Моя любовь
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Моя любовь
Эдуард Аркадьевич Асадов
Моя любовь
© Асадов Э.А., наследник, 2020
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
Влюбленный
День окончился, шумен и жарок,Вдоль бульвара прошла тишина…Словно детский упущенный шарик,В темном небе всплывает луна.Все распахнуто – двери, окошки,Где-то слышно бренчанье гитар.Желтый коврик швырнул на дорожкуЯрко вспыхнувший круглый фонарь.И от этого света девчонкаВ ночь метнулась, пропав без следа,Только в воздухе нежно и звонкоВсе дрожало счастливое «да».Он идет, как хмельной, чуть шатаясь,Шар земной под ногами гудит.Так, как он, на весь мир улыбаясь,Лишь счастливый влюбленный глядит.Люди, граждане, сердцем поймите:Он теперь человек не простой —Он влюбленный, и вы извинитеШаг его и поступок любой.На панелях его не сшибайте,Не грубите в трамваях ему,От обид его оберегайте,Не давайте толкнуть никому.Вы, шоферы, его пощадите,Штраф с него не бери, постовой!Люди, граждане, сердцем поймите:Он сейчас человек не простой!1949
Трудная роль
В плетеной корзине живые цветы.Метель за морозным окном.Я нынче в гостях у актерской четыСижу за накрытым столом.Хозяин радушен: он поднял бокалИ весело смотрит на нас.Он горд, ведь сегодня он в тысячный разВ любимом спектакле сыграл.Ему шестьдесят. Он слегка грузноват,И сердце шалит иногда,Но, черт побери, шестьдесят не закат!И что для артиста года?Нет, сердце ему не плохое дано:Когда он на сцену вступает,Лишь вспыхнет от счастья иль гнева оно —Пять сотен сердец замирает!А радость не радость: она не полна,Коль дома лишь гости вокруг,Но рядом сидит молодая жена —Его ученица и друг.О, как же все жесты ее нежны.Ее красота как приказ!Он отдал бы все за улыбку жены,За серые омуты глаз.Все отдал бы, кладом кичась своим, —Прекрасное кто же не любит!Хоть возрастом, может, как дым, седым,Брюзжаньем и чадом, всегда хмельным,Он вечно в ней что-то губит…Сегодня хозяин в ударе: он встал,Дождался, чтоб стих говорок,И, жестом свободным пригубив бокал,Стал звучно читать монолог.Минута… И вот он – разгневанный мавр!Платок в его черной ладони.Гремит его голос то гулом литавр,То в тяжких рыданиях тонет…В неистовом взгляде страдальца – гроза!Такого и камни не вынесут стона!Я вижу, как вниз опуская глаза,Бледнеет красивая Дездемона.Но, слыша супруга ревнивые речи,Зачем без вины побледнела жена?Зачем? Ведь в трагедии не было встречи!Зачем? Это знаем лишь я да она.Я тоже участник! Я, кажется, нужен,Хоть роли мне старый Шекспир не отвел.Я был приглашен и усажен за стол,Но «роль» у меня – не придумаешь хуже!Ты хочешь игры? Я играю. Изволь!И славно играю, не выдал ведь злости.Но как тяжела мне нелепая рольПриятеля в доме и честного гостя!1949
Хороший день
Так рано муж проснулся в первый раз.Посуда отливает перламутром.Муж в кухне, чайник водрузив на газ,Жене сказал, вернувшись: – С добрым утром!Приборы сам расставил на двоих,Заботлив был и необычно светел.И красоту ее ресниц густыхВпервые за год, кажется, заметил.Когда ж уселись за накрытый стол,Он книгу отложил без сожаленья.Потом, жену повергнув в изумленье,Сам щетку взял и комнату подмел.Его таким бы не узнал никто:Внимательный и чуточку неловкий,Перед уходом подал ей пальтоИ даже проводил до остановки.А в полдень, вновь супругу удивляя,К ней на завод со службы позвонил,Ее о настроении спросилИ под конец добавил: – Дорогая…Домой вернувшись, ей цветы принес,А в феврале цветы достать непросто.Жена была растрогана до слезИ даже стала будто выше ростом.Запахло сразу в комнате весной.Но, чтоб ни в ком не вызвать удивленья,Мы скажем: день сегодня не простой —Сегодня у супруги день рожденья.Но он сверкнул и снова исчезает,Похожий на падучую звезду.Как жаль, что день рождения бываетЛишь раз в году…1949
Жар-птица
– Любовь? Ее нет между нами, —Мне строго сказала она. —Хотите, мы будем друзьями,Мне верная дружба нужна.Что спорить, она откровенна,Но только я хмуро молчу.Ведь я же солгу непременно,Когда ей скажу, что хочу.Что ж, дружба – хорошее дело!В ней силы не раз почерпнешь,Но дружба имеет пределы,А мне они – по сердцу нож!Как жил я, что в сердце вплеталось,Я все бы ей мог рассказать,Когда бы она попыталась,Когда б захотела понять.Идя сквозь невзгоды и вьюги,Не встретил я преданных глаз.Случайные лгали подруги,Я сам ошибался не раз.Но думал я: вспыхнут зарницы.Я знал: надо верить и ждать.Не может так быть, чтоб жар-птицыЯ в мире не смог отыскать!Когда же порой мне казалось,Что к цели приблизился я,Жар-птица, увы, превращаласьВ простого, как хвощ, воробья.Вспорхнув, воробьи улетали,И снова я верил и ждал.И все-таки вспыхнули дали!И все-таки мир засиял!И вот наконец золотыеЯ россыпи в сердце открыл.Наверное, в жизни впервыеЯ так горячо полюбил!Моя долгожданная, здравствуй!Ты чувств не найдешь горячей.Иди и в душе моей царствуй!Я весь тут – бери и владей!Жар-птица сверкнула глазами,И строго сказала она:– Любовь? Ее нет между нами.Хотите, мы будем друзьями,Мне верная дружба нужна.Что спорить, она откровенна,Но только я хмуро молчу.Ведь я же солгу непременно,Когда ей скажу, что хочу.1950
Любовь
Известно всем: любовь не шутка,Любовь – весенний стук сердец,А жить, как ты, одним рассудкомНелепо, глупо наконец!Иначе для чего мечты?Зачем тропинки под луною?К чему лоточницы весноюВлюбленным продают цветы?!Когда бы не было любви,То и в садах бродить не надо.Пожалуй, даже соловьиУшли бы с горя на эстраду.Зачем прогулки, тишина,Коль не горит огонь во взгляде?А бесполезная лунаРжавела б на небесном складе.Представь: никто не смог влюбитьсяИ люди стали крепче спать,Плотнее кушать, реже бриться,Стихи забросили читать…Но нет, недаром есть лунаИ звучный перебор гитары,Не зря приходит к нам веснаИ по садам гуляют пары.Бросай сомнения свои!Люби и верь. Чего же проще?Не зря ночные соловьиДо хрипоты поют по рощам!1951
Прогулка
Мы шли по росистой тропинке вдвоемПод сосен приветственный шорох.А дачный поселок – за домиком дом —Сползал позади за пригорок.До почты проселком четыре версты,Там ждут меня письма, газеты.– Отправимся вместе, – сказала мне тыИ тоже проснулась с рассветом.Распластанный коршун кружил в вышине,Тропинка меж сосен петлялаИ, в речку сорвавшись, на той сторонеВползала в кусты краснотала.Смеялась ты, грустные мысли гоня.Умолкнув, тревожно смотрела.И, каюсь, я знал, что ты любишь меня,Ты чувства скрывать не умела.Цветущий шиповник заполнил овраг,Туман по-над лугом стелился.Любой убежденный ворчун-холостякВ такое бы утро влюбился!Я ж молод, и ты от меня в двух шагах —Сердечна, проста и красива.Ресницы такие, что тень на щеках.Коса с золотистым отливом.Трава клокотала в пьянящем соку,Шумела, качаясь, пшеница.«Любите!» – нам ветер шепнул на бегу.«Любите!» – кричали синицы.Да плохо ли вдруг, улыбнувшись, любя,За плечи обнять дорогую.И я полюбил бы, конечно, тебя,Когда не любил бы другую.Для чувств не годны никакие весы,К другой мое сердце стремится.Хоть нет у нее золотистой косыИ явно короче ресницы.Да что объяснять! И, прогулку кляня,Я пел, я шутил всю дорогу.И было смешно тебе слушать меняИ больно, пожалуй, немного.Тут все бесполезно: прогулка, весна,Кусты и овражки с ручьями.Прости, я другую любил, и она,Незримая, шла между нами.1954
«Хоть я не зол, но помнить я умею…»
Хоть я не зол, но помнить я умеюОбиды те, что ранили мне душу.И мстить решив – решенья не нарушу,С врагом сойдясь – его не пожалею.Но ты велишь – я добрым стану сноваИ ствол разящий в землю обращу.Скажи мне только ласковое слово —И я обиду недругу прощу.Мой путь суров: он крут и каменист.А что ни шаг – труднее крутизна.И вот упал я под метельный свист,Все силы разом исчерпав до дна…Коль будет так и этот час придет,Лишь ты сумеешь отвратить беду:Поверь в меня, скажи, что я дойду, —И встану я, и вновь шагну вперед!1956
У киоска
Осень сдвинула седыеБрови над столицей.В стекла голыми, худымиВетками стучится.Сыплет дождь на тротуары,Ветром рвет афиши,Гонит воду вдоль бульваров,Гнет листы на крышах.Нету праздного народа —Все куда-то мчатся.Зябко… Скверная погода!Фонари слезятся.У газетного киоскаМокрый весь, хоть выжми,Кто-то курит папироску,Тихий и недвижный.Мчат трамваи с резким звоном,Светофор мигает,Ночь висит на ветках клена,Город засыпает…Он же от угла ни шагуВ сумраке осеннем.Все на мокрого беднягуСмотрят с удивленьем.Что стоит он у киоска?Чем он так расстроен?Лишь один у перекресткаПостовой спокоен.Он-то видит, он-то знает,Он осведомленный:Так стоит и так вздыхаетЛишь один влюбленный!..1958
Женщина сказала мне однажды…
Женщина сказала мне однажды:– Я тебя люблю за то, что тыНе такой, как многие, не каждый,А духовной полон красоты.Ты прошел суровый путь солдата,Не растратив вешнего огня.Все, что для тебя сегодня свято,То отныне свято для меня.В думах, в сердце только ты один.Не могу любить наполовину.Мир велик, но в нем один мужчина,Больше нету на земле мужчин.Мне с тобою не страшны тревоги,Дай мне руку! Я не подведу.Сквозь невзгоды, по любой дорогеХоть до звезд, счастливая, дойду!…Годы гасли, снова загоралисьВешними зарницами в реке.И слова хорошие осталисьЛегкой рябью где-то вдалеке.И теперь я должен был узнать,Что весь мир – курорты с магазинамиИ что свет наш заселен мужчинамиГуще, чем я мог предполагать.А потом та женщина, в погонеЗа улыбкой нового тепла,Выдернула руку из ладониИ до звезд со мною не дошла…Жизнь опять трудна, как у солдата.Годы, вьюги, версты впереди…Только верю все же, что когда-тоВстретится мне женщина в пути.Из таких, что верности не губит,Ни рубля не ищет, ни венца,Кто, коли полюбит, то полюбит,Только раз и только до конца.Будет звездным глаз ее сияние,И, невзгоды прошлого гоня,В синий вечер нашего свиданияМне она расскажет про меня.– Как же ты всю жизнь мою измерила?Ворожила? —Улыбнется: – Нет,Просто полюбила и поверила,А для сердца – сердце не секрет!И пойду я, тихий и торжественный,Сквозь застывший тополиный строй.Словно праздник, радостью расцвеченный,Не постылый вновь и не чужой.И, развеяв боль, как горький пепел,Так скажу я той, что разлюбила:– Нынче в мире женщину я встретил,Что меня для счастья воскресила!1958
Она была так хороша собой
Она была так хороша собой,Что все мужчины с жаром каждый разЛюбой каприз, любой ее приказБросались выполнять наперебой.А время шло… Тускнел пожар волос.Она ж не чтила никаких резонов.И как-то раз, капризно сморщив нос,Она сказала: – Я хочу пионов!И вдруг удар: никто не встрепенулся,На божество никто не поднял глаз.И только муж пробормотал: – Сейчас. —Пробормотал, а сам не шелохнулся…Тогда ей было впору зарыдать.Она была жалка в своих страданьях.Как важно в жизни, помня о желаньях,Возможностей своих не забывать!1958
Сердце
Милую полюбя,Я не играл с ней в прятки:И сердце свое, и себя —Все отдал ей без остатка.Но хоть смущена была,Недолго она колебалась:Сердце мое взяла,А от меня отказалась.Видимо, лестно ейБыло, гордясь красою,Сердце мое, как трофей,Всюду носить с собою.Пусть тешится! Ей невдомек,Что тем себя и погубит.Слишком опасен токВ сердце, которое любит.В холод груди ееТайный огонь пройдет,Сразит ее сердце мое,Всю, не щадя, сожжет.Кружите, ветры, смеясь!Твердите, что я чудак!Но верю я – грянет час.Но знаю я – будет так:С глазами, полными слез,Милую, всю в огне,Сердце мое, как пес,Назад приведет ко мне!1960
Стихи о гордой красоте
Как нежданного счастья вестник,Ты стоишь на пороге мая,Будто сотканная из песни,И загадочная, и простая.Я избалован счастьем мало.Вот стою и боюсь шевелиться:Вдруг мне все это только снится,Дунет ветер… и ты – пропала?!Ветер дунул, промчал над садом,Только образ твой не пропал.Ты шагнула, ты стала рядомИ чуть слышно спросила: «Ждал?»Ждал? Тебе ли в том сомневаться!Только ждал я не вечер, нет.Ждал я десять, а может статься,Все пятнадцать иль двадцать лет.Потому и стою, бледнея,И взволнованный и немой.Парк нас манит густой аллеей,Звезды кружат над головой…Можно скрыться, уйти от светаК соснам, к морю, в хмельную дрожь.Только ты не пойдешь на это,И я рад, что ты не пойдешь.Да и мне ни к чему такое,Хоть святым и не рвусь прослыть.Просто, встретив хоть раз большое,Сам не станешь его дробить.Чуть доносится шум прибоя,Млечный Путь, как прозрачный дым…Мы стоим на дороге двое,Улыбаемся и молчим…Пусть о грустном мы не сказали,Но для нас и так не секрет,Что для счастья мы опоздали,Может статься, на много лет.Можно все разгромить напасти.Ради счастья – преграды в прах!Только будет ли счастье – счастьем,Коль на детских взойдет слезах?Пусть иные сердца ракетойМчатся к цели сквозь боль и ложь.Только ты не пойдешь на это,И я горд, что ты не пойдешь!Слышу ясно в душе сегодняЗвон победных фанфарных труб,Хоть ни разу тебя не обнялИ твоих не коснулся губ.Пусть пошутят друзья порою.Пусть завидуют. В добрый час!Я от них торжества не скрою,Раз уж встретилось мне такое,Что встречается только раз!Ты не знаешь, какая силаВ этой гордой красе твоей!Ты пришла, зажгла, окрылила,Снова веру в меня вселила,Чище сделала и светлей.Ведь бывает, дорогой длинной,Утомленный, забыв про сон,Сквозь осоку и шум осинныйТы идешь под комарный звон.Но однажды ветви раздвинешь —И, в ободранных сапогах,На краю поляны застынешьВ солнце, в щебете и цветах.Пусть цветов ты не станешь рвать,А, до самых глубин взволнованный,Потрясенный и зачарованный,Долго так вот будешь стоять.И потянет к лугам, к широтам,Прямо к солнцу… И ты шагнешь!Но теперь не пойдешь болотом,Ни за что уже не пойдешь!1960
Они студентами были…
Они студентами были.Они друг друга любили.Комната в восемь метров – чем не семейный дом?!Готовясь порой к зачетам,Над книгою или блокнотомНередко до поздней ночи сидели они вдвоем.Она легко уставала,И, если вдруг засыпала,Он мыл под краном посуду и комнату подметал,Потом, не шуметь стараясьИ взглядов косых стесняясь,Тайком за закрытой дверью белье по ночам стирал.Но кто соседок обманет,Тот магом, пожалуй, станет.Жужжал над кастрюльным паром их дружный осиный рой.Ее называли «лентяйкой»,Его – ехидно – «хозяйкой»,Вздыхали, что парень – тряпка и у жены под пятой.Нередко вот так часамиТрескучими голосамиМогли судачить соседки, шинкуя лук и морковь.И хоть за любовь стояли,Но вряд ли они понимали,Что, может, такой и бывает истинная любовь!Они инженерами стали.Шли годы без ссор и печали.Но счастье – капризная штука, нестойко порой, как дым.После собранья, в субботу,Вернувшись домой с работы,Жену он застал однажды целующейся с другим.Нет в мире острее боли.Умер бы лучше, что ли!С минуту в дверях стоял он, уставя в пространство взгляд.Не выслушал объяснений,Не стал выяснять отношений,Не взял ни рубля, ни рубахи, а молча шагнул назад…С неделю кухня гудела:«Скажите, какой Отелло!Ну целовалась, ошиблась… Немного взыграла кровь.А он не простил – слыхали?»Мещане! Они и не знали,Что, может, такой и бывает истинная любовь!1960
Доверчивый супруг
Лет с десяток замужем пробыв,Стали вы скучны и деловитыИ все чаще, ласку отстранив,Цедите, зевая нарочито:– Поцелуи? Ты прости, мой свет,Если я иронии не скрою.Только глупо в тридцать с лишним летНам влюбленным подражать порою.Может быть, я сердцем постарела,Только я прохладна на любовь.В тридцать уж не те душа и телоИ не та течет, пожалуй, кровь.А супруг? Бывают же на светеЧудаки, наивные, как дети!Выслушав жену, не оскорбился,А вздохнул, поверил и смирился.А ему хоть раз бы приглядеться,Как для большей нежности лицаУльтракосметические средстваПробуются в доме без конца.А ему бы взять да разобраться,Так ли в доме все благополучно,Если вы с ним, прежде неразлучны,Очень полюбили расставаться?А ему бы взять да усомниться,Надо ль вечно гладить по головке?А ему хоть раз бы возвратитьсяРаньше срока из командировки!И проверить: так ли уж прохладноБез него у милой сердце бьется?..И увидеть… Впрочем, хватит, ладно!Он и сам, быть может, разберется!1960
У тебя характер прескверный…
У тебя характер прескверныйИ глаза уж не так хороши.Взгляд неискренний. И наверно,Даже вовсе и нет души.И лицо у тебя, как у всех,Для художника не находка,Плюс к тому цыплячья походкаИ совсем некрасивый смех.И легко без врачей понять,Что в тебе и сердце не бьется.Неужели чудак найдется,Что начнет о тебе страдать?!Ночь, подмигивая огнями,Тихо кружится за окном.А портрет твой смеется в рамеНад рабочим моим столом.О, нелепое ожиданье!Я стою перед ним… курю…Ну приди хоть раз на свиданье!Я ж от злости так говорю.1964
«Я могу тебя очень ждать…»
Я могу тебя очень ждать,Долго-долго и верно-верно,И ночами могу не спатьГод, и два, и всю жизнь, наверно.Пусть листочки календаряОблетят, как листва у сада,Только знать бы, что все не зря,Что тебе это вправду надо!Я могу за тобой идтиПо чащобам и перелазам,По пескам, без дорог почти,По горам, по любому пути,Где и черт не бывал ни разу!Все пройду, никого не коря,Одолею любые тревоги,Только знать бы, что все не зря,Что потом не предашь в дороге.Я могу для тебя отдатьВсе, что есть у меня и будет.Я могу за тебя принятьГоречь злейших на свете судеб.Буду счастьем считать, даряЦелый мир тебе ежечасно.Только знать бы, что все не зря,Что люблю тебя не напрасно!1968
Кристиану Бернарду
Человек лекарства глотает,Ворот рубашки рвет.Воздуха не хватает!Врач тяжело вздыхает:Долго не проживет…Все скверно и безнадежно.И как избежать сейчасВот этих больших, тревожных,Тоскливо-молящих глаз?!– Доктор! Найдите ж, право,Хоть что-нибудь наконец…У вас же такая славаПо части людских сердец!Ну что отвечать на это?Слава… Все это так.Да чуда-то в мире нету,И доктор, увы, не маг.Пусть было порою сложно,Но шел, рисковал, не спрося,И все же, что можно – то можно,А то, что нельзя, – нельзя!А что насчет «знаменитости»,Так тут он спускает флаг.Попробуй, пройди сквозь мракБарьера несовместимости!Сердце стучит все тише,Все медленней крови бег…Ни черт, ни бог не услышит,Кончается человек…Но что это вдруг? Откуда?Кто поднял поникший флаг?!Гений? Наука? Чудо?В клочья порвали мрак?!Под небом двадцатого века,В гуле весенних гроз,Шагнул человек к человекуИ сердце ему принес.И вовсе не фигурально —В смысле жеста любви,А в самом прямом – буквальном:– На. Получай. Живи!Чудо? Конечно, чудо!Ведь смерть отстранил рукойНе Зевс, не Иисус, не Будда,А отпрыск земного люда —Умница и герой!Однако (странное дело!)Куда ты ни бросишь взгляд —Талантливых, ярких, смелыхСначала всегда бранят.И вот по краям и странамПовеяло злым дымком.Кто звал его шарлатаном,Кто – выскочкой, кто – лжецом.А тот, за морями где-то,Словно под градом свинца,Как сказочные ракеты,Во тьме зажигал сердца.И смело, почти отчаянноОн всыпал расизму перца,Когда, словно вдруг припаяно,Забилось в груди англичанинаЧерного негра сердце!Все злое, тупое, дикоеОн смел, как клочок газеты.Где выбрана цель великая,Там низкому места нету.Пройдут года и столетья,Но всюду, в краю любом,Ни внуки, ни внуков детиНе смогут забыть о нем.И вечно мы видеть будем,Как смело, сквозь мрак, вдалекеИдет он, как Данко, к людямС пылающим сердцем в руке!1969
Судьбы и сердца
Ее называют «брошенная»,«Оставленная», «забытая».Звучит это как «подкошенная»,«Подрезанная», «подбитая».Раздоры – вещи опасные,А нравы у жизни строги:Ведь там, где все дни ненастные,А взгляды и вкусы разные,То разные и дороги.Мудрейшая в мире наукаГласит, что любви не получится,Где двое мучат друг другаИ сами все время мучатся!Сейчас выяснять бессмысленно,Кто прав был в их вечном споре.Счастье всегда таинственно,Зато откровенно горе.А жизнь то казнит, то милует,И вот он встретил другую:Не самую молодую,Но самую, видно, милую.Должно быть, о чем мечталось,То и сбылось. Хоть все жеЛюбимая оказаласьС судьбою нелегкой тоже.И вот он, почти восторженный,Душой прикипел влюбленнойК кем-то когда-то брошенной,Обманутой, обделенной.И странно чуть-чуть и славно:Была для кого-то лишнею,А стала вдруг яркой вишнею,Любимой и самой главной!А с первою, той, что в раздоре,Кто может нам поручиться,Что так же все не случитсяИ счастье не встретит вскоре?!Покажутся вдруг невзгодыДалекими и смешными,И вспыхнут и станут годыПразднично-золотыми.Ведь если сквозь мрак, что прожит,Влетает к нам сноп рассвета,То женщин ненужных нету,Нету и быть не может!И пусть хоть стократно спрошенный,Стократно скажу упрямо я:Что женщины нету брошенной,Есть просто еще не найденная.Не найденная, не встреченная,Любовью большой не замеченная.Так пусть же, сметя напасти,Быстрее приходит счастье!Сказка об одном собрании
Собранье в разгаре. Битком людей.Кто хочет – вникай, обсуждай и впитывай!Суть в том, что Фаустов АлексейСошелся внебрачно в тиши ночейС гражданкою Маргаритовой.Все правильно. Подано заявленье,И, значит, надо вопрос решить.Устроить широкое обсужденье,Принять соответственное решеньеИ строго безнравственность заклеймить!Вопросы бьют, как из крана вода:– Была ль домработница Марта сводней?Что было? Где было? Как и когда?Только, пожалуйста, поподробней!Фаустов, вспыхнув, бубнит, мычит…А рядом, с каменно-жестким профилем,Щиплет бородку и зло молчитДруг его – Мефистофелев.Сердитый возглас: – А почемуМефистофелев всех сторонится?Пусть встанет и скажет, а то и емуТоже кой-что припомнится!Тот усмехнулся, отставил стул,Брови слегка нахмурил,Вышел к трибуне, плащом взмахнулИ огненный взгляд сощурил.– Мой друг не безгрешен. Что есть, то есть.И страсть ему обернулась бедою.Но те, что так рьяно бранились здесь,Так ли уж вправду чисты душою?И прежде чем друга разить мечом,Пусть каждый себя пощипать научится.Ах, я клеветник? Хорошо. Начнем!Давайте выясним, что получится?!Пусть те, кто женам не изменяли,И те, кто не знали в жизни своейНи ласк, ни объятий чужих мужей, —Спокойно останутся в этом зале.А все остальные, – он руки воздел, —Немедля в ад крематория! —Зал ахнул и тотчас же опустел…Страшная вышла история.1969
Любовь, измена и колдун
В горах, на скале, о беспутствах мечтая,Сидела Измена худая и злая.А рядом под вишней сидела Любовь,Рассветное золото в косы вплетая.С утра, собирая плоды и коренья,Они отдыхали у горных озерИ вечно вели нескончаемый спор —С улыбкой одна, а другая с презреньем.Одна говорила: – На свете нужныВерность, порядочность и чистота.Мы светлыми, добрыми быть должны:В этом и – красота!Другая кричала: – Пустые мечты!Да кто тебе скажет за это спасибо?Тут, право, от смеха порвут животыДаже безмозглые рыбы!Жить надо умело, хитро и с умом.Где – быть беззащитной, где – лезть напролом,А радость увидела – рви, не зевай!Бери! Разберемся потом.– А я не согласна бессовестно жить.Попробуй быть честной и честно любить!– Быть честной? Зеленая дичь! Чепуха!Да есть ли что выше, чем радость греха?!Однажды такой они подняли крик,Что в гневе проснулся косматый старик,Великий Колдун, раздражительный дед,Проспавший в пещере три тысячи лет.И рявкнул старик: – Это что за война?!Я вам покажу, как будить Колдуна!Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,Я сплавлю вас вместе на все времена!Схватил он Любовь колдовскою рукой,Схватил он Измену рукою другойИ бросил в кувшин их, зеленый, как море,А следом туда же – и радость, и горе,И верность, и злость, доброту, и дурман,И чистую правду, и подлый обман.Едва он поставил кувшин на костер,Дым взвился над лесом, как черный шатер,Все выше и выше, до горных вершин,Старик с любопытством глядит на кувшин:Когда переплавится все, перемучится,Какая же там чертовщина получится?Кувшин остывает. Опыт готов.По дну пробежала трещина,Затем он распался на сотню кусков,И… появилась женщина…Как мне тебе понравиться?.
Как мне тебе понравиться?Стать мрачным и непонятным?А может быть, вдруг прославитьсяПоступком невероятным?Или вдруг стать мятежным,Порывистым и упрямым?А может быть, нежным-нежнымИ ласковым самым-самым?..А то вдруг лукаво-мглистым,Сплетающим ловко сети?Иль простодушно-чистым,Доверчивым, словно дети?Иль стать искушенным в жизни,Солидным и мудрым очень,Так, словно бы между прочим,Роняющим афоризмы?Разгневать тебя мне, что ли,Поссорясь с тобой всерьез?Иль рассмешить до колик,До радостно-глупых слез?Богатым прийти иль бедным,С подарками или без?Словом ли вдруг хвалебнымПоднять тебя до небес?Что делать? Куда направиться:К другу или врагу?Откуда решенье явится?Как мне тебе понравиться,Понять уже не могу!А ты даже будто радаТерзать меня, как юнца.Но только любовь не надоИспытывать до конца.Запомни мое пророчество:Когда-нибудь, как во сне,Страдая от одиночества,Ты снова придешь ко мне.И, бросивши спесь красавицы,Скажешь: – Встречай, чудак!Я с сердцем не в силах справиться.Ну, как мне тебе понравиться? —А я улыбнусь: – Никак!..1970
Сны – обман, и верить снам не надо…
Авторизация