– Вам ли не знать, Дмитрий Данилович! – продолжил Выговский.
– Просветите! – Голосом, не обещавшим ничего хорошего, сказал князь.
– Отец Мефодий там окормляет. И так душеспасительно, что мазуриков до костей пронимает! Мишка Тосненский месяц молчал, где подельник его прячется. А с Мефодием поговорил четверть часа – и все подчистую выложил. Эх! Этого бы батюшку в штат…
– Вы утверждаете, что Муравкин после беседы с попом…
– Да, да! Сам на допрос запросился!
– Поп, поп, толоконный лоб, – постукивая костяшками о столик, проговорил Дмитрий Данилович и выразительно посмотрел на Сашеньку.
Но та разбиралась с петелькой и намек не услышала.
– Что вы такое говорите? – удивился Выговский.
– Так, стихи. Пушкин. Неужели не читали?
– Да я в основном пятнадцатый[10 - 15й том Свода законов Российской империи – «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных».] том…
– Понятно! А кабы Антип не признался? Уперся бы на первоначальных показаниях – передали бы дело в суд?
– Лет пять назад – непременно, теперь – вряд ли. Адвокаты проклятущие в пух и прах разнесут… Ой… Извините!
– Пустяки, продолжайте, я не из обидчивых…
– Как адвокатов в суд допустили, очень сложно стало! Если признаний с уликами нет, одни только подозрения, – отпускаем. Ничего в суде не докажешь!
– А почему доказательств не собрали?
– Каких доказательств?
– Топор, например.
– Топор Антип вместе с телом утопил. Вы разве дело не читали?
– Читал! Потому и вопросов тьма. Согласно показаниям, Муравкин убил и разделал брата дома?
– Так точно!
– Жена помогала?
– Нет! Со слов Антипа, с младенцем к фельдшеру ездила.
– Допустим! Кровь на полу нашли?
– Нет! Замыл, верно…
– Тело Антип когда выносил?
– Ночью! Днем дворник во дворе. И прохожие.
– А жена? Она что же, до поздней ночи у фельдшера была? – Дмитрий Данилович сделал паузу для ответа, но такового не дождался. – Получается, Маруся знала про убийство. Или свидетельница она, или соучастница. И никакой проклятый адвокат…
– Ну я же извинился…
– …не разнес бы вас в пух и прах, если бы вы ее допросили! Я дело внимательно прочитал, аж два раза, а вот показаний Маруси не обнаружил. Почему?
Выговский опустил голову. Его была вина, ему Крутилин поручил опросить супружницу предполагаемого убийцы. Но при задержании с бабой приключилась истерика, а на другой день она испарилась в неизвестном направлении.
– Нету показаний! – сокрушенно признался Антон Семенович. – Не успели. Уехала неизвестно куда. Внезапно!
– Искали? – уточнил Дмитрий Данилович.
– Ну так… Без упорства. Антип-то сознался… А работы много. Ой много… Сегодня еще утопленник всплыл. В Лахте…
– Тоже без головы?
– Да! А вдобавок без кожи и без мышц! Разложился бесповоротно. Все сгнило. Одежда в том числе. Как опознать, ума не приложу… Одна лишь ерундовая зацепка: на левой руке большого пальца не хватает…
– Большого пальца? – воскликнула Сашенька.
Дмитрий Данилович посмотрел на нее с удивлением.
– Но зацепка эта пока никуда не привела, – с охотой стал рассказывать Антон Семенович, стремясь уйти от разговора про исчезнувшую Марусю. – Картотеку пропавших глянули, там разнообразные экземпляры имеются: без двух пальцев, без трех, а вот без одного, да чтоб именно большого, нету. Думаю, не наш скелет, не питерский. Приплыть мог откуда угодно. Из Гельсингфорса[11 - Ныне Хельсинки.], к примеру…
– Скелет в прозекторскую на 5-ю линию отвезли? – с надеждой спросила Александра Ильинична.
Дмитрий Данилович еще раз на нее посмотрел. Что это у Сашеньки на уме?
– Куда ж еще? – пожал плечами Антон Семенович. – Все, что непонятно, к Прыжову!
Дмитрий Данилович вспомнил о четырехпалом скелете перед сном:
– Ты Алексея Ивановича хочешь снова в гости позвать?
Сашенька нежно поцеловала мужа в ответ.
– Хорошо! – согласился Диди. – Но послезавтра! На завтра я Владимира Артуровича пригласил.
Владимир Артурович был главным редактором «Столичных новостей».
Глава третья
Утром Александра Ильинична вспомнила про писчие принадлежности и пошла в комнату старшего сына. Дверь была приоткрыта. Доносившийся оттуда разговор премного ее озадачил.
– Обхвати за шею… – сказал Евгений.
– Фи…
