Лучший друг детектива

Надежде, с ее упорядоченной семейной жизнью, с ясными и честными отношениями с близкими, было трудно себе представить, как причудливо могут выстраиваться события за кулисами жизни другой, качественно чужой.

Развитие истории Алевтины Надя, как источник, получающий информацию из самых первых рук, обсуждала с остальными заинтересованными знакомыми возбужденно, пристрастно, с массой догадок и предположений. И вся эта искренняя озабоченность временами прорывалась приступами нервного смеха, Надя было очень смешливой, а это все ни на что не похоже. Какой-то трагифарс, как ни крути.

Инсульта у Али не было. Она заговорила – нормально, ясно, без всяких потерь, но вставать отказывалась. От них с дочерью потребовали освободить место. И так в трех больницах, не самых плохих.

Пикантность была еще в том, что у такой вроде бы тяжелой больной не нашли совершенно никаких болезней, даже возрастных проблем. И обсуждать это не приходилось, потому что Инна за немалые деньги привозила всех возможных консультантов. Наконец было найдено решение, лучше не придумаешь, тем более дочери нужно было улетать к своей работе и семье.

К Але наняли постоянную круглосуточную сиделку, вместе они переехали в отличный и элитный оздоровительный центр, где их поселили в прекрасном, большом номере и создали индивидуальную программу восстановления.

Дочь убедилась, что персонал умело уговаривает мать делать гимнастику, водят ее в тренажерный зал и бассейн, и улетела с чистой совестью.

Примерно через месяц Алевтина с сиделкой вернулись домой. Надя узнала от соседей, что в обязанности сиделки входит и уход за собакой, и с удовольствием подумала, что наконец закроет чужую и какую-то нездоровую тему.

Она даже для полноты позитива рассказывала знакомым, что все наладилось, что так даже лучше.

Профессиональная сиделка должна обладать, кроме навыков и знаний, необходимым запасом милосердия, наверняка в агентствах их строго отбирают. Она составит Алевтине компанию, будет заставлять ее ходить, заниматься физкультурой, у той не останется времени и желания для того, чтобы искать у себя симптомы несуществующих болезней. И разумеется, добрый, умелый человек полюбит и Динку. Как ее не полюбить: она такая нежная и робкая, у нее такой говорящий взгляд. А денег Инна присылает столько, что они все могут жить не тужить.

Прелестная история у Нади получилась, она сама в нее поверила, все были рады и довольны. Но вот дурацкий характер, этот ее профессиональный подход ко всему… Это все постоянно требовало: проверить и убедиться. В любой мелочи. А тут все же не мелочь, а две жизни. И никак не отмахнешься от того обстоятельства, что Алевтина не появляется на улице уже четвертый месяц. Она же после стольких обследований признана врачами практически здоровой. Да, конечно, нужно учитывать последствия стресса, странный психоз со страхом ходить, даже симуляцию следует учитывать. Это тоже в какой-то степени болезнь. Но она занималась в оздоровительном центре в тренажерном зале, плавала в бассейне!

Короче, Надежда после довольно большого перерыва вернулась на наблюдательный пункт у дома Алевтины. Она хотела увидеть сиделку своими глазами, посмотреть, как та обращается с собакой, в идеале получить полную информацию обо всем в целом. И тогда точно закрыть тему.

Получилось, конечно. Из подъезда однажды выбежала Динка. За ней шла коренастая женщина с мобильным телефоном, прижатым к уху. У женщины было круглое лицо, расслабленная и в то же время уверенная походка крепкого, устойчивого человека, который привык к большим физическим нагрузкам.

«Это хорошо», – задумчиво сказала Надя собственной бдительности.

Она двадцать минут ждала, пока женщина закончит разговор. За это время Динка успела присесть под кустиком, и они вдвоем направились к подъезду. Телефонный разговор продолжался.

Надежда вернулась домой, там сидел ее муж, которому так редко удавалось вырваться днем, чтобы поесть нормальной еды. У него было расстроенное лицо. Надя резко себя возненавидела за любопытство и ненужную активность, бросилась разогревать суп и котлеты.

Гена таких не найдет ни в одной столовой на свете. Ни в одном самом лучшем ресторане. Понимание последнего факта успокоило обоих. Как это хорошо – посидеть, помолчать вдвоем среди рабочего будня с человеком, который кажется по-прежнему самым умным и красивым с тех самых пор… С тех школьных, сумасшедших пор. При всей своей любви к сыну Надя и Геннадий как будто вернулись друг к другу после долгой, условной, пунктирной разлуки, когда купили сыну отдельную квартиру. А уж сын как рад. При всей любви к ним.

Только к ночи Надя позволила себе заметить одну царапинку в сознании. Эта сиделка ни разу не взглянула на Динку во время своей телефонной трескотни. Царапина давала о себе знать сначала легким зудом, к утру противно заныла. Уснуть так и не удалось.

Надя потратила вдвое больше времени, чтобы приготовить Гене завтрак. Насыщая бывший примитивный омлет большим количеством в малых дозах всех любимых мужем продуктов, она хитрила сама с собой. Конечно, все дело в ее постоянной, временами нестерпимой любви к Геннадию, а не в том, что она неотвратимо залипает в чужую, неприятную, совершенно не нужную для них ситуацию. Если не сказать, вредную.

Гена позавтракал, даже не похвалил, а просто взглянул на жену тем теплым, окрашенным доброй иронией взглядом, который говорил ей больше всяких слов. Сейчас он сказал: «Ты та самая смешная девочка, которая тайком подкладывала мне свое яблоко и конфету в четвертом классе. Ты та красавица, которую я однажды увидел со стороны и уже ни с кем не мог сравнить, ни с одной звездой Голливуда. Ты моя милая, наивная жена, которая никогда и ничего не сможет от меня скрыть. Ни обиды, ни тревоги, ни ревности, ни приступов вот такой нежности».

Гена молча все сказал, Надя в ответ крепче обычного прижалась к нему, прощаясь в прихожей. Закрыла за ним дверь, внимательно посмотрела на свое отражение в зеркало. Она почти не тратила время и деньги на уход за своей внешностью, которая вовсе не была ей безразлична.

Да, они появились, причем довольно давно – тонкие морщинки на лице, серебряные волоски в по-прежнему пышной копне волос пшеничного, естественного цвета. И пусть кто угодно думает о ней что угодно, Надя видит в зеркале стройную и яркую блондинку с голубыми, ясными глазами, которую любит Гена. Она смотрит на себя его глазами, а они такие честные, такие проницательные и умные, что не соврут. А насколько Гена выделяется на фоне всего остального мужского племени – это признает любая женщина, Надя не сомневается. И если совсем уже честно, симпатичный сын Славик отцу внешне в подметки не годится. При всей своей молодости и накачанных мускулах.

Надя однажды выгнала из дома очередную подружку Славика, которая откровенно приставала к Гене. С тех пор сын к ним своих девиц не водит.

Надя глубоко вздохнула и позвала Машку:

– Побежали следить.

Про себя подумала: в чем Гена всю жизнь ошибается, так это в том, что Надя ничего не может от него скрыть. И слава богу, пусть заблуждается…

Через десять минут они были на своем посту. А еще через пятнадцать из подъезда Алевтины выбежала Динка, за ней затопала сиделка с приклеенным к уху телефоном. Но сегодня у нее не получится как в тот раз. Надя засекла время, ровно через двадцать минут, когда сиделка, не подумав взглянуть на собаку, направилась к подъезду, она встала на ее пути. Сразу включила свое главное оружие: прелестную, радостную улыбку, сияющий взгляд голубых и прозрачных в своей искренности глаз.

– Здравствуйте, дорогая. Не знаю, как вас зовут, но уже столько хорошего о вас слышала.

Сиделка не прервала разговора, только скосила на Надю безразличный и довольно наглый взгляд небольших карих глаз и отмахнулась:

– Мне некогда. Вы же видите, я разговариваю.

Залп следующий. Надя произносит фразу своим коронным голосом с вежливыми, но убийственными для нервов интонациями, каким она пользовалась несколько лет, когда работала юристом в налоговой инспекции.

– Прошу прощения, любезная, но я специально пришла, чтобы с вами познакомиться. Уделите мне время. Дело в том, что я близкая знакомая Алевтины и ее дочери, меня беспокоит ее состояние, поэтому нам придется сотрудничать, по крайней мере информационно. Вы, конечно, ничего не имеете против?

Надя с удовольствием заметила, как тень раздражения на лице сиделки сменилась явным беспокойством, после чего та завершила разговор и выжидающе уставилась на Надю.

– Меня зовут Надежда, можно просто Надя. – Голубые глаза вновь изучали бесконечное доверие и расположение. – А вас как зовут? Какие люди у нас безразличные. Никто не знает, как вас зовут. Наверное, к вам никто и не заходит. И вы там с Алей одни-одинешеньки, в случае чего не к кому даже обратиться.

– Я Валя, – улыбнулась сиделка. – Да у нас, в общем, все в порядке.

Сразу выяснилось, что спешить ей совершенно некуда. В это время Аля спит после обеда. Они пошли по аллее, как две подружки, рядом их собаки. Динка была явно в восторге, оттого что у нее появилась компания.

Надя не гнала лошадей. Они гуляли, она болтала обо всем, что видела, делилась своими проблемами из разряда «отвлечь внимание»: к примеру, «в каких фруктах весной больше всего витаминов, вот вы мне как профессионал скажите». Потом сидели на скамейке, грелись на солнышке.

Надя с удовольствием отмечала в лице собеседницы растущую симпатию и то неизменное пренебрежение, какое женщины такой комплекции, с таким хитрым разрезом мутноватых глаз испытывают по отношению к стройным и ярким блондинкам. Хорошо, мол, с такой потрепаться. У блондинки мыслей хоровод и логика дефективного младенца.

Валя слишком поздно заметила, что поставлена перед необходимостью прямо отвечать на вопросы, сформулированные так жестко, что увернуться не получается.

Разговор она оборвала резко, и лицо ее сразу захлопнулось, как крышка сундука. Она взглядом велела Динке бежать к дому, ушла быстро, не попрощавшись.

У Нади не было сомнений в том, что Валя больше с ней на контакт не пойдет. Что само по себе говорит о многом, если не обо всем. Она медленно и задумчиво направилась к дому: работать с тем материалом, который она, кажется, сейчас получила в изобилии.

Дома она сразу взяла швабру и стала доводить до блеска полы во всей квартире. Швабра удивительным образом помогала ей задавать себе такие неприятные вопросы, на которые возможен лишь один ответ: черное или белое, да или нет. Никаких нюансов.

Итак. На вопрос, почему Алевтина не гуляет на свежем воздухе, сиделка со смехом ответила: «Мы с ней такие ленивые. И погода плохая». Дальше. Надя сказала, что слышала от Инны, будто Валя отлично готовит вкусные, полезные блюда. Та опять со смехом: «А зачем возиться? Я покупаю готовую буженину, колбасу, готовый шашлык. Мы это едим».

Надя лишь хлопнула ресницами: это все оружие массового поражения, а не еда для ослабленного, лежачего человека. Но не издала ни звука. Продолжали мило болтать.

«Аля не встает даже, чтобы сходить в банкомат за деньгами? У вас же большие расходы», – невинно спросила.

Валя легко ответила: «А зачем? Я за пять минут сбегаю, не тащить же ее».

Итак, швабра, что же у нас получилось? Два первых ответа – наглая правда, так поиздеваться можно только над блондинкой. Третий и есть начало поиска, который не может не привести к результатам. Дело в том, что Аля почти каждый день снимала довольно крупные суммы со своего американского счета – на лекарства и питание. А там серьезное состояние.

Надя удовлетворенно осмотрела пол, помылась под душем, сварила себе кофе и села за письменный стол с ноутбуком. В последние годы она старалась не отвлекаться от сайтов с рецептами блюд и советами по не столько здоровому, сколько приятному образу жизни.

У Нади есть своя теория: полезно человеку лишь то, что в радость, в удовольствие. А это значит, хозяйка должна знать такие секреты мастерства и такие хитрости в поддержании здоровья всех, что вам и не снилось. Наде просто не нужны признания и степени, а то бы написала диссертацию. Гена точно с нею согласен.

А от профессиональных форумов юристов, от сайтов специалистов она отлучала себя всю жизнь жены и домохозяйки. И только ей известно, с какой болью и тоской отлучала. Просто решила, что с покоем семьи такая информация несовместима. Но пришел момент, когда нужно вернуться. Не любопытства ради.

Прежде всего она набрала домашний телефон Алевтины, минут десять слушала длинные гудки. Аля не встает к телефону, который находится в прихожей, Вале, возможно, велено не брать трубку. Затем она набрала номер мобильного. Сначала телефон был вне доступа, потом тоже долго не отвечали.

Надя почти успокоилась: наверное, Аля спит или не хочет ни с кем говорить. Но если телефон при ней, значит, она проверяет сообщения о том, сколько денег и когда сиделка снимает с ее счета. Она уже хотела разъединиться, но тут трубка рявкнула грубым: «Да, але». Это был голос Валентины.

Надя мило извинилась, сказала, что не туда попала. Вот теперь она с легкой душой пойдет по пути профессионального поиска. Приятный человек Алевтина или нет, но тут ключевое слово – человек. А рядом с ним нет другой родной души, кроме Динки. И они обе, возможно, в большой беде.

Надя почти не сомневалась, что информация найдется без труда. Дочь Али, правильный американский собственник, могла заключить договор только с законным агентством по уходу, проверив легальность лицензии. А таких не очень много. И они непременно сообщают информацию в налоговую инспекцию. А на тех сайтах Надя как рыба в воде. Просто набрала в поиске ФИО Али, ее адрес и номер телефона.

Вот и номер договора с фирмой «Добрые дела». Фамилия сиделки для круглосуточных услуг Перчикова. Валентина Перчикова. Дата. Сумма за сутки. Телефон фирмы. Надя набрала его.

– Прошу прощения, я приятельница Алевтины Мишиной, которой очень помогла ваша фирма. Она хорошо отзывалась о сиделке Перчиковой. У меня такой вопрос: нельзя ли узнать, когда она будет свободна? Я хотела бы ее нанять к больной тете. Могу официально оставить заявку, чтобы застолбить.

– Минутку, – буркнули «Добрые дела». – Так вам Мишина не сказала? Уволилась давно от нас Перчикова. Три месяца назад.

– То есть как? Я недавно ее видела у дома приятельницы.

– Не сомневаюсь. Они часто так делают, если им хорошо платят и неохота делиться с фирмой. Ничего, нарвется на закон о самозанятых. Мы за такими не гоняемся. Другая нужна?

– Я подумаю и обязательно перезвоню. Спасибо.

«Так что мы узнали?» – посмотрела Надя в преданные глаза Машки.

Обычная история. Не криминал. Но криминал у нас всегда рядом. Подожди еще часок, я найду. Есть. Почти свежая информация. В родном районе задержаны четыре полицейских, которые создали ОПГ вместе с черными риелторами: отбирали квартиры у больных, инвалидов, пенсионеров.

Надя открыла сообщение, посмотрела на звания и должности задержанных, рассмеялась. Как же: именно они и есть основатели. Сержанты и лейтенанты, исполнители, шестерки. Но такое сообщение – это запах большого костра с последствиями: с трупами или в лучшем случае новыми бомжами. И зажигают такие преступные костры крупные начальники, а исполнители – не только участковые, но и масса других людей, в том числе врачи и сиделки. Очень полезными бывают в таких делах сиделки.

Разумеется, Надя с великим почтением относится к презумпции невиновности. И потому рецепт прежний: проверить все сомнения и в чем-то убедиться. Нужно идти в гости к Алевтине, хотят они обе того или нет. Просто посмотреть: вдруг Аля весела, довольна, нежится в классном уходе, а гуляет только под луной, даже бегает трусцой. А рядом бежит счастливая Динка. Так бывает: человеку хочется отдохнуть от людей, от лишней информации, от вопросов, наконец. Да, красиво проникнуть, поставить все точки над своими, возможно, маниакальными i. И закрыть наконец тему Алевтины.

И Надя вдохновенно начала готовить самые вкусные, легкие, подарочные, можно сказать, блюда. Томатный суп с креветками, салат с опятами и шоколадный мусс, прекрасный, как роза.

На этот раз она пришла к дому Алевтины одна, с сумкой, в которой аккуратно стояли судки с едой, ровно через час после двадцатиминутной прогулки Валентины с собакой. Все должны быть дома. Набрала квартиру Али по домофону, долго ждала, ей не ответили. Она хотела войти с кем-то из жильцов в подъезд, позвонить сразу в квартиру, но вспомнила про глазок и передумала. Сразу после домофона нельзя: Валя наверняка посмотрела из окна, как она стоит у подъезда. Терпеливо погуляла по аллее взад-вперед не менее получаса. Потом вошла в подъезд вместе с Алиной соседкой с первого этажа, заодно помогла той поднять через порог коляску с ребенком.

На десятом этаже позвонила в квартиру, подняв сумку на уровень глазка. Вроде там что-то громоздкое поставили. Долго ждала. Не открывает, дрянь.

Надя постучала кулаком по двери и грубым голосом произнесла:

– Вы откроете – нет? Или мне через полицию вам срочную телеграмму передавать?

Дверь распахнулась мгновенно. Перепуганные глазки Валентины мгновенно стали злобными и колючими, она могла бы прибить Надежду тяжелой металлической дверью, поскольку та встала сразу на порог. К счастью, Надя не позволяет себе потерять хорошую форму; отжимается от пола и поднимает гантели Гены иногда по ночам, если днем некогда. Она сдвинула Валентину, закрыла за собой дверь и лучезарно улыбнулась.