Новый Зеленоград. Начало

Пролог

Часы были всегда. Непонятно, когда и как они появились, и уж точно никто не знает, сколько им лет (хрон1). Предполагалось, что возникли они с самого начала сотворения мира. В разные периоды их называли по-разному: «Часы Мира», «Часы Времён», «Вселенские часы», «Космические Часы», «Часы Мироздания», но сути это никогда не меняло.

Часы представляли собой странную субстанцию, симбиоз вроде бы живого организма, который рос, развивался, разрастаясь отдельными шестернями, осуществляющими постоянный круговой бег, и кучи уже остановившихся, практически отмерших и окаменевших частей. Они, отламываясь, улетали в открытый космос огромными кусками, в дальнейшем притягивая к себе различные частицы, через миллионы лет (хрон) превращаясь в кометы и иные космические тела, устремляясь покорять межзвёздное пространство. На самом деле всё могло быть и не так, но Первооткрыватели Часов посчитали их «живыми», и никто и никогда не пытался данный факт оспорить, это было табу.

Отмиравшая часть Часов всегда ознаменовывалась прекращением отсчёта времени, а соответственно, и существования какого-то отдельного «мирка», а появление новой ветви механизма началом зарождающейся жизни.

Принцип функционирования Часов и их взаимосвязи с остальным Миром (они устанавливали (отмеряли) определённое время, либо просто отражали ход его течения) разгадать по сей день никому не удалось. При этом их механизм работал исправно, без сбоев, методично отсчитывая секунды (миги2), часы (сроки3), годы (хроны) и тысячелетия (эры4) всей Вселенной. Просто все, когда-либо их видящие, точно знали, что если когда-нибудь Часы остановятся, то этому мирозданию придёт конец.

* * *

Гринвальдерис, как обычно, сидел и смотрел на огромный механизм завороженными глазами, он был Хранителем Времени. Если быть точнее, то одним из Главных часовых Хранителей. Это была очень почитаемая, но достаточно скучная работа. Надо было измерять ход течения времени в различных мирах, особенно уделяя внимание «разумным», где, помимо камня, льда, газа и пыли, уже имелись зачатки флоры и фауны, при этом скрупулёзно сверять данные, используя довольно старинный и неудобный в использовании хронометр, по два раза перепроверять полученные данные и только после этого делать записи в «Книге Времён».

Но, несмотря на эти минусы, работа ему нравилась, он, можно сказать, втянулся в неё с головой. Ещё в самом начале, когда Гринвальдерис только пришёл в Службу Времени стажёром, он уже грезил, мечтал и представлял себя Хранителем. С каждым годом он всё более увлекался службой. Гринвальдерис мог часами (сроками) пропадать в различных лабораториях, отвечающих за изучение тех или иных параметров Часов и различных частей механизма, не забывал заглядывать в хранилище и изучать историю первых упоминай о Часах, мемуары первых Хранителей и много другой справочной документации.

Его заметили, сначала взяли на практику в центр управления, а затем шаг за шагом он наконец-то добился своей цели. И вот Гринвальдерис уже почти сто лет (хрон) работает Хранителем.

* * *

Утро сегодня выдалось на загляденье. По-быстрому перекусив, Гринвальдерис помчался, как на крыльях, в центр управления Службы Времени, где, сменив одежду и выполнив дезинфекцию, подменил на дежурстве своего напарника, которого застал в преспокойной дрёме и практически в той же позе, в которой он его оставил вчера. Сменщику работа уже давно наскучила, несмотря на то, что он работал Хранителем всего-то ничего и всегда проводил лишь минимально требуемые и предписанные Протоколом манипуляции и действия.

Гринвальдерис же горел на работе: постоянно измерял, вычислял, сверял полученные расчёты. Он даже установил, что время не однородно и в каждом из миров течёт по-своему, присущему ему графику. Да, конечно, параметры отклонений минимальны и заметны только при слежении за ними на достаточно длительном промежутке наблюдений, но всё же.

Он сначала сам этому не поверил. Копался в архивах, изучал показания хронометра, рисовал разные графики и только после этого выводы представил на рассмотрение Совета Хранителей. Результатом проведённой работы стала новая поправка в Протокол о необходимости Хранителям сверять отклонения с течением времени на основе разработанных графиков, чему не все были рады, ведь это дополнительная работа. Ну да ладно, на сегодня это уже всеми признанный факт и довольно шаблонная для всех процедура.

На сегодня у Гринвальдериса было определено не просто дежурство, а ещё назначен облёт и «техническое обслуживание» отдельных элементов Часов, так они называли про себя очистку окаменелостей с различных частей механизма.

Обычным движением глаз осмотрев ряд экранов и мигающих панелей, приложив считыватель личного кода к устройству, Гринвальдерис открыл свою вахту. Тихо напевая под нос песню, он привычным движением сверил имеющиеся данные. Всё было в норме, часовой механизм функционировал, как обычно, безупречно, чем несказанно радовал Хранителя.

И вот, вскоре после проведения достаточно рутинных процедур, Гринвальдерис начал готовить манипулятор и всё необходимое для проведения обслуживания блока № 777 в самой отдалённой части Часов, можно сказать, на задворках. Корабль за ним должен прибыть на станцию не ранее полудня.

Группа обслуживания к установленному времени, не нарушая Протокол, собралась на месте, и Гринвальдерис, распределив её на части, приступил к обязательной процедуре. Только Хранитель мог руководить обслуживанием механизма Часов. Так повелось испокон веков.

Огромный манипулятор, по размерам сопоставимый с малым космическим кораблём, приблизился к блоку № 777, и началась процедура уборки отдельных наростов. Но в самый неподходящий момент, когда Гринвальдерис отвлёкся, неожиданно раздался резкий треск, телескопическая рука манипулятора оторвалась и, пролетая мимо, ударила одну из шестерёнок. Техническая группа, оставшаяся на дежурстве, с огромными, раскрытыми от ужаса глазами наблюдала, как одна из них немного сдвинулась с места и чуть-чуть просела, при этом не переставая крутится как ни в чём не бывало. Замигала аварийная сигнализация, Гринвальдерис обхватил голову руками, ничего не понимая. Он был в шоке.

Глава 1

Катастрофа: начало пути

Путь в тысячу миль

начинается с первого шага

(Лао-Цзы)

Был обычный июньский вечер. Впрочем, какой же он обычный? Сегодня же пятница. А каждый уважающий себя житель большого мегаполиса точно знает, что пятница – это самый лучший день на Земле. Лучше него может быть только первый день отпуска, и то, если ты уже успел в крайний рабочий день укатить подальше от шумных и назойливых, вечно спешащих, шарахающихся из стороны в сторону и «горячо любимых» соплеменников – таких же, как и ты сам, горожан.

Сегодня Андрея немного задержали на новой работе и он еле-еле успел на электричку. Не то чтобы это была последняя возможность добраться до Зеленограда, «лучшего города на земле», как часто подтрунивали над ним коллеги по работе, когда Андрей, несмотря на значительную удаленность от Москвы, отстаивал все «прелести» этого небольшого, но очень уютного городка. Ему очень нравился Зеленоград. Он знал кучу мест, где после работы можно было, находясь практически в центре города, погулять по лесным дорожкам, посидеть на лавке и выпить пива, отдохнуть с друзьями, устраивая пикники, или просто поваляться на траве и даже искупаться, при этом не подцепив себе какую-нибудь кожную заразу. Ну и самым последним аргументом было то, что, помимо всех вышеперечисленных прелестей, жители Зеленограда все-таки де-факто являются москвичами, однако таковыми чувствуют себя далеко не всегда, особенно когда стоят в пробках на Ленинградском или Пятницком шоссе при попытке добраться домой после работы. Но такие нюансы он всегда старался оставлять при себе.

Однако сейчас Андрею уж очень не хотелось ждать следующую электричку, тем более в пятницу, когда на вечер были грандиознейшие планы. Вбегая в почти ушедший электропоезд, задев нечаянно какую-то девушку и одним взглядом оценив её неплохие «внешние параметры», Андрей привычным движением попросил извинения и прошёл вглубь состава.

– Ей, придурок, смотри, куда прёшь, – услышал он сзади.

Андрей удивленно обернулся. «Ну не может она так горланить, ведь с виду довольно порядочная», – подумал он. Так и есть, это орала сидящая рядом женщина, на которую слегка облокотилась девушка после столкновения с ним.

Ещё раз приглядевшись, Андрей понял, что немного ошибся и девушке уже где-то около тридцати пяти лет. Но выглядела она, отметил он про себя, очень даже ничего. Впрочем, это неважно, он всегда женщин называл девушками. Так, на всякий случай, иногда это даже приносило кое-какие дивиденды. Конечно, только в простых ситуациях и при решении незначительных вопросов. Те женщины, которые работали в госучреждениях и могли реально помочь в решении проблем, на такие уловки, увы, «клевали» крайне редко.

Намаявшись за неделю, добираясь на работу тремя видами личного и общественного транспорта, Андрей, найдя первое свободное кресло, как обычно, сел и закрыл глаза. «Ехать еще около получаса, можно и вздремнуть. Тем более что электричка «Крюковская», а значит, конечную остановку не проехать. Всё равно кто-нибудь да разбудит».

Через время, когда электричка начала притормаживать, Андрей на автомате, приоткрыв один глаз, глянул на экран дисплея, чтобы свериться с внутренними часами и уточнить, какая станция сейчас предстоит. «По ощущениям должны быть Химки», – промелькнуло в голове, и Андрей, прищурившись, стараясь полностью не открывать глаза, посмотрел на экран. Он не ошибся, действительно там высветилась соответствующая надпись. Улыбнувшись про себя, Андрей в очередной раз отметил, что его внутренние часы тикают как надо, без сбоев.

И здесь краем глаза он уловил что-то странное. Яркая резкая вспышка ударила по глазам, а затем горизонт по ту сторону канала имени Москвы, который электричка только что пересекла, стал расплываться, как в тумане. При этом дальняя часть моста, соединяющая два берега канала, начала заваливаться в воду, а питающие электричку провода резко обвисли. Послышался скрежет тормозов. Электричку резко тряхнуло. Внутри пропал свет, и она начала останавливаться, так и не докатив до перрона.

Пассажиры засуетились, переглядываясь друг с другом и пытаясь понять, что же всё-таки произошло. Самые нетерпеливые бросились к дверям электрички, тыкая на все имеющиеся там кнопки. Так как все современные электропоезда оборудованы резервными источниками питания и электричка уже остановилась, то, несмотря на отсутствие питающей сети, двери «ласточки» плавно разъехались в стороны, выпуская всех желающих наружу. При этом прыгать приходилось довольно высоко, и на это решались не все, в основном молодёжь. Где-то в конце вагона, одновременно успокаивая пассажиров, кассир-контролёр (по-простому обычный кондуктор) пыталась связаться с машинистами и узнать причину произошедшего, но ей никто не отвечал.

Андрей никуда не торопился. Он был человеком военным, правда, если быть честным, то бывшим военным, не так давно уволившимся со службы, хотя говорят: бывших пограничников не бывает. За годы службы на границе он давно уяснил, что наиболее выгодным вариантом в экстремальных ситуациях является правильная оценка обстановки, которая позволяет в дальнейшем принять адекватное решение. А уж потом чёткие и быстрые действия, конечно, если тебе либо кому-то из окружающих не угрожает опасность. В этом случае не до раздумий, включался в действие другой принцип: «быстро ввязаться в бой, начать действовать, а там ориентироваться по ситуации». Опыт и смекалка подскажут. В общем, Андрей не терпел суеты, она, по его мнению, ни к чему хорошему не приводила. Как человек, на протяжении долгого времени отвечающий за жизнь и судьбы других людей, своих подчинённых, он привык принимать взвешенные и достаточно обоснованные, насколько позволяла конкретная ситуация, решения. А метания из стороны в сторону порождали только хаос и неразбериху.

Таким образом, глянув по сторонам, Андрей понял, что прямой угрозы никому нет и можно спокойно разобраться в сложившейся ситуации. Хотя интуиция, полученная как «базовый навык» ещё в военном институте и «прокачанная» в ходе многочисленных поисков нарушителей государственной границы, при попытке спрогнозировать их действия подсказывала, что творится что-то неладное, даже, можно сказать, из ряда вон выходящее.

Так как с места, где сидел Андрей, понять что-то было трудно, а куча народа, стремящегося к выходу, не давала возможности увидеть всю картину полностью, он поднялся и, не торопясь, двинулся к выходу.

– Да, если так пойдёт, то с планами на сегодня придётся расстаться, – пробормотал он себе с некоторым раздражением под нос.

Спрыгнув сам, Андрей помог спуститься с электрички достаточно бойкой старушке. На соседнем рельсе он увидел сидящей, уже можно так сказать, знакомую ему девушку. Она сидела с гримасой боли на лице и растирала лодыжку.

– Здравствуйте, Вам помочь? – поинтересовался Андрей, как бы чувствуя себя немного сопричастным к сложившимся обстоятельствам.

– Было бы очень кстати, – ответила она, – а то у меня сегодня крайне неудачный день. С работы уволили, муж «объелся груш», в магазине нахамили, в электричке чуть не сбили, да ещё и спрыгнула нескладно. До перрона, скорее всего, одна быстро не дойду. Да и расселась я на железнодорожных путях, что небезопасно.

– Андрей, – представился он, склоняясь к женщине и подавая руку, при этом косясь на вид, открывающийся за мостом.

А там было на что посмотреть. Сразу же за каналом появилась довольно мутная, как будто слегка матовая «завеса», разрезающая видимый спектр на две части, до и после. До был чётко виден накренившийся железнодорожный мост, после проглядывался довольно странный и размытый пейзаж, явно непохожий на станцию «Левобережная». Там вообще железнодорожное полотно не просматривалось. Домов одноименного Левобережного района Москвы тоже было не видать. Только зелёное марево, и всё.

– Оксана, – вернул Андрея к действительности голос женщины.

– А, да, хорошо, – невнятно выдал он в ответ. – Вы это тоже видите? – показал он в сторону Москвы, хотя её там уже по-видимому не было, ну не просматривалось уж точно.

– Вы тоже обратили внимание? Я-то думала, что это последствия моего падения и резкого подъёма давления, когда в глазах немного всё расплывается.

– Двоим казаться не может. Так, нам в другую сторону. Пора отсюда выбираться. А там будем разбираться с возникшими проблемами по мере их поступления, – резко сказал Андрей. Его как будто бы что-то толкнуло в спину, заставляя поторапливаться и уходить отсюда подальше. Он, быстро окинув взглядом картину вокруг, в том числе посмотрел на жилой район, облепивший железнодорожную станцию с двух сторон плотной застройкой, и начал понимать, что творится здесь какая-то чертовщина.

Ну ладно, отсутствие электричества ещё можно было бы списать на аварию на близлежащей подстанции, хоть, наверное, электропитание жилого района и железнодорожных путей, по идее, должно быть разным и одновременно отключиться не могло, за исключением случаев больших катаклизмов. Но то, что внезапно посветлело, как будто бы сейчас не вечер, а середина дня, простому объяснению не подлежало. Да, на дворе, конечно, начало июня, и протяжённость светового дня достаточно продолжительная, но вместе с тем уже около 20:00, а солнце почему-то стоит в зените. «Так, разбираться с этим пока нету времени, – подумал Андрей, – вернёмся к данному вопросу, когда доберёмся до перрона».

Подставив плечо женщине, Андрей и Оксана пошли в направлении видневшейся станции. А там уже были слышны крики и ругань людей, успевших добраться раньше и пытающихся забраться на платформы. Как ни странно, но сотрудники охраны, сопровождающие рейс, уже выбрались и помогали пассажирам залезть на перрон, по какой-то причине оставив электропоезд без охраны, или, может, просто разделившись на две части.

Эти мысли пролетали в голове Андрея как бы сами собой, просто по привычке. Он всегда уделял мелким деталям чуть больше внимания, чем остальные, полагая, что в них всегда кроется разгадка. Так несколько подряд сломанных в лесу веток в одном направлении или примятая трава, образовавшаяся при падении человека, когда тот быстро двигается (бежит), говорят однозначно о том, куда он двигается. Вдобавок всё это надо замечать быстро, на бегу, не отвлекаясь от преследования, одновременно смотря себе под ноги, чтобы не упасть, и догоняя нарушителя. Вот и появилась такая непроизвольная опция в виде «наблюдательности», которая не раз выручала Андрея и в повседневной гражданской жизни. Особенно это было заметно при управлении автомобилем, когда нужно смотреть не только за собой, но ещё и за тем парнем, который едет где-то рядом, впереди или сзади тебя.

Андрей и Оксана добрались до платформы одними из последних.

– Может, это и к лучшему, – улыбнувшись сказал Андрей, – наверняка первопроходцы уже кое-что узнали. Нам остаётся только подключить Ваше обаяние, и мы в курсе всего, что происходит, и стоит ли ждать следующую электричку. В последнем, конечно, я очень сильно сомневаюсь, исходя из того, что мы с Вами видели около моста, но отчаиваться не будем.

На самом деле всё вышло совершенно по-другому. Никто ничего не знал и не понимал, что происходит. От слова «совсем», информации ноль. Электричества нет, связи нет, интернета тоже нет. Бедная кассирша и охранник, находящиеся в вестибюле, были немедленно атакованы не ориентирующимися в происходящем пассажирами и уже практически не реагировали на них и ничего внятного не говорили. Рядом находящий наряд полиции пытался безуспешно навести хоть какое-то подобие порядка, но люди ломились через турникеты, которые не реагировали на карты, билеты, смартфоны ввиду отсутствия питания, в общем, ни на какие прилагаемые к ним устройства.

Выбравшись кое-как на улицу, Андрей предложил Оксане отвести её на такси в ближайший травмпункт. Но, увы, и здесь они опоздали. Всё расхватали более расторопные пассажиры, а вызвать ещё одно такси оказалось не судьба ввиду отсутствия связи.

– Ладно, придётся выбираться самим. У меня есть эластичный бинт, я его использую на тренировках для снижения нагрузки на суставы. Сегодня как раз такой день, так что Вам несказанно повезло. Давайте где-нибудь присядем и зафиксируем наконец-то Вашу ногу, – предложил Андрей. – И, может, уже перейдем на ты?

– Я не против. После того, что мы с Вами, извини, с тобой, пережили, это, наверное, будет правильно, – улыбнулась в ответ Оксана.

Они присели на пустующую лавку и занялись ногой Оксаны. За это время обстановка не поменялась, и это потребовало от Андрея, как от старшего их группы, принятия каких-либо решений.

– Ну что, Оксана-батьковна, надо как-то добираться домой, – произнёс Андрей, заканчивая незатейливые медицинские процедуры и решив всё-таки оставить попытки дождаться функционирования железной дороги, – по-моему, электричка дальше не пойдёт.

Как выяснилось, Оксана тоже жила в Зеленограде, а это значило, что им сегодня и дальше по пути. Этой новости Андрей был даже рад. Женщина ему явно понравилась, что случалось с ним крайне редко.

Пока они двигались параллельно кольцевой дороге, в районе автомобильного моста, соединяющего Химки и Москву, непосредственно возле так называемой «завесы», то и дело вспыхивали яркие огоньки. Андрей пока не понимал их природу и преждевременных выводов старался тоже не делать. В общем, в самом ближайшем обозримом будущем предстояло разбираться с уравнением со многими неизвестными.

Глава 2

Дорога домой: необходимая остановка

Остановка – это тоже часть пути

(Т.Р. Дьюар)

До торгового цента «МЕГА-ХИМКИ» парочка добиралась около двух часов, надеясь, что там уж точно можно будет поймать какое-нибудь такси или, в крайнем случае, попутку. По дороге, от нечего делать, Оксана начала рассказывать, что она медик-хирург, работает в неплохой частной клинике, являющейся филиалом одного известного зарубежного бренда. За честность, нежелание находить у пациентов несуществующие болячки и с успешностью их лечить, вытягивая из клиентов приличные суммы денег, иногда последние, у неё постоянно возникали стычки с руководством. Да и коллеги по цеху неодобрительно поглядывали. Но прекрасная квалификации и прилагающиеся к ней «золотые руки» творили чудеса. Оксану до сих пор в клинике терпели. Но после очередной оптимизационной реформы нашего Минздрава на рынок труда вышло достаточное количество хороших медицинских работников, которые, помыкавшись без работы, готовы были почти на любые условия. И руководство наконец-то избавилось от Оксаны, её уволили. Как раз сегодня это событие и случилось.

А вот хозяйка из Оксаны была так себе. Она больше любила свою работу, чем копаться на кухне и быть примерной домохозяйкой. В этом вопросе у них с мужем были сплошные разногласия. И вот на днях муж огорошил её тем, что нашёл другую – женщину своей мечты, и тоже как раз сегодня окончательно должен был съехать. Детей они завести не успели, всё хотели пожить для себя, поэтому никаких обязательств друг перед другом в принципе не имели.

И всё это выпало на один день. Не то чтобы Оксана была трындычихой, но пережитый стресс требовал выхода, и с этим «повезло» Андрею. Женщинам всегда трудно молчать долгое время, а в стрессовой ситуации так и подавно. Он просто оказался единственным человеком рядом. За два часа совместного пути Андрей узнал об Оксане практически всё, даже размеры её ноги и имя мастера ногтевого сервиса, где можно прилично и со скидкой сделать маникюр.

Слушая вполуха трескотню женщины, Андрей всё время поглядывал по сторонам, отмечая явные несостыковки со своей первоначальной версией происходящего. Чем дальше они уходили от «завесы», тем картина вокруг была всё более удручающей: повсеместно брошенные автомобили, запуганные люди, шарахающиеся от них в разные стороны, разграбленные магазины, выбитые стёкла первых этажей, стоящих вдоль дороги домов. Наконец-то догнав довольно пожилую женщину, Андрею с помощью Оксаны удалось её правдами-неправдами разговорить.

Да, а призадуматься было над чем. Оказывается, здесь, на расстоянии всего-то около пяти километров от «завесы», прошло уже около трёх недель с момента катаклизма, точнее женщина не помнила. Власти нет никакой – полная анархия, электричества и воды тоже нет, везде орудуют банды. Чаще всего это происходит по ночам. Днём, как правило, бандиты отсыпаются и можно хоть как-то добыть себе пропитание, так как никаких запасов у неё нет. Одна из банд как раз орудует неподалёку, в районе «МЕГИ», у них даже имеется огнестрельное оружие. Вчера вечером женщина слышала там стрельбу и посоветовала обходить это место как можно дальше.

– Так, если всё столь плачевно, – выговорил в итоге Андрей, обдумав сложившиеся обстоятельства, – то, во-первых, надо до наступления темноты как можно дальше уйти из города в направлении Подрезково, чтобы, если придётся, заночевать в более-менее безопасном месте.

– Во-вторых, – продолжил он, – необходимо срочно, на всякий пожарный случай, обзавестись оружием. И наконец, в-третьих, найти какой-нибудь транспорт, иначе домой мы будем добираться очень долго.

«Пожалуй, начнем со второго, затем попытаемся решить третье, ну и на закуску оставим первое», – про себя на скорую руку составил небольшой план Андрей.

– Итак, делаем следующим образом. Обходим торговый центр, где-то примерно в районе Машкинского ручья, может, чуть ближе. Я тебя там оставлю ненадолго и схожу на небольшую разведку. Поняла? – завершил он.

Андрей понимал, что мир вокруг стремительно меняется. Причины пока не ясны, но это сейчас не совсем важно. А важно то, что в этом новом мире прав тот, кто сильнее. И помощи искать бесперспективно, все пытаются урвать как можно более лакомый кусок. Стараться сейчас помочь всем, делая добро, тоже чревато, можно и самому пострадать, а это очень нежелательно, его ждут дома. Да, добро само по себе никуда не делось, и помогать другим можно и надо. Даже, наверное, сейчас оно ещё только весомее и ценнее стало, чем просто перевести бабушку через дорогу. В настоящее время добро – это как минимум чья-то спасённая жизнь. Андрея всегда учили, что добро должно быть с кулаками, чтобы его можно было защитить. И как раз оружие здесь бы очень не помешало.

* * *

По своему опыту Андрей предполагал, что наспех созданная банда, имеющая на руках оружие, много алкоголя, победившая в разборках накануне, почувствует себя группой избранных, властелинами мира. И никакой охраны не выставит либо сведёт это к минимуму. А это значит, надо идти на разведку и по возможности добыть огнестрел, такого удобного случая может больше и не представиться.