Родной самозванец

– Не хочу! – всякий раз отвечала она.

– Почему? Ты же у нас теперь в некотором роде сыщица. – Его губы трогала ироничная улыбка. – И ноутбук тебе просто необходим.

– Ничего подобного! – с жаром возразила она. – Все великие сыщики прекрасно обходились без всяких гаджетов!

– Ага, а в древности люди носили звериные шкуры и жили в пещерах, – саркастически замечал он.

– И что ты этим хочешь сказать? – хмурилась Андриана.

– Ничего, кроме того, что у каждого свои тараканы. Но у тебя не тараканы, а динозавры! И я, человек современный, не могу тебя понять.

– И не надо! И вообще, отстань от меня, иначе я изнутри завалю вход в свою пещеру камнями так, что ни один саблезубый тигр и носа в неё не просунет.

– Я что, похож на тигра? – хмыкал Артур.

– Иногда ты принимаешь его обличье, – подтвердила она.

И вот теперь в её душе зародились первые хрупкие ростки сомнений, вдруг Артур прав…

Но, так как сию минуту ноутбук не появится на её столе, она снова уткнулась в свой блокнот, внимательно прочитала всё, что записала, и стала раздумывать над делом, за расследование которого взялась. «Итак, – думала Андриана, – если экспертиза показала, что самозванец, будем называть его пока именно так, на самом деле приходится сыном Томилину, это может значить только то, что он его незаконнорожденный ребёнок. Было ли известно об этом самому Серафиму Андреевичу? Если да, то почему он отказался признавать его? Для этого должна быть веская причина. Хотя, возможно и то, что мужчина не желал этого ребёнка, а женщина всё-таки родила его вопреки воле возлюбленного. Или же Томилин просто струсил? У него этого уже не спросишь. Зато знать об этом в первую очередь может близкий друг покойного, Родион Михайлович Истомин». Андриана подумала о том, что, скорее всего, ей придётся съездить в Питер. Она вовсе не была против такой рабочей командировки. Город Гоголя и Достоевского она любила, но уже давно не была в нём. Поэтому совсем неплохо будет пройтись по набережной Невы, насладиться белыми ночами, заглянуть в Эрмитаж. И прочее, прочее. «Фрею и Марусю я отдам на время поездки Миле. Обе кошки прекрасно ладят с забавным пёсиком, добрейшей души Тишкой. Чего это я размечталась, – одёрнула она саму себя, – сначала надо созвониться с человеком. Вполне вероятно, что Родион Михайлович проинформирует её обо всём по телефону и ехать никуда не придётся», – подумала она с некоторой печалью.

На то, чтобы найти адрес и телефон Истомина, у неё ушло два дня. От бесконечных разговоров по телефону у Андрианы уже язык еле ворочался. Был, конечно, соблазн позвонить Артуру. Он мог при помощи компьютера найти что угодно и кого угодно, как ей казалось, почти моментально. Но она так и не решилась позвонить ему. Во-первых, потому что пришлось бы признаться в том, что она взялась за расследование нового дела, а Артур-младший её детективных занятий, мягко говоря, не одобрял. А во‐вторых, он опять бы стал уговаривать её купить ноутбук и подшучивать над её старомодностью и нежеланием шагать в ногу со временем. «Короче, одна головная боль», – решила Андриана и продолжила свои поиски посредством телефона до тех пор, пока её усилия не увенчались успехом. Но на деле успех оказался минимальным. Когда абонент в Питере снял трубку и мужской голос произнёс: «Алло», у неё, как говорится, в зобу дыханье спёрло. Она вежливо поздоровалась, представилась и попросила позвать к телефону Родиона Михайловича Истомина. Всё тот же мужской голос ответил ей, что сделать этого он не может при всём своём желании, так как Истомина в квартире нет.

– Вы его сын? – спросила Андриана.

– Нет, я Родиону Михайловичу абсолютно посторонний человек. Мы просто снимаем у Истомина-младшего квартиру.

– Разве это квартира не Родиона Михайловича Истомина?

– Нет, она принадлежит его сыну, Артёму Родионовичу Истомину. Сам хозяин с семьёй уехал в Италию. С ним ли его отец, мне неизвестно. Я знаю только, что до этого Родион Михайлович жил в этой квартире.

– Так, может, он вообще умер? – воскликнула Андриана в отчаянии.

– На момент сдачи квартиры Истомин-старший был жив и здоров, – заверил её мужской голос.

– А как у вас там, в Питере, погода? – неизвестно зачем спросила Андриана.

Если её собеседник и был удивлён этим вопросом, то вида не показал, спокойно ответив:

– Как всегда, прохладно и сыро.

Андриана Карлсоновна вздохнула и сказала:

– До свиданья и извините, что побеспокоила.

– Ничего страшного, – ответил голос из Питера и вежливо попрощался.

Андриана несколько минут пребывала в расстроенных чувствах. Ниточка, за которую она так надеялась уцепиться, порвалась, как тонкая осенняя паутинка. К тому же и погода за окном по-прежнему стояла осенняя, хотя июнь считается самым жарким месяцем в году. По крайней мере, именно таким он был в пору её детства, юности и молодости. Ей даже непреодолимо сильно захотелось поворчать, что теперь воздух и вода стали грязными, продукты ненатуральными, а люди… Но она вовремя остановилась, вспомнив о том, что ворчание – признак старости. Андриане Карлсоновне хотелось всегда оставаться молодой. Андриану буквально передёргивало, когда она слышала или читала в книгах о старушках и стариках шестидесяти лет. Она воспринимала это как личное оскорбление. Но годы, не прислушиваясь к её мнению, бежали и бежали. И всё чаще ей приходилось сталкиваться с людьми, которые считали её, мягко говоря, пожилой. Она не знала, как с этим бороться, и упорно твердила, что она молода, вызывая недоумение, а порой и усмешки у собеседников. Вот и на этот раз она только упрямо тряхнула головой и проговорила вслух:

– А всё-таки раньше июнь был жарким!

Неожиданно ей вспомнился ясный июньский день. Было не особенно жарко, хотя солнце уже начинало припекать. Они отправились в Загородный парк. На входе Артур купил ей милую соломенную шляпку и тут же надел её на голову Андрианы.

– Какая ты хорошенькая, – сказал он, любуясь её лицом.

– Мог бы сказать, что я просто красавица, – пошутила она.

Артур ничего не ответил, просто подхватил её на руки и понёс по аллее в сторону Волги. В прокате лодок он взял вёсельную лодку на целых два часа, и они отправились кататься по реке. Артур умело и неторопливо грёб, и их лодка скользила по сверкающей от солнечных лучей глади реки, точно по маслу. Андриана тихо засмеялась от удовольствия.

– Ты чего? – спросил он.

– Ничего, – ответила она, – просто я такая счастливая!

– Я тоже очень счастлив, моя маленькая обезьянка, – улыбнулся он.

– Нет, я не хочу быть обезьянкой! – живо возразила Андриана.

– А кем ты хочешь быть? – спросил он, продолжая улыбаться. – Мышкой? Рыбкой? Киской?

– Нет! Я хочу быть тем, кто летает. Например, твоей соколихой.

Осознанно ли она ему намекала на брак с ней или это получилось на уровне подсознания? Ведь фамилия Артура была Соколов.

Он ничего не ответил, только рассмеялся и стал грести энергичнее. А когда они оказались возле берега, заросшего ивняком, он положил вёсла и потянулся к ней с намерением обнять её и поцеловать. Но она так резко отшатнулась от него, что чуть не перевернула лодку. Его улыбающееся лицо сразу помрачнело, точно на него набежала туча.

– Ты чего? – спросил он.

– Ничего, просто ты напугал меня.

– Я что, чудище лесное? – спросил он, рассердившись.

– Нет, но мы здесь одни. – Она быстро оглянулась по сторонам.

– А ты предпочитаешь целоваться в толпе? – усмехнулся он.

– Нет, но…

– Что – но?

– Мы с тобой не женаты.

– И что с того?

– Ничего, – вздохнула она.

Артур молча взялся за вёсла и направил лодку в обратном направлении. За всю дорогу он не проронил ни слова. Воскресная прогулка была испорчена.

Сдав лодку, они сразу покинули парк и поехали на трамвае к ней домой. Артур довёл Андриану до квартиры, сухо попрощался и почти бегом сбежал с лестницы. Она услышала глухой звук захлопнувшейся подъездной двери и позвонила в дверь своей квартиры.

Открыла ей мать.

– Что с тобой? – всплеснула она руками. – На тебе лица нет!

– Ничего, мамочка, – ответила Андриана и вдруг уткнулась в грудь матери и разразилась безутешным плачем. – Он не любит меня, – повторяла она сквозь слёзы, – не любит!

– Кто?

– Артур!

– Ты поссорилась со своим мальчиком? – Мама ласково погладила Андриану по рассыпавшимся в беспорядке волосам. – Успокойся, деточка, между влюблёнными иногда случаются ссоры.

– Но вы же с папой не ссоритесь, – сквозь слёзы пробормотала Андриана.

«Не ссоримся при вас», – подумала про себя мать, а вслух проговорила:

– Просто мы повзрослели и стали более мудрыми, а на первых порах и у нас с твоим отцом всякое случалось.

– Да? – неуверенно протянула Андриана.

– Конечно, мой котёночек. – Женщина достала из кармана фартука носовой платок и осторожно промакнула слёзы на лице дочери. – Иди, моя маленькая, умойся, а я пока молочка согрею, и будем пить его с мёдом и с сухариками.

Андриана послушно закивала и направилась в ванную комнату.

Артур пришёл к ней только через четыре дня, она уже все глаза проглядела, выглядывая его и опасаясь, что он её оставил навсегда. Ведь вокруг столько более доступных девушек, которые не откажутся целоваться с ним хоть все дни и ночи напролёт. И зачем только она уродилась такой скромницей?