Книга Большая книга ужасов 76 (сборник) - читать онлайн бесплатно, автор Елена Александровна Усачева. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Большая книга ужасов 76 (сборник)
Большая книга ужасов 76 (сборник)
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Большая книга ужасов 76 (сборник)

– Все, на фиг! – не выдержал Сумерник. – Везу вас домой, и делайте там что хотите!

Он дернул ремень безопасности – тот сразу застрял. Я осторожно забрался на кресло. Как там было в сказке? Дороти раздавила волшебницу, к ней сразу выбежала толпа Жевунов, они рассказали, что домой она попадет, если пройдет по дороге из желтого кирпича. Она пошла. И все закончилось хорошо.

Я выглянул в окно. Дорога под нашими колесами была самая обыкновенная. Слегка желтоватая от песка, но никакого кирпича не было.

– Ты садишься?! – прорычал Сумерник Маре.

Мара полезла в свой рюкзак.

– Я сейчас… – пробормотала она. – Мне руки…

Дальше произошло невозможное. Она достала из рюкзака мыльницу и отправилась к берегу.

– Она у тебя псих, что ли? – пробухтел Сумерник. Он воевал с ремнем, который отказывался выдвигаться, а все стучал и стучал стопором.

Воняло уже нестерпимо.

Мара стояла у берега и умывалась. С девчонками это случается – на них частенько нападает приступ чистоты. Мать моя за стол сесть не может, обязательно сходит умыться. И вечером тоже – непременно в ванне посидит. Мне вот параллельно, чистая у меня рожа или нет. А девчонкам…

Я скосил глаза на распахнутый зев брошенного рюкзака. Плотно он был забит. Какой-то пакет, книги, растрепанная тетрадка, сумочка тряпичная на молнии. А это что?

Страницы были измочалены, уголок в крошках земли, обложка с желтым пятном. Когда я коснулся книги, она показалась мне ледяной.

Все-таки этому художнику надо было руки оторвать. Дороти на обложке была страшнее нашей учительницы по математике. Улыбка Страшилы давала фору самому жизнерадостному монстру Фредди Крюгеру. Ну и железный Носферату выглядел как пришелец с планеты Плюньвменятрижды. Про облитого грязью льва я вообще молчу.

А потом мы очень быстро ехали. Даже быстрее, чем хотелось бы, потому что дорога вдруг стала очень неровной, машина прыгала, я чуть не стукался головой о крышу, от первого толчка так вообще прикусил язык. Но все молчали.

В молчании мы промчались мимо куста. Если там и была мышка, то ее задавили второй раз. Но я был уверен, что никакой мышки там не было. Смотрел на навигатор и думал о нем нехорошо.

Когда я был маленький – а со мной случился такой период в жизни – то очень любил ругаться. И с особым наслаждением вываливал все свои глубинные знания на маму. Причем половина слов были вполне себе литературные. Вот только в применении к человеку они сразу становились плохими. Мама честно билась с моими пристрастием, я честно отбивался словарями. Мамины аргументы быстро закончились словом «нехорошо». Оно мне почему-то тогда понравилось. Не «плохо», не «отвратительно», не «мерзко», а именно – «нехорошо». И я стал нехорошо думать о нехороших вещах.

Вот как сейчас про этот навигатор. Понятно было, что он лажает. Что никаких ведьминых падей и чертовых болот в нашей местности нет. Что нехорошая коробочка закачала себе прикольную карту и теперь, гоняя нас по ней, получает свое черное удовольствие. Больше того – я додумался до того, что это не настоящий навигатор, а игрушечный. Нет там настоящих карт. Его подарили маме, чтобы она развлекалась в дороге. Хотя мама моя на автомобилях ездит редко. Она на самолетах летает и на поездах ездит. Там можно и без навигатора.

Я взял черную коробочку в руки. На ней не было ничего. Ни одной надписи, никаких скрытых намеков на игровую модель. Только шероховатая поверхность пластика.

«Маршрут построен», – сообщил женский голос, и я чуть не вскрикнул.

– Выключи его! – взвизгнула Мара и потянула свои щупальца ко мне.

Я дернулся:

– Погоди!

Даже с чистыми копытами лезть ко мне сейчас не стоило.

– Поехали домой, – как радио включился Чернов.

Экран ожил, посерел. На нем появилась зеленая стрелочка. Мгновение стрелка висела в пустоте – я задержал дыхание в ожидании. Но вот под ней появилась дорога, изогнувшаяся вправо. Я поднял глаза – и верно, проселок уходил вправо.

«Через триста метров поверните налево», – мягко настаивал автомат.

– Куда он нас ведет? – не отрываясь от дороги, спросил Сумерник.

Экран заполнился. Поворота налево еще не было видно, но проселок уже назвали дорогой. Вдали терялся населенный пункт Поддыбье. А зелень вокруг была просто зеленью. Без всякого названия. Внизу было написано, что едем мы со скоростью 10 километров в час. А до пункта назначения нам было сто тринадцать километров.

Я сглотнул. Мне расхотелось ехать в тот пункт, куда вел этот навигатор. Тем более отсюда его было и не видно. Я боялся нажимать на кнопки, чтобы не сбить все окончательно.

– Давайте его выбросим, – насела на меня Мара.

– Чего это мы его выбросим? – Сумерник сильнее сжал руль.

– Это из-за него! – снова подал голос двоюродный.

– Он-то тут при чем? – сквозь зубы процедил Сумерник. – Спутники сбоят!

– В нем завелся колдун, – выдала Мара.

От неожиданности я закашлялся. Круто! До такого я еще не додумался.

– Совсем, что ли?

Это, кстати, был не вопрос. Это было утверждение.

– А в ваших гаджетах тоже колдун? Вроде как они сюда же привели, – напомнил Сумерник.

– Мы заблудились. – Голос Мара не повышала, и от этого становилось только хуже. Неприятный у нее был голос, злобный какой-то. Он вливался в уши, рождал озноб.

– Да где же мы заблудились! – не выдержал Сумерник. Он шарахнул кулаком по рулю. – Мир квадратный: едешь либо туда, либо оттуда. Мы едем оттуда и скоро будем дома!

«Поверните налево».

Мы повернули, потом еще раз. Ехали в полном одиночестве по дороге, на которой не встретилось ни одной машины. И ни одной деревни. Они почему-то оказывались в стороне. Глумово, Парша, Весь. Вдалеке все. А мы ехали здесь. По дороге. Я не заметил, как мы опять оказались на проселке. Начинало смеркаться. Вроде бы я задремал.

«Вы прибыли к месту назначения», – сообщил навигатор.

Эти слова больно ударили по мозгам – возвращение к реальности было мучительным. Голова заболела. Пискнули часы. В дороге мы были десять часов.

Озеро. Место я узнал. Неподалеку желтела обложка выброшенной книги.

– Опа, – прошептал Сумерник.

И как-то разом стало темно. В открытые окна потянуло затхлостью.

Корова сдохла. Или кто-то такой же крупный. А может, и две коровы. Морские.

Посмотрел на навигатор. Он молчал. На черном экране не было ничего. Пальцем я нарисовал смайлик. Здесь могла бы быть ваша реклама.

– Я не выйду, – вцепился в подголовник кресла Кирилла Чернов. – Я тут останусь.

Сумерник кусал губы. Смотрел на озеро и сосредоточенно грыз сам себя.

– Давайте домой поедем, – проскулила Мара.

Кирилл глянул на меня. Я пожал плечами. Книга тут была – мы ее перед отправкой выбросили, – а надгробия не было. Кто-то неведомый вылил ведро воды, и надгробие тоже смылось. Кто-то…

– Иногда бывает – леший водит, – предположил я. У меня от мамы много такого мусора в голосе. – Шутит.

– Шутит? – зло уточнил Сумерник, глядя в лобовое стекло перед собой.

– Толкает в спину не в ту сторону. Надо крест перекинуть на спину, тогда…

– Какой крест? – очень тихо спросил Сумерник.

После таких вопросов отвечать не хотелось.

– А я знаю, – опять повисла на моем кресле Мара. – Надо еще обувь поменять местами, правую на левую, а левую на правую. Я сейчас переобуюсь!

– Хорош дергаться! – стукнул по своему подголовнику Сумерник. – Ща домой поедем. Выруби эту дуру и больше не трогай! – бросил он мне. – Что там ваши телефоны?

– Вот, вот, – суетился Чернов, угодливо протягивая планшет. – Это еще раньше загрузилось. А сейчас без связи, но картинка есть.

– Так! Сел ровно! – рявкнул Сумерник на готового пролезть через кресло двоюродного. – Я сам разберусь. Что тут у тебя?

Я тоже посмотрел, потому что интересно было увидеть наше плутание не через экран навигатора. Мой смартфон позорно выдавал отсутствие желания общаться с миром.

На планшете было озеро, была дорога вокруг озера. И дорога к озеру. Мы по ней и проехали. Проселок – на карте отмечен пунктиром. Пунктир упирался в нормальную дорогу. Я увидел знакомое название «Поддыбье». Сумерник попытался оттянуть карту, чтобы посмотреть, какого кругаля мы дали, но за видимые границы карта не пускала, показывая пустоту.

Пустота была зловещей. Я кашлянул.

Тогда Сумерник потянул карту в другую сторону. Дорога огибала озеро и уходила в лес. За ним шла трасса Москва-Владимир. Сумерник стукнул по ней пальцем, потом посмотрел на приборную доску:

– Мы едем сюда. Бензина хватит. И чтобы молчали у меня все!

Мара мелко закивала. Чернов засопел. Я хотел возразить, что лучше нам сейчас никуда не ехать – ведь понятно, что нас не пустят на трассу. Но Сумерник не стал бы меня слушать. Он опустил ручник, воткнул скорость, и машина поползла вдоль озера.

Я оглянулся. Книжка исчезла. Или я ее перестал видеть в наступившей темноте?

Мы какое-то время ехали, и тут меня осенило. Я крутанулся на кресле.

– Рюкзак покажи! – бросил я Маре.

– Чего это?

Она потянулась к своему «чемодану». Молния была застегнута.

Неужели получилось?! Но как? Никакого же движения не было.

– Показывай давай!

Ремень безопасности мешал мне встать на колени и перевеситься через спинку, но я успел вцепиться в лямку. Мара тянула рюкзак к себе, ухватившись за верхний кармашек.

– Чего у нее там? – истерично вскликнул Чернов.

– Гони, говорю! – рванул я на себя.

– А ну, сели! – ругнулся на нас Кирилл.

– Не тронь! – уперлась Мара.

– Что?! – выл Чернов. – Что она сделала?!

Лямка у меня в руке неожиданно подалась. Я успел испугаться, что оторвал. Но потом послышался железный треск, и стало понятно, что это расходится молния.

Не знаю, как в темноте ее разглядел. Желтый край как будто светился.

– Ай! – вскрикнула Мара.

В ту же секунду раздался сильный удар. Машина качнулась. Я в какой раз въехал головой в крышу. Что-то где-то хрустнуло. Мотор заглох.

Сначала я подумал, что пробил-таки обшивку и раскроил голову, поэтому и тишина. Но сзади тут же заверещали в один голос:

– Ну что, допрыгались?

– Чего там?

– Вы у меня сейчас пешком пойдете! – рявкнул Сумерник, сбросил ремень безопасности и вышел из машины.

Как только дверь открылась, загорелась тусклая лампочка под потолком.

Чернов шумно вдохнул:

– Я тут вообще ни при чем! Говорил же – дома надо было оставаться.

Самое время было разглядеть книжку.

– Это из-за нее, да? – прошептал братец.

– Чтение – вред, – с удовольствием произнес я.

На обложке все те же уродцы.

– Я переобулась, – выдвинула аргумент в свою защиту Мара.

И правда – тапки у нее смотрели в разные стороны. Когда успела?

– На том свете оправдаешься, – прошептал я.

– А давайте ее выгоним, если это из-за Тамарки! – пнул сестру ногой Чернов.

Я оторвался от книжки. Как низко могут пасть некоторые личности, дошедшие до края отчаяния.

– Оставим, – разрешил я. – Потом съедим, когда кончится еда.

Зачем про еду сказал?!

– А у тебя есть? – бодро спросила Мара.

Про ужин говорить не хотелось. У меня в руках была книжка. Это интересней. «Удивительный волшебник из страны Оз». Ну, давайте удивляйте меня.

Итак, глава первая. «Ураган».

Кто-то подошел к машине. Я вздрогнул.

– Чего сидим? – заглянул в машину Сумерник. – Выходите, приехали.

– Куда?

– Я не пойду!

Угадайте с трех раз, кто что сказал.

– Мы на что-то наехали. И теперь стоим. В темноте не видно. Утром посмотрим.

Я открыл дверь. Часы пискнули, и я решил отключить сигнал. Надоело отмечать время в дороге. У нас счет не на минуты, а на дни пошел.

Машина стояла, сильно накренившись. Фары безжизненно освещали ближайшие кусты.

Оказывается, за спорами мы успели объехать озеро и свернуть в лес. Справа – деревья, слева – деревья. Еще кусты. Сзади на дороге белел хороший белый каменюка. Видимо, на него мы и наехали. Никакого волшебства, все вполне материально. В темноте и не такое бывает.

Я немного вернулся назад, надеясь встретить делегацию Жевунов. Ну или труп Злой Волшебницы Востока. В серебряных башмаках. Ни того ни другого. Прям наказание какое!

– А спать где мы будем?

Двоюродные выбрались на дорогу и теперь недовольно озирались.

– Спать можно в машине. – Сумерник копался в багажнике, что-то периодически оттуда доставая. Я восхитился: это были спальники и одеяла. И даже надувная подушка. – Еще можно у костра спать.

– Чур, я в машине! – заторопился Чернов.

– А есть что будем? – напомнила о себе Мара.

Я потряс книжкой. Не очень хорошо помню сказку, но, кажется, в ней герои ни разу ничего не ели. Или все-таки ели?

Сумерник выключил фары, и стало темно.

– Пошли найдем, где костер развести, и решим, что делать, – скомандовал он, шагнул за деревья и пропал.

– Я обратно, – сообщил Чернов и полез на согретое его задом сиденье.

– Она нас съест? – прошептала Мара, глазами показывая на книжку.

– Нет, мы встретим Страшилу, Носферату и Вервольфа. Они нас выведут.

Зашуршало. Я реально испугался, невольно шагнув ближе к машине.

– Но мы же отсюда выберемся?

Как-то нехорошо на меня Мара смотрела. С надеждой. Или в темноте любой взгляд так читается?

– Пойду, пожалуй, костер разводить.

А что я должен был еще сказать? Что я Страж Севера? Что отобью любую атаку клонов? Что меч джедаев всегда со мной? В руках у меня была сомнительная книжка с глупой сказкой, в которой все заканчивалось хорошо. Больше нам рассчитывать было не на что. Только на благоприятный исход путешествия.

– Я с тобой! – полез из машины двоюродный.

В лесу темнота была не такой черной. Присмотревшись, можно было разглядеть деревья, елки, кусты, траву. Я споткнулся о кочку.

– Собирайте сосняк под ногами, – Кирилл явился из ниоткуда с охапкой веток. – Костер разведем, станет понятно, что и как.

Костер мы разводили книгой. Сумерник вырвал пару последних страниц, поднес зажигалку. Горела бумага хорошо, споро, тут же подхватились веточки. Костер разом занялся. Сумерник принес из машины спальник и одеяло. Еще канистру с водой.

К этому моменту все собрались у огня. Двоюродный по-деловому подстелил под себя куртку и уселся, скрестив ноги. Мара притащила рюкзак и с наслаждением начала в нем копаться, шурша пакетами. Неожиданно из этих пакетов появились булки. И кружка. Из магазина.

– Я не буду это есть. Оно заколдовано! – сообщил Чернов, отодвигаясь от сестры.

– Нам больше достанется. – Сумерник взял булку и быстренько ее умял. Запил водой. Упаковка так же быстро скукожилась в огне.

Булок было три, поэтому я не стал капризничать, взял одну, рванул упаковку. Торопиться было некуда, другого развлечения не предвиделось, я и открыл книгу. Что тут у нас? Глава первая. «Ураган».

– Чего читаешь? – буркнул Чернов, с ненавистью глядя, как я ем булку. Все-таки жрать он хотел.

Я не отказал себе в удовольствии, откусил побольше и развернул книгу обложкой к нему. При свете костра он внимательно ее рассмотрел.

– И о чем там? – тихо спросил Сумерник.

Пересказывать я не стал, решил зачитать:

– «Выйдя из дому и глядя по сторонам, Дороти видела вокруг только степь. Она тянулась до самого горизонта: унылая равнина – ни деревца, ни домика. Солнце в этих краях было таким жарким, что вспаханная земля под его жгучими лучами моментально превращалась в серую запекшуюся массу. Трава тоже быстро делалась серой, как и все кругом. Когда-то дядя Генри покрасил домик, но от солнца краска стала трескаться, а дожди окончательно ее смыли, и теперь он стоял такой же уныло-серый, как и все остальное… Когда осиротевшая Дороти впервые попала в этот дом, ее смех так пугал тетю Эм, что она всякий раз вздрагивала и хваталась за сердце. Да и теперь, стоило Дороти рассмеяться, тетя Эм удивленно смотрела на нее, словно не понимая, что может быть смешного в этой серой жизни».

– Дай сюда! – не выдержал Сумерник.

Книга полетела в огонь. Мара ахнула. Родственники сидели с мрачным видом. Все по сказке.

– Давайте без чертовщины, а то сами себя запугаете, – посоветовал Кирилл.

– А чего тут пугаться, и так уже… – начал Чернов и не закончил, потому что Мара стала аккуратно разворачивать свою булку. Не спеша. С явным удовольствием похрустывая упаковкой. – Дай кусманчик.

Мара вздохнула – и конечно дала. А то бы братец сожрал ее вместе с булкой.

– Короче, – поморщился Сумерник, – это дорога. В дороге все бывает. Заблудились немного. Набрали на навигаторе одно, а он глюкнулся и привел нас не в то место. Завтра разберемся. Никаких чертей и злых волшебниц, поняли? Еще раз говорю: это дорога.

– А надгробие? – буркнул Чернов.

– Показалось, – быстро ответил Сумерник. – Ехали долго, устали. На дороге всякое бывает. Когда очень долго едешь. Как мираж в пустыне.

Я не стал говорить, что не так уж долго мы ехали. Пугались больше. Посмотрел на книгу. Горела она плохо. Вроде бумага, а все пытается погаснуть.

– Почему это произошло именно с нами? – Чернов заскучал: его часть булки кончилась.

– Достали потому что! – спокойно ответил Сумерник. – Ехали бы молча, давно бы на месте были. Дорога любит тишину.

– Может, мы правда что-то неправильно сделали? – не унималась Мара.

– Все мы сделали правильно: сели, поехали! – пытался пресечь зарождающуюся панику Сумерник. – Тысячи людей каждый день ездят. Мы просто не туда свернули.

– Я не помню, чтобы мы сворачивали, – гундел на одной ноте двоюродный.

– Но мы же никого не сбили, а показалось, что сбили, – сообщила радостную новость Мара.

Про «показалось» сегодняшнего дня можно было рассказать многое. Мне вот много всего казалось – и пацан на грядках, и эта книга дурацкая.

– Чего вы ноете? – явно сдерживая раздражение, заговорил Сумерник. – Что произошло? Ничего! Кто погиб? Никто! Напугались! Поорали слегка! Ну и что? Заблудились – выберемся. Есть хотите – завтра поедите. За два дня от голода никто не умирал. Чего еще?

Мара дернулась. Я прямо услышал ее возражения. Но Сумерник отвернулся. Все ее возражения не укладывались в его понятие «ничего не произошло». И правда ведь – ничего.

От леса сразу как-то нехорошо пахнуло холодом. Скрипнуло. Треснуло. Из тьмы выступили призраки, упыри и лешие. Выступили и исчезли. Пролетела над макушками деревьев Злая Волшебница Востока, задевая метлой ветки. Пара сов в панике шлепнулись на землю. От них пошел синий вонючий туман.

Чтобы перестать все это представлять, я уставился в костер. Все же из-за чего? Из-за фантазии. Мы сами себе все напридумываем, сами себя пугаем. Вот книга. Ну попалась она нам и попалась. Мы же наделили ее разными страстями. А ничего необычного нет. Просто листочки в переплете. Ну появилась она у нас несколько раз. Ну бросил ее в меня пацан. Ну не осталась она на дороге, а как-то сама по себе запрыгнула в машину…

Дыхание перехватило. Желудок сжался. Чтобы не стало опять страшно, я подобрал палку и ткнул ею в книгу. Обложка откинулась, потянув за собой страницы. Они открылись веером и тут же вспыхнули. Мгновенно стало светло и жарко. Чернов дернулся. Мара заулыбалась.

– Ладно, – поднялся Сумерник. – Я пойду веток наберу, а вы спать укладывайтесь.

– Я не усну, тут страшно, – сообщила Мара.

– Не спи, – не стал спорить Сумерник.

– Да нет тут ничего, – вдруг выдал Чернов и потопал к машине.

От него я такого не ожидал. Думал, устроит сейчас очередную движуху. Запричитает, что мы психи и что надо срочно бежать куда глаза глядят. Хотя в темноте они особенно ничего не видели.

Я потянул из кармана телефон. Он, конечно, никакую связь не нашел. Зато показал, что время детское, за десять. Но спать вдруг захотелось очень сильно. Двоюродные отвалили к машине. Я взял спальник, здраво рассудив, что если бы Сумерник сам делил постели, то как старший и мудрый взял бы тонкое одеяло. Одеяло я ему и оставил, а сам завернулся в приятно шуршащий кокон, сунул макушку в наголовник и приготовился отойти ко сну. Вокруг разлился легкий перезвон. Словно на веревочке повесили колокольчик и легкий ветерок его слегка постукивает о стену. Осторожно так.

Я приподнялся, потому что ничего колокольного у нас не помнил. А значит, кто-то шел, позвякивая колокольчиками. Эти кто-то быстро нарисовались из темноты. Невысокие человечки, ростом с Мару, такие же пухлые, но лица взрослые. На головах у них были широкополые островерхие шляпы, унизанные колокольчиками, как елка игрушками. Человечки безостановочно что-то жевали – челюсти у них так и ходили.

Жвачку жуют, подумал я. Стало завидно. Потому что у нас ни жвачек, ни еды. Живот булькнул, сообщая, что согласен со мной.

Из темноты за человечками выступила уже знакомая мне тетка – молодая, с растрепанными по плечам волосами, в длинной светлой в полоску юбке и кофте в мелкий цветочек.

– Я добрая волшебница, – сообщила она, и я не поверил. Потому что лицо у нее при этом не выражало никакой доброты. Оно было как на той фотографии на надгробии – никакое. – И я тебе скажу, что все закончится хорошо.

Она стала клониться ко мне. При этом человечки еще активней зажевали и закивали головами, так что звон уже заполнил все вокруг.

– А чтобы ты не переживал, я подарю тебе поцелуй. С человеком, которого я поцелую, ничего не случается.

Волшебница потянула ко мне губы. Я перепугался, что целоваться мы с ней сейчас будем по-взрослому, что она потом чего еще потребует. Увернулся. Губы ее впечатались в лоб. Меня словно ледяной иголкой пронзили. Стало жутко больно. Я понял, что сейчас помру. А эти чудаки в шапках все звенели и звенели.

Звон выдернул меня из кошмара. Трезвонил сотовый. Это была мама. Хотела узнать, как наши дела.

Наши дела шли отлично. Хоть и были немного странные. А что? Странность – это наше второе «я». С нами постоянно что-то странное происходит. Я спросил маму, не замечала ли она чего странного в последнее время. Мама засомневалась, но обещала подумать.

Глава 4

Шляпа с колокольчиком

Не сказать, что я спал крепко. Мне не хватало моей любимой кровати, подушки и одеяла. Сначала спать было жарко, потом мокро, потом холодно, потом под бок мне подлезла кочка. А вначале был дурацкий сон. Но вот я понял, что выспался. В том смысле, что спать больше не мог. А еще понял, что все-таки произошло что-то плохое.

– Славик где? – С перепугу я вспомнил, как зовут двоюродного.

Его не было ни около костра, ни в машине.

Я забарабанил в стекло.

– Где Чернов? – рявкнул я Маре, лежащей с закрытыми глазами.

Не было ни куртки, ни планшета.

– Его украли! – взвизгнула Мара. Она шарила по дивану вокруг себя в поиске очков и не находила их. Я порадовался. Может, без очков она будет не так орать?

– На фига он им нужен, если есть планшет? – спросил я. Вспомнился ночной звонок мамы. Появилась связь, и это что-то значило.

– Это ведьма, ведьма! Я видела сон! – как-то особенно противно верещала Мара.

Сон видели все, и это не повод так орать.

– Я видела ведьму, она говорила, что убьет нас. Что нам надо убираться.

– Что у тебя со лбом? – спросил Сумерник.

Я посмотрел на Мару. Как раз на лбу и сидели ее дурацкие очки.

– Сон! Мне сон приснился… – металась по салону девчонка.

Я потер лоб. Стрельнуло болью.

– Ты чего, башкой в костер лег?

Я влез в машину, глянул в зеркало заднего вида. Красное пятно. Овальное. Неужели и правда поцеловала? Мне не приснилось?

Поднял руку, но трогать не стал. И так чувствовал, что кожа содрана. Дня через два пройдет.

Сон так ярко встал передо мной, что я зажмурился.

– Что с тобой? – Сумерник забрался на водительское сиденье. – Больно?

Мне было не больно, а жутко. Что за бред?! Ко мне пришли Жевуны и волшебница поцеловала меня в лоб? Дожили!

– Четкий след, как будто угольком приложили. – Сумерник задержал мою голову, а потом резко отпустил. – Выстрелило из костра, наверное.

Я сполз по сиденью. Из костра – ну конечно!

Очень хотелось потереть лоб, чтобы содрать метку. Но было и так больно. Куда больше-то?

Ткнул пальцем в болячку и подумал, что если это была колдунья (если допустить, что колдуньи вообще существуют), то она пообещала мне свою защиту. И счастливое возвращение домой. Надо, пожалуй, прочитать книжку. Как там обстояли дела со счастливым возвращением?

Но тут я вспомнил кое-что другое. Взгляд невольно упал на навигатор. Черная коробочка. Я прямо увидел, как Сумерник достает его из упаковки еще там, дома. Он был завернут в маленький пакет. Вместе с навигатором из коробки выскальзывает листок. И Кирилл этот листок откладывает.

– Нам надо вернуться! – подпрыгнул я на кресле.

– Ясен пень, надо. – Сумерник полез под машину.

– А Слава? – пискнула Мара.