Звезды светят храбрецам

Глава 1. Остров

Остров Рахту имел от рождения характер вспыльчивый и взрывной. Что вполне объяснялось: ведь в основе его лежали три вулкана, многие столетия изливавшие жар в соленые воды и к берегам ближайшего материка, с которым острову не посчастливилось соседствовать. Впрочем, то было время больших перемен, когда огромные части суши двигались, расходились и вся планета тряслась как в лихорадке.

Сегодня ученые называют это время «великим дрейфом материков» и отмечают, что отголоски его чувствовались еще долго. Возможно, именно один из таких отголосков «оттолкнул» в свое время Рахту дальше в океан, отделив от огромного материка, и подарив целое созвездие более мелких островов вокруг.

Получив такую самостоятельность, остров начал остывать и вулканы утихомирились. Их пепел, осевший на склонах, дал основу плодородной почве, на которой закрепилось множество растений: трав, кустарников и фруктовых деревьев. Центральный вулкан, в своё время буянивший громче остальных, замер широким кратером, в котором скапливалась вода. Она же в один день пробила трещину в крае чаши и обрушилась вниз сильным водопадом, у подножия горы распавшимся на две реки, уходящие в океан. Облака, частенько дремавшие над Рахту, зацепившись за пики двух других потухших братьев-вулканов, обильно заполняли чашу водой, не забывая и про остальной остров. В долинах между горами разросся настоящий тропический лес. В нем обживались птицы всех расцветок и размеров.

На склонах трех гор паслись козы и овцы, пережившие последний катаклизм и «отделение» острова. Вместе с ними пережили это странное время и хищники, успевшие в чем-то измениться и в чем-то приспособиться к новой жизни.

Океанические волны вымыли часть берега, создав живописную бухту в форме полумесяца, с белым мелким песком, и удобным пляжем. Удивительно, что в таком по-своему уникальном виде остров простоял еще многие столетия. Где-то далеко появлялись новые формы жизни, человек строил цивилизацию, а Рахту знать не знал ни о чем. Да и имени у острова тогда еще не было. Оно появилось много позже, когда в один солнечный день, сразу же после ночного шторма, к берегам острова причалили первые корабли.

Они были не похожи на современные лайнеры, но те, кто ступил на мягкий песок бухты, оказались настоящими покорителями водной стихии. Их корабли были деревянными, добротно сколоченными судами, способными выдержать много дней в споре с океаном.

Будущие жители острова оказались людьми сильными, темноволосыми, со смуглой кожей и глазами цвета неба. Именно они и подарили имя острову – Рахту – что по многим современным источникам было возгласом радости от увиденной красоты.

Прибывшие люди тут же начали осваивать новое место жительства, и надо сказать, делали они это очень бережно и уважительно. За три сотни лет они брали от острова лишь самое необходимое, старательно восстанавливали то, что забирали. Остров принял их, одарив теплом и заботой. И люди жили, создавая свою культуру, наполненную сказками о чудесах: птицах, что вьют свои гнезда на волнах, подводных девах и змеях. Люди искренне верили в этот волшебный мир, почитали и уважали его. Но с каждым новым поколением вера в старые сказки ослабевала, так что рано или поздно должно было привести к новой, волшебной истории.

Глава 2. Трус

Денрик внешне мало чем отличался от сверстников, живущих на острове. Такой же смуглый, с черными волосами почти до плеч. Но была одна особенность, что выделяла его среди других мальчишек. Особенность, которая и стала основой для этой истории. Денрик был трусом. Ну, вернее, так называли его жители поселения, и сказать по правде, мальчик и сам себя таковым считал.

Трус – звание обидное. Это Денрик в тринадцать лет очень хорошо понимал. Но заслуженное, это он тоже осознавал. Знал, что не на пустом месте оно к нему прицепилось.

На острове, где одним из главных источников пищи является океан, дети уже в пять лет умеют не только плавать, но и нырять на глубину, надолго задерживать дыхание в воде. Они умело плетут сети, а кто посильнее – помогает взрослым на лодках. В семь лет каждый мальчишка начинал строить свою легкую лодку, чтобы на ней пройти вдоль береговой линии острова, показать себя настоящим покорителем океана, смелым и выносливым. К десяти годам мальчишки, а порой даже и девчонки, выходили в океан за уловом, правда, пока еще в сопровождении старших. Сами же взрослые проводили на парусных рыбацких судах немало дней, принося в селение рыбу и иных обитателей соленых вод.

В свои семь лет Денрик тоже готовился стать добытчиком. Он смело боролся с волнами и уже пробовал заплывать довольно далеко от берега на легкой лодочке из шкур на деревянном каркасе. Но в одну ночь все изменилось.

Дети наравне со взрослыми выполняли часть обязанностей и на берегу. Кто помогал готовить еду, кто – чинил сети, кто – заготавливал дрова и ухаживал за животными. Денрик любил пасти овец и коз на горном пастбище. Милые, и в большинстве своем спокойные животные его забавляли. Как-то ближе к вечеру, когда небо затянули тяжелые темные тучи – предвестники урагана – мальчик заметил, что одна самая неспокойная козочка пропала из крытого загона. Заперев остальных животных, Денрик отправился на поиски. Ушло немало времени, прежде чем он обнаружил беглянку на берегу у самой воды. В этом месте часть скалы обвалилась, и берег был усеян большими камнями. Каким-то чудом козочка взобралась на один из валунов и сейчас истерично блеяла, зовя на помощь. А погода успела испортиться. Огромные волны набегали на берег, осыпая его градом крупных брызг. Тучи грозили пролиться дождем на головы тех, кто не успел найти укрытие. Одна особенно большая волна поднялась над каменной насыпью и накрыла белую козочку своей массой, забирая в глубины океана.

Денрик долго стоял на берегу, напуганный и ошарашенный такой жестокостью. Он ни разу не задумывался над тем, каким суровым и диким может быть океан, кормивший их поселение. Для него огромные массы воды, омывающие остров, дарили лишь радость. Но сейчас он осознал, что океан – опасен. Смертельно опасен.

Усталый и притихший вернулся он в селение и с этого дня стал избегать и выходов за рыбой и игр в воде. Все больше отдалялся он от сверстников, которые не видели жизни без плавания наперегонки. Денрика страшил океан, и вскоре это стало очень заметно. Он прошел традиционное испытание для мальчиков, проплыв вдоль берега на лодке и достав цветные раковины со дна. Но выходить на промысел категорически отказывался. Океан не внушал ему доверия.

Мальчик был больше привязан к суше. И все чаще начал слышать за спиной язвительные обвинения в трусости. Он молчал, хотя и понимал, что с такой репутацией жить ему будет сложно. Отец его входил в островной совет старейшин, и такой сын ему радости не приносил. Но сколько ни ругался отец, сколько ни приводил в пример лучших рыбаков острова, Денрик упорно избегал океана и рыбной ловли.

Махнув на сына рукой, старый Торсен закрыл глаза на его трусость, разрешил и дальше пасти овец и коз в горах, хотя от нападок сверстников не защищал. И в быту нет-нет, да указывал, что занятие Денрик выбрал явно неподобающее.

Мальчик все больше молчал, в доме появлялся лишь помочь по хозяйству матери и взять немного еды с собой в горы. Где никто его не осуждал за страхи, и можно было не бояться сильных, опасных волн.

Глава 3. Шторм

Старший брат Денрика, Дирк, был его полной противоположностью. Океан не пугал его, а манил. Мужчина мечтал узнать, какие приключения еще может подарить эта стихия. В деревне он был уважаем, состоял в команде самого большого парусного рыбацкого бота и был примером для всех мальчишек.

Он давно отселился от своей семьи, построив дом, правда не так уж и далеко от родного. Выбрав в жены одну из завидных невест, он жил вполне счастливо, хотя часто навещал родных и особенно младшего брата.

На причуду Денрика и его страх перед океаном Дирк не обращал никакого внимания.

– Не всем же плавать по волнам, – смеялся он в ответ на замечания друзей. – Пусть кто-то сидит на берегу. Может, в будущем все изменится.

Часто по возвращению из плавания Дирк поднимался в горы, где его младший брат пас животных, и они могли часами наблюдать за облаками, лежа в траве, или смотреть на океан с утеса. Отсюда он казался вполне мирным и спокойным. Денрик рядом с братом чувствовал себя защищенным.

В одну из таких встреч, когда лето подошло к своему пику, и по местному календарю наступили дни Затишья Океана, Дирк похвастался, какую штуку придумала его команда.

– Если на второй день полнолуния выйти в плавание, то можно попасть на то самое Затишье. И знаешь, сколько рыбы можно поймать дальше, в отрытых водах за островками? Не просто много… Так она еще и крупнее и жирнее чем та, что заходит в бухту.

Денрик с сомнением посмотрел на едва различимые даже с горной высоты мелкие островки, что поднимались из воды на приличном расстоянии от входа в бухту и огибали остров полукругом, закрывая его от сильных волн. Самые близкие к Рахту островки – совсем небольшими. На них можно было легко взобраться и даже лечь, раскинув руки и ноги, словно подводная звезда. Если проплыть чуть дальше, из воды поднимались островки покрупнее. Именно они были природным ориентиром для рыбаков – за ними волны становились злее. Самые дальние острова больше походили на одиночные скалы, и заплывать за них не рисковали, да и смысла не было: в бухту заходило много рыбы, а островки даже птицы не заселяли. Тем не менее, все рыбаки на Рахту прекрасно знали, как проходить между ним, где самые удобные обходы и самые большие просветы. И к каким можно причалить в случае большой нужды. Говорят, на одном из дальних островов живет ведьма. Эту странную женщину в цветастом платье иногда видели на острове. Ее уважали, но боялись, спрашивали совета, но за стол не приглашали. Даже местные старейшины, хранители знаний и островных правил, предпочитали обращаться к ней лишь в крайнем случае. Никто не видел, как она добиралась до Рахту, ни разу не замечали, как она ступала на пляж, но несколько раз в сезон женщина выменивала у местных еду или ткань.

– Но ведь время тишины и нужно, что бы океан отдохнул, – Денрик попытался отговорить брата от опасной затеи. – Да и рассказывают же, что в это время поднимаются к поверхности подводные змеи и девы.

– Ха, ты хоть раз их видел? – Дирк искренне рассмеялся. – Сказки это все. Сколько здесь живем, а никто ни разу не поймал такого змея.

Он задумался и посмотрел на водную гладь.

– Там за островами волны всегда сильнее. Наши лодки, конечно, выдержат, но о рыбной ловле и думать не стоит. А более крепкие суда позволят построить, только если мы решимся покинуть остров на очень долгое время. Но ведь пока и смысла в этом нет, так что надо ждать Затишье. Если мы справимся – привезем богатый улов.

"А если не справитесь?"– хотел спросить Денрик, но не решился.

К тому же Дирк опытный рыбак, их команда привозит больше всего рыбы, кому как не им геройствовать. И все же… Денрик верил в приметы. Не зря старейшины были против выхода на лов в дни Затишья. Рыбы на самом деле хватало. Да и остров щедро одаривал поселение фруктами, овощами и древесиной на строение. Одомашненные животные давали молоко и мясо, шерсть на одежду. А в горах много птичьих гнезд. Не было смысла так рисковать.

Но остров был местом спокойным, и потомки смелых исследователей океана в душе мечтали о новых подвигах. Так что затею поддержали почти все жители острова. Хмурились только старики, но молодость редко оглядывается на опыт старости.

Выходить решили на закате. Последний шторм ушел с острова три дня назад, и теперь по всем приметам несколько дней должна была стоять хорошая погода, а главное – штиль. Значит, волны у линии мелких островов станут намного меньше.

Провожали смельчаков всем поселением. Каждому было любопытно, с чем вернутся четыре рыбака и опытный, храбрый капитан. Их бот, единственный двухмачтовый, отличался не только прочностью и устойчивостью перед сильными волнами и порывистыми штормовыми ветрами, но и тем, что помимо трюма для рыбы, была на нем и каюта для отдыха.

Вернуться должны были ближе к обеду, ведь слабый ветер не давал разгоняться. Иной раз пришлось бы даже идти на веслах.

Они ушли на закате, и жители отправились по домам, ждать своих родных, историй о их подвигах. Денрик пришел на берег лишь когда тот полностью опустел. Никто, кроме команды его брата не рисковал в эти дни выйти на промысел. Даже выходы из бухты на лодках ради развлечения были запрещены – считалось, что на скалах по другую стороны острова сидят подводные девы, поют и судачат. И ради смеха они легко перевернут лодку и утянут ее хозяина на дно. В другое время года они выбирали те самые защищающие островки, но стоило наступить затишью – и приплывали они к самому берегу Рахту.

Денрик стоял, смотрел, как солнце, алое, сонное, опускается в воду. Сжимал в руке деревянную игрушку-оберег, точную копию той, что вырезал и для брата. Мальчик молился всем духам стихий, чтобы команда вернулась в назначенный срок.

Но… никто не вернулся.

Никто такого не ожидал, но в ночи, далеко за островками, разразился шторм. Огромные массы темных тяжелых туч были прекрасно видны на фоне синего звездного неба. Молнии зарождались в их недрах и вонзались в водную гладь. Те, кто дежурил этой ночью в горах, видели, как над водой поднимались странные кольца, словно кто-то резвился в этом буйстве стихии. И ведь буянила она именно там, куда отплыл бот островных смельчаков.

– Накликали на себя беду, – сказал утром один из старейшин, когда все поселение собралось на берегу возле деревянного причала.

Многие зашикали на него, все еще тая надежду, что к полудню команда вернется. Но не в пик летнего дня, ни к закату бот так и не вошел в бухту. Люди ждали, люди молили духов стихий, но стоило солнцу опуститься за горизонт, вернулись они в свои дома, траурные и опустошенные. Никто не ожидал, что столь простая задача и правда окажется настолько рисковой.

Глава 4. Лис

Денрик сидел у очага в родном доме и слушал тихие всхлипы матери и вторящие ей рыдания Мирсы, жены Дирка. Обе женщины были убиты горем. Отец сидел в углу, хмурый и разом словно постаревший.

Любые попытки мальчика как-то утешить родных ни к чему хорошему не привели. Жена его брата даже в сердцах бросила:

– Лучше бы уж ты там погиб, чем они!

И никто не встал на его защиту. Даже мать, что всегда находила для младшего сына слова поддержки, сейчас молчала. А отец смотрел неодобрительно и холодно. Мальчику тоже было больно, он так же сильно переживал утрату брата, и отчуждение семьи только сильнее давило на сердце. В конце концов он взял кусок фруктового хлеба, немного вяленого мяса, переоделся в чистую тунику и штаны до колен, и отправился в горы на пастбище. Среди коз и овец, среди шелеста травы и птичьих криков ему проще было переживать это страшное горе.

Старик, что сегодня должен был дежурить ночь у загона, с радостью разрешил Денрику его сменить. Высказал слова соболезнования. Но мальчику легче не стало. Устроившись у входа в загон, слушая, как сонно ворчат овцы и неспокойно стучат копытцами козы, Денрик тихо оплакивал свою потерю.

В поселении все уже спали, когда к берегу сонные волны прибили обломок доски. На мокром куске дерева сидел не менее мокрый рыжий лис, дрожащий от холода и страха. Измотанное таким путешествием животное еле выбралось на берег, и несколько минут лежало, тяжело дыша, набираясь сил.

Когда лапы перестали дрожать, лис поднялся с песка, отряхнулся и поковылял к ближайшим домам. В зубах он сжимал что-то небольшое, деревянное. Пугливо озирался по сторонам, словно опасаясь встречи с людьми. Возле дома, где жили родители Денрика, лис остановился и принюхался. Пахло свежеструганным деревом и недавним ужином. В самом доме было тихо. Лис, аккуратно ступая по дорожке, подошел ближе и тявкнул, не разжимая зубов. Получилось глухо и рвано.

Никто не откликнулся на его тихий призыв, и лис опустив предмет на землю, снова затявкал, переходя на протяжное поскуливание. На этот раз его услышали. Хозяин дома появился на пороге, явно раздосадованный и недовольный тем, что его разбудили посреди ночи. Завидев лиса, он ругнулся, схватил небольшую палку, что лежала у входа, и кинул ее в наглое животное.

Лис, до этого сидевший в ожидании, внимательно следивший за мужчиной, ловко подцепил зубами брошенный ранее предмет и метнулся в темноту за секунду до того, как палка ударила в то место, где он раньше сидел. Лис несся в сторону горной тропы, мелькал между деревянными домами, сложенных из тонких стволов деревьев, крытых плетеными навесами и слоем толстых листьев. Лишь у начала подъёма к горному пастбищу он остановился, устало и как-то обреченно посмотрел на спящую деревню и поспешил вверх, на этот раз не оглядываясь.

Денрик проснулся оттого, что кто-то ткнул его чем-то холодным в щеку. Недовольно заворчав, мальчик отмахнулся от источника беспокойства и хотел уже перевернуться на другой бок и продолжить спать, как ночной гость резко тявкнул и сильно потянул его за край туники.

Денрик сел, напуганный и растерянный. Сон как рукой сняло. Перед ним сидел лис, довольно большой, пушистый и ни капельки не напуганный. Обычно лисы на острове были куда меньше, людей они боялись и близко не подходили. Вот дикие кошки – да, могли с голоду даже на овцу напасть. Но не лисы. А этот был так близко, что мальчик чувствовал – шерсть его пахнет солью и водорослями.

– Ты чего? – Денрик уставился на лиса, и тот, заскулив, положил мальчику на колени деревянную фигурку рыбки.

Яркая, полная луна висела над островом, щедро разбавляя ночную тьму своим молочным светом. И даже слабый человеческий глаз видел сейчас достаточно хорошо.

– Откуда она у тебя? – Денрик почувствовал, каким хриплым стал его голос. Фигурка была такой же, как его оберег.

Мальчик потянулся к сумке, нащупал внутри деревянную фигурку и сравнил с той, что принес лис. Похожи, как близнецы. Значит, вторая принадлежала его брату. Денрик уставился на лиса.

– Тебя Дирк прислал, да? – спросил он зверька.

Тот лишь громче затявкал и резко отскочил в сторону тропинки. Затем вернулся к мальчику, потянул его за тунику к горной тропе, отпустил ткань и поспешил вперед, иногда оглядываясь и проверяя, пошел ли тот за ним. И Денрик пошел. Он поверить не мог, что такое возможно. Но надежда вновь увидеть брата пересиливала все сомнения. Лис бежал впереди, оглядываясь, следя, чтобы его спутник не отставал. Он вел мальчика к пляжу, к лодкам, что сушились на песке. На самую крайнюю лис поставил передние лапы и призывно заскулил.

– Стой, подожди, – Денрик остановился в пяти шагах от лодки. – Хочешь, чтобы я поплыл сейчас? Но ведь нельзя. И почему я вообще? Если тебя брат прислал, то я точно не помогу.

Лис опустился всеми лапами на песок и, наклонив голову, пристально посмотрел на мальчика.

– Ты к другим ходил? – Спросил его Денрик.

Лис покосился на поселение и фыркнул, выражая крайнее неодобрение.

– Понятно, – мальчик догадался, что зверек от других жителей острова не получил поддержки. – Тогда надо им рассказать. У меня лучше получится.

Он быстро пошел в сторону селения, но шагов через двадцать остановился и посмотрел на зверька. Тот все так же сидел у лодки, так же внимательно смотрел на Денрика.

– И мне они не поверят… – мальчик устало вздохнул.

Он представил, что будет, если явиться к отцу и сказать, что ночью лис звал его на помощь Дирку. После такого он будет не только трусом, но и безумным. Может, вообще к ведьме на остров сошлют. Может, остальные и поверят, но точно не сразу. Пока будут обсуждать, судить да рядить, может, помощь уже и не нужна будет… никому. Сжав кулаки, мальчик несколько минут смотрел на обманчивый океан, что с легким шелестом накатывал волны на песок пляжа.

В душе его боролись два чувства: дикое желание бросится на помощь брату и страх перед предательски спокойной массой воды. И, в конце концов, привязанность к Дирку перевесила остальные эмоции.

Стараясь не думать о подводных чудовищах и прочих опасностях, мальчик затащил небольшую лодку в воду, забрался внутрь и достал весло. Лис практически бесшумно запрыгнул следом. Зверек встал у носа лодки, нетерпеливо переминал лапами по обшивке, показывая точно в одну сторону.

– Показываешь, куда плыть? – Денрик опустил весло в воду и начал грести ровно по лунной дорожке. Он надеялся, что брат и его спутники застряли на одном из островков, ведь среди них попадались и вполне удобные: чтобы переждать бурю, например.

Вот миновали они края бухты – смотровые скалы. Вот заблестели впереди в лунном свете первые мелкие островки. Но лис все так же указывал вперед. У Денрика начинали уставать руки, да и страх постепенно возвращался, вытесняя решительность. Чем дальше отплывали они от родного Рахту, тем страшнее становилось мальчику. Он прикусил нижнюю губу и лишь умолял духов стихий не злиться на него за дерзкую вылазку в дни Затишья.

Лис на носу лодки засуетился и повернул голову направо. Мальчик не сразу понял, куда он указывает, но послушно развернул лодку. Они преодолели уже более крупные островки, на которых можно были свободно загорать во время штиля, чего, впрочем, никто не делал.

Лис тявкнул, указывая носом на белеющий в лунном свете остров шагов пятьдесят в длину, и чуть меньше – в ширину. Среди остальных выделялся он самой большой скалой, что занимала почти всю его территорию. Денрик направил лодку в указанном направлении, заодно присматриваясь и выискивая место, куда можно было бы причалить.

Издали, со смотровой скалы он видел этот островок как темное пятнышко среди бликов на воде. Мальчик раньше не думал, что можно как-то взобраться на него с лодки, а сейчас и подавно не верил. Но оказалось, что часть островка, невидимая с Рахту, полого спускалась к воде, образуя крошечный пляж всего в пять шагов в длину. Сразу за ним открывался ход в пещеру, что темнела в скале. И даже лунный свет не проникал внутрь.

Глава 5. Ведьма.

Первое, что бросилось мальчику в глаза, стоило ему выбраться из лодки на мелкую гальку – небольшой плот у самого входа в пещеру. Значит, тут кто-то живет? Второе, что Денрик увидел – слабый огонек в недрах скалы. Точно, кто-то тут живет. И он уже догадывался, кто. Отпустивший было страх вернулся.

Лис между тем выскочил из лодки и поспешил в темноту. Уже у самого входа он оглянулся на мальчика и призывно тявкнул. Мелкие камешки хрустели под сандалиями, и на фоне тихого шелеста океанских волн, этот звук казался непростительно громким шумом. Как бы не хотелось Денрику идти внутрь, но выбора не было.

Света внутри пещеры оказалось гораздо больше, чем он ожидал. По крайней мере, можно было различить все внутреннее убранство: сушеные травы, развешанные по стенам, широкие выступы на внутренних стенах пещеры, служившие столом, полками и скамейками, аккуратно сложенные в углу вещи и сама хозяйка этого дома, сидевшая на каменном полу возле небольшого костра, и что-то мешавшая в котелке, над ним подвешенном.

– О, кого-то ты все же привел, – сказала ведьма и улыбнулась мальчику и лису, застывшим в ожидании у входа.

На первый взгляд женщина казалась совсем еще молодой. Но если присмотреться, на ее круглом, даже немного детском лице заметны становились морщинки. Длинные седые волосы были собраны в две толстые косы и стекали по спине ведьмы, словно спящие змеи. Одета она была в цветастое платье, поверх которого набросила передник из грубой ткани и повязала его поясом с многочисленными деревянными фигурками. На шее, в волосах и на руках заметны были плетеные украшения с перьями и цветными камешками.

Лис тявкнул и поспешил вглубь пещеры, скрылся за очередным выступом стены. Ведьма же сняла котелок с огня и поставила на каменный стол. Затем поманила мальчика к себе и указала на каменный выступ, покрытый пестрой толстой тканью.

– Садись, разговор будет долгий, – сказала она, заметив нерешительность гостя.

Денрик не знал, как быть. Он не знал, как к ней обращаться, не знал, зачем его привели сюда, и не знал, чего ожидать.

– Вы подскажете, где пропавшие рыбаки? Почему лис меня сюда привел? – Спросил он ведьму, устраиваясь на каменной скамье.

– Сразу столько вопросов, – женщина достала из плетеной корзины деревянные чашки и налила в каждую душистый чай из котелка. – А ведь мы даже не познакомились. Я – Скайдисе. Можешь звать меня просто Скай.