Азбука спасения. Том 18

Преподобный Исаак Сирин

Когда же бремя свое (грехи) увидишь на других…

Пока не возненавидит кто причины греха воистину от сердца, не освобождается он от наслаждения, производимого действием греха. Это есть самое лютое борение, противящееся человеку даже до крови, в нем искушается его свобода в единстве любви его к добродетелям. Это есть та сила, которую называют раздражением и ополчением, от обоняния которых изнемогает душа окаянная, вследствие неизбежного ополчения, бывающего на нее. Это есть та сила великости греха, которую враг обыкновенно приводит в смущение души целомудренных, и чистые движения понуждает испытывать то, чего никогда они вовсе не испытывали. Здесь, возлюбленные братия, мы показываем свое терпение, подвиг и рачение. Ибо это есть время незримого подвига, о котором говорят, что чин иноческий всегда им побеждает. При встрече с сею бранию благочестивый ум скоро приходит в смущение, если не сильно ополчится.

В сии времена – времена мученичества – Ты, Господи, источник всякой помощи, силен подкрепить души, которые с радостию себя уневестили Тебе, небесному Жениху, и по чистым, а не коварным побуждениям, с разумом вступили с Тобою в завет святый. Посему даруй им силу с дерзновением разорить укрепленные стены и всякое возношение, поднимающееся против истины, чтобы не остаться им неуспевшими в собственном своем намерении от невыносимого и нестерпимого принуждения в такое время, когда борьба идет до крови.

В этой лютой брани не всегда бывает победа целомудрия, потому что человек и ради искушения оставляется без помощи. Но горе немощному, искушаемому в сей испытующей брани, потому что брань сия приобрела величайшую силу вследствие привычки побеждать, полученной ею от тех, которые сами себя предают на поражение сочетанием (принятием их, согласием с ними) со своими помыслами.

О, как сладостны поводы к страстям! Человек может иногда отсечь страсти, вдали от них наслаждается тишиною и веселится, когда прекращаются они, причин же страстей не может отринуть. Поэтому искушаемся и нехотя, и печалимся, когда мы в страстях, но любим, чтобы оставались в нас поводы к ним. Грехов себе не желаем, но приводящие нас к ним причины принимаем с удовольствием. Поэтому вторые делаются виновными в действенности первых. Кто любит поводы к страстям, тот невольно и нехотя становится подручным и порабощается страстям. Кто ненавидит свои грехи, тот перестает грешить, и кто исповедует их, тот получит отпущение. Невозможно же человеку оставить навык греховный, если не приобретет прежде вражды ко греху, и невозможно получить отпущение прежде исповедания прегрешений. Ибо исповедание согрешений бывает причиною истинного смирения, смирение же – причиною сокрушения, последующего в сердце от стыда.

Если не возненавидим того, что достойно порицания, то, пока носим это в душах своих, не можем ощутить зловония и смрада действенности этого. Пока не отринешь от себя того, что неуместно, до тех пор не уразумеешь, каким покрыт ты срамом, и не уразумеешь стыда от сего. Когда же бремя свое (грехи, подобные твоим) увидишь на других, тогда уразумеешь лежащий на тебе стыд. Удались от мира, и тогда узнаешь зловоние его. А если не удалишься, не уразумеешь насколько он смраден, напротив же того, скорее как в благоухание облечешься в зловоние его, и наготу стыда своего будешь почитать завесою славы.

Святитель Иоанн Златоуст

Грех – это бездна, которая увлекает в глубину и гнетет. Пусть диавол и обременил нас грехом, но зато облегчает нас Господь Иисус Христос… чрез покаяние принимая бремя греха на Себя…

Преподобный Иоанн Лествичник

Желающий избавиться от бремени грехов своих, да подражает тем, которые сидят над гробами вне града, и да не престает изливать теплые и горячие слезы, и да не прерывает безгласных рыданий сердца, до тех пор, пока и он не увидит Иисуса пришедшим и отвалившим от сердца камень ожесточения, и ум наш, как Лазаря, разрешившим от уз греховных, и повелевшим слугам своим – Ангелам: разрешите его от страстей и оставьте идти (Ин.11:44), к блаженному бесстрастью.

Святитель Афанасий Великий

У кого есть плотское бремя, кого придавил грех, не могут возводить око к небу

Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим, ибо иго мое благо, и бремя Мое легко (Мф.11:29,30). Воспользовавшись этим, божественный апостол назвал грех обременительным и запинающим нас (Евр.12:1). Ибо что тягостнее и вреднее греха? И, с другой стороны, что легче и полезнее добродетели? Греховность, как сказано в Притчах, многих повергла она ранеными, и много сильных убиты ею (Притч.7:26). Беззаконного уловляют собственные беззакония его (Притч.5:22). А добродетель оживляет и возносит на высоту, по слову автора Притч: Она – древо жизни для тех, которые приобретают ее (Притч.3:18), и по слову Псалмопевца: Смиренных возвышает Господь (Пс.146:6). Поэтому грех символически представляется в виде придавливающего куска свинца (Зах.5:7), и те, у кого есть плотское бремя и плотские похоти, кого придавил грех, не могут свободно возводить око к небу.

Потому и иго Спасителя благо, и бремя Его легко. Но скажут, почему же легко, когда Он говорит: если кто не возненавидит отца своего и матери (Лк.14:26), и кто не берет креста своего и следует за Мною (Мф.10:38), и кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником (Лк.14:33), когда повелевает отдать и саму душу? Да научит тебя Павел, который говорит: Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу (2Кор.4:17), и еще: нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас (Рим.8:18).

Авва Исайя

Бремя грехов моих еще не отяготело надо мною…

Остен грехов моих не стал еще непрестанно уязвлять сердце мое (т. е. не пришло еще болезненное сокрушение о грехах). Бремя грехов моих еще не отяготело надо мною (не подавляет меня тяготой своей, не чувствую тяготы грехов). Не познал еще я вполне, как следует, силы огня, иначе подвизался бы не впасть в него. Глас слышится в ушах моих, что ад предлежит мне, так как поистине не очистил еще я сердца своего. Раны на теле моем сделались опасными, но еще не воссмердели, чтобы искать врачевства. Я прикрываю от людей раны от стрел и не могу терпеть, чтобы касался их врач. Он предложил мне наложить примочки (или припарки) на раны, но я не крепок сердцем, чтобы стерпеть едкость их.

Врач добр и не требует с меня вознаграждения, но леность моя не дозволяет мне сходить к нему. Приходит он сам ко мне поврачевать меня и находит меня едящим то, что растравляет раны. Он упрашивает меня перестать отныне (принимать такие яства), но сласть вкушения их обольщает сердце мое. Когда поем, раскаиваюсь, но раскаяние мое неистинно. Присылает мне врач свое ястие говоря: поешь, чтобы оздороветь, но злой навык не дает мне принять его. Конец всего этого, – не знаю, что мне делать? Восплачьте же со мною все братия, знающие меня, да придет ко мне помощь паче силы моей и возобладает мною, чтобы я сделался достойным быть учеником Его (Господа моего), ибо Его сила во веки веков.

Блаженны те, кои возлюбили живот вечный, когда они не претыкаются. Итак, подвизаться надлежит в труде и поте, сокровенно в сердце, против томящего тебя помысла (чувства оскорбления), чтобы не попустить стреле его уязвить сердце твое. Но трудно тебе будет уврачевать его, если не будешь ты всегда иметь перед очами своими грехов своих. Когда услышишь, что кем-нибудь учинено тебе зло некое, противопоставь сему доброе желание свое – не воздать ему в сердце своем, не поносить его, не осуждать и не оглашать, предав его в уста всех, и думай после сего: во мне нет ничего худого. Если в тебе есть страх геенны, то он препобедит в тебе злые (помыслы), внушающие тебе воздать ближнему твоему, говоря тебе: несчастный! молишься ты о грехах своих, и Бог терпит тебя до днесь, не обнаруживая их (перед всеми), ты же, гневаясь на ближнего, бросаешь его в уста всех. Не явно ли, что ты нераскаян во грехах своих, когда никакого не имеешь в сердце своем снисхождения (к ближнему)?

Горе нам, что не памятуем ныне грехов своих, а когда душа наша обнажится от тела, тогда все их, и словами, и делами, и помышлениями (содеянные), в преболезненном и прегорьком раскаянии, за раз увидим напечатленными и написанными в памяти сердец наших!

Святитель Тихон Задонский

Грех настолько велик и тяжек, что даже самый малый грех погружает на дно адово. Тяжкого бремени греха не только воздух, но и земля не может держать, но во дно адово погружает.

Святитель Филарет Московский

Свергнуть тяжкое бремя греха и взять легкое иго Иисуса…!

Познаем, слушатели, чего мы должны страшиться. Если страшен меч, то еще страшнее убийца, если ужасна смерть, которая поражает не столько человека, сколько грех, то колико ужаснее грех, который рождает смерть! Но поелику страх есть безполезный мучитель, доколе он не есть пестун любви: не умедлим обольщаемому грехом сердцу нашему дать достойнейший его прилепления предмет и к нему единому, по возможности, соберем все расточенныя силы наши, как печальные обломки кораблекрушения к безопасному берегу. – Какой животный свет посылает небо в наш внутренний ад! И как скоро убегает от него сень смертная! Бог правды и мздовоздаяния для праведника, становится Богом милосердия и благодати для грешника! Дарование же Божие, живот вечный, о Христе Иисусе Господе нашем (Рим.6:23).

Нашедши нас мертвыми, благодать не требует, чтобы мы заслужили жизнь, ибо сие невозможно. Она обретается не ищущим, является не вопрошающим, дарствует, а не воздает. «Дарование Божие». Приметим же греховную слепоту нашу. Чего мы не делаем для удовлетворения суетным желаниям и страстям законопреступным! Богатству жертвуем спокойствием, чести – богатством и опять спокойству – честию, бросаемся в опасности, дабы извлечь из них славу, или повергнуть в них соперника, проводим век в непрестанных заботах, дабы достигнуть лучшего состояния, которое всегда удаляется от нас, и, видя свое здравие ослабевающим, продолжаем убивать себя чрезмерными усилиями, чтобы достичь желаемого.

А свергнуть тяжкое бремя греха и взять легкое иго Иисуса, исхитить слабое сердце от мира и положить его в силу Божию, совершающуюся в немощах, упраздниться и дать Богу творить в нас свое дело – это трудно, это превышает наши силы! Увы! Мы бываем деятельнее и сильнее для нашей погибели, нежели сколько нужно бы для нашего спасения. Благодать возобновляет и возвращает человеку все, что грех ни разрушает. Она паки почерпает ему духовную жизнь из Бога, ее источника, вводит его в сочленение бессмертного тела Церкви и, когда земная наша храмина тела разорится, уготовляет храмину нерукотворенную на небесах. «Живот вечный».

Святитель Феофан Затворник

Сложив бремя грехов исповеданием, радостно следует за Ним…

Перед явлением Господа народу и вступлением Его в дело совершения Домостроительства нашего спасения был послан святой Иоанн Предтеча-приготовить людей к принятию Его (Мк.1:4). Приготовление состояло в призвании к покаянию. И покаяние с того времени стало путем к Господу Спасителю и преддверием веры в Него. Сам Спаситель начал проповедь Свою словами: покайтесь и веруйте в Евангелие (Мк.1:15). Покаяние и вера-друг к другу препровождают взыскавшего спасение. Покаяние тяготит его бременем грехов и страшит неподкупным судом правды Божией. Но приходит вера и указывает ему Избавителя, взявшего грехи мира. Кающийся прилепляется к Избавителю и, сложив бремя грехов исповеданием, радостно следует за Ним путем заповедей Его. Вера, таким образом, порождается покаянием и на нем стоит. Крепко держится веры кающийся по чувству избавления. Вера жива покаянием. Без покаяния она, будто деревце без живительного тока, остается вялой и нежизнеспособной.