Исповедь

– А как случилось то это? Героя чеч…

– Серег, – резко оборвал его отец Михаил. – Ну вот так?! Сейчас возможно всё, что угодно. Видимо, так Господь распорядился. – Закончил отец Михаил, пытаясь немного откашляться.

– Ты нам лучше расскажи, что наверху происходит? Долго ли мы ещё в этом мраке жить будем?

Серега как-то странно посмотрел на них обоих и довольно с необычными, по пять рублей глазами, уперся в отца.

– Ты разве ничего не знаешь?

Тот молчал, ничего не отвечая, глядя лишь всё тем же спокойным и непонимающим лицом.

– Серьезно ничего не знаете? А людей хоть тут каких-нибудь других видели? А, ну раз пуля есть, значит…. Ох, Миша, лучше, наверное, тогда тебе и не знать, – сказал ещё больше изменившийся в лице Серега, немного уставляясь куда-то в темноту, пытаясь осмотреть всё вокруг.

– У вас тут храм, спокойствие. Даже завидую немного. Поверь мне, там наверху, где ещё люди остались, настоящий ад. У них больше такой жизни, как у вас здесь, нет и не будет.

Для Ромы эти вести воспринимались очень необычно. С одной стороны становилось немного легче от того, что они с отцом Михаилом теперь знали хоть что-то, а с другой стороны их небольшой процент выжившего оптимизма теперь, кажется, был потушен полностью.

– А что про радио скажешь?

– А какие частоты вы тут слушаете?

Отец Михаил переглянулся с Ромой и немного задумался

– А у нас здесь только одна какая-то, РФ кажется, её ещё еврей вроде вещает.

Серега немного засмеялся, смотря то на Рому, то на своего старого товарища.

– Мой тебе совет, Миша, выкини ты лучше эту ерунду, если только эта частота берет. Вот твари, даже до Астрахани всё обрубили. Не знал, не знал.

Теперь стало ясно, что их догадки по поводу неопознанного, летающего в разных координатах, вещателя полностью подтвердились. Кажется, этот непонятный, запутанный клубок неточной и никак необоснованной информации можно было лишь просто позабыть, не пытаясь как-то капаться внутри, надеясь найти хоть малейшую истину. По крайней мере, отец Михаил теперь так считал, а значит, что и Рома пытался думать так же.

– Я, честно говоря, и не знаю, чем вам помочь тут? У меня то продовольствия особо ничего, да и из остального только патроны, да и мелочи разные. Дозиметр то у вас тут есть хоть?

– Есть, – тяжело и протяжно ответил ему отец Михаил. – У нас здесь тут я только пару мест находил с большим излучение, так что нам бояться в этом плане здесь особо нечего, как мне кажется.

– Ох, Мишаня, много вы тут не знаете. Не так с этой радиацией всё просто, как казалось бы. Это теперь не Чернобыль, где помнишь Остапыч тогда работал, царство ему небесное. Это хуже. Там-то хоть временно всё было, да и разброс был не такой масштабный. А, черт, лучше…, лучше забудь, – с небольшим волнением сказал ему Серега, видимо зная гораздо больше их багажа, но никак не желая рассказывать.

Отец начал кашлять, задыхаясь теперь ещё больше. Казалось, что отдышаться ему становится лишь труднее, и он уже не мог просто так взять и выдавить из себя то, что почти намертво закладывало грудь.