Убийство на бис (сборник)

Гуров внутренне оторопел от беспардонной лжи Крячко. Ему ли было не знать, что никакой камеры в комнате Тедески не было в помине! Станислав сейчас просто шел напролом, блефовал напропалую. Гуров не одобрял подобных методов. Сам он поступал так редко, лишь в тех случаях, когда был стопроцентно уверен в том, что блеф удастся. Но Крячко разошелся, и сейчас Гуров уже не мог его остановить.

Тедески вздернул голову и посмотрел на Гурова так, словно искал у него защиты. Наверное, он боялся его куда меньше, чем Крячко. Полковник нажал кнопку и вызвал дежурного.

– Останьтесь с задержанным. Я вернусь через несколько минут, – распорядился он, и дежурный встал у двери.

Гуров протянул Тедески чистый лист бумаги и сказал:

– Вы пока можете написать свои объяснения по изложенному факту.

После этого он кивнул Крячко и потащил его в конец коридора.

Там Гуров решительно набросился на Станислава:

– Слушай, а на каком основании ты вообще его задержал? Ты ведь не знал про отпечатки на коробочке?

– Так я его просто на пушку взял. – Крячко невозмутимо пожал плечами.

– Да ты что, с ума сошел? Он иностранный гражданин! По закону ты не имел права на его задержание и на изъятие вещей! Ты что беспредел творишь?

– Лева, да брось ты! – снисходительно заявил Крячко. – Неужели думаешь, что он жаловаться побежит? Да этот красавец и так уже полные штаны наложил!

– Это пока в себя не пришел. А когда опомнится…

– А когда опомнится, нам нужно будет иметь против него железные улики, – перебил его Крячко.

– А если их не будет? – продолжал бушевать Гуров.

– Тогда придется быстренько его отпустить и дать хорошего пинка! И вообще, Лева, я тебя не понимаю! – обиделся Крячко. – Не ты ли велел мне его доставить сюда любым способом? Что я еще мог сделать? Ты мне про отпечатки ничего не сказал, даже не позвонил! Я и так выкручивался как мог, а вместо благодарности получаю от тебя втыки!

Гуров немного поостыл, к тому же нужно было возвращаться в кабинет. Признаться, ему не хотелось оставлять Тедески без личного присмотра. Надо было контролировать его поведение.

– Смотри, если об этом узнает Петр, он головы оторвет нам обоим, – пригрозил Гуров, но Крячко лишь тряхнул своей целехонькой разудалой головой и поспешил за своим другом обратно в кабинет.

К удивлению Гурова, Тедески уже успел написать несколько предложений. Лев Иванович взял у него лист и прочитал, что он, Антонио Тедески, находясь в состоянии глубокого стресса, вызванного трагической смертью любимой женщины, и не отдавая отчета в своих действиях, машинально сунул коробочку с неким препаратом в сумку Ольги Летицкой, с которой в тот момент любовался живописью.

Гуров подавил усмешку, читая эти формулировки. Но они как таковые были ему не важны. Главное, что Тедески признал, что это именно он подкинул Ольге наркотик. Теперь сыщик перешел к настоящему допросу.

Тедески, юля и извиваясь, все-таки рассказал, что раза два или три пробовал этот порошок. Это средство очень хорошо успокаивает его расстроенные нервы, которые врачи настоятельно рекомендовали ему лечить. Антонио выслушал замечание Крячко, что медики не прописывают наркотики в качестве успокоительного средства. Он заявил, что обязательно прислушается к этим словам и больше никогда не станет употреблять ничего подобного, не говоря уже о том, чтобы подсовывать эту гадость кому бы то ни было.

На вопрос Гурова, откуда у Анны взялся такой же порошок, итальянец ответил, что дал ей совсем чуть-чуть. Она в последнее время тоже сильно волновалась и чувствовала себя утомленной.

Слушая весь этот детский лепет и старательно записывая его в протокол, Лев Иванович думал, что дальше делать с Тедески. Сам наркотик Гурова не слишком интересовал. Его волновал вопрос о причастности Тедески к убийству Анны. Он постепенно выводил беседу на эту тему.

Антонио категорически отрицал свою причастность к столь страшному преступлению, вздымал руки к небу, клялся Мадонной и Святым Николаем. Он уже не растягивал фразы, напротив, говорил быстро-быстро. Слова сыпались из него словно горошины из прохудившегося пакета. Кажется, способность мыслить, прибитая напором Крячко, все-таки вернулась к нему. Теперь он отчаянно пытался оправдать себя, подбирая новые и новые аргументы.

Антонио говорил, что все время был вместе с Ольгой, и она может это подтвердить. Итальянец упирал на то, что у него никогда не было оружия, и он совершенно не умеет с ним обращаться. Тедески доказывал, что никакого мотива убивать Анну у него не было. Наоборот, с ее смертью он вынужден был покинуть дом и вообще теперь не представляет, как ему жить дальше и улаживать свои дела.

– А чего так спешно улетать-то собрался? – бросил из своего угла Крячко. – На похороны не остался даже. Не по-человечески это.

Тедески покосился в его сторону, но отвечать поостерегся. Гуров понял, что в присутствии Крячко полной откровенности от итальянца ожидать не приходится. Поэтому он отдал распоряжение Станиславу связаться с Викторией Рудаковой и спросить, когда она сможет подъехать в главное управление.

Крячко удалился, и Гуров возобновил допрос. Наедине с ним Антонио отвечал охотнее. В частности, Гурову удалось восстановить последовательность событий и их мотивы.

Когда Лариса Гололобова обнаружила тело Анны и закричала, Тедески находился в своей комнате вместе с Ольгой. До какой стадии дошла их страсть, Гурова не волновало. Только по громким фразам снизу они сразу сообразили, что случилась трагедия.

О чем думала Ольга, непонятно, а вот Тедески сразу же побеспокоился о себе. Ему стало ясно, что вскоре сюда прибудет полиция и станет обыскивать дом. У него в комнате находился запас наркотика.

Сперва он совершенно не переживал, что его могут заподозрить в убийстве любовницы. Такое ему просто в голову не приходило. Антонио с начала вечера находился под действием нового препарата, посему мозги его соображали не совсем адекватно. Да он и вообще не обладал слишком уж высоким интеллектом.

Так или иначе, но этот герой-любовник заметил сумку, впопыхах брошенную Ольгой, и не нашел ничего лучшего, как сунуть весь запас порошка в нее. На замечание Гурова о том, что он подставил женщину, Тедески простодушно ответил, что не хотел ничего плохого и готов принести ей свои извинения. Улететь же из России Антонио решил потому, что не хотел дальнейших объяснений с полицией, которые неизбежно начались бы. Расследование убийства может затянуться надолго.

Гуров слушал его, а сам думал, что Тедески решил уехать еще и потому, что в России его больше ничего не держало. Анна Кристаллер сыграла свою роль в его жизни и ушла со сцены. Больше ему от нее ничего не светило, следовательно, не стоило тратить время даже на то, чтобы проводить ее в последний путь. Обычный неприкрытый цинизм. Ничего другого от Тедески ждать не стоит. В этом вся его жизненная философия.

При этом полковник размышлял о том, что делать дальше. По всей видимости, Ольгу Летицкую нужно отпускать. Но вот как поступить с Тедески? Задержать за хранение наркотиков?

– Кстати, я осмотрел ваш чемодан и нашел еще запас препарата, – сказал полковник. – Откуда он у вас взялся? Или вы припрятали?

Антонио замотал головой.