Охота на лиса

– А у гончих?

– Тоже. За исключением того, что их копыта мягче. Они больше похоже на подушечки. Это делает их ноги очень устойчивыми.

Почти все охотники уже были верхом.

– Пойдёмте, – снова сказала Ровена всё тем же бесстрастным голосом. – Транспорт ждёт вас.

Она скользила перед ними, как будто не касаясь земли, её широкие юбки парили над полированными мраморными полами, как безутешный воздушный шар, наполненный вместо летучего газа её горем. Она не смотрела на них, не произносила их имён. Её взгляд был обращён к чему-то внутри неё. Когда они подошли к вагону аэростата, Ровена без слов отвернулась и поплыла обратно тем же путём, которым они пришли.

Возле вагона ждал Эрик бон Хаунсер. – Мой брат присоединился к охоте, – объяснил он. – Поскольку я больше не езжу верхом, я вызвался сопровождать вас. Возможно, у вас возникнут вопросы, на которые я смогу ответить.

Он несколько неуклюже зашагал на своих ногах-протезах, затем остановился у двери вагона-аэростата и кивком предложил Марджори войти внутрь первой.

Они плавно поднялись и теперь бесшумно парили над Охотой, наблюдая, как целые мили проносятся под копытами скакунов и широко расставленными ногами гончих. С воздуха животные казались всего лишь пятнами, наложенными на текстуру травы, пятнами, которые пульсировали, становясь длиннее и короче по мере того, как ноги вытягивались или собирались для следующего прыжка; гиппеи и Гончие отличались друг от друга только присутствием всадников, сами всадники превратились в наросты, бородавки на пульсирующих линиях. Охотники вошли в рощу, скрывшись из виду для наблюдавших за ними с воздуха. Через некоторое время крошечные точки появились снова и побежали к другой роще. С таким же успехом можно было бы наблюдать за муравьями или рыбами в ручье, или за рябью на воде, производимой ветром. В движении зверей не было ничего индивидуального. Только красные пятна говорили о человеческом участии в этом медитативном процессе. Со стороны можно было бы подумать, что они одиноки в своих поисках. Но вот трава заколыхалась впереди лошадей, хотя наблюдатели всё ещё не могли видеть, какую добычу преследовала Охота.

Марджори попыталась оценить, с какой скоростью бегут животные под ними. Она подумала, что они движутся не так быстро, как лошади, хотя лошади, возможно, и вовсе не смогли бы продраться сквозь высокую, густую траву, как это делали животные внизу. Она потратила некоторое время, прикидывая, смогут ли её лошади обогнать гиппеев – решив, что они смогли бы сделать это на равнине. Наконец они добрались до последней рощицы и зависли над ней. Высоко на кроне невидимый Лис заполз на одну из веток, пронзительно крича в небо. Ветви задрожали. Затем Марджори смогла различить какую-то метнувшуюся тень, что-то огромное и неукротимое, покрытое не то мехом, не то чешуей, с клыками и когтями. Дерево сотрясалось, округа оглашалась дикими криками, непонятно кому принадлежавшими.

– Лис, – прошептал Энтони срывающимся голосом. – Боже, эта тварь размером с нескольких тигров.

Марджори жестом призвала его к молчанию. Внутри она содрогалась от отвращения и ужаса; она не знала, что делали люди внизу, но это была явно не верховая езда.

– А что, если они захотят, чтобы мы присоединились к этой их охоте? – внезапно обожгла её мысль. – По крайней мере, один из нас. Я полагаю, что для этого есть специальные учителя. Должны ли мы непременно сделать это, чтобы они стали нас уважать?

– Прокатиться на чём-то подобном! – лихорадочно размышлял Риго. – Что же, они не будут считать меня мужчиной, пока я этого не сделаю, но эти местные аристократы попытаются не пустить меня в их круг. Как мне добиться этого? К нам относятся как к простым туристам. Но я этого не потерплю! Чёртов Святой Престол! Чёртов дядя Карлос! Чертов Сендер О'Нил!

– Иерарх, ваш дядя, предложил вас для этой миссии. Ваша семья – лучшие кандидаты, которые у нас есть, – сказал ему тогда Сендер О'Нил.

– Лучшие кандидаты, которые у вас есть для чего? – спросил Риго. – И почему, черт возьми, нас это должно волновать?

– Ввиду вашего происхождения и непревзойдённых навыков в верховой езде, у вас есть большие шансы быть принятыми аристократами на Траве. Что касается того, почему… – мужчина нервно облизнул губы и прошептал – Чума.

Родриго молчал. По крайней мере, разговор с послушником подготовил его к этому. Он был зол, но не удивлён.

– Вы подходите. Так говорят машины. Каждая компьютерная модель подтверждает это. Потому что надежды нет. Никакой надежды на излечение, – Сендер О'Нил продолжал говорить шёпотом. – Никаких средств профилактики. У нас есть вирус, но мы не нашли никакого способа заставить нашу иммунную систему вырабатывать антитела. Мы даже не знаем, откуда он возник. У нас ничего нет. Уровень смертности составляет сто процентов! Твоя семья умрёт. Моя. Все мы. Это конец человеческой расы.

Риго, потрясенный до глубины души, спросил: – Почему вы думаете, что на Траве есть решение?

– Согласно нашим разведданным, на Траве вообще нет чумы.

– Возможно, они скрывают это, как это делаете вы здесь.

Сендер, бледный и потный, замотал головой: – Маловероятно. У них, там на Траве, нет должной структуры, чтобы скрыть это. Кроме того, я не могу раскрывать все наши источники… Аристократы, которые заправляют там, не дадут разрешения учёным или исследователям посетить планету. О, да, мы могли бы послать наших людей в портовый город, известный также как Город простолюдинов. Он открыт для посетителей. Но такой вещи, как иммиграция, там не существует. Они лишь получат разрешение на посещение, но только до тех пор, пока не прибудет следующий корабль. Мы уже пытались проделать такое несколько раз. Безуспешно. Наши люди ничего не могут выяснить, не покидая порт. Дальше их не пустят. Святой Престол не имеет власти на этой планете.

Риго был обескуражен. – Я отказываюсь верить, что вас нет там никакой миссии…

– Единственный контакт Святого Престола с Травой осуществляется через монашеский лагерь на руинах Арбая. – О'Нил вытер лоб, на котором блестел пот. – Зелёные братья. Они названы так из-за мантий, которые они носят. Их, должно быть, больше тысячи, но они практически не контактируют с аристократами. Более ста лет назад Иерарх приказал им наладить контакт с жителями Травы, но на самом деле и по сей день никакой точки соприкосновения между ними не найдено.

– Что сделали братья для того, чтобы наладить связь с аристократами?

– Они занялись садоводством, – О'Нил нервно рассмеялся. – Садоводством! Они стали специалистами в этом. О, они прославились. Но это все равно не даёт им войти в контакт с повседневной жизнью остальной части планеты, этого недостаточно для того, чтобы чему-то научиться. И да, проклятые аристократы не дают нам хода!

– Даже когда вы рассказали им…

– Мы пытались донести до них, что происходит во внешних мирах, но им, похоже, всё равно. Они не пострадали от пагубы. Это сепаратисты, больше озабоченные сохранением привилегий своего ранга. Вот почему они постоянно отказывали в разрешении на строительство храма или миссии. Десять поколений на Траве только сделали их общество более изоляционистским, более… более странными, как будто у них в головах возведены железные стены! Они отказываются быть изученными. Они отказываются быть обращенными в веру. Они отказываются, чтобы их навещали! За исключением, может быть, кого-то вроде вас…

– Но у Святого Престола есть межзвёздный флот.

Сендер О'Нил глубоко вздохнул: – Мы рассматривали такую возможность. Если мы высадим там солдат, распространение чумы больше нельзя будет держать в секрете. Мы не можем даже рассматривать такой вариант, пока не узнаем наверняка, что именно происходит на Траве. Пожалуйста! Что бы вы о нас ни думали, отдайте должное нашему уму! Мы всё смоделировали на компьютере. Наши лучшие люди делали это снова и снова. Новости о чуме вкупе с применением силы на одном из миров станут катастрофическими! Вы слышали о Ветхих?

– Какая-то секта сторонников конца света, не так ли?

– Вернее сказать, конца вселенной. Но да, они страстно желают конца света, человеческого мира. Они называют себя Мучениками Последних Дней. Они верят, что пришло время положить конец всему человечеству. Они верят в загробную жизнь, которая начнется только тогда, когда закончится эта, для всех. Недавно мы узнали, что Ветхие «помогают» распространению чумы.

– Но как?

– Переносят заражённых материалы из одного мира в другой. Как древние анархисты, разрушающие устой старого мира, чтобы дать путь новому…

– Но какое это имеет отношение к…

– Сейчас все имеющиеся ресурсы Святого Престола направлены на отслеживание и уничтожение Ветхих. Но они плодятся быстрее, чем это можно себе вообразить. Если бы они прослышали… если бы они только узнали, что у человечества есть шанс, что Трава… Они разрушат любой ничтожный шанс на спасение. Нет, что бы мы ни предприняли, это должно быть скрыто, сделано тихо, не привлекая внимания. Согласно прогнозу компьютеров, у нас есть пять-семь лет для манёвра. После этого чума, возможно, зайдёт так далеко, что… В общем, на Траве подтвердили, что примут посла.

– Так они там ездят верхом? – спросил Риго Сендера, пытаясь отогнать от себя картины всеобщей гибели и разрушения, которые роились в его сознании. – Они взяли с собой на Траву лошадей, гончих и лис?

– Нет. Они используют местные виды. – О'Нил нервно облизнул свои пухлые губы и отвёл глаза.

«Местные виды», вспомнил его слова Риго, сидя в воздушном шаре, зависшем над рощей огромных деревьев. Он не мог видеть происходящее ясно. И вот в поле зрения появилось существо, именуемое местными «Лисом». Он уставился вниз, на мгновение забыв о необходимости скрывать свои чувства, и повторил фразу О'Нила. «Местный вид». Он произнес это вслух, неосознанно. Когда Эрик бон Хаунсер вопросительно посмотрел на него, он выпалил, сам того не желая: – Боюсь, оно совершенно не похоже на наших земных лис.

Огромное, аморфное существо с трудом стащили с кроны гигантского дерева, в то время как бон Хаунсер описывал им происходящее. Он говорил почти небрежно, тщательно игнорируя их реакцию.