Забытая федерация

– Нет, я не хочу, чтоб у нас недомолвки были. И не хочу, чтобы мы врали друг другу.

– Спрашивай, я и так не вру тебе… почти.

– Сколько у тебя было партнерш, пока меня не было?

– Ты точно издеваешься, этот разговор можно и на потом оставить.

– Я должна знать.

– Да не было у меня никого.

– Это почти никого?

– Нет, это совсем никого.

Она посмотрела мне в глаза, я даже чуть уловил ментальное воздействие. Проверяла, вру я или нет. Она вдруг резко села на край кровати и отвернулась. Что-то нехорошее навалилось на плечи.

– Прости, ты должен знать. У меня был партнер.

Горячая волна заткнула уши и затмила глаза темнотой на секунду. Меня качнуло, кулаки сжались до хруста, а зубы до скрежета. Я медленно сел рядом с ней. Злость ушла быстро, оставив на душе пустоту и огромный камень.

– Прости, – тихо сказала она и положила свою руку на мою.

Я чувствовал, как вся моя сущность тянется к ее руке. Но обида не давала. Хотя на что я обижаюсь? Ведь сам не планировал монахом год быть.

– Не за что тебя прощать, мы вроде не договаривались хранить друг другу верность. Тем более мы же не думали, что встретимся всего через месяц, – сказал я с паузами и одышкой. Камень на душе реально давил на легкие.

– Но ты же смог.

Я молча откинулся на кровати, она улеглась сверху на меня и целовала мое лицо.

– Для чего?

– У меня кроме тебя никого не было, хотелось попробовать, как это.

– Ну и как?

– Не проси – не расскажу подробности.

Я молча лежал, закрыв глаза тыльной стороной руки. Она попыталась убрать мою руку, но я не давал.

– Нет, не думай, я не хочу рассказывать не потому, что это лучше было, а совсем наоборот, с тобой никто не сравнится. Просто мне стыдно.

Я продолжал лежать. Ревность душила. Единственная мысль в голове. Хочешь, чтобы тебе говорили правду, умей прощать. Это работает с детьми, и это работает с женщинами. Но как же это сложно! Может, послать ее подальше?

Остроухая же видно подумала, что я с ней не буду разговаривать, пока не расскажет подробностей.

– Ну ладно, сам просил. Было это четыре дня назад. Мы с моим несостоявшимся женихом Литцитцикелем встретились на симпозиуме в Арваре. После ужина он пригласил меня слетать на природу. Я, конечно, понимала, для чего. Но интересно было, что будет дальше. В общем, случилось это на сиденье в глайдере.

Для меня самого неожиданно ревность распалила огромное желание. Я молча притянул Остроухую к себе. Пусть считают подкаблучником, Да и вообще, кому какое дело, шли бы все нафиг. Мне бы главное того аграфа при встрече не грохнуть. Но это все потом. Сейчас только Остроухая, да и нет ничего лучше, когда любимая просит прощения.

Уже немного позже я лежал на спине, она у меня на груди.

– Зачем ты вообще этот разговор затеяла?

– Мне было стыдно перед тобой, камень прямо с души упал. Теперь так легко.

– Зато этот камень у меня в душе теперь.

Я прислушался к своим ощущениям. Здоровый камень растворился, остался холодный осколочек, где-то на диафрагме, лежал вроде и не мешал даже, но он был.

– Ну прости.

– Ведь ты могла хотя бы на потом этот разговор перенести.

– Не могла, потом ты меня не простил бы.

Я задумался, пожалуй, правда. Потом бы я ее точно не простил.

В дверь позвонили. Кого там еще принесло?

– Лежи, постучат и уйдут.

Я снова улегся. В дверь начали стучать ногой.

– Дикий, оглох, что ли? – раздался голос Гнома, которому не нужны были рупоры.

– Надо вставать, этот дверь сломает скоро.

Я надел шорты и пошел открывать дверь.

– Ну ты чего тарабанишь?

– Ты живой, что ли? Почему на сообщения не отвечаешь? Я с утра тебя найти не могу. Куратор сказала, что вернула тебя два часа назад, чем можно было заниматься два часа… Здрасьте.

Я обернулся, из спальни вышла Остроухая в моей новой майке. Ну уж очень хороша она была в ней. Я даже залюбовался. Немного заревновал.

– Привет, у него, по-моему, вообще болезнь, он никогда сообщения не читает.

– Ой, извините, я думал, что он один. Я это, пойду тогда. Как освободишься – напиши.

– Стоять, – командным голосом сказала Остроухая. – Пойдем с нами поужинаем, я хоть с друзьями Льоша пообщаюсь.

– Кого? Леши… – поправил я.

– Льошьи… – поправилась Остроухая.

– А кто такой Лешьи и кто такие друзья Лешьи? – просил Гном.

– Ты их все равно не знаешь, – ответил я, – заходи, все равно не отвертишься.

Гном подумывал, что бы придумать, чтобы свалить, но не смог. Пришлось зайти к нам.

– Ну что, партию? Пока ужин готовится, – предложил я.

Мы расставили фигуры и начали играть.

– А ты что пришел-то?

– Сообщения прочитай. И поставь уже на них звук громкий.

Точно. Открываю сообщения. Ого! Двадцать шесть штук.

Десять от Остроухой, эти пришли еще ночью. Четыре от Гнома. Я быстро просмотрел двенадцать сообщений. Девять с просьбой дать интервью. Три приглашения на разные турниры.

– Вот блин. У меня девять приглашений на интервью, оказывается.

– Ну так иди. Там деньжат немного заплатят.

– Ну их, с их деньжатами. Я в тину хочу. Не хочу, чтобы на меня пальцем на каждом углу показывали.

– Так ты сам нарисовался, фиг сотрешь.

– Шах.

Гном закрылся конем.

– Ну так что?

– Что что?

– Я тебе сообщение написал, читал их?

– А, нет, забыл.

– Да ты прикалываешься, что ли?

Я открыл переписку. Если убрать все матюки и нецензурщину на то, что я не читаю сообщения, то Гном сегодня приглашал на экскурсию на светящиеся рифы. Экскурсия от гостиницы, сбор через пару часов.

Пока я отвлекся на переписку, Гном забрал у меня ферзя за просто так. Все – дальше играть было бессмысленно, я сдался.

– Я на выбывшего. А, так вы сыграли уже? – подошла к нам Остроухая, неся поднос с каким то перекусом.

– Да вот Гном, вечно отвлечет чем-нибудь. А сам выигрывает.

– Так ты не отвлекайся. И вообще – звучит как оправдания.

– Тут Гном экскурсию предлагает.

– Доедайте и пошли.

– Может, дома посидим?

– Дома успеем насидеться, пошли давай.

– Сейчас куратора вызову.

– Какой куратор? Нужно просто согласие поставить, за нами автобус заедет.

– Так бронируй три места.

Автобусом оказалась вполне обзорная платформа-кабриолет, на двадцать мест. Верх при необходимости закрывался прозрачным пластиком. И автобус мог погружаться на глубину, превращаясь в подводную лодку.

Как только зашли в автобус, сразу маленькая девочка слишком громко закричала:

– Мама, смотри, это аграфка, – и показала пальцем на Остроухую.

Сразу весь автобус притих и уставился на нас. Мама, конечно, начала воспитывать дочь: мол, некрасиво. Но тут уже в полной тишине раздался шепот:

– Эй, смотри, это же тот чувак, который Дена побил.

– Да не, не похож. Хотя… точно он.

Остроухая села рядом со мной и, обняв, положила голову мне на плечо.

– Ой зря ты это делаешь, завтра наши фотки везде будут. Мне-то, конечно, все равно, а тебе потом не прилетит? – очень тихо спросил я.

– Ты что, стесняешься меня?

– Нет конечно же, за тебя переживаю.

– Мне уже по фигу на всех.

– А мне тем более. – Обнял ее покрепче.

Экскурсия была действительно интересной. Сначала на воде проводили солнышко. А потом в темноте ушли под воду. Коралловые рифы светились достаточно ярко. Я даже подозреваю, что тут скрытые светильники есть. А может даже только искусно спрятанные светильники и светили. Для привлечения туристов. Свет же привлекал морских обитателей. Кого здесь только не было. Различные ракообразные, от мелких креветок до гигантских раков, таких раков я еще не видел. Длинные тонкие ноги, длиной пару метров. Сам больше похож на паука. Только десять ног. Рыбок было великое множество. Экскурсовод интересно рассказывала о видах полипов, рыб и истории рифа.

Камушек где-то еще давил. Но это было ничто по сравнению с теплом, которое шло от Остроухой.

– Ты что, еще дуешься? – тихо спросила Остроухая.

– Нет. Просто тяжесть небольшая осталась.

Она молча прижалась ко мне.

Так не хотелось, чтобы завершилась эта экскурсия. Но она как-то быстро закончилась. Хотя времени и прошло два часа.

Попрощавшись с Гномом, мы пошли к себе.

Если честно, я думал, у меня сердце не выдержит извинений Остроухой. Я даже и не против был помереть счастливым. Но сердце выдержало. А утреннее «рота, подъем!» вернуло к реальной жизни. Перелетев через остроухую, я судорожно вспоминал, куда вчера улетели шорты.

– Ты опять? Не надоест тебе?

Я подлетел к ней, поцеловал и снова побежал искать одежду.

– Как будто тут кто-то третий в комнате есть, – в полудреме сказала она.

Сенсей же подбодрил меня ударом тока. Остроухая подскочила на кровати и заозиралась по сторонам.

– Кто тебя сейчас ударил?

Я наконец-то натянул шорты. Плавки точно не найду. Подлетел – поцеловал Остроухую.

– Спи, сейчас позанимаюсь и приду.

Сенсей выглядел задумчиво.

– Ты чего задумался? – спросил я его.

– Она меня начала чуять. Это значит только одно.

– Что?

– Сам узнаешь, думаю – через полгода или чуть попозже.

– Так это плохо или хорошо?

– Для кого как, обычно хорошо. Что-то ты разговорился опять, ну-ка темп прибавь. Да и вон те девки смотрят на тебя нехорошо, как будто ты сам с собой разговариваешь.

Да, что-то я привыкать к народу начинаю, уже внимания не обращаю, когда кто-то рядом есть.

Я продолжил занятия молча, только отдуваясь. Во время купания решил посмотреть, кто тут на дне живет, может, сварить кого можно. Крабы были, но до того мелкие, что связываться не хотелось. Да и не знаю еще, как тут с несанкционированной ловлей.

Как только зашел в бунгало, меня с порога встретил вопрос:

– Мне же не приснилось. Тебя что-то ударило током.

– Если я сделаю вид, что ничего не случилось?

– Я тебе все равно не поверю, я помню – прошлый раз меня тоже через тебя током стукнуло.

Я же попытался поцеловать и отвлечь ее. Остроухая отстранилась.

– Меня током не стукнет?

– Не, это программа-напоминалка, своеобразный будильник. Чтобы тренировку не проспал.

– Ты точно шизанутый. Кто себе в здравом уме такую программу установит.

– В здравом точно не установит.

– Так отключи ее.

– Не могу – она на год рассчитана.

– Не помню, чтобы у кого такие программы были. Где ты ее только взял?

– Ты дала.

– Это та база?

– Да.

– И теперь, если ты не делаешь зарядку, тебя бьет током?

– Не только током.

– То-то ты как ошпаренный каждое утро вскакиваешь, хотя я, наверное, тоже такую базу хочу. Сама не могу заставить себя спортом заниматься.

– Ну не знаю, через поцелуй такая база не передается.

Голос сбоку заставил вздрогнуть. Сенсей появился в неурочное время.

– Через поцелуй не передается, а через че вполне можно передать.

– Что это за рептилия?

Остроухая спряталась мне за спину.

– Какая рептилия? Вроде сполот обычный.

– Не об том спорите. Хочешь, я могу пять процентов своей сущности временно пересадить тебе.

– Кто это?

– Знакомься – это мой учитель, Сенсей, он учит меня самообороне.

– Вот-вот учитель, а не программа-напоминалка. Это, между прочим, обидно было, – сказал задумчиво Сенсей.

– То есть ты хочешь поделиться со мной своей шизофренией.

– Вообще-то это база древних. Помнится, ты мечтала прикоснуться к древности, ты же ученый.

– Если это древность, то конечно, – с сарказмом в голосе произнесла Остроухая.

– Ну, у тебя выбора-то и нет, как я уже сказал, это передается половым путем. И то далеко не всегда. Тебе крупно повезло, – с таким же сарказмом произнес Сенсей.

– И что, я теперь его видеть и слышать буду? Его другие не видят?

– Раньше и ты его не видела, я не знаю, почему ты стала его видеть, – вставил я свои пять копеек в разговор.

– Она знает почему, и не переживай, будешь видеть полчаса утром и полчаса во сне. И у тебя будет всего лишь мой полупрозрачный силуэт.

– А если я не хочу?

– Поздно… – развел руками Сенсей.

– Да идите вы, я не согласна.

– Это всего на несколько месяцев, потом это к другой полностью перейдет.

Остроухая, кажется, поняла, про что говорит Сенсей, поэтому сдалась как-то быстро; я же ничего не понял, с другой-то я пока не собирался встречаться на постоянной основе. Хотя жизнь непредсказуема, что завтра будет – не знаю. Может, и другая появится.

– Хорошо, я согласна.

– Ну и чудесно, до ночи тогда.

И Сенсей растворился.

– И давно ты с этим живешь?

– После того как база у меня в руках осыпалась.

– А по ночам кричал тоже поэтому?

– Да, во сне приемы разучиваем. Иногда убивают.

В дверь позвонили.

– А это я имперскую креветку заказала, доставили, наверно, уже.

Я вышел, забрал пакетик, расплатился и назад вошел, заглядывая в пакет. Два пластиковых контейнера.

– Пойдем, позавтракаем уже, а то твоя шизофрения мне голову сломала.

– Прости, я ни при чем.

Креветка же удивила: тут нарезанные ломти мяса были как со свиной шеи размером, кстати, куски, хорошо прожаренные на гриле. Не успел я насладиться нежным мясом с кисло-сладким соусом, как раздалось очень громкое ди-линь. Я аж подпрыгнул и заозирался по сторонам. Остроухая звук явно не слышала.

– Что, опять шизофрения мучает?

– Отстань от него, он в принципе хороший учитель, о моей безопасности заботится.

– А что тогда дернулся так?

– Звук сообщений выставил на полную, чтобы не пропускать.

– Так что там?

– Сейчас посмотрю. А, это Ден спрашивает, не наигрались ли мы еще… И приглашает на полуофициальную встречу к одиннадцати часам.

– Если есть слово официальная, то нужно идти обязательно.

– Значит, пойдем. Шорты только парадные надену.

– Какие шорты? Это же официальный прием.

– Тогда комбез.

– Поехали, купим что-нибудь – время есть.

Поехали так поехали.

Что может быть проще покупки штанов? Да ничего. Если только с вами нет вашей девушки. Тут у нас вышла первая серьезная ссора. Во-первых, мы два часа обходили абсолютно одинаковые магазины. Во-вторых, я хотел видеть на себе что-то похожее на классический костюм. Остроухая же пыталась вырядить меня в костюм пажа, с лосинами и шортами-буфами. Причем то, что нравилось мне, не нравилось ей.

– Ты что, хочешь в однотонном идти?

– Конечно, я же не попугай.

– Померь вот эти лосины.

– Нет, не буду я их примерять.

– Ты что капризничаешь, как маленький? Бело-голубая расцветка не нравится? Давай другую посмотрим.

– Мне вообще в принципе не нравится, я такое не надену. Все – точка, это не обсуждается.

– Хорошо, показывай, что ты хочешь?

– Ну вот, например, – показал я наобум на какой-то костюм.

– Что? Я не пущу тебя в этом. Ты что, на похороны собираешься?

– Мы так опоздаем.

– Пусть, но в этом трауре ты туда не пойдешь позориться.

– Хорошо. Девушка… – позвал я консультанта.

– Да, вам помочь?

– Помогите, мне нужно одеться на официальное мероприятие.

Девушка дернулась в сторону, где были развешаны лосины.

– Но чтобы это было не цветастое, не траурное и дешевое.

Консультант как в стеклянную стенку врезалась. Тут же развернулась.

– Тогда вам лучше посмотреть полувоенные модели. Пройдемте.

Мы прошли за ней в другой отдел. Тут были костюмы как из земных фильмов. В такие костюмы главные злодеи наряжаются. Брюки галифе, высокие сапоги, рубашка либо без воротника, либо с воротником, как у гимнастерки, и китель без пуговиц. В общем, их только для косплея надевать. Но надо отдать должное Остроухой, она нашла тут более или менее подходящий костюм. Брюки – хоть и галифе. Рубашка темно-коричневая в белую полоску с большим воротником. Сверху – пончо-безрукавка, бордовое, которое надевалось как спасательный жилет через голову и застегивалось по бокам. Я уже был согласен на всё. Поэтому согласился быстро, пока не передумала. Вместо сапог, правда, были высокие ботинки.

– Сколько с нас?

Я замер, ожидая… да даже не знаю, какую сумму ожидать. Тут и двести тысяч норма, и восемьсот тысяч вон за комплект из шорт и тапочек.

– Две тысячи триста кредитов.

Фух! Я облегченно выдохнул, конечно, и две тысячи деньги большие, но сказали бы двести – пришлось двести отдавать.

Я оделся, покрутился, неожиданно хорошо смотрелось.

– Подлецу все к лицу… – пробормотала Остроухая, явно довольная моим видом.

– Всё уже, пошли. Еще полтора часа осталось.

– Куда? Сначала заедем – я переоденусь.

Куратор подхватила нас на стоянке и помчала в бунгало, а затем во дворец.

Вот снова огромные двери настраивали на то, что идешь на прием к большому человеку. Ден встретил нас на пороге своей усадьбы, что обозначало, что мы для него дорогие гости.

– Вивикритаэллела, вы сегодня обворожительны.

Стукнувшись с хозяином кулаками, я с завистью произнес:

– Ден, как у тебя получается ее имя выговаривать?

– Всё очень просто, у меня учитель был аграф. Я произношение очень долго тренировал. Можешь не пытаться даже повторить, чревато травмой языка.

– Почти успокоил, а то я себя неполноценным чувствовать начал.

– Кстати, видно, что тебя коснулась женская рука.

Он осмотрел мой наряд. Это он сделал комплимент Остроухой?

– Очень приятно, что хоть кто-то заметил, – ответила Остроухая.

Я же промолчал, хоть и распирало съязвить что-нибудь.

– Пойдемте, нужно быстрее закончить с официальной частью.

Мы пошли в большой кабинет хозяина.

Стандартный кабинет стандартного правителя. Столы из красивого дерева, кожаные и очень удобные кресла. Пожалуй, себе нужно будет приобрести похожее, очень уж кресло удобное.

– Я пригласил вас сюда, чтобы утрясти одну проблему… – начал вступление Ден.

Я снова немного напрягся.

– Внимательно слушаем.

– За оказание империи Артран огромной услуги вам полагается награда. Вот проблема в том, что у тебя сеть древних стоит, поэтому стандартная награда тебе не подойдет.

– Я чего-то не знаю? Когда ты перед империей Артран отличился? – спросила меня Остроухая.

– А парень-то еще и скромный, – поддел меня Ден.

– Ну, мы с Гномом вернули похищенный нихоний.

– Что? Те самые четыре килограмма? Которые громко профукала империя два года назад?

– Четыре двести, – уточнил Ден.

– И ты отдал четыре килограмма нихония? Я тебе говорила, что ты шизанутый?

– Говорила. Последний раз утром. А до этого…

– Ты хоть понимаешь, что ты титул не ниже барона получил бы в Аграфском королевстве?

– Не получил бы… – вступился за меня Ден. – Из-за этой проблемы я вас сюда и позвал. У нас тоже могли бы титул дать, да вот проблема в «проклятии» древней нейросети. Ты же сам не дашь присягу императору на верность. Или присягнешь?

Я призадумался, а ведь верно. Чтобы получить гражданство, нужно присягнуть на верность. А против этого все мое естество вставало. В империи не просто граждане. В империи – подданные. А это значит, что скажет император, я обязан буду сделать, то есть человеком буду не свободным. Тем более с теми изменениями, что произошли со мной: если я дам кому-то клятву, я ее буду выполнять. Но император точно не тот человек, кому я присягну. Поэтому не то что титул, гражданство пролетает мимо меня. Даже в республиках и разных демократиях не смогу. Там государству на верность присягать нужно, а я это государство не настолько уважаю.

– Нет, я не смогу присягнуть.

– Ну вот, в принципе, о чем я и говорил. А проблема остается. Гражданство тебе дать нельзя, тем более титул.

Тут я ясно понял – Ден немного лукавит, мне даже барона не дали бы. Это так, теперь когда он точно выяснил, что я откажусь, поэтому и говорит об этом. Гражданство бы дали, больше бы нет.

– Дикий, почему с тобой всегда так сложно? Хотя рядом с тобой интересно, – заметила аграфка.

– Мы отошли от темы. Чем тебя наградить?

– Думаю, нашивка «Друг Содружества» ему подойдет, – сказала Остроухая.

Я только непонимающе посмотрел на нее.

– Это понятно. Но нужно еще что-нибудь.

– Деньгами?

– Думаю, соответствующей суммы империя не может себе позволить. А меньше – только обиду вызывать.

Я бы честно не обиделся, если хоть сколько-нибудь подбросили, хотя…

– База инженера космических кораблей в четвертом ранге решила бы эту проблему.

– Мы не можем дать эту базу. Этим занимается корпорация «Нейросеть». Они выбирают, кому разрешить изучать эту базу, а кому нет, причем заливка напрямую идет у них в офисе, чтобы кто-то не вынес и не перепродал. А там гражданство опять нужно, да и рейтинг гражданина там немаловажен.

– Ну, я хотя бы попробовал.

– Больше предложений нет?

Я пожал плечами.

– Есть вариант, но мне даже стыдно его предложить.

– Давай уже, на все согласен.

– Так вот, в системе Альтар мы у барона выкупили права на одну из четырех крепостей, которые обороняют систему. Проблема в том, что там чокнутый искин. Дальнобойные орудия там давно вышли из строя, а зенитные батареи мы отстрелили. Но вот противоабордажная система там вполне работает. Мы потеряли там два взвода боевых дронов, причем всухую.

– То есть вы лоханулись, купив вроде бы выгодное предложение. Поняли, что это не так, теперь и продать не можете, и вам это не нужно, потому что денег туда много уйдет, – спросила Остроухая.

– В общих чертах так. Продать-то, конечно, можем, но не за ту цену, которую могут нам за нее предложить.

– Давайте, согласен.

– Ты чего? Ты же не сможешь воспользоваться ей. Чтобы ее захватить, столько денег нужно. Проще новую купить и туда доставить. Они же не просто так от нее отказались, – удивилась подруга.

– Мне подойдет.

– Ну и чудно. Пошли тогда в беседку, морские дары, на гриле пожаренные, попробуем. Заодно расскажешь, почему от турниров отказываешься, – обрадовался Ден.