– Пока ничего нет.
Василий Васильевич вытянулся в струнку и почти не дышал – чтобы лучше слышать.
Мужик в кепочке нагнулся, сорвал травинку и сунул себе в зубы.
– Что так?
Лючия помедлила, потом ответила, голос звучал виновато:
– Непредвиденные обстоятельства.
– Какие еще обстоятельства! – сказал человек с досадой. – Все проще пареной репы.
– Нет, – возразила Лючия. – Не проще.
– Хорошо, – согласился мужик. – Когда? Я каждый божий день не могу сюда шляться.
Лючия еще немного помолчала:
– Давай послезавтра.
– В это же время, – сказал незнакомец утвердительно. Огляделся по сторонам и стал уходить в ту же сторону, откуда пришел.
Василию Васильевичу из разговора показалось, что человек этот – начальник, а Лючия – подчиненная.
Она немного подождала, постояла, глядя ему вслед, потом медленно пошла по дорожке к дому.
Меркурьев, сидя в кустах, прикидывал, о чем могла идти речь. Какие непредвиденные обстоятельства? Что проще пареной репы? Что должно было быть сегодня, но не получилось?..
Потом он перестал прикидывать, понимая, что ничего путного не надумает – у него не было никаких фактов, из которых можно делать выводы, и посмотрел на часы-компьютер.
Сориентировавшись и установив, в какой стороне море, Василий Васильевич двинул напрямик через лес. По его подсчетам, выходило, что он спустится к морю метрах в четырехстах от начала «променада», но промахнулся.
Он скатился с обрыва в совершенно незнакомом месте и долго оглядывался, прежде чем сообразил, куда идти. Со всех стороны были песчаные дюны и море. Далеко на горизонте облака собирались в длинные полоски.
Меркурьев так и сяк изучал часы-компьютер, но они мало помогали. В конце концов он сообразил, что если солнце от него слева, то нужно забирать правее, и пошел.
Он шел по песку довольно долго, ноги стали уставать, и очень хотелось остановиться, куда-нибудь сесть и сидеть долго-предолго, как вдруг на мысу он увидел маяк совсем с другой стороны!
– Ты даешь, Василий Васильевич, – себе под нос пробормотал Меркурьев. – А еще тезка знаменитого артиста и все барханы в Бухаре тебе известны.
Он повернул в ту сторону и пошел. Ноги заплетались и путались. Как это он так промахнулся?! И часы-компьютер, выходит, промахнулись тоже?..
– Ва-а-ся-я! Э-гей!..
Меркурьев приставил руку козырьком ко лбу и посмотрел. Стас радостно махал ему со стороны моря. Меркурьев вяло помахал в ответ. Он так устал, что даже дышал тяжело.
– Здорово, Вася! Откуда идешь?
Он показал, откуда именно.
– Так там ничего нет, – удивился Стас. – Я все окрестности знаю. Если в ту сторону идти, сначала будет пляж, километра три, а потом обрывы начинаются. А больше ничего!..
– Я упражняюсь, – сказал Василий Васильевич, вспомнив утро, свою тренировку и как Саня решил «Скорую» вызвать, чтоб его спасти от смерти. – Набираю форму.
– А, – сказал Стас уважительно, – ну, в таком случае бог в помощь.
И они вместе пошли в сторону маяка. Резиновыми сапогами Стас загребал песок, ветер закручивал маленькие песчаные вихри и сразу же разрушал и раздувал их.
– Эта Лючия хороша, да? Я таких в жизни не видел.
– И я не видел, – согласился Василий Васильевич.
– Как ты думаешь, кто она? Ну, чем занимается?
Меркурьев прикинул, чем может заниматься такая женщина. Получалось, что чем угодно: писать картины, играть на скачках, музицировать на виолончели – в общем, простыми, понятными, приземленными делами.
– Чем она может заниматься, – произнес он с досадой. – Ничем. Вариантов два: она жена богатого мужа или дочь богатого папаши.
– Вот, – обрадовался Стас. – Я тоже так думаю! Хорошо бы муж, конечно.
Василий Васильевич взглянул на него:
– Почему? Ты же за ней ухлестываешь!
– То-то и оно, – вздохнул Стас. – Ухлестываю. А вдруг она поведется?
Меркурьев ничего не понял:
– Так это ж хорошо? Если поведется. Или ты ухлестываешь, чтобы вызвать у нее отвращение?
– Да не-ет, – сказал Стас энергично. – Ну, смотри, я за ней ухаживаю, она ведется, у нас романчик, секс, то, се. Потом я уезжаю в Москву, а она здесь остается. Если у нее есть муж, все в порядке. А если нету? Начнутся претензии, слезы, не бросай меня, мы созданы друг для друга, всякое такое. Оно мне надо?
– Не надо! – горячо воскликнул Василий Васильевич.
– Провинциальные красотки только в провинции и хороши.
– А она провинциальная?
– Наверняка, – сказал Стас убежденно. – Слушай, Вась, а ты сам за ней не собираешься приударить?
Меркурьев промычал нечто неопределенное.
– Нет, скажи. Если собираешься, я тогда отступлюсь. Вон за Кристинкой поухаживаю, тоже ничего девочка. Чего нам время зря терять! У тебя отпуск длинный?
– У меня отпуск только начался.
– Ну, все равно. Так не собираешься? Ухаживать?
