Сквозь все былые воплощенья

Просто люби меня, слышишь

По всем существующим правилам

нельзя нам друг друга любить.

В жизни их не нарушаем мы,

Но как же со снами быть?

Давно неисповедимым

назван Господень путь,

но что за безумная сила

бросает к тебе на грудь???

Руки взлетели сами —

крепче тебя обнять!

Губы слились с устами —

их уже не разнять…

А в жизни не смеем глаз

даже поднять друг на друга,

и только, не слушаясь нас,

тянутся… Тянутся руки…

Ждут поцелуя губы…

Страстью горят глаза…

Мы ведь с тобой – любим!

Нам же с тобой – нельзя!!!

Встретились вот, стоим…

И – наяву, не во сне,

всем существом своим

тянешься ты ко мне…

Губы, глаза – ближе…

Меркнет в глазах – свет…

Просто люби меня, слышишь?

И наплевать на запрет!

Прости, прости меня, любимый

Прости, прости меня, любимый,

что так неласкова с тобой,

что прохожу при встрече мимо,

что я – с другим, а ты – с другой…

Для счастья мне немного нужно –

чтоб ты был счастлив, дорогой.

Не прокрадусь обманом в душу,

и не нарушу твой покой:

любовь – не клетка золотая,

не цепи и не кандалы,

и если любится другая,

то в этом нет ничьей вины.

Люби, и жизнью наслаждайся,

за холодность меня прости,

и если сможешь – постарайся

мне не встречаться на пути.

…А если ты поймёшь, что счастье

твоё возможно лишь со мной,

и сердце без меня – на части,

и сны – лишь обо мне одной,

То приходи. Хоть днём, хоть ночью –

всегда открыта дверь моя.

Скажи, что любишь – очень-очень! –

и жить не можешь без меня…

Ваш поцелуй

Ваш поцелуй –

пронзительный и нежный,

несмело губ

коснувшись, выжег душу…

Ваш поцелуй –

упрямый, дерзкий, грешный –

ошеломил,

потряс, обезоружил…

Ваш поцелуй

уж разъедает кожу,

но ненасытно

пью его и пью…

Ваш поцелуй

приснился мне…

Но всё же

я за него

судьбу благодарю.

Вы рядом – только руку протянуть…

Вы рядом – только руку протянуть…

Дыханье ваше на моей щеке…

И запах вашей кожи… И чуть-чуть

вы прикасаетесь к моей руке…

А я – не смею глаз поднять на вас,

кричит душа – остановись, мгновенье!

Прекраснее изысканнейших ласк –

Как бы случайное… прикосновенье…

Я только Вас всегда ждала…

Это было, как чудо, как электрошок –

звуки стихли, и свет погас,

закружилась земля, поплыла из-под ног,

все исчезли вокруг, кроме нас…

Я не знала, что делать, и что говорить,

и нужны ли бессвязные речи,

если сердце моё вы смогли покорить

за столетья до этой встречи?!!

Я любила вас прежде, в жизни иной,

на счастливейшей из планет…

И того, чтобы снова вы были со мной,

Я ждала десять тысяч лет!!!

… И вот… Под гипнозом любимых глаз

Я стою… Покачнулась земля…

Единственный мой, я узнала вас!

А вы? Узнаёте меня?..

Ангел

По подушке локоны

разметав,

ангел спит, от жизни

земной устав…

Не на небе синем

в белом облаке –

на руке любимого,

сердца около…

Нимб и крылья сброшены

на порог,

не осудит может быть

мудрый Бог…

Мне достаточно

Мне достаточно вроде бы просто того,

что где-то живёшь ты и дышишь…

И хватило бы хоть иногда одного

звонка… Я скучаю, слышишь?

Ты едешь другие покорять города –

ты ведь создан, чтоб побеждать.

Но знай, что ты можешь вернуться всегда,

ведь я рождена, чтобы ждать.

Я чувствую, что ты по мне скучаешь

Я чувствую, что ты по мне скучаешь,

и так же греешь чайник на двоих,

и губы к тёплой чашке прижимаешь,

как будто бы – касаешься моих…

Я тоже на двоих согрею чайник,

и жидкость ароматную глотну,

и неосознанно, совсем случайно,

как ты, губами к чашке я прильну…

И станет на душе чуть-чуть теплее.

Люблю. Целую нежно. Не скучай.

Пока ты далеко – меня согреет

с тобой в один момент согретый чай.

Такая непростая ситуация

Такая непростая ситуация:

ты виноват. А я – не отругала.

Ты ждёшь упрёков нудных и нотаций,

в конце концов – истерики, скандала…

А я, такая дура бестолковая,

забыла, как ждала, переживала,

ведь ты пришёл домой – живой, здоровый,

но раз не позвонил – то ждал скандала.

Нет, мне не всё равно! Но неизвестно,

что так тебя в дороге задержало!

А у тебя не с молодости – с детства,

антоним равнодушия – скандалы.

Стараюсь говорить на тон потише,

ведь, что бы я сегодня не сказала –

ты не поймёшь, ты просто не услышишь:

ты виноват. И тупо ждешь скандала.

Сбегаю

Сбегаю…

…от надежд разрушенных,

от сказки – глупой и смешной,

от слов – обидных, незаслуженных,

и от предательств за спиной –

Сбегаю…

Сжигаю…

…все воспоминания,

надежды, планы и мечты,

и – без секунды колебания –

к чертям собачьим все мосты

Сжигаю!!!

Я знаю,

как бы больно не было,

но раз уж нет пути назад –

восстану, как всегда, из пепла я –

сильней, добрей, мудрей стократ.

Я знаю.

Если ты рядом

Если ты рядом – бледнеют все краски в округе,

мир постепенно становится глуше и тише,

будто желая, чтоб наших сердец перестуки

мы наконец-то смогли распознать и услышать…

Если ты рядом – то в лёгких кончается воздух,

я забываю, как в небе найти кислород,

страстно желая, чтоб ты вентиляцию лёгких

Сделал в мой для поцелуя подставленный рот…

Если ты рядом – то сердце сбивается с ритма,

и группируются нервы в упругий клубок.

Ты – мой рубеж, на котором рождаются рифмы:

ты мой предел – ты мой плинтус, и мой потолок…

Мы снова встретимся когда-то

Мы снова встретимся когда-то,

пересечёмся на бегу,

и хватит мне лишь только взгляда,

чтобы понять, что не могу

забыть тебя. Сквозь все разлуки,

сквозь все года ношу с собой,

твои объятья, губы, руки,

и поцелуй волшебный твой.

А главное – пойму по взгляду,

что так же носишь в сердце ты

как драгоценную награду –

воспоминанья и мечты.

Приостановим бег по кругу.

Поговорим. С ума сойдём

от счастья, что нашли друг друга

обычным серым будним днём…

Все вмиг рассеются ненастья,

и сердце гулко ухнет вниз –

моё немыслимое счастье,

мой оглушительный каприз…

О непоседливой нежности

Ты пытаешься выглядеть строгим, суровым

и старательно нежность скрываешь в ресницах,

а она мне вовсю семафорит: "Здорово!

Он скучал, и хотел тебе очень присниться!"

Ты пытаешься голосом нежность не выдать,

говоря о погоде, делах и работе,

а она захотела на сердце попрыгать,

чтоб до горла достать, и звучать в каждой ноте…

Мы помиримся, это – уже неизбежность,

мне об этом сейчас твоя нежность сказала

/Непоседа она у тебя – твоя нежность,

у меня она тоже уже поскакала/…

Носом уткнуться в родное плечо

Носом уткнуться в родное плечо,

чтоб пожалели, обняли –

всё, что мне нужно для счастья ещё

/Мало ли это? Много ли –

знать, что невзгоды меня не найдут

и не достанут проклятия

там, где всегда меня любят и ждут –

в сильных твоих объятиях/…

Скрыться от мира в объятьях твоих,

от непогод всех спрятаться,

чтоб ураган моей жизни притих,

бризом стал лёгким ластиться…

Носом уткнуться в родное плечо,

чтоб пожалели, обняли –

всё, что мне нужно для счастья ещё

/Мало ли это? Много ли?/…

Поздний вечер с тягучим густым ароматом

Поздний вечер с тягучим густым ароматом

кофе с сахаром, сливками и корицей

раздвигает миров параллельных преграды,

временные растягивает границы.

Нет для грусти причин, я всегда где-то рядом –

не упустишь меня, но и не удержишь,

твои сны поэтическим сладостным ядом

наполняю, поэтому мной ты бредишь.

Посмотри на глубокое небо ночное,

когда сердце любовной тоской томится:

я – серебряный ангел над головою,

или – в сердце трепещущая синица.

Когда рифмы на шее висят тяжким грузом,

не желая ложиться в стихи и строки –

прихожу я к тебе – Вдохновением, Музой

поздним вечером темным…

И ненадолго…

Знаешь, здесь нет ничего – нет ни Рая, ни Ада

Знаешь, здесь нет ничего – нет ни Рая, ни Ада:

только бескрайность безмолвная душ, заблудивших в веках.

Не умирай вслед за мной, умоляю, не надо –

ты не найдёшь меня здесь, в этих серых густых облаках.

Рядом с тобой я всегда, пока помнишь меня ты –

так не ищи меня взглядом в небесной пустой синеве:

в жизнях других мы теряли друг друга когда-то –

встретиться нам удалось, видишь сам, лишь на грешной земле.

Необязательно мне, чтоб с тобою быть, сниться –

рядом с тобой я всегда, дорогой, я везде и нигде:

в сердце твоём беспокойной живу я синицей,

или порхаю волшебными бабочками в животе.

Милый, живи, как бы ни было трудно и плохо,

быть постарайся счастливым за нас за двоих, дорогой:

вдох за себя, за меня – через раз хоть – пол вдоха,

чтобы когда-нибудь встретиться снова могли мы с тобой…

Как у других – не знаю, у нас – любовь

Если в момент, когда ты о бетонные будни

бьёшься отчаянно и разбиваешься в кровь –

верь, что я сердцем с тобой, как бы ни было трудно:

как у других – не знаю, у нас – любовь.

Если не в силах от боли ты сделать и вдоха –

я прилечу /позови лишь и непрекословь/,

и заберу твою боль, как бы ни было плохо:

все зарубцует раны моя любовь.

Если надежда умрёт за момент до рассвета,

все ополчатся враги и забудут друзья –

вместе с тобою мы переживём даже это:

стану твоей надеждой на время я.

Буду с тобой я всегда и везде непременно –

пристань моя ждёт всегда твоего корабля,

только прошу, не пускай в нашу гавань измену:

может другие – стерпят, увы – не я…

Я не та уже, я не та

Я не та уже, я не та,

что могла вознести до Рая –

в сердце вечная мерзлота,

и душа не поёт – немая!

Мне сегодня не нужен Рай –

не открылись бы двери Ада:

я и так уже через край

нахлебалась беды… Не надо

мне каких-то надежд пустых –

я уже ни во что не верю:

слишком много сегодня их

за закрытой осталось дверью.

Ничего уже /верь – не верь!/

я не жду, и без сожалений

я сегодня закрыла дверь

в мир предательства и сомнений.

Будешь звать меня Ангелом

Будешь звать меня Ангелом – Ангелом буду:

защищать перед Богом, от бед охранять;

будешь Демоном звать меня – буду посуду

колотить, и скандалить, и даже – гулять;

будешь звать меня Кошечкой – буду мурлыкать,

и уютно клубочком свернусь на груди;

а Тигрицей меня назовёшь – буду дикой

и опасной такой – близко не подходи;

назовёшь меня Солнышком – станет теплее

от улыбок моих сразу в доме твоём,

и замёрзшую душу твою отогрею…

… Ну а доченьку как мы с тобой назовём?

Эй, программист

Эй, программист, я сама уже не замечаю,

как в суете серых будней и беге с нагрузкою,

всё по нему, по любимому, очень скучаю.

Фоново. Висну. И требую перезагрузки я.

Эй, программист, удали мне ненужные файлы,

вычисти память и грохни к чертям всю историю,

диск форматни, чтоб я девственно чистою стала

и никогда не нашла бы его директорию.

Эй, программист, закачай в меня новые проги,

и загрузи меня многими сразу процессами,

чтоб к его файлам убитым пути и дороги

снова искать мощностей не хватало б процессору.

Эй, программист, я сама уже не замечаю,

как в суете серых будней и беге с нагрузкою,

всё по нему, по любимому, очень скучаю.

Фоново. Висну. И требую перезагрузки я.

Ты под маскою страсть свою спрятал – и рад

Ты под маскою страсть свою спрятал – и рад,

что никто не узнает про чувства твои,

но к чему этот цирк, этот бал-маскарад,

если сердце не просит – кричит – о любви?

Ну а я – я сегодня встречаюсь с другим,

подарившим мне тёплую душу свою

/Я убита почти равнодушьем твоим,

ведь и я тебя тоже – как странно! – люблю/…

Как ты там без меня?

Как ты там без меня? Как ты там, дорогой?

Жив – здоров, все в порядке? И слава Богам!

Мне, чтоб жить, не теряя ни сон, ни покой,

просто хочется знать иногда, как ты там…

Как ты там, дорогой? Как ты там без меня?

С кем встречаешь рассвет, провожаешь закат?

Кто, целуя, желает удачного дня?

Кто тебе каждый вечер, усталому, рад?

Не тоскуешь уже? Ну и я не грущу –

без тебя научилась счастливою быть,

лишь скажи – и я сразу /клянусь!/ отпущу

наши судьбы связавшую тонкую нить.

Как ты там, дорогой? Как ты там, как ты там?

Кто любовью своей освещает твой путь?

Не поселится в жизни твоей темнота,

если я своё сердце сумею задуть?

Как ты там без меня? Как ты там, дорогой?

Жив – здоров, все в порядке? И слава Богам!

Мне, чтоб жить, не теряя ни сон, ни покой,

просто хочется знать иногда, как ты там…

Я не могу

Я не могу /и я ли в том повинна?/

быть половиной /черепком, осколком/

твоей. И обрезаю пуповину,

что связывала нас безумно долго…

И хлещет кровь. Бордово-грязно-ржавой

дурманной липкой лужей растекаясь…

Мы были половинками, пожалуй,

раз так срастись системами пытались…

Теперь мы автономны абсолютно!

А сможем ли стать целыми – проверим.

Потом… Ну а сейчас, сию минуту

оправиться бы от кровопотери…

Не чокнуться б от болевого шока

/Да для начала – хоть бы выжить просто!!!/,

от ампутированного осколка

зарубцевать все шрамы и коросты…

Двумя акулами саблезубыми

Двумя акулами саблезубыми

кружим, по дюйму круги сужая

/Подплыть поближе – почти безумие!!!

Всегда потёмки душа чужая!/…

Вот так и кружим, два хищных зверя мы,

боясь друг друга пустить поближе:

когда к себе самому доверия

особо нет – как поверишь ближним?

Дыра в бочине, плавник откушенный –

не слишком вроде большая плата,

а то, что вырвали с мясом душу – ну,

быть может, в принципе, так и надо…

Но лучик солнца весенний радостно

позолотил океана воды,

и что-то в брюхе заныло тягостно,

и захотелось любить кого-то,

и вот кружимся в безмолвном танце мы,

боясь поближе подплыть друг к другу:

с такой подмоченной репутацией

мы долго можем ходить по кругу…

Двумя акулами саблезубыми

кружим, по дюйму круги сужая

/Подплыть поближе – почти безумие!!!

Всегда потёмки душа чужая!/…

Не эсэмэсь

Не эсэмэсь, не пиши электронных писем:

что мне слова, когда ты от меня далече?

Лучше сегодня же ночью (сумей!!!) приснись мне,

чтоб мне поверилось в неотвратимость встречи…

Не говори ничего – обними, как раньше,

перестучались чтоб азбукой Морзе души:

без суеты, глупых игр, лишних слов и фальши

поговорят они, чем мы с тобою, лучше…

Чтоб, не боясь обмануться в своих мечтаньях,

я тебе верила на слово, нет – так просто!

Чтоб между нами огромные расстоянья

нам не казались путём бесконечным звёздным…

Не эсэмэсь…

Ты ещё в мою жизнь не вошёл

Ты ещё в мою жизнь не вошёл ароматом сирени пьянящим,

хоть танцует на бубнах апрель – снег лежит в уголочках души.

Он растает позднее /поверь!/ чуть попозже под солнцем палящим,

ну а ты – заходи, раз пришёл, и, прошу, уходить не спеши…

Подожди – я оттаю ещё, разорву туго спутанный кокон,

это сделать непросто, ведь в нем приготовилась я умирать…

Для того и подарены мне были крылья всевидящим Богом,

чтоб уставшая ползать душа, наконец, научилась летать.

Ты звони, или сам приходи

Ты звони, или сам приходи –

мне так это и важно, и нужно,

от глубокого сна пробуди

мою вдруг зачерствевшую душу,

ей самой разорвать тяжело

белый саван напрасной разлуки,

а твоё дорогое "Алло"

сил придаст, и развяжет ей руки…

И вот вроде – надежда была

уже тоньше намного, чем волос,

и душа, отболев, умерла…

Но – звонок телефонный, твой голос,

и израненной птицей в груди

сердце вздрогнуло, затрепетало…

Ты звони, или сам приходи –

без тебя я дышать перестала…

Прозрачна и тонка меж нами нить

Прозрачна и тонка меж нами нить –

но при попытке к бегству вырвет душу

она не в силах нас соединить,

но и расстаться не даёт… Послушай,

хоть эта нить – прозрачна и тонка,

но я не знаю ничего прочнее:

когда ты жаждешь моего звонка –

твой номер набираю, но не смею

нарушить твоей жизни мерный ход,

ворвавшись тем, особенным, рингтоном,

и – сбрасываю, не нажав на ввод,

сухие губы нежно к телефону

прижав… Я не желаю, не хочу

услышать твой, чужим вдруг голос ставший…

И только лишь поэтому – молчу,

ведь сделать первый шаг мне тоже страшно…

Кто я тебе

Кто я тебе – сама порой не знаю:

звезда ли путеводная в пути,

иль только /как над пропастью/ по краю

судьбы твоей позволишь мне пройти?

Тебе нужна ли глаз моих безбрежность,

волос моих соломенных копна,

любовь моя, и трепетная нежность,

и мудрости спокойной глубина?

Тебе нужны ли маленькие черти,

что прыгают глазах – "Люблю, люблю!"…

Кто я тебе – злой шторм иль добрый ветер,

что парус наполняет кораблю?

Кто я тебе – очередная пристань,

пункт назначенья иль причал родной?

Кто я тебе – в руках твоих синица,

иль в небе я журавль над головой?

Кто я тебе – чужая ли, твоя ли?

Любовь всей жизни? Пламенная страсть?

[Так головокружительно взлетали,

что очень страшно камнем вниз упасть…]

Душу прячу

Душу прячу за солнечными я очками –

слишком скачут в глазах озорные черти,

мы в любви остаёмся всегда новичками,

каждый раз – беззащитные, словно дети…

По походке и жестам едва уловимым

ты и так, словно книгу меня читаешь:

стоит только случайно пройти где-то мимо,

всё, что есть на душе, почему-то знаешь…

Мы настолько близки, что давно нам не нужно

свои чувства в слова одевать, ведь если,

будто пазлы, совпали осколками души,

никуда нам не деться – мы будем вместе.

Я могла бы

Я могла бы стать той,

что тебя посещает ночами,

в черно-белые сны

принося разноцветье с собой,

эфемерной мечтой,

по которой так сильно скучаешь –

тесно связаны мы,

только не устремляйся за мной…

Крыльев моих размах –

шорохом листопада…

Взмах. И ещё раз – взмах…

Не провожай, не надо…

Я согласна быть сном,

и чужим на воде отраженьем,

звонким щебетом птах,

первой каплей грибного дождя –

бестелесный фантом

мой обнимет тебя на мгновенье,

прежде чем сделать взмах…

/Говорят: уходи – уходя/.

Крыльев моих размах –

тенью над головою…

Взмах. И ещё раз – взмах…

Не умирай со мною…

Я не знаю, кто ты мне

Славик Демишев:

Я не знаю, кто ты мне, родная

(сердце бьётся бешено в груди…)

По судьбе,

по всей,

а не по краю,

проходи…

Ой, нет!

Не проходи!

Оставайся…

* * *

Я останусь, милый!

Если хочешь –

под ноги травой

расстелюсь,

чтоб только проще было

стать не эпизодом, а – судьбой.

Не на миг/на час/на день –

навечно

нас соединили небеса…

Я к тебе – на всех парах – по встречной…

Взлётная же это полоса?..

Пополам

На всякий случай ровно пополам –

без сцен, достойных пошленьких актрис,

поделим мир: вот мне, а это – вам.

Теперь – кому-то вверх, кому-то – вниз…

И тут уж, выбирай – не выбирай –

не угадаешь, сколько ни смотри:

достанется из нас кому-то Рай,

кому-то – Ад, клокочущий внутри.

Спокойно /ну зачем нам шум и гам?/

поделен мир: вам вверх? Тогда мне – вниз.

Но падаете вы к моим ногам:

"Давай ещё раз повторим на бис?"

Соединяем снова Рай и Ад –

и даже время полетело вспять,

и мудрый Бог за нас безумно рад:

могли бы ползать, а смогли – летать.

Руки твои – крепость моя

Руки твои – крепость моя, тыл мой, уютный дом,

мне не страшны злые ветра, если с тобой вдвоём.

Сердце твоё – небо моё, раз я летать могу

рядом с тобой/вместе с тобой/только с тобой – не лгу…

Слёзы мои – летним дождём высохнут через час:

если с тобой – то стороной беды обходят нас.

Я упаду – руку подашь, выручишь из беды,

раны мои меньше болят, если со мною ты.

Мы через всё вместе прошли – холод и жар пустынь…

Бога молю – не отними

счастье моё!

Аминь.

Падаю. Камнем вниз

Падаю. Камнем вниз.

Ветер в ушах свистит.

Нет, повторить на бис

я не смогу. Прости.

Ломаных крыльев хруст…

Больно вот так – с небес…

Кто бы мог знать: сорвусь –

буду не ангел – бес…

Сердце в ушах стучит –

Кровь прилила к вискам…

Мне ли тебя – учить?

Ты же все знаешь сам:

Богово – Богу, мне –

видимо, бесовство,

лишь заплатить вдвойне

нужно за волшебство.

Падаю. Камнем вниз.

Не упади со мной.

Это был мой каприз –

счастье любой ценой…

Вышло – наоборот:

камнем с небес лечу.

Ну, предъявляйте счёт –

я, не скупясь, плачу.

Не боюсь я злого шёпота

За спиной моей судачили

/Ну никак им нет покою!/ –

на беду ли я, к удаче ли

познакомилась с тобою.

И зачем тебе – не ясно им –

молодому, холостому,

мне цветы дарить прекрасные,

караулить возле дома,

провожать, встречать, ухаживать,

и водить по ресторанам,

в наше время так обхаживать –

ненормально/дико/странно…

Не боюсь я злого шёпота,

что бы там ни говорили:

за плечами – столько опыта!

А когда-то были крылья…

Скоро весна, ты знаешь?

"Скоро весна, ты знаешь?" –

пропели мне бабочки в животе,

только вот я – другая,

и все мы – давно не те…

Бури – греметь устали,

и мир мой – уютно-сонлив и тих,

Сердце – в броне из стали,

а в нем – нерождённый стих…

"Скоро весна, ты знаешь?" –

мне ветер весенний щекочет нос,

только вот я не знаю,

зачем мне его вопрос…

Будет весна, и что же?

Надежда растаяла, словно дым:

ты – не со мной, я – тоже

зачем-то живу с другим…

"Скоро весна, ты знаешь?" –

мне солнечный зайчик стреляет в глаз,

кажется – будет, только…

придёт ли она – для нас?

Кадры воспоминаний

мелькают, как в старом немом кино…

Бури – греметь устали,

и мы стали старше, но…