оперативной хирургии и топографической анатомии, общей патологии, гигиены, истории и энциклопедии медицинских знаний. Там же в Клиническом городке создавались научные общества, учреждались научные журналы, организовывались многочисленные научные съезды и конгрессы. Сам этот медицинский комплекс продолжает существовать и в наши дни, являясь крупным медицинским центром Москвы и архитектурным наследием России прошлого.

Стоит также сказать, что в 1803 году при Департаменте полиции Министерства внутренних дел был создан Медицинский совет, который начал основывать и содержать больницы и приюты для инвалидов и сирот вместе с приказами общественного призрения и Медицинскими советами, создававшимися в губерниях. А в 1802 году в Петербурге создано «Императорское человеколюбивое общество» под покровительством вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, в 1816 году – аналогичное общество. В Москве в 1804 году было создано Физико-медицинское общество, в задачи которого входило ведение метеорологических наблюдений, статистики заболеваний, рождаемости и смертности в Москве, изучение профессиональных заболеваний. А вот в 1859 году в Кронштадте было основано Общество морских врачей. Так, на рубеже XVIII–XIX вв. общее количество врачей в Российской империи увеличилось с 1 500 до 8 072, а в 1846 году треть этих докторов работали в армии и флоте7. Уже при императоре Александре Втором, при его реформах медицина в стране получила новое продолжение в плане доступности населению – это развитие земской медицины, которая должна была обеспечить равную доступность медицинской помощи всему населению страны и сотрудничать с фабрично-заводской медициной. А постановлением 1866 года было обязано владельцам промышленных предприятий не только организовывать, но и содержать больницы и амбулатории – тем самым работники предприятий получали медицинское обслуживание во благо своего здоровья.

Начиная с времени правления Петра Первого, первоочередной задачей в России было укомплектование русской армии врачами, и эта задача оставалась основной на протяжении многих десятилетий. На всём протяжении 18 века медицина в армии улучшалась и постепенно пополнялась полевыми врачами, появлялись новые методы лечения раненых. Само первостепенное значение развития медицины среди армии в итоге оправдало себя при защите Отечества в 1812 году. Лечебно-профилактическая работа в госпиталях, которая развивалась все последние десятилетия, несмотря на исключительные трудности в первый этап Отечественной войны, в течение всей военной кампании была настолько успешной, что привела к весьма значительному возвращению выздоровевших солдат и офицеров в ряды армии. Общее число возвращённых в строй на протяжении Отечественной войны 1812 года колебалось в среднем около 60%, доходя в отдельных, хорошо устроенных группах госпиталей до 77%8. К числу последних выздоровевших и возвращённых в армию относились госпитали, которые находились в ведении (и лично им же были созданы) немецким доктором медицины Христианом Ивановичем Лодером. Лично Лодером были устроены госпитали в Касимове, Меленках и Елатьме, куда эвакуировали всех раненых с поля боя. За медицинскую организацию, лечение русских солдат и личное мужество Христиан Лодер был награждён орденом Святой Анны 2-й степени с бриллиантами. Сама же смертность во всех военных госпиталях в год войны колебалась в пределах 7–17%, что можно сказать о вполне успешной работе военной медицины. Пополнение из числа выздоровевших вливалось в армию на протяжении всего времени, начиная с первого, наиболее тяжёлого периода отступления русской армии. Так, перед сражением под Бородином ряды действующей армии пополнили около 13 000 солдат, вернувшихся из госпиталей. После поражения французов на Березине в наступающие полки влилось, по свидетельству современников, «множество выздоровевших». Приведённые выше сведения о числе возвращённых в строй воинов приближаются к цифрам, сообщённые в своё время генерал-интендантом русской армии Е. Ф. Канкриным: так, из опубликованных им сведений следует, что на конец марта 1814 года из общего числа 133 965 раненых и больных выздоровело 63,3% (84 805 человек), умерло 11,7% (15 748 человек), определилось инвалидами 2,3% (3 177 человек), остальные 29 841 продолжали оставаться на излечении в госпиталях9. Эти данные – наглядное свидетельство состояния и организации медицинской службы и её лечебно-профилактической деятельности, но они не характеризуют, конечно, в полной мере потери, которые понесла русская армия в первую Отечественную войну.

Военная медицина в годы Крымской войны 1853–1856 годов неразрывно связывается с талантливым русским хирургом Николаем Ивановичем Пироговым. В 1855 году во время войны Пирогов был главным хирургом осаждённого англо-французскими войсками Севастополя. Оперируя раненых, Пирогов впервые в истории мировой медицины применил гипсовую повязку, дав начало сберегательной тактике лечения ранений конечностей и избавив многих солдат и офицеров от ампутаций конечностей. Во время осады Севастополя, для ухода за ранеными, Пирогов руководил обучением и работой Крестовоздвиженской общины сестёр милосердия: Пирогову принадлежит инициатива привлечения женщин для ухода за ранеными в условиях военного театра – это создание института медсестёр. Важнейшей заслугой Пирогова является внедрение в Севастополе совершенно нового метода ухода за ранеными: метод этот заключался в том, что раненые подлежали тщательному отбору уже на первом перевязочном пункте – в зависимости от тяжести ранений одни из них подлежали немедленной операции в полевых условиях, тогда как другие, с более лёгкими ранениями, эвакуировались в тыл для лечения в стационарных военных госпиталях. Поэтому Пирогов по справедливости считается основоположником специального направления в хирургии, известного как военно-полевая хирургия. В области военно-полевой хирургии Николай Пирогов впервые обосновал и осуществил на практике сортировку раненых на четыре группы: безнадёжные, тяжелораненые, состояния средней тяжести, легкораненые. Послеоперационные больные им были впервые разделены на две группы: чистые и гнойные. Кроме этого Николай Пирогов – создатель топографической анатомии и экспериментального направления в хирургии. Его создание топографической анатомии, или метод «ледяной анатомии», занимает важное место: так Россия стала одной из первых стран, где эфирный наркоз получил самое широкое распространение! Научно обосновал этот метод Пирогов ещё в 1847 году, когда он впервые в мире применил наркоз в массовом порядке на театре военных действий. Он стоял у истоков создания земской медицины, выдвинув основные организационные принципы её деятельности.

Конкретно об успехах военной медицины в Крымской войне, особенно в осаждённом Севастополе, трудно сказать – это была осадная война, где защитники Отечества были отрезаны от большой Родины блокадой неприятеля, где раненые русские солдаты не могли быть эвакуированы в полной мере, лечились в полевой и даже в боевой обстановке, подвергались эпидемиям и антигигиене. Но несмотря на это, военные медики с Николаем Пироговым вновь и вновь отправляли в строй русских бойцов на защиту Севастополя, проявили все свои медицинские знания и силу в общее дело всей армии в годы Крымской войны. Все эти войны и сражения, что произошли на участь России в 19 веке, становились развитием военной медицины и уже в последующие войны русская армия всецело уже не была подвержена различным эпидемиям, боевыми и небоевыми потерями, в более менее не страдала антигигиеной – и тем самым будет спасено в будущем множество русских, солдатских жизней.

В стране вскоре начнётся новый виток развития медицинской науки. Увеличилось количество анатомических школ, ставшие ведущими в своей отрасли: в Москве появляется школа Д. Н. Зернова (1834–1917), в Киеве – школа В. А. Беца (1834–1894), в Петербурге – П. Ф. Лесгафта (1838–1909) – основоположника теоретической анатомии и создателя отечественной науки о физическом воспитании. Мировую известность получила русская школа эмбриологии. Работавшие в России Каспар Фридрих Вольф (1733–1794) и Карл Бэр (1792–1876) заложили основы сравнительной эмбриологии позвоночных. Далее честь и слава основания этого направления как науки принадлежит нашим соотечественникам – Александру Онуфриевичу Ковалевскому (1840–1901) и Илье Ильичу Мечникову (1845–1916), ставшему в 1908 году даже Нобелевским лауреатом! Эмбриология стала одной из важнейших дисциплин в нашей стране – она имеет важное практическое значение для профилактической медицины и борьбы с наследственными заболеваниями.

Выдающееся место в медицинской науке занимала российская школа физиологов, которая связана с именами Ивана Михайловича Сеченова (1829–1905 гг.) и Ивана Петровича Павлова (1849–1936 гг.). Особое значение работы Сеченова имели для развития физиологии нервной системы и нервно-мышечной физиологии: он первым выдвинул идею о рефлекторной основе психической деятельности и доказал, что «все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы». Также Сеченов открыл центральное (сеченовское) торможение ещё в 1863 году, а его классический труд «Рефлексы головного мозга» (тоже от 1863 года) Иван Павлов назвал «гениальным взмахом русской научной мысли». Сам же Иван Павлов в отечественной науке, физиологии и медицине известен тем, что разделил всю совокупность физиологических рефлексов на условные и безусловные рефлексы, а также исследовал психофизиологию типов темперамента и свойства нервных систем, лежащие в основе поведенческих индивидуальных различий, являясь ещё основателем крупнейшей российской физиологической школы.

Большую известность имеет фамилия выдающегося учёного и врача России Николая Васильевича Склифосовского. Он являлся учёным-новатором, автором трудов по военно-полевой хирургии и хирургии брюшной полости. Был продолжателем отечественной хирургии, заложенной ещё Николаем Пироговым. Внёс существенный вклад в изучение, распространение и внедрение в отечественную хирургическую практику антисептического и асептического методов лечения, что помогло значительно снизить послеоперационную летальность в России! Являлся почётным членом Лондонского медицинского общества, Общества чешских врачей в Праге, Обществ врачей-хирургов в Париже и Будапеште, ряда вузов России, 20 различных обществ врачей России. В 1866–1867 годах работал в Германии в патологоанатомическом институте профессора Рудольфа Вирхова и в хирургической клинике профессора Бернгарда фон Лангенбека. Был даже в прусской армии, где работал на перевязочных пунктах и в военном лазарете. Затем работал во Франции у известных Кломарта и в клинике Нелатона, в Англии и Шотландии – у Симпсона. После заграничной командировки вернулся в Одессу и был назначен заведующим хирургическим отделением городской больницы. В Одессе приобрёл репутацию талантливого хирурга, активно публиковался в научных журналах. Выпустил целую серию трудов10, благодаря которым в начале 1870 года по рекомендации самого Пирогова был приглашён на кафедру хирургии в Императорский Киевский университет. В 1871 году Склифосовский был переведён на кафедру хирургической патологии Императорской медико-хирургической академии, где он преподавал и оперировал. В этот период им напечатан ряд научных работ: «Резекция обеих челюстей»11, «Оперативное лечение неподвижности коленного сочленения»12, «Вырезывание зоба», «Сосочковое новообразование яичника (papilloma). Иссечение его» (1876) и др. В том же году работал в течение четырёх месяцев в военных лазаретах российского Красного Креста в Черногории, а затем на берегах Дуная. Николай Склифосовский принимал участие в нескольких военных кампаниях: австро-прусской войне (1866–1868) в составе действующей прусской армии в качестве полкового врача во время стажировки за границей, франко-прусской войне (1870–1871) – в качестве врача-хирурга в военных госпиталях, сербско-черногорско-турецкой войне (1876) и русско-турецкой войне (1877–1878) – военно-полевым хирургом, хирургом-консультантом госпиталей, ведущим хирургом Русской императорской армии. Профессиональный опыт, накопленный в четырёх кровопролитных войнах, позволило доктору медицины Склифосовскому существенным образом усовершенствовать способы и методы хирургического лечения огнестрельных ранений и переломов, оказало влияние на дальнейший рост его профессионального мастерства и искусства, авторитета в мировой науке! Он стал крупным военно-полевым хирургом своего времени, приумножив отечественную медицину новыми знаниями. Военно-полевая врачебная деятельность Склифосовского предоставила ему ценные материалы для опубликования ряда научных работ по военной медицине и военно-санитарному делу13: «Перевозка раненых на войне»14, «Наше госпитальное дело на войне»15, «В госпиталях и на перевязочных пунктах во время Турецкой войны» и другие труды.