– Кто? – поразился Арсений Кириллович. Он никак не мог прийти в себя.
– Ваш ангел-хранитель! Кабы не я, в Петропавловке бы сейчас сидели. Деньги принесли?
Князь, обладавший живым воображением, тотчас увидел себя в кандалах. Страшное зрелище так его потрясло, что он даже припомнил план, который обдумывал весь день.
– Сударь, то есть сударыня! Ваш поступок безнравствен…
После сих слов князь намеревался, глядя шантажисту в глаза, произнести душеспасительную речь, которая, вне всяких сомнений, заставит его раскаяться.
– Я с вами согласна, ваше сиятельство! – хихикнула дама. – Покрывать якобинца – отвратительно. Мучилась весь обед – то ли к вам ехать, то ли в Третье…
План с треском провалился. Но письмо-то надо вернуть! Вопрос жизни и смерти!
Зажав между ног бесполезную трость, Арсений Кириллович сел вполоборота к спутнице:
– Письмо при вас?
– Письмо против денег.
– Отдайте немедленно! – потребовал Дашкин грозным тоном. – А то…
– В полицию побежите? – засмеялась дама. – Давайте высажу, здесь недалеко.
Экипаж тряхнуло на кочке; а князь только этого и ждал. Вцепился руками в горло шантажистки. В ответ в грудь Арсения Кирилловича что-то уперлось.
– Пистолет! – сдавленно пояснила дама. – Заряженный!
Князь разжал руки. Вдруг и вправду!..
– Арсений Кириллович, время дорого, – деловым тоном продолжила шантажистка. – Гоните двадцать тысяч, получите письмо и проваливайте!
– Я… – князь замялся. – Я не взял с собой денег!
– А зачем явились? Поговорить о моей нравственности?
– Но… Это очень большая сумма, сударыня! Я не мог собрать ее за день!
– Сколько вам надо времени? – поинтересовалась дама.
– Месяц! Придется имение закладывать …
– Два дня! – отрезала шантажистка. – Встречаемся пятого в это же время!
– Два дня? – ужаснулся князь.
– И ни часом больше. Думаю, камергер и сенатор без труда одолжит двадцать пять тысяч.
– Но в записке сказано: двадцать!
– Двадцать письмо стоило сегодня. Во вторник меньше, чем за двадцать пять, не отдам! Что я, девочка, взад-вперед кататься?
Дальше ехали молча. Около дома Дашкина дама скомандовала извозчику:
– Тпру! Приехали, Арсений Кириллович! Вылезайте!
Князь спустился на мостовую с трудом, ноги дрожали. По привычке приподнял цилиндр и тут же опустил. Хотел сказать что-то хлесткое, но не решился.
– Пятого, в пять, – напомнила дама на прощание.
– На том же месте? – спросил князь.
– Пожалуй, нет, – чуть подумав, решила шантажистка. – Прогуливайтесь по Гостиному. Я вас найду.
Экипаж умчался. На противоположной стороне с виноватым видом стояли мальчишки. Их приятельница-собачонка сидела, понуро свесив голову, словно тоже просила прощения.
– Чего стоите? – заорал Дашкин. – Догнать! Проследить. Идиоты! Запорю!
Приказание было бессмысленным. Пешему догнать экипаж невозможно, особенно в опустевшем вечернем городе. Но не мог же князь, камергер и сенатор, признать свое поражение!
– Юлия Антоновна дома? – поинтересовался у камердинера.
– Дома-с, – подтвердил Петька. – Занимаются.
– Чем? – раздраженно спросил Дашкин.
– Рисованием. Учитель к ее сиятельству пришел-с. Просили-с не беспокоить.
– Какой учитель?
Утром Юлия что-то говорила про рисование, но князю было не до нее – с утренней почтой принесли злосчастную записку.
– Не знаю! Молодой такой.
Дав пинка нерадивому Петьке, Дашкин толкнул плечом дверь в комнату княгини.
– Вы уже вернулись? – с улыбкой вышла навстречу Юлия Антоновна. – Позвольте представить моего учителя рисования: Тучин Александр Владимирович.
Развалившийся в кресле молодой человек нехотя поднялся и поклонился, насмешливо глядя на Дашкина.
– Очень приятно, – с отвращением промямлил князь.
На мольберте красовался девственно-чистый холст, краски были сухи, никаких карандашей и альбомов!
– Мы только что приступили, ваше сиятельство, – с улыбкой мартовского кота ответил красноречивому взгляду художник. – Ставили руку! Учились правильно держать кисть. Вот так!
Юноша подошел к княгине сзади. Вложив кисточку в ее пальцы, обхватил за запястье и принялся водить рукою Юлии Антоновны, рисуя в воздухе воображаемую линию.
– Господин Тучин говорит, что, если держать кисть неправильно, нужный штрих не получится! – пояснила мужу Дашкина.
