Наказание свадьбой – 2
– Сегодня? – на лице баронессы появилось ярко выраженное удивление. – А я слышала, что ваша дуэль произошла на прошлой неделе.
– Дорогая Диана! – Артью наклонился и легко коснулся рукой её щеки. – Вам ли не знать, что Париж – это тот город, где слухи всегда опережают подлинные события. И давайте лучше забудем об этом маленьком недоразумение. Надо наслаждаться моментом. Я ведь впервые нахожусь в этом доме по приглашению вашего супруга. Эта деталь придаёт нашей встрече особое очарование. Вы не находите?
Баронесса зарделась. Не отвечая на вопрос, она стала снова протирать рану. Но на этот раз её движения стали более медлительными, и двигалась рука со всей возможной нежностью.
– Вас беспокоит моя рана? – тихо спросил у неё Артью.
– Меня больше беспокоит, не пострадали ли иные части вашего тела? – баронесса подняла на Артью взгляд. В её глазах вспыхнула страсть. Она стала разгораться всё сильнее и сильнее.
– Со мной всё в порядке. Можете сами убедиться в этом.
– Звучит очень заманчиво! – голосом, полным страсти прошептала баронесса и, наклонившись, припала губам к ране. Она начала покрывать её поцелуями, которые становились всё настойчивее. Артью откинулся на спинку кресла, всецело отдаваясь надвигающейся страсти.
До самого утра ему так и не удалось сомкнуть глаз. Да ему никогда и не хотелось спать, когда он оказывался рядом с Дианой. Она всегда была полна страсти и целиком отдавалась любовным играм. Ближе к шести утра они расстались, договорившись встретиться вновь. Оба были полностью довольны проведённой ночью. Баронесса на прощание несколько раз поцеловала его в губы и прошептала, что воспоминание об этой ночи, позволит скоротать время до следующей встречи. Артью покинул дом, так и не попрощавшись с бароном. Он посчитал такой поступок излишне циничным. Ему следовало быстро добраться домой, для того, чтобы немного выспаться и переодеться. На нём были всё те же порванные штаны. Правда, оказавшись на улице, Артью удалось прикрыть разрез ножнами. Для этого, он всего лишь передвинул их с левого бока, где они обычно висели, немного правее. При ходьбе Артью придерживал ножны рукой, дабы, по возможности, спрятать разрез от любопытных взглядов. Хотя эта предосторожность оказалась излишней. В это раннее утро улицы Парижа оказались совершенно пустынными. Исключением оказалась лишь одинокая монахиня. Её лицо мелькнуло в переулке, который с поспешностью миновал Артью. Пройдя несколько шагов вперёд, он остановился и обернулся. Монахиня вышла из переулка и направилась в обратную от него сторону. Снова мелькнуло её лицо. От Артью не укрылись красивые черты лица монахини, которые даже бледность не портила. Ко всему прочему, вид у монахини был весьма отрешённый. По всей видимости, она была глубоко озабочена чем-то. Чуть поразмыслив, Артью решил продолжить путь домой. Однако он так и не сделал ни единого шага вперёд. В голове неотвязно билась одна и та же мысль. Он ведь, по сути, ещё ни разу не занимался любовью с монахиней. Такие отношения были строжайше запрещены и карались очень строго. Что, по сути, делало их невозможными. Но именно это и привлекало Артью. Раз нельзя – значит обязательно нужно попробовать. Кто знает? Возможно, они знают нечто такое, что мирянам и невдомёк. Последняя мысль воодушевила Артью. Несмотря на одежду и усталость, которые принуждали его немедленно отправиться домой, он решил испробовать своё влияние на монахине. Благо она была одна. Когда ещё может представиться такая возможность? Приняв такое, весьма опасное решение, Артью поспешил вслед за ней. Так как монахиня шла очень медленно, Артью быстро нагнал её. Он некоторое время двигался позади монахини, пытаясь под рясой определить очертания её тела, а под платком угадать цвет волос, но ничего так и не получилось. Всё что он видел, так это мелькающие подошвы сандалий. Выждав ещё немного времени, Артью ускорил шаг и поравнялся с монахиней.
– Доброе утро, сестра! – как мог почтительно произнёс Артью, уголком глаза наблюдая за лицом монахини. Он почувствовал лёгкую радость, когда она повернула к нему лицо и легко кивнула в ответ. Затем она снова погрузилась в прострацию и перестала его замечать.
«Чёрт! Пожалуй, будет нелегко соблазнить такую!» – с досадой подумал Артью. Однако духом не упал. Продолжая зорко наблюдать за своей возможной добычей, он завёл лёгкий разговор.
– Отличная погода сегодня. Не так ли, сестра? – видя, что она продолжает молчать, Артью продолжил разговор, затеянный с одной целью: обратить на себя внимание. – Вы простите меня, сестра, за настойчивость. Бог свидетель, в ней ничего оскорбительного. Я просто увидел вас, одинокую, идущую по улице в этот ранний час и подумал: «Вот человек, которому тяжело на душе. Остановись и скажи ей несколько добрых слов. Проводи, если надо будет. Защити, если она будет нуждаться в помощи. В общем, сделай всё, что от тебя зависит, лишь бы эта милая девушка…я хотел сказать сестра, – поправился Артью и продолжил с напускным пылом. – Перестала грустить и улыбнулась. У неё такое красивое лицо. Она похоже на ангела…»
– Падшего ангела!
Монахиня произнесла эти слова безо всякого выражения не глядя на Артью. Но его это маленькая победа всё же окрылила. Он понял, что идёт по правильному пути. А слова монахини…давали ему возможность получить, тот самый ключ от тайника, который он так жаждал иметь. Сама того не сознавая, она выдала ему главную причину своего состояния. Прежде, чем двигаться дальше, Артью решил проверить, насколько верны его предположения в отношения монахини. Но вначале её следовало вызвать на разговор. Что он и попытался сделать.
– Сестра, можно узнать, вы далеко направляетесь? – очень осторожно поинтересовался Артью. К его радости, монахиня сразу же ответила на вопрос.
– В монастырь святой Катерины!
– Женский монастырь? – переспросил радостный Артью. – Так нам с вами по пути. Я живу на старой Храмовой улице.
Не успели эти слова вылететь из его уст, он уже пожалел о них. Но монахиня к счастью для него не заметила промаха.
– Я не знаю Парижа! – тихо ответила монахиня. – Я лишь недавно нахожусь в божьей обители. Прежде я жила во Фламандии.
– Я тоже не очень хорошо знаю Париж. – Соврал Артью, – но уверен, что нам по пути.
– Вы мне не мешаете!
Монахиня впервые задержала на нём короткий взгляд. После этого у неё вновь появилась печаль на лице. И снова раздался грустный голос.
– В такое время вы возвращаетесь домой? Где же вы были всю ночь?
– Там где и весь последний месяц! – придав голосу, грустные нотки ответил Артью. Он осознал, что настало время проверить возникшее у него предположение. – В монастыре Картузианцев!
– В монастыре? – монахиня не смогла удержать лёгкого удивления. Она снова посмотрела на Артью. Тот в ответ грустно покачал головой и подтвердил.
– В монастыре! Видите ли, сестра, я тоже готовлю себя к монашеской жизни. Весь последний месяц я постился лишая себя всех земных удовольствий и в надежде получить тот самый ответ, который я жаждал услышать. Ибо, к стыду своему, я должен признаться, что меня терзают сомнения. Я не вполне уверен, готова ли моя душа полностью очиститься от грехов.
«Чёрт! Красиво получается, – с удивлением подумал Артью. Ещё немного подобных слов, и я сам уверую в те глупости, которые рассказываю этой женщине».
Они шли рядом, нога в ногу, и не замечали этого. Вернее, не замечала монахиня. Артью же старался всё время видеть перед собой её лицо, чтобы иметь возможность направить разговор в нужное ему русло.
– И что вас заставило принять такое решение? – после короткого молчания спросила монахиня.
– Женщина! – не раздумывая, ответил Артью. – Она использовала моё тело, а потом бросила. Это произошло год назад. Моё сердце до сей поры обливается кровью. Я не могу её простить, хотя понимаю, что должен это сделать. Я не смог забыть эту женщину. Я лишился покоя. Меня терзают душевные муки. Но при всём этом, я всё ещё не уверен, смогу ли обрести покой в монастыре. Знаете, сестра, – добавил Артью, заметив сочувственный взгляд монахини, – я был бы признателен вам за любой совет. Как вы думаете мне следует поступить?
– Что я могу посоветовать, если нахожусь с вами в одинаковом положении? – с горечью ответила монахиня.
Внутри себя Артью возликовал, услышав эти слова. А вслух же произнёс с глубочайшим негодованием.
– Неужели и вас бросили…сестра?
Монахиня отрицательно покачала головой.
– Я сама ушла после своего падения! – тихо промолвила она. – Ушла в монастырь, надеясь, как и вы, обрести покой в душе. Но этому, видимо, никогда не суждено сбыться. Прошлое терзает меня. Заставляет страдать изо дня в день. Мне не удастся смыть этот грех со своей души. Я знаю. Вот мы и пришли, – после короткого молчания добавила монахиня.
Артью был настолько поглощён разговором с нею, что только сейчас заметил возвышающиеся в конце улицы стены монастыря.
– Здесь мы должны расстаться!
– Я бы хотел вас снова увидеть! – Артью остановился вслед за ней и сразу устремил на неё умоляющий взгляд. – Прошу вас сестра, не отказывайте мне…
– Зачем? – тихо спросила у него монахиня.
– А разве непонятно? – придав голосу глубокую грусть, отвечал Артью. – Вы уже проделали тот самый тяжёлый путь, который предстоит пройти мне. Каждое ваше слово может иметь огромное значение для меня. Подумайте о том, что вам пришлось пережить, и вы поймёте, какие чувства владеют мною. Я растерян. Меня терзают сомнения. Я не знаю, правильно ли я поступаю? Всего лишь несколько минут вашего времени сегодня ночью, и…возможно, мне никогда больше не придётся задавать эти вопросы. Прошу вас, сестра. Не откажите в помощи страждущему…ищущему истинный путь. Чей разум нуждается в озарении и наставлении.
«Последние слова были совершенно излишними, – думал Артью, наблюдая за монахиней». Он различал на её лице лёгкую растерянность и почти уверился, что получит отказ. «Проклятье! Надо бы подучиться у этих толстопузых лицемеров, изощряющихся в красноречии. Тогда не придётся стоять с таким глупым лицом, и ждать, когда тебе укажут рукой на дверь!»
– Я понимаю вас. Очень хорошо,…но ночью?
В душе Артью затеплилась слабая надежда. Он стремительно бросился вперёд.
– Днём наша встреча может быть воспринята совсем иначе. Вы знаете это не хуже меня. – Артью устремил на монахиню открытый взгляд. Цель была одна. Смутить её. Когда она опустила взгляд, он понял, что цель достигнута. Оставалось закрепить успех. Он придал голосу умоляющие нотки.
– Всего лишь несколько минут вашего времени сестра. Неужели я так много прошу? Неужели вам так трудно сделать это для человека, терзаемого глубокими сомнениями? Потерявшегося в этом коварном мире?
Лицо Артью в это мгновение могло разжалобить кого угодно. Монахиня заколебалась. Время от времени она устремляла на него короткий взгляд и снова о чём-то думала. Артью начал терять терпение, когда снова услышал её голос.
– Только…слова? – немного запинаясь, спросила у него монахиня.
– Только слова! – как мог искренно подтвердил Артью.
– Только не здесь! – не в силах скрыть охватившее её волнение прошептала монахиня. – Позади монастыря есть кладбище. Справа от кладбища находится беседка. Она скрыта от посторонних взглядов густыми деревьями. Я часто там бываю… по ночам. Будьте там сегодня…после полуночи.
Прошептав эти слова, монахиня развернулась и поспешно направилась в сторону монастыря. Артью стоял некоторое время на месте и, сдерживая ликование в груди, смотрел ей вслед. Самое трудное осталось позади. Теперь он был уверен в успехе задуманного предприятия. От него не укрылся румянец, возникший на щеках монахини, когда она уходила. Она покраснела. Это говорило о многом. А самое главное, она понимала, что совершает недозволенный поступок. Пока всё шло так, как и рассчитывал Артью. В прекрасном расположении духа, он повернул обратно и отправился домой, на старую Храмовую улицу.
Глава 5
Дома Артью сразу же отправился спать. Бурно проведённая ночь измотала его. Артью проснулся около десяти часов вечера бодрым и отдохнувшим. В кресле возле кровати лежала аккуратно сложенная одежда. В то время как он одевался, в комнате появился Лареф, его молодой слуга. Лареф являл собою весьма неординарную личность. Иначе не скажешь. Он знал всё о своём хозяине. Он всегда знал, когда тот появится и когда уйдёт. Он всегда был готов к встрече, чем немало поражал Артью. Ведь порой он сам не имел ни малейшего понятия об этих вещах. Когда он спрашивал об этом Ларефа, тот попросту отвечал, что успел изучить все повадки графа. Иногда он даже заранее предсказывал, в какое время появится хозяин. В такие моменты Артью посмеивался над ним, но позже ему приходилось убеждаться в том, что Лареф снова оказался прав. Ко всему прочему, Лареф обладал смешным лицом. Чего стоили одни только уши. Они торчали в разные стороны. Правда, Лареф нарочно отращивал длинные волосы, пытаясь спрятать под ними свои отличительные черты. Но ушам всякий раз удавалось прорваться сквозь копну волос и выставиться на всеобщее обозрение. Лицо у Ларефа было несколько вытянуто и покрыто многочисленными веснушками. Маленькие глаза были посажены глубоко внутрь. Скулы постоянно двигались, даже если он стоял без движения. Артью иногда хватало одного взгляда на своего слугу, чтобы обрести, хорошее настроение. Причина заключалась то ли во внешности, то ли в находчивости слуги, но так или иначе Артью время от времени увеличивал ему жалованье и позволял некоторые вольности. В итоге, они оба оставались довольными. Артью – проворным слугой. Лареф – щедрым хозяином.
Лареф помог хозяину одеться. Едва камзол был надет, как Лареф исчез из комнаты. Через минуту он снова вернулся, неся в руках плащ, шляпу и шпагу. Опять же с помощью Ларефа всё это было надето Артью. Прежде, чем открыть дверь перед хозяином, Лареф придирчиво осмотрел его с ног до головы. Видимо, оставшись довольным осмотром, Лареф молча открыл дверь. Подобрав полы плаща правой рукой, Артью шагнул на улицу.
Первым делом он отправился в таверну на соседней улице. В таверне Артью заказал обильный ужин и бутылку вина. Всё это было съедено и выпито в течение следующего часа. По окончанию ужина Артью немедленно покинул таверну и сразу же направился к Мосту менял, для того чтобы перебраться на другую сторону Сены. Когда он проходил по мосту, часы на площади святого Людовика начали отбивать двенадцать ударов. Услышав этот звон, Артью ускорил ход. Очень скоро и безо всяких происшествий ему удалось добраться до монастыря. Здесь начиналось самое трудное. До сей поры, путь освещали светильники. Здесь же, вблизи монастыря, не было ни одного. Приходилось рассчитывать лишь на свет источавшей луной. Обходя монастырь, Артью несколько раз споткнулся и столько же раз выругался. Однако, эти маленькие неприятности ни шли ни в какое сравнение с той наградой, которая ждала его в конце пути.
– Только бы она пришла! – постоянно повторял Артью.
Он не задумывался о том, как будет проходить эта встреча. Ему не раз удавалось сокрушить мощные оборонительные позиции. Иногда, выстраиваемые с особой тщательностью. Но почти каждый раз ему удавалось сокрушать их. Размышляя подобным образом, он и не заметил, как оказался на кладбище. Увидев ровные ряды крестов, он вначале с изумлением остановился, а затем изрыгнул очередное проклятие и повернул назад.
– Справа от кладбища! – пробормотал Артью, едва оказался вне изгороди окружающее это место. – Это должно быть где-то там.
Он направился в сторону деревьев. Они были едва заметны в темноте. Артью двигался на ощупь. Вскоре он достиг плотного ряда этих самых деревьев и остановился. Он не мог разобрать, куда идти дальше. Как он ни присматривался, беседки нигде не было видно. Тогда он опустил голову и побрёл вдоль деревьев. На этот раз его поиски увенчались успехом. Он заметил тропу. Артью без промедления двинулся по ней вперёд и оказался между двумя рядами деревьев. Его голова постоянно натыкалась на ветки, отчего шляпа несколько раз слетела с головы. Каждый раз, поднимая её, он издавал приглушённые ругательства. Однако, все это было несравнимо с тем чувством, которое появилось у него, когда он вышел к злополучной беседке. Артью сразу увидел монахиню. Она стояла в беседке одетая в ту же рясу, но без платка на голове.
Заслышав шаги позади себя, она обернулась и негромко произнесла.
– Я надеялась, что вы не придёте!
– Вы ангел! – ответил Артью, приближаясь к ней. – Как я мог не прийти, когда вы здесь? Я до сих пор не знаю вашего имени. – Артью остановился в двух шагах от неё.
– Вам не надо знать моё имя!
– Как же мне называть вас?
– Как пожелаете!
– Что ж, тогда я буду называть вас «ангелом». Меня же зовут Артью. Для вас Артью! – уточнил он, кланяясь ей.
Между ними возникло неловкое молчание. Не желая его продлевать, она негромко спросила:
– Зачем вы хотели меня видеть? Я слушаю вас.
– Прежде всего, я хотел бы сказать вам. – Артью приблизился к ней ещё на шаг, сокращая дистанцию до опасной величины. – Сказать о том, как вы прекрасны. Вы и вправду напоминаете мне ангела.
Произнося эти слова, Артью склонился к её правой руке и нежно поцеловал. Этот поцелуй привёл монахиню в полное замешательство. Она даже не подумала о том, что надо убрать руку. Этим мгновенно воспользовался Артью. Он начал покрывать поцелуями всю руку.
– Что вы делаете? – вскричала она, отдёргивая руку.
– Целую ваши пальчики! – Артью устремил на неё страстный взгляд и прошептал: – Мне показалось, что вам понравились мои поцелуи!
– Мне понравились, – неосознанно вырвалось у неё. Она опустила взгляд и негромко добавила. – Только не надо больше этого делать.
– Хорошо! – неожиданно для неё согласился Артью. – Этого я больше не сделаю.
– Благодарю вас! – кротким голосом произнесла монахиня. Она подняла благодарный взгляд на Артью. Однако, почти сразу же благодарность в её глазах сменилась ужасом. Причина заключалась в том, что Артью завладел другой рукой. Он взял её в свою руку и начал медленно поднимать наверх. Когда руки оказались в пределах видимости их обоих, Артью с показной медлительностью поднёс её к своим губам и начал покрывать поцелуями. Он проделывал это до тех пор, пока не услышал слабый голос.
– Перестаньте,…прошу вас!
Артью немедленно отпустил руку и устремил проницательный взгляд на ангела, как он её называл. От него не укрылось смятение, в которое повергли её поцелуи. Он осознал, что ещё немного, и она полностью окажется в его власти. Пока он действовал расчетливо, не позволяя своей страсти преобладать над разумом. Следовало и дальше так действовать. А главное, больше не давать ей возможности для передышки. Приняв такое решение, Артью опустился перед ней на одно колено.
– Что вы хотите сделать? – раздался сверху испуганный шёпот.
– Поцеловать ваши ноги…
– Нет. Не надо этого делать…
– Я даже скажу куда поцелую, – страстным шёпотом продолжал Артью, не слушая её возражения. – Я поцелую вас чуть выше колена, а затем…и выше.
– Прошу вас, – начала, было, она и тут же замолчала не в силах продолжать. Она опустила голову и как заворожённая смотрела на руку Артью, которая медленно приподнимала рясу. Артью поднял её немногим выше колен, обнажив наполовину стройные ноги. Как он и обещал, его губы коснулись кожи чуть выше колена. Поцелуи последовали один за другим. Ряса медленно поднималась, всё больше обнажая ноги. И в такт этим движения поднимались вверх поцелуи Артью. Он коснулся губами бедра, когда, собрав остатки воли, монахиня едва слышно вскричала прерывающимся голосом.
– Остановитесь ради всего святого! Остановитесь, пока не поздно!
– Остановиться? – Артью встал и устремил на неё взгляд полный страсти. – Это уже не в моей, да уже и не в вашей власти.
– Мы можем…, – пролепетала монахиня, но тут же издала протяжный стон и покачнулась. Рука Артью прорвалась сквозь одежду к заветному месту. Его пальцы с удивительным проворством и умением начали поглаживать её плоть.
– Прошу… вас…перестаньте, – простонала монахиня, – я не могу…это выносить…
– Конечно. Не хватает нежных поцелуев в шею. Сейчас мы восполним это упущение.
Не успели отзвучать эти слова, как Артью начал покрывать её шею быстрыми и страстными поцелуями. В результате, монахиня совсем перестала говорить и только издавала протяжные стоны. Покрывая её шею и лицо поцелуями, Артью добрался свободной рукой до тесёмок на спине. Ещё одно движение и ряса спала с плеч, обнажая полные груди. Едва это произошло, как он мгновенно устремился к ним. Взяв обеими руками её груди, он начал целовать их. Поцелуи с каждым разом становились всё неистовее. Монахиня, запрокинув голову, непрерывно стонала. А Артью начал опускаться ниже. Он медленно спускал рясу вниз и при этом покрывал поцелуями её живот. Это продолжалось до тех пор, пока ряса не сползла к ногам, открывая взору Артью стройные очертания обнажённого тела. Она же, затуманенным взором следила за тем, как он поспешно сбрасывает с себя одежду. Оставшись нагим, Артью подхватил её на руки и вынес из беседки. Он опустился с ней на траву под ветвями дерева. Охваченный страстью, он больше не желал сдерживаться. Он раздвинул ей ноги и навис над нею. До него донёсся хриплый шёпот.
– Вы погубите меня!
– Нет. Я подарю вам наслаждение! – прерывающимся от страсти голосом ответил Артью, а в следующее мгновение резко вторгся в неё. Она издала крик и резко выгнулась. Раз за разом он мощно входил в неё. Её тело извивалось под ним, словно пыталось избавиться от этого вторжения, но он не давал ей этого сделать. Вторжение продолжалось до того мгновения, пока он, издав протяжный стон, не упал на спину рядом с ней.
Оба слышали прерывистое дыхание друг друга. Их сердца бешено колотились. Они не смотрели друг на друга очень долго. До той поры, пока не начали понемногу успокаиваться. Улучив момент, Артью украдкой взглянул на неё. Она не пыталась уйти. Не пыталась одеться. Она лежала обнажённая на траве. Её глаза были широко открыты. Мягкий свет луны не позволял увидеть выражение её глаз. Артью отвернулся. Неизвестно по какой причине он вдруг почувствовал себя скверно. Он не раз проделывал подобное, но эта ночь…эта монахиня, оставили в его душе неприятное чувство. У него возникло ощущение, что он совершил подлый поступок. С другими он даже не стал бы разговаривать. Но с ней он так не мог поступить. Артью осознал, что должен искренне обо всём рассказать, иначе эта ночь ещё долго будет его преследовать.
– Ангел! – лёжа на спине, позвал он. В ответ полная тишина. Артью ждал такой реакции, поэтому она его нисколько не удивила.
– Я должен признаться, кое в чём, – негромко заговорил он, глядя на свисавшие ветки над своей головой. – На самом деле, я не собираюсь постригаться в монахи. Всё, что я говорил, было ложью. Всё, за исключением одного. Вы действительно прекрасны. И вы мне, правда, очень понравились. Вначале я хотел просто переспать с монахиней. Я давно этого хотел. Но когда это случилось, мне стало не по себе. Не по себе оттого, что я воспользовался вами. Не знаю, стоит ли просить прощения у вас? Стоит ли вообще говорить, если это уже произошло…
– Я желала этого не меньше вас!
– Что? – переспросил изумлённый Артью. Он повернулся к ней лицом и, опёршись на локоть, ожидал продолжения.
– Я желала того, что произошло. – Негромко повторила она и так же негромко продолжила. При этом её глаза были устремлены всё так же куда-то вверх. – Я чувствовала, чем закончится наша встреча. Я могла не прийти. Но я всё-таки пришла. Та моя единственная ночь любви…я никогда не могла забыть её. Днём и ночью я усердно молилась, пытаясь избавиться от образа человека, которому я отдала свою любовь. Но ничего не получалось. Память мне не давала желаемого забвения. Она напоминала мельчайшие подробности той удивительной ночи, а воображение подхватывало их и несло дальше. Услышав твою просьбу, я поняла, что наступила возможность покончить со всеми сомнениями. Я решила воспользоваться ею.
– И что же? – тихо спросил у неё Артью.
– Я ничуть об этом не жалею. Ты гораздо красивее того человека. Ты более страстный. А вид твоего обнажённого тела заставляет меня сгорать от желания.
Она повернулась к нему лицом и подобно ему опёрлась на локоть.
– Я выполнила твою просьбу. Выполни и ты мою!
– Всё что угодно, мой ангел! Только скажи, и я это сделаю! Клянусь тебе! – не раздумывая, ответил Артью. Её короткая исповедь всколыхнула в душе Артью целую бурю чувств. Он почувствовал некое родство с женщиной, которая лежала рядом с ним. Чего с ним никогда прежде не случалось.
– Благородный друг, ты клянёшься выполнить мою просьбу, даже не зная, в чём она заключается! – раздался мягкий голос, в котором явственно различалось восхищение. – Так слушай же меня. – Голосом, полным страсти продолжала она. – У других есть целая жизнь. У меня же есть только эта ночь. И пока она не закончится, я хочу узнать всё о любви. Ты меня поведёшь за собой. Ты меня научишь всему. А когда она закончится, мы навсегда расстанемся. Ты вернёшься в свою прежнюю жизнь, а я унесу воспоминания об этой ночи!