Девушка раздора

Глава 4

В одном пакете вино, в другом хлеб, колбаса, масло, сметана, пельмени. Степан уже понял, что хозяйка из Розы никакая, в квартире она еще может убраться, а обед сварить или ужин – это для нее непосильный труд. Ничего, они отварят пельмени, заправят маслом и сметаной, сядут перед телевизором, он включит новый боевик – спасибо Комову, видеокассету напрокат дал. Будут смотреть видео. Если, конечно, Роза не ушла.

Свет в квартире не горел, телевизор не работал, и музыка не играла. Степан вздохнул. Все-таки ушла Роза, эта красивая кукла с детским восприятием мира. Замок английский – уходить можно не прощаясь.

Он щелкнул выключателем, но свет не зажегся. И подъезд освещен, и двор, а в квартире каменный век? Так не бывает. Может, просто лампочка в прихожей перегорела. Не закрывая за собой дверь, Степан прошел в комнату, щелкнул выключателем, но свет не зажегся. И на кухне та же история. Дом старый, счетчик с пробками находился в квартире. Может, фазу выбило? Но с чего бы это? И почему Розы нет дома?

Степан подошел к счетчику, поднес руку к правой пробке, тут его и клюнуло. Изнутри черепной коробки. А что, если пробку выкрутили нарочно? Роза могла сделать, когда уходила. Но зачем? Скорее это сделал тот, кто ее уводил. Но куда? В Москву к Микуле? А вдруг на тот свет?..

От волнения у Степана дрогнула рука, он едва не выронил чистый носовой платок, который вынимал из кармана. Он осторожно прикоснулся к пробке, крутанул ее по ходу часовой стрелки. И свет зажегся. Точно, пробку выкручивали. Но чем? Если брались голой рукой, отпечатки пальцев должны сохраниться, поверхность-то гладкая, керамическая.

Он глянул по сторонам и ощутил неприятный холодок в животе, увидев кровь на полу и четкие следы подошв, испачканных этой кровью. Свои собственные следы. Кровь он увидел и на дверном косяке – в переходе из прихожей в гостиную. Несколько крупных капель, размазанных кем-то, возможно, Розой. Может, у нее кровь из носа пошла?

Кровь действительно принадлежала Розе, но шла она не из носа. Девушка лежала на полу в гостиной, на боку, и в груди у нее кровоточащая рана, и в животе, и в ноге, на внутренней части бедра. Из ноги вытекло крови особенно много, видимо, нож задел артерию. Лицо у Розы бледное, ни кровинки, глаза открыты, но жизни в них нет.

Кровь уже не хлестала, лужа на полу больше не растекалась, но свертываться она только-только начинала. Видно, убийство произошло совсем недавно. И убили ножом. Из пистолета не стреляли, Степан бы учуял запах пороха.

Круча трясущейся рукой снял телефонную трубку и задумался, глянув на дверной косяк и на рукав своей куртки. Это ведь он размазал кровь, его следы на двери и на полу тоже. И куртка в крови, и обувь. А кровь еще не остыла… Это ведь он мог убить Розу. Мотивов у него нет, но следователь что-нибудь придумает. На него все свалят, а у прокуратуры к нему немало претензий. Сколько раз ему указывали на превышение полномочий, на грубое отношение к задержанным, сколько жалоб на него скопилось. Даже уголовные дела возбуждались – по факту избиения «законопослушных» граждан из банды Сафрона.

Но в то же время он должен найти убийцу. И чем скорей он займется делом, тем лучше.

Степан уже набрал номер, когда в открытую дверь постучались. Вошла женщина из соседней квартиры.

Косынка с цветочками, очки с толстыми линзами, едва заметные усики на верхней губе, грузная, неопрятная. В одной руке у Ольги Сергеевны свернутый в рулон половичок, в другой – пылевыбивалка.

– Смотрю, дверь у вас открыта. Все в порядке у вас? – спросила она, подслеповатым взглядом осматривая прихожую.

Степан мотнул головой. Проблемы у него, большие проблемы. И палец он поднял, призывая соседку задержаться. Если она такая любопытная, то могла видеть, кто заходил в квартиру. Не зря же она пришла.

– Капитан Круча! – услышав голос дежурного, назвался Степан. – Давай группу на мой адрес! Убийство у меня!.. И «Перехват» объявляй! Микулина искать! Микулина Вячеслава Дмитриевича, шестьдесят седьмого года рождения. Автомобиль «Мерседес», «эс-пятьсот»…

Степан очень волновался, поэтому не сразу вспомнил номера. Хотя, казалось бы, и не должен был их запоминать. В принципе, какая разница, на какой машине приезжал в Битово Микулин. Но все-таки вспомнил номера, назвал. А кто еще мог убить Розу? Кого еще можно подозревать? Себя?

Он еще не положил трубку, а Ольга Сергеевна уже переступила порог, уставившись на окровавленный отпечаток на полу.

– А кого убили?

– Ольга Сергеевна, попрошу на выход!

Степан взял ее за плечи, вывел на лестничную площадку и закрыл за собой дверь.

– Девушка со мной жила, ее убили, – сказал он, стараясь взять себя в руки.

Мысли разбегались, следы преступника «остывали», драгоценное время безвозвратно и бездарно уходило. Степан достал из кармана мобильник, нужно было позвонить Комову, Кулику. На них сейчас вся надежда.

– Кто убил? – Женщина пристально посмотрела на Степана.

– Не знаю. Прихожу с работы… А вы ковер выбивали?

– Дорожку!

– Долго выбивали?

– Ну, как долго…

– Когда из дома выходили, что видели? Может, кто-то ко мне в квартиру заходил.

– Выходил.

– Кто?

– Да парень какой-то.

– Парень!

Комов ответил, Степан велел ему немедленно сниматься с якоря, ехать в отдел – за фотоснимком Микулы. Фотография находилась у него в папке на столе. И Кулику попросил позвонить, работы, сказал, будет много.

– Деловой такой! Куртка кожаная, дорогая!.. А лицо… – задумалась женщина, не зная, что сказать.

– Морда лица, – подсказал Круча.

– Да, морда лица! – с удовольствием подхватила Ольга Сергеевна.

– Куртка дорогая, золотая цепь? – Степан провел пальцем по шее.

– Да!

– Подбородок широкий, с ямочкой?

– И подбородок широкий, – кивнула соседка.

– А выходил как, осторожно? Или широким шагом?

– Широким шагом! Дверью хлопнул!.. И на меня как глянул! Глаза такие злые, и пена на губах. Я руку подняла, хлопушкой закрылась! А потом думаю, а вдруг он подумал, что я ударить его хочу! Застрелит еще, думаю! А он зыркнул на меня и ушел!..

– А почему застрелит? Вы видели пистолет? – открывая дверь, спросил Степан.

– Да нет, просто подумала… Бандит же!

Степан снова позвонил оперативному, но тот сразу же передал трубку начальнику ОВД, который находился в дежурной части.

– Круча, что там у тебя? – встревоженно спросил Кузовиков.

– Убийство, товарищ полковник, подругу мою убили.

– Когда?

– Да вот только что… Соседка Микулу видела, Вячеслава Микулина, таманского бандита. Я уже передал координаты, марку, номер машины. Перехват нужен, он сейчас где-то на Кольцевой, а может, еще из Битово не выехал.

– Ну, хорошо, будет тебе перехват. Группа скоро будет, жди!

– Жду.

– И никуда не уходи!

Последняя фраза прозвучала зловеще. Неужели Кузовиков уже заподозрил Степана в убийстве? И это он еще не знает про кровь на подошве его обуви и рукаве.

Ольга Сергеевна не уходила, Степан вернулся к ней и повторил свой вопрос. Как долго женщина выбивала свой половик?

– Выбивала-то я недолго. Долго с Алевтиной разговаривала.

– Знакомая ваша?

– У нее внук родился, хорошенький такой…

Как оказалось, со своей подругой Ольга Сергеевна общалась не менее часа. А предположительно Микулина она видела в начале девятого, а Степан пришел домой в половине десятого, раньше не смог. Микулин уходил, когда на улице было еще светло. Зачем же он тогда, спрашивается, выкрутил пробки?..

– А под курткой у парня, который из моей квартиры выходил, что было? – спросил Круча. – Если видели цепь, значит, футболка на нем была?

– Футболка, – кивнула женщина.

– Может, светлая?

– Белая, как молоко!

– Может, вы кровь на ней видели?

– Нет, крови не было… Или не заметила, – задумалась Ольга Сергеевна.

– А парень один был? Может, вы еще кого-то видели?

– Видела. Во дворе. Он в машину садился, человек там стоял…

– Какая машина?

– Черная. А какая марка, не разглядела. – Женщина вздохнула и тронула пальцем оправу своих очков.

– Но здесь, в подъезде, он был один?.. Или, может, кто-то после него вышел?

– Не знаю.

– А в машину он сел и сразу уехал?

– Сразу и уехал. Я еще стояла, смотрела, ну, думаю, может, эта, ну, которая с тобой… Думаю, может, она тоже с ним. Нет, не появилась… Какая-то другая машина подъехала…

– Какая другая? – встрепенулся Степан.

– Да не знаю, далеко было…

– К подъезду подъехала? Кто-то выходил из нее?

– Вышел кто-то, вроде мужчина, брюки на нем были, а не юбка.

– А в какой подъезд вошел?

– В наш подъезд вошел.

– А машина? Куда она делась? Может, и сейчас стоит?

– Да нет, уехала. Сразу же и уехала.

– Может, такси?

– Может, и такси.

– А тот, кто в подъезд вошел, не знаком вам? Зрение у вас плохое, но, может, походка знакомая, манеры.

Ольга Сергеевна думала недолго.

– Да нет, незнакомый… А походка бодрая такая, быстрая. Как у молодого человека.

– Так, хорошо… Может, кто-то из ваших знакомых видел этого мужчину? Кого из соседей вы в этот момент видели? Может, Алевтина выходила?

– Алевтина? Да нет, Алевтина в соседнем доме живет. Она видеть не могла… Никого во дворе не было… Ну, может, и был, но я не видела.

– А дорожку свою вы где выбивали?

Увы, но площадка для выбивания ковров находилась за домом, с этого места свой подъезд Ольга Сергеевна видеть не могла. А со своей знакомой она общалась именно на этой площадке. Поговорила, забрала дорожку, вернулась домой, увидела открытую дверь, заглянула, увидела Степана у телефона, на этом все, дальше только допрос.

– Может, вы что-то раньше видели? – спросил Степан. – Роза три дня у меня жила, я все время на службе. Может, к ней кто-то заходил, пока меня не было.

– Не видела. Сегодня вот видела, человек с золотой цепью от нее выходил, все, больше не видела.

– Может, Роза куда-то выходила?

– Не знаю.

– Может, что-то слышали?

– Слышали! – хитро улыбнулась женщина.

– Что?

– А-а!.. – весело укоряя Степана пальцем, хитро улыбнулась она. – Дело молодое, то и слышала!

Временами Роза слишком громко переживала страстные моменты в их совместной жизни, именно это хотела сказать Ольга Сергеевна. Но Степан даже не улыбнулся. Все, нет больше Розы, замолчала она. Навсегда замолчала. От этой мысли накатила дикая тоска, у Степана заслезились глаза, и он вернулся в свою квартиру.

Роза по-прежнему лежала в луже крови в гостиной. Зрелище в высшей степени душераздирающее, и плакать хотелось, и стонать, но Степан смог взять себя в руки. Розы больше нет и не будет, но ее убийца должен понести наказание. Очень жестокое наказание. Если ее убил Микула, этот подонок умрет. Степан ничуть не сомневался, что сможет задушить его. Тем более что он дал слово убить его, если он вдруг тронет Розу.

Судя по всему, убийству предшествовало выяснение отношений. На кухне Степан увидел только одну чашку кофе и разбитую рюмку, в которой был коньяк. И в пепельнице сигареты с тонким фильтром и следами губной помады. Роза любила пить кофе и коньяк с сигаретой во рту.

Одну сигарету Роза только-только прикурила. Видимо, кто-то позвонил в дверь, она сорвалась с места, думая, что пришел Степан, но в дом вломился Микула. Роза провела его на кухню, здесь Микула и устроил погром. Метнул рюмку в стену, перевернул стул, уронил сковороду, там же на полу валялась миска и две луковицы из нее.

Микула взбесился, Роза бросилась в комнату или даже к выходу. Если Роза пыталась открыть дверь, чтобы убежать, Микула схватил ее, затащил в комнату, там и ударил ножом. Раз-другой… Он психовал, поэтому бил без разбору в грудь, в ногу. Бил, ничего не соображая… Но тогда почему на его футболке не было крови? Или, может, подслеповатая соседка не заметила?..

А почему Микула выкрутил пробки? Он уже уходил, когда было еще светло, зачем ему тушить в доме свет? Может, сдуру крутанул пробку? Степан осторожно осмотрел вкрученную пробку, но кровь на ней не заметил. Видимо, убийца выкручивал ее чистой рукой. Возможно, он использовал для этого чистый носовой платок. Или даже перчатки. Если так, то к убийству он готовился. И совершил его с холодной головой. Но, видимо, что-то пошло не так. Чисто сработать не удалось, пролилась кровь, преступник решил подставить хозяина квартиры, выкрутив пробки… Возможно, Микула убил Розу, призвал себя к спокойствию, осмотрелся, заметил электрический счетчик, и в голове созрел план. Но почему у него неиспачканная футболка? Может, переоделся? У Степана была в шкафу чистая белая футболка, Микула мог ее надеть. Но в то же время гораздо легче застегнуть куртку, она темная, кровь на ней в глаза не бросается.

Дверь открылась, в квартиру вошел Комов.

– Дальше не надо! – остановил его Степан. – Там следы. Мои в том числе.

Степан поднял ногу, давая понять, что на обуви остались следы крови. И на рукав куртки указал. Он позволил Федоту заглянуть в комнату, где лежала Роза.

– Как же так, Степаныч?

– Фото Микулы привез?

– Да.

Ольга Сергеевна не думала, только глянула на снимок и сразу кивнула. Точно, Микула приходил к Розе.

Степан позвонил в дежурную часть. Следственно-оперативная группа выехала, сказали, ждать. Но его интересовало другое. Сколько времени прошло, а информация о Микуле не поступала. А его уже должны были задержать.

Группа подъехала, следователь и эксперты включились в работу, Степану пришлось объясняться, откуда на его одежде взялась кровь. Сначала он отчитывался перед следователем, а затем появился Кузовиков в своем авианосце, как называли его фуражку за ее размеры. Высокий, статный, важный, взгляд такой же острый, как и его нос.

– Круча, ты хоть понимаешь, как это все выглядит? – строго и даже с насмешкой спросил полковник.

Он, может, и не силен в розыске, зато с репутацией у него все в порядке. Служил в патрульно-постовой, затем выбился в главк на рядовую должность, а уже оттуда попал на должность начальника ОВД. Полковника в этом году получил. Потому что хорошо себя вел. А Степан все в капитанах ходит. Потому что вместо семьи у него беспорядочные половые связи, с подстилкой бандитской вот связался, и к чему это все привело? Именно это и хотел сказать Кузовиков. И говорил. Взглядом.

– Выглядит все это очень плохо.

– Знаю я, кто такой этот Микулин, – сказал Кузовиков. – Говорил с ним.

– Говорили? – нахмурился Степан.

– Сегодня утром… Ты его еще вчера должен был отпустить!

– Ну, мог, конечно… – пожал плечами Степан.

Какая сейчас разница, когда мог освободиться Микула, вчера или сегодня?

– Микулин этот еще тот живчик, но я все равно должен был его выслушать. И выслушал! – Кузовиков сжал кулак, как будто собирался ударить им о стол.

– На меня жаловался? – кисло усмехнулся Степан.

– Да как-то нехорошо все вышло… Эта Роза, как эстафетная палочка, то с одним, то с другим…

– И я голову потерял! – кивнул Степан. – Я что, не человек?

– Ты не человек, ты сотрудник правоохранительных органов! Капитан милиции… Но ничто человеческое тебе не чуждо! – Кузовиков приподнял правую ногу, будто собирался топнуть. – И голову ты мог потерять! И убить!.. Потому что голову потерял!

– Соседка Микулина видела, примерно за час до того, как я вернулся. Из квартиры выходил.

Степан качнул головой, опровергая себя. Если точней, Микулу видели за полтора часа до его появления. А Розу убили не позже, чем за полчаса до этого. Скорее всего, экспертиза это подтвердит…

– Что такое? – цепко глянул на него полковник.

– Футболка у Микулина чистая была… Может, и Роза была жива, когда он уходил? – вслух подумал Степан.

– Давай, давай! – Кузовиков смотрел на него, как священник на закоренелого грешника – в ожидании покаяния.

Степан удивленно глянул на полковника. Неужели этот жук на самом деле так плохо о нем думает?

– А что давать? Разве Микулин не мог вернуться? Мог. Сам вернулся или кого-то отправил.

– Вернулся и убил? – мотнув головой, спросил Кузовиков.

– Вас эта версия не интересует? – Степан иронично повел бровью, испытующе глянув на собеседника.

– Эта версия?.. – Полковник встрепенулся так, как будто его застали врасплох. – Ну, все возможно.

– Микулин приходил к Розе, соседка видела, как он от нее выходил. А Розу не видела!

– Ну, Микулин, конечно, тоже под подозрением…

– Микулина брать надо, а мы тут воду в ступе толчем.

– И как ты его возьмешь?

– Ну, если перехват ничего не дал… Я знаю, где он живет… Я знаю, где его искать, если его нет дома. Надо работать, надо брать.

– Где работать? С кем?.. Микулин не просто бандит, он авторитетный бандит. Тебя же просто убьют, если ты к нему сунешься!

Степан мрачно усмехнулся, глянув на Кузовикова. Иногда в голове начальника проскакивали светлые мысли. Да, Степана действительно могли убить, но если бы его пугала такая перспектива, он бы уже давно сдал свое удостоверение.

– Да и не думаю я, что ты можешь заниматься этим делом, – качнул головой Кузовиков.

– И как вы меня остановите? – Степан в упор смотрел на него.

В стране беспредел, бандиты лютуют, кровь льется рекой, нормальные законы не работают, а он должен подчиняться каким-то дурацким правилам? Когда его любимая девушка убита!..

Кузовиков задумался, приложив палец к щеке. Действительно, а как ему остановить Степана?

– Нет, вы, конечно, можете закрыть меня по подозрению в убийстве… А если это не я убил?

Действительно, а как Кузовиков будет смотреть Степану в глаза, если Розу действительно убил Микулин, с которым он сегодня утром говорил, который жаловался ему на капитана Кручу, желая вернуть Розу, и которого видела сегодня соседка?

– Вот и докажи, что не ты, – сказал Кузовиков. – Время у тебя до завтрашнего утра есть. А завтра…

– До завтра нужно дожить! – отрезал Степан.

Он настраивал себя на самые решительные действия.

Глава 5

Совсем оборзели бандиты и прочая нечисть. Раньше по норам как крысы прятались, а сейчас на солнце, как змеи, греются. Но если змеи боятся людей и при малейшей опасности сползают под камень, то этим все трын-трава. Мало того, что Микула на свои бандитские деньги квартиру в центре Москвы купил, он еще и прописался в ней, и адрес в паспорт занес, ничуть не опасаясь закона.

Место тихое, спокойное, дом красивый, в стиле сталинского ампира, во дворе полно дорогих машин, горят все фонари. И подъезд на кодовом замке. Федоту понадобилось пять минут, чтобы справиться с ним. Степан за это время осмотрел все автомобили, но «Мерседес» Микулина не обнаружил.

Закрывая за собой дверь, Степан бросил взгляд назад. И бандиты могли подъехать, и патрульный экипаж – вряд ли с дружеским визитом. Насколько он знал, таманская братва контролировала именно этот район, и у Микулы здесь все схвачено.

Квартира Микулы находилась на третьем этаже, Кулик смело нажал на звонок, за дверью зычно гавкнула собака.

– Питбуль! – предположил Комов.