Шумерская погремушка
Анна была девушка худощавая, никакого лишнего веса, но труп ее оказался неожиданно тяжелым.
С огромным трудом Ксения смогла затолкать ее в коробку, потом нашла на кухне большой моток скотча и заклеила коробку во всех сомнительных местах, чтобы труп не вывалился по дороге…
Она приказала себе выключить все эмоции и работала на автомате.
Но теперь возник самый трудный вопрос – куда спрятать коробку с трупом и как ее туда перетащить. Сама она ни за что не справится с такой тяжестью…
И тут у Ксении возникли кое-какие мысли. Видимо, под влиянием стресса ее голова заработала в полную силу.
А именно она вспомнила, что возле гаражей, мимо которых пробегает по утрам, вечно ошиваются два смирных алкаша – Паша и Саша, которые всегда находятся, как пишут в соцсетях, «в состоянии творческого поиска» – чего бы выпить и где бы по мелочи подработать, не слишком при этом переламываясь.
Один как-то появился у них в квартире – донес Ане кучу коробок, чего-то она там накупила со скидкой.
Хозяйка тогда его застала и выгнала. Сказала, что для мелких работ алкаши годятся, но в квартиру пускать их не нужно. Не то чтобы сопрут чего, они вообще-то честные, но уж больно грязи на них много, потом хоть дезинфекцию делай…
Ксения оставила коробку с трупом в прихожей, заперла дверь и отправилась к гаражам, с удивлением отметив, что на улице уже наступили сумерки.
Значит, пришла она домой в четвертом часу, пока была в шоке, пока в себя приходила, пока тело упаковывала… а сейчас уже вечер.
Алкаши были на месте и, судя по одинаковому выражению мировой скорби на их траченных временем лицах, пребывали в состоянии тяжелого похмелья.
Один из них был лыс, как школьный глобус, голову другого покрывала густая рыжая растительность, придававшая ему отдаленное сходство с орангутангом.
Который из них Паша, а который Саша, не знал достоверно никто, возможно, даже они сами. Впрочем, поскольку они всегда все делали только вдвоем и поодиночке никогда и нигде не появлялись, их и называли общим именем – Саша-Паша или Паша-Саша, кому как больше нравилось.
– Саша-Паша! – окликнула их Ксения. – Выпить хотите?
– Глупый вопрос! – трагическим тоном проговорил лысый (предположительно Саша).
– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке! – добавил рыжий, предположительно Паша.
Видимо, у него сегодня было философское настроение.
– Смотришь в корень! – одобрила Ксения. – Само собой, выпивку придется заработать.
– Заработать – это мы никогда не против, – отреагировал вероятный Саша.
– Кто не работает – тот не пьет! – поддержал его возможный Паша. – Все дело в том, какая нам предстоит работа. Если она не противоречит нашим аморальным убеждениям и не оскорбляет наше безнравственное чувство…
– А какие у вас убеждения?
– Убеждения наши такие, чтобы работать поменьше, а пить побольше! В противном случае работа нас оскорбляет, причем как морально, так и физически!
– Весьма здравые убеждения! – оценила Ксения. – Так вот, я вам изложу конкретную задачу, а вы уже подумаете, как ее решить и соответствует ли она вашим убеждениям. Дело в том, что я купила новый холодильник…
– Холодное пиво… – мечтательно проговорил предположительный Паша. – Ты можешь меня спасти…
– Холодная водка тоже!
– Не отвлекайтесь! Значит, купила я новый холодильник, а старый не выбросила. И теперь не знаю, что с ним делать. Стоит посреди коридора, и вечно я на него натыкаюсь. Хотела его на помойку отнести, а там управдом караулит, штрафом грозится…
– А если ночью? – заинтересованно предложил Саша.
– Ночью я сплю!
– Ну, надо же… какие у тебя твердые убеждения!
– Короче, вы мои убеждения будете критиковать или хотите заработать на выпивку?
– Заработать! – поспешно выразил Паша общее мнение.
– Тогда срочно придумайте, куда можно сплавить этот старый холодильник.
– А чего тут думать-то? На Пупкина! – Саша переглянулся со своим другом, тот понимающе кивнул:
– Однозначно, на Пупкина!
Ксения потребовала пояснения, и Саша-Паша объяснили, что неподалеку, на улице Зоотехника Пупкина, строится новый дом, точнее – паркинг на двести машино-мест, в связи с чем ведутся работы по расчистке территории. Каждое утро туда привозят большой строительный контейнер, который в течение дня заполняют мусором, а на следующее утро увозят, чтобы заменить новым.
– Так там небось следят, чтобы кто-нибудь свой мусор не подкинул? – усомнилась Ксения.
– До пяти часов следят, а после только сторож остается, дядя Леонтий. Он к шести выпьет и идет в бытовку спать. Так что не сомневайся, хозяйка, подкинем твой холодильничек в лучшем виде! Ни один комар или там другое насекомое носа не подточит! – тут Саша озабоченно почесался.
– Ну, я на вас полагаюсь!
– Только вот еще что, – спохватился Паша. – Мы же не обсудили самое главное. Какова цена вопроса?
– Точно! – подхватил Саша. – Сколько ты нам готова заплатить? Может, нам и браться за это не стоит.
– Ну, не обижу…
– Это общие слова, а мы ждем конкретного предложения.
– Ну… может, сойдемся на тысяче?
– Что? Это несерьезно!
– А сколько же вы хотите?
– Полторы! – выпалил Саша.
– Ладно…
– Каждому! – добавил Паша.
Возможно, в его подсознании всплыла фраза из культового советского фильма.
– Ну, ладно… только вот что – холодильник тяжелый, вам, наверное, тележка какая-нибудь понадобится.
– Ну, тележку-то, – отмахнулся Саша, – тележку мы у Валентины Васильевны займем, которая в круглосуточном магазине.
– Валентина Васильевна не даст после прошлого раза, – усомнился Паша.
– А мы ей не скажем!
Так и случилось.
Через десять минут Саша вернулся с тележкой, и вся троица отправилась к дому Ксении.
По дороге Ксения просила Провидение – или судьбу, или кого-то еще, – чтобы им не встретился никто из соседей. Хоть ее-то в доме пока что мало знают, но уж эти двое всем соседям хорошо известны, сразу какая-нибудь бдительная бабуля заинтересуется.
Однако мольбы Ксении были услышаны.
Вместе со своими колоритными спутниками она поднялась на свой этаж и вошла в квартиру.
Коробка стояла там, где она ее оставила, – посреди прихожей. Да и куда она могла подеваться?
– Ну, вот он – мой холодильничек! – сообщила девушка Саше-Паше с наигранным энтузиазмом.
Саша-Паша с жизнерадостным матерком подхватили коробку и взгромоздили на тележку.
– И правда тяжелый! – прокряхтел Паша. – Добавить бы надо!
– Обойдетесь! Договор дороже денег!
Ксения проводила их до лифта, убедилась, что никто из соседей не вышел на площадку, и отдала деньги.
– Все, ребята, мы в расчете! Дальше вы уж сами.
– Не волнуйся, хозяйка, мы – люди честные! – с достоинством ответил Паша или Саша. – Все сделаем в лучшем виде! Комар или какое другое насекомое…
Тут двери сомкнулись, и лифт поехал вниз, так что окончания фразы Ксения не услышала.
Сама она заперлась на все замки, понимая, что это глупо, раз ее ключи где-то бродят, и бессильно опустилась на галошницу.
Перед глазами стояло лицо Ани – синее, опухшее. Ведь это из-за нее, Ксении, тело Анны теперь валяется где-то в мусорном контейнере. Хотя… если бы Анка пошла туда сама, ее ожидала бы такая же смерть.
Ксения посмотрелась в тусклое зеркало, висевшее в прихожей, и дала себе слово, что так просто она это дело не оставит, что смерть Анны не останется безнаказанной. Рано или поздно, но она найдет виноватых. Они-то не знают, что убили не ту девушку.
Зная, что не заснет, Ксения потратила кучу времени на уборку квартиры. Мало ли, хозяйка завтра зайдет. Если оставить все как есть, тетка сразу догадается, что в квартире что-то случилось. У нее в этом смысле глаз – алмаз.
Через три часа квартира блестела, а Ксения буквально падала с ног от усталости.
Сон все же пришел, но встала Ксения, как обычно, без четверти семь. Надела спортивный костюм и кроссовки и отправилась на пробежку. Что бы ни случилось, все должно быть неизменно, в том числе и маршрут.
Обогнуть дом, потом через двор мимо гаражей, где никого не было, видно, алкаши в такую рань еще отсыпались, миновать переулок, затем нырнуть в проход между шестиэтажными домами и войти в боковую калиточку сквера. Пробежать по аллее, выйти на проспект, перейти дорогу возле супермаркета, а там уже как раз открывается ларек, где можно купить рекламную газету.
Все было как обычно, только Ксения выбросила Анин телефон в мусорку возле супермаркета, а сим-карту уронила незаметно в люк на переходе.
Хватятся ее на работе, начнут звонить… Не отвечает – и все, другую няню найдут.
Дома Ксения просмотрела рекламные объявления в части «Разное». По-прежнему ничего нужного не было.
Ну что ж, у нее появился свободный день. Который она намерена провести с пользой.
Прежде всего нужно изменить внешность. Блондинка с длинными прямыми волосами должна исчезнуть. Ее убили. А вместо нее в квартире живет совсем другая девушка. Хозяйка – выжига, та съехала, так она сразу новую жилицу пустила.
Что-то подсказывало Ксении, что убийца не будет интересоваться, куда делось тело и отчего не крутится возле квартиры полиция.
Это неправда, что убийца возвращается на место преступления, зачем ему это делать? Только подозрения на себя наводить!
Итак, прежде всего – парикмахерская.
Ксения не пошла в салон, который советовала в свое время Аня, у нее там работала знакомая маникюрша. К тому же салон приличный, туда без записи не попасть.
Ксения прошла пару кварталов и увидела неприметную вывеску парикмахерской.
В небольшом зале никого не было, на звонок вышла мастер, дожевывая что-то на ходу. Пахло от нее кофе и сдобой.
Из потрепанного журнала Ксения выбрала асимметричную стрижку, так что с одной стороны не было видно лица совсем, и цвет – сочный, рыже-каштановый.
Покрасили и постригли ее на удивление прилично, да еще прибежала в последний момент запыхавшаяся хозяйка салона и выкрасила темным брови и ресницы.
У подъезда торчали Саша и Паша, переругиваясь с управдомом.
Ксения забеспокоилась было, что ленивые алкаши всунули все же коробку с телом в обычный мусорный бак, но речь шла о неубранных листьях, которые мужики обещали убрать с утра, да, видно, решили не напрягаться, раз деньги на выпивку пока есть. Впрочем, ненадолго.
На Ксению все трое не обратили внимания – стало быть, не узнали. Это радует.
К новой прическе не подходила нарочито простая одежда Ксении – джинсы, куртки, свитера.
Она тяжело вздохнула и нашла у Анны коротенькое яркое пальтецо и узкие черные брюки. И сумку взяла другую, по сумке могут узнать.
Потому что путь Ксении лежал в ненавистный теперь Таврический сад, а вдруг там будет гулять эта ведьма Изольда? Хотя вряд ли, другую няню возьмут или эту швабру экономку пошлют.
Ксения снова вспомнила взгляд ребенка в коляске – яркие глаза, как будто горит в них темный неугасающий огонь. Ну, не бывает у младенца таких глаз…
В саду было пустынно, возможно, потому, что сегодня погода не радовала – нависали над городом темные свинцовые тучи, грозящие пролиться дождем.
Стараясь не показать, что торопится, Ксения обошла сад.
Разумеется, не было тут ни того подозрительного гастарбайтера, что сгребал листья, ни тетки в красном берете, ни хулиганистых мальчишек с мячом.
Вот и то место, где попали они в нее мячом, сейчас Ксения точно знает, что нарочно.
Она прошла по аллее в обратную сторону и увидела еще один выход из сада.
Идя вдоль решетки, свернула в переулок… ага, а вот и школа. Огорожена забором, внутри дети шумят, видно, сейчас перемена.
А если миновать школу, то там уже и до метро рукой подать, а к нему можно между домами пройти, прямо к ларькам. Цветы, напитки, кофе навынос…
Ксения сама не поверила в свою удачу, когда увидела троих подростков, что тусовались возле ларьков. Не кофе пили, а пиво. Отошли, правда, в сторонку, чтобы со двора школы их не было видно.
Ксения пристроилась за цветочным магазинчиком и внимательно рассмотрела преступную троицу.
Ну да, они самые.
Один был невысокого роста, с чуть раскосыми глазами и как будто приклеенной ко лбу черной челкой. И хоть видно было, что парень довольно силен и спортивен, но особым авторитетом в компании не обладает. Второй… второй был, пожалуй, красив – рано вырос и раздался в плечах, и густые волосы лежат светлой волной, но в глазах его была полная пустота, короче, парень был тупой, как автобус, и ничего с этим учителя не смогли сделать. Да, наверное, и не пытались.
А вот третий… Ксения поняла, что третий совсем не прост и даже может быть опасен. Вроде бы и ничего в нем особенного – росту среднего, мускулы так себе, видно, что спортом особо не занимается, но глаза как бритва, и на месте не стоит, все время пританцовывает. Что ж, похоже, этот у них главный, с ним и надо поговорить.
Парни допили пиво, бросили банки тут же и пошли в сторонку.
Вот, интересно, они в школу совсем не ходят? Вчера часов в двенадцать в саду болтались, сегодня в то же время пиво пьют.
Ну, разумеется, это не ее, Ксении, проблемы, но все же…
На углу мальчишки распрощались, стукнувшись кулаками на манер черных рэперов, и разошлись.
Азиат с блондином пошли все же в сторону школы, а третий, которого Ксения мысленно окрестила Шустриком, свернул в проходной двор.
Ксения направилась за ним.
Шустрик прошел через безлюдную детскую площадку, свернул за кирпичный гараж и пошел медленнее, заплетаясь ногой за ногу.
Ксения нагнала его, поравнялась.
Мальчишка резко остановился, повернулся к ней и прошипел:
– Чего надо? Что ты за мной тащишься? Глаз на меня положила, что ли?
– Да больно ты мне нужен! – фыркнула Ксения. – Поговорить с тобой хочу.
– Поговори-ить? – протянул мальчишка нарочито детским, дурашливым голосом. – Поговорить, тетенька, это можно! Только, тетенька, не бесплатно!
– Какая я тебе тетенька? Ты дурачком-то не прикидывайся!
– Ага, и ты меня за дурака не держи! – Мальчишка быстро огляделся по сторонам, оскалился и прошипел: – Гони срочно десять штук, а то закричу, что ты меня домогаешься! Тебя тут же в полицию сдадут! Загремишь на зону! С педофилами сейчас знаешь как строго?
– Ты что? – Ксения изобразила испуг. – Я же только поговорить хотела…
– Я сказал – десять тыщ, или заору!
– Ну, попробуй! – Ксения быстро шагнула к нему, с обманчивой мягкостью взяла за руку и неожиданно резко вывернула ладонь.
Лицо мальчишки перекосилось от боли, глаза округлились, он открыл рот, чтобы вскрикнуть, но Ксения молниеносно ткнула его двумя пальцами в горло. Дыхание у Шустрика перехватило, он закашлялся, захрипел, из глаз потекли слезы.
– Ну что, передумал орать, деточка? – ласково проговорила Ксения и еще немного надавила на его руку.
– От… отпусти! – прохрипел мальчишка, безуспешно пытаясь вырваться.
– Отпущу, если ответишь на несколько вопросов.
– Отвечу… на все отвечу, только не делай так больно!
– А ты потерпи уж… – Ксения немного ослабила нажим, но не отпустила руку.
– Вчера в саду ты гулял с приятелями… – начала Ксения.
– Ну… мы с пацанами там часто тусуемся… а что – нельзя? Сад – он общественный…
– Тусоваться можно, но вы запустили мячом в лицо женщине…
– Ну да, там была баба с коляской… так это случайно вышло… подумаешь, мячом…
– Случайно? – Ксения снова надавила на ладонь. – А может, совсем не случайно? Ты что, меня за идиотку держишь? Вместо школы пошли вы в садик в мячик поиграть, это случайно?
Мальчишка позеленел, попытался крикнуть, но снова закашлялся. Вдруг в глазах его мелькнуло узнавание:
– Так это ты, что ли, была? Перекрасилась только и оделась по-другому…
– Наблюдательный! – Ксения усмехнулась. – Прямо Шерлок Холмс! Так вот, если не скажешь, зачем запустил в меня мячом, – я тебе сломаю пальцы. Хочешь?
– Ты что! – Глаза мальчишки округлились от ужаса. – Я же на гитаре играю! Мне со сломанными пальцами никак нельзя!
– Сочувствую, – Ксения еще немного сдавила руку. – Так что – ничего больше не вспомнил?
– Отпусти! – захныкал парень. – Нам та тетка заплатила, чтобы в тебя мячом запулить! По пятьсот вперед и еще по пятьсот потом, когда все сделаем…
– Какая тетка? Рассказывай все, в подробностях! Где она вас нашла? Как все было?
Мальчишка снова замолчал было, но Ксения сжала руку сильнее, и он торопливо заговорил, то и дело сбиваясь на кашель:
– Мы, значит, вчера с пацанами хотели у Паука травы купить…
– Кто это – Паук?
– Паук – он дилер, он в нашу школу траву носит, и кислоту, и другую дурь… но мы только траву покупаем. В общем, на перемене подошли мы к дырке в заборе, он туда приходит с товаром. А Паук тут и говорит – цена повысилась, инфляция, мол, курс рубля падает, так что теперь все почти в два раза дороже.
«Паук, ты чего? – возмутились мальчишки. – Мы же всегда по такой цене покупали… у нас больше нету…»
«А нету – так ешь конфету! – ответил им безжалостный дилер и удалился, бросив напоследок: – Когда будут деньги, тогда и приходите!»
Разочарованные недоросли топтались возле дырки в заборе, думая, где бы достать недостающие деньги.
В это время из-за забора донесся негромкий женский голос:
«Эй, парни, у вас проблемы с деньгами?»
За забором стояла незнакомая женщина. Мальчишкам она показалась старой, впрочем, они считали пожилыми всех людей старше двадцати лет и старыми – старше тридцати.
«Чего надо, тетка?» – презрительно процедил Шустрик.
«Не заедайся! – оборвала его незнакомка. – Короче, заработать хотите?»
«А это смотря что тебе нужно. Только сразу скажу – в машину к тебе не сядем и никуда с тобой не поедем».
«А я вам ничего такого и не предлагаю…»
И незнакомка сказала, что вся работа заключается в том, чтобы запустить мячом в лицо женщине, которая будет гулять с коляской в Таврическом саду.
«Не вопрос! – радостно ответил за всех Шустрик. – Это мы даже с удовольствием!»
Быстро договорились об оплате (мальчишки поторговались), получили половину денег авансом и разошлись. То есть женщина ушла, а мальчишки остались на прежнем месте и дождались, когда вернется Паук.
– А остаток денег она вам когда даст?
– Так уже дала. Там же, в саду. Мы в тебя мячом запулили и сбежали, а она нас через несколько минут встретила и отдала деньги.
– Значит, она тоже была в саду?
– Ну да… она возле тебя стояла, еще платок тебе дала, или салфетку, лицо обтереть. Только беретку красную надела, для конспирации… – мальчишка фыркнул.
Выходит, та женщина, которая пожалела Ксению, сама же и наняла хулиганов, которые запустили ей в лицо мячом…
Впрочем, Ксения так примерно и думала. Особенно когда та женщина бесследно исчезла…
– Ага, а вы не спросили, за каким чертом ей это было надо – в меня мячом запустить?
– Не-а! – парень поглядел на Ксению абсолютно прозрачными глазами. – Знаешь ведь – кто деньги платит – тот и музыку заказывает. Она заплатила, работа нетрудная, ну, и все… Отпусти руку!
– Рано еще, – Ксения почувствовала непреодолимое желание сжать руку как можно сильнее и сломать пальцы, может, хоть так у него появится время подумать о своем поведении.
Она с трудом взяла себя в руки.
– А потом что было?
– Да ничего не было, мы, как договаривались с теткой, ломанулись оттуда в сторону, подождали ее за углом, через три минуты и она подошла, расплатилась, а потом и говорит, если не хотите неприятностей, то валите отсюда срочно и про этот случай помалкивайте. Ну, мы и пошли.
– Больше никого там не видели?
– Я тебе все рассказал, – прохныкал Шустрик. – Честное слово, все… отпусти…
– Так и быть, отпущу. Только последний вопрос – где находится твоя школа и где та дырка в заборе, возле которой вы встречаетесь с Пауком?
– Да вот же школа наша, как к метро идти! – И Шустрик подробно описал, как найти пресловутое место встречи с наркодилером.
– Ладно, живи! – Ксения на прощание сильно сжала руку мальчишки и быстро ушла, а он еще долго стоял, всхлипывая и тряся рукой.
Ксения же отправилась к школе, нашла узкий переулок, из которого была видна школьная ограда.
Возле этой ограды прохаживался приземистый толстяк с одутловатым лицом в трехдневной щетине и с длинными, как у гориллы, руками.
Ксения подобралась к нему как можно ближе, спряталась за закрытым киоском и приготовилась к ожиданию.
Очень долго ждать ей не пришлось. Прошло всего несколько минут, и к забору с другой стороны подбежала девочка лет тринадцати, с аккуратно заплетенной косой и видом первой ученицы.
– Паучок! – крикнула она, вцепившись в забор. – Ты принес, что обещал?
– Принес, принес, зайка! – промурлыкал толстяк. – Можешь не сомневаться, травка – первый сорт!
Девчушка протянула через забор деньги, получила в обмен небольшой пакетик и убежала, крикнув напоследок, что опаздывает на физику.
Едва она исчезла, Ксения выскользнула из своего укрытия и подбежала сзади к дилеру.
Тот вздрогнул, услышав за спиной шаги, и резко развернулся. Однако увидев, что это всего лишь незнакомая девушка, успокоился, осклабился и проговорил с ленивой растяжкой:
– А ты еще кто така-ая? Чего на-адо? Если тебе надо ду-ури прикупить – так ты не туда пришла. Подходи с другой стороны забора, тогда поговорим…
– С другой стороны, говоришь? – переспросила Ксения. – А мне удобнее с этой…
И с этими словами она изо всех сил пнула Паука в колено носком ботинка.
Он зашипел от боли, запрыгал на одной ноге.
– Ты че – совсем на голову больная? – прохрипел злобно. – Ну, я с тобой сейчас разберусь…
– Попробуй! – и Ксения затанцевала вокруг дилера, сохраняя безопасную дистанцию.
Паук хрипло выругался, и в руке его появился нож. Он двинулся вперед, заметно прихрамывая и размахивая этим ножом.
Ксения замерла, подпустила Паука почти на расстояние удара, но, когда он сделал выпад, скользнула в сторону, пропустила его мимо себя и внезапно схватила за запястье и сильно сжала его.
Паук выронил нож.
Ксения завернула его руку за спину и нажала на нее так, что раздался негромкий хруст.
Дилер взвизгнул, выматерился и прохрипел:
– Ты, с-сука драная, ты мне руку сломала! Ты не знаешь, что я с тобой сделаю!
– Не знаю и не интересуюсь. Потому что ничего ты мне не сделаешь. А вот я тебе действительно могу руку сломать. Или даже обе. И стоило бы, между нами. Ты малолеткам дурь продаешь – за это тебе не только руки, тебе шею сломать стоит!
– Ты не знаешь, с кем связалась! За мной стоят такие люди… такие люди…
– Почему же не знаю? Очень даже знаю! Связалась я с мелким и жалким дилером, который продает отраву школьникам, потому что со взрослыми ему иметь дело страшно. Кишка тонка! Связалась я с жирным слизняком, который ничего не умеет делать. Даже ножом махать толком не умеет. Да и те люди, которые за тобой стоят, тоже мелюзга. Но ты им про меня ничего не расскажешь, потому что постесняешься рассказать, что тебя отделала какая-то девчонка.
С этими словами Ксения припечатала физиономию Паука к кирпичной стене.
– Чего ты от меня хочешь? – захныкал Паук, вид у него был ужасен.
Кирпичи аккуратно отпечатались на жирной одутловатой морде, из ссадин капала кровь.
– Во-первых, я хочу, чтобы ты больше не приходил к этой школе. И ни к какой другой тоже.
– А как же я… мне же надо товар продать… с меня же за него спросят…
– А вот это твои проблемы. Но только если я тебя здесь еще раз увижу – обещаю, отсюда тебя увезут в реанимацию! Это мы еще с тобой близко не познакомились, – добавила Ксения.
Паук злобно подвывал, баюкая сломанную руку.
Ксения же продолжила:
– И это еще не все! Сейчас ты мне подробно расскажешь про ту женщину…
– Это про какую же? – подозрительно спросил дилер.
– Знаешь, про какую! Про ту, которая была здесь позавчера. Про ту, которая разговаривала с мальчишками после того, как ты им повысил цену на траву.
– Да я знать ничего не знаю…
– А вот врать не надо! Ты нарочно поднял цену на траву, чтобы у них не хватило на нее денег и чтобы они договорились с той бабой! Скажешь, нет?
Паук настороженно молчал, и Ксения, чтобы сделать свои слова более убедительными, сильнее надавила на его заломленную руку.
– Бо-ольно же! – взвыл Паук.
– Это еще не больно! Если не расскажешь, о чем я прошу, – тогда тебе действительно будет больно! Вторую сломаю, а может, и шею… – мечтательно добавила Ксения. – Будешь всю оставшуюся жизнь в ошейнике ходить и голову оттуда высовывать, как черепаха!
– Ладно, ладно, я все расскажу, только отпусти руку! Я от боли ничего не соображаю!
– Ты вообще плохо соображаешь! – ответила Ксения, но все же немного ослабила нажим.
– Да, да, я все расскажу! – захныкал Паук.