Сердце – храм души
Проявляется желанье сдаться.
Вот уже остался только шаг!
Ты у цели! Вон и солнце всходит!
Но не дремлет наш извечный враг…
Убеждает бросить всё. Уводит.
От победы – в смуту и раздрай.
От рассвета – в тьму и заблужденья.
А ведь был лишь шаг… из ада в рай.
И от беспросветности к спасенью.
***
Господи, помилуй и прости.
Не сотри нас, Боже, в гневе правом…
Наши дни не сокращай. Продли
Нам возможность умягчиться нравом.
Дай нам ви́денье своих грехов.
К покаянию сердца направи.
Загради уста для грубых слов.
Милостью своею не остави…
***
Ну вот и всё… Предательство свершилось.
Ты в тридцать сребреников оценён…
Как до́лжно было, так всё и случилось.
А через день к злодеям Ты причтён…
И каждый год мы проживаем снова
Безумство тех, Твоих последних, дней.
Стоим в подножии Креста, у крышки гроба…
И молимся, чтобы Воскрес скорей!
***
Великая Суббота. Тишина.
Всё замерло. Господь во гробе…
Мир в ожиданьи Благодатного огня.
Трепещет ад в бессильной злобе.
Я у Бога просила немного
Я у Бога просила немного.
Да и то полушёпотом, тихо…
Лишь бы мама была здорова
И детей не коснулось лихо…
Жизни в мире и в доброй воле
Не просила.
Ведь так и жили.
Только всех вдруг накрыло горе.
Потому что беспечны были…
Я у Бога просила немного.
Но не в этом была ошибка.
Я Его… не благодарила…
Как и все мы.
И мир стал зыбким…
Как страшно, Господи!
Как страшно, Господи! Как страшно…
Родители детей хоронят.
И просят день вернуть вчерашний,
Где живы все, и где нет горя…
Где сыновья совсем мальчишки.
Зелёнкой мажутся коленки.
Нет гаджетов. Читают книжки
И дёргают косички Ленки…
Как стыдно, Господи. Как стыдно…
Мир исказился дикой злобой
И фальшь его вдруг стало видно.
Он страшен в редактуре новой.
Ах, оставьте!
Ах, оставьте! Полно суетиться…
Раньше надо было… Раньше… Раньше…
А сейчас осталось лишь молиться,
Веря в Милость Божию, без фальши…
Сердцем и душой взывая к небу.
День и ночь. Без сна и передышки.
Свою слёзно-вымученную требу,
Наизусть твердить, а не по книжке.
Ведает Господь, чем сердце дышит.
Видя, ЧТО мы есть, Он не люту́ет.
В душу смотрит. Даже шёпот слышит.
Бог, он и намеренья целует…
***
А Богу важен ведь не рацион.
И оскверняет нас совсем «не то, что входит».
Для Бога главное, что в сердце видит он.
А пища… Как вошла, так и выходит.
Я знаю тех…
Я знаю тех, кто дни рождения не помнят.
Рожденья, понимаете. А тут…
Почти полвека нет её… А о помине просят,
Благодаря за взятый на себя молитвы труд.
Вы только вдумайтесь! Уже почти полвека
Апрельским днём приходит кто-то в Храм,
Чтоб помолиться об упокоеньи Человека…
И этим он даёт надежду нам!
На то, что нас, быть может, не забудут.
Молитвой не оставят, помянут…
В день памяти всем сердцем с нами будут,
Собором разделив молитвы труд…
***
А ещё есть любовь и вера.
Есть Псалтирь, и ещё свеча.
С ними так же, как в сорок первом
Есть молитва, что, горяча.
Старик
Перед Спасителем склонив главу,
Седой старик стоял, не шелохнувшись.
От тяжести прожи́тых лет согнувшись,
Шептал – «Мой Бог, я для чего живу?
Зачем мне столько долгих зим и лет?
С кем мне делить их, Правый Боже?
День новый с предыдущим схожий,
Он для чего? Ты можешь дать ответ?»
Вопросы ко Спасителю лили́сь,
А за спиной шаги… И тихий шёпот
Звучит в ответ на стариковский ропот –
«Отец, о мне заблудшем помолись…»
***
Вы ещё дома? Скорей выходите!
Ведь Рождество!!! В Храм поспешите.
Над Вифлеемом сияет звезда.
Радостно встретим младенца Христа.
Не понесём
Нет, открывать все тайны нам не сто́ит.
Их тяжести не вынести нам точно.
Пусть лучше время их навеки скроет.
А нам оставит просто многоточие…
Мы с детства верим в то, что «знанье – сила».
И под сомненье это вряд ли кто-то ставит.
Но некоторые тайны лучше б мимо…
Не понесём. Расплющит нас. Раздавит.
***
В Пост ухожу. Вернусь нескоро.
Хотя… Посмотрим. Как пойдёт.
Мне будет не до разговоров,
Чтоб не сбивать души полёт.
Но, если я чего нарою
Такого, чтобы в стих скорей,
Я тут же лавочку открою
«Раздача рифмы для друзей».
Не будем
Давайте не будем бросаться камня́ми.
Здесь кто-то безгрешен? Вы это серьёзно?!
Уж лучше б нам помнить, что сделали сами
И Бога молить о прощении слёзно.
Ну как же легко мы других осуждаем.
Чего там сучок, мы соринку заметим!
А сами то, что? Неужели порхаем
И лик наш невинен, наивен и све́тел?
Не ангелы ВСЕ. Это, в общем, не новость.
У каждого «подвигов» груз за плечами…
Нам застят глаза самомненье и гордость.
«Виновен!» – кричим, а уж лучше б молчали.
А лучше б…
А лучше б, упав на колени
Взмолиться всем миром «Помилуй нас Боже!»
Хотя бы вот в этот вот день, в воскресенье!
Ну, что?!
Неужели мы это не сможем?!
Неделя сыропустная
Неделя сыропустная. Мы вспоминаем
Адамово изгнание из рая.
И яблоко тут вовсе ни при чём.
Верней причина, скажем так, другая.
Адам стать равным Богу вдруг решил.
Его Змий очень ловко искусил.
И у него на поводу шагая,
Адам в ловушку Змия угодил.
Он добровольно плод вкушал.
По ослушании запрета – нагло лгал,
На Еву всю вину греха перелагая.
И встречи с Богом просто избегал.
Шанс покаяния, что Бог ему давал,
С возможностью прощенья – прозевал.
Жизнь райскую на кожаные ризы
По глупой жажде к власти променял…
Из рая он был изгнан, смертным став,
Назад вернуться, не имея прав.
И пред дверьми его сидел, рыдая…
Покайся он – и жизнь была б другая.
Я НЕ любил…
Я НЕ любил, НЕ сострадал,
И НЕ пода́л воды стакана…
Нужды́ других НЕ замечал.
НЕ залечил чужую рану.
О сколько разных – всяких НЕ.
Я мог бы, но… Я поленился.
Я всё ищу проблем вовне,
А сам забыл, когда молился…
Храм
Храни Господь на многая благая лета
И дай нам грешным для себя понять,
Священство не каприз, не прихоть это,
А тяжелейший крест, что не поднять…
Вербное
О род неверный, развращенный,
Доколе буду с вами тут?"
Сегодня с видимой любовью
"Осанна в вышних" пропоют.
Но обезумевшей толпою
На пятый день Тебя распнут…
Не дай Господь…
Нет, Святости во мне ни грамма нет.
А грязи…
Вот уж этого с избытком!
Пытаюсь через тьму свою идти на Свет.
Не дай, Господь, мне провалить попытки…
Часть 3. Дети
Егорка
Ну как? На чём остановились?
Ну да, на КОМ. Простите, оговорка…
Егор?! Но как же вы решились?
Нет… он нормальный… но вот только…
Нет-нет… Конечно… Ваше дело…
Ну что вы?! Я не то сказала.
Он? Славный мальчик? Добрый, смелый?!
Ну… как-то я не замечала…
Простите, что он?! Спас котёнка?!
Когда? Нет… мне не доложили.
Да, я согласна, для ребёнка
Любить животных… Все любили…
Ну что вы, что вы?! Я? Нет, рада…
Да, это только ваше дело.
Согласна… Дети… Да, награда…
Я подпишу бумаги смело.
Смешной мальчишка, лопоухий,
От радости себе не верит!
Опровергая споры-слухи,
Он с мамой-папой в ДОМ свой едет!
Наши взрослые дети
Наши взрослые дети. Как быстро вы выросли.
А ведь мы лишь вчера из роддома вас вынесли…
Пролетели года, пронеслись – не воротятся.
И уж дочки-сыночки о мамах заботятся.
Наши девочки-бантики, наши мальчики с танками,
Совсем скоро вы станете мамками-папками.
И опять жизнь сначала, только мы уже бабушки…
Вяжем внукам носки и печём им оладушки.
Наши взрослые дети… Как быстро вы выросли…
Люсенька
У меня соседка Люсенька.
Прелесть просто, а не девочка.
У неё глазёнки-бусинки,
Глазки "всё-всегда-хотелочки".
.
Вот во двор выходит Люсенька
Там малыш сидит в песочнице.
Посмотрели глазки-бусинки –
"Ой, и мне в песочек хочется!"
В магазин заходит с бабушкой.
Бусинки, скользнув по полочкам,
Зацепили пряник радужный –
"Ой, бабулечка, что ЭТО там?"
В "Детский мир" пришли с девчушечкой,
Глазки в пляс!
"Ох, красотища то!!!"
"Хочу платьице! ТО, с рюшечкой!"
Расстаётся мама с тыщею…
Цепкий глаз у этой девочки!
Захватил что – покупается…
И на все её "хотелочки"
Мама мигом отзывается.
Если ж на "хочу" нет рублика,
Есть у Люськи трюк проверенный –
Слёзы градом вмиг на публику!
"Купят! Я ж в себе уверена!"
.
У меня соседка Люсенька.
Избало́ванная девочка.
У неё глазёнки-бусинки.
Глазки "всё-всегда-хотелочки"…
Петька
– Петька, ты чегой-то замороченный?
Петька зыркнул, ухо почесал,
Пятерней пригладил чуб всклокоченный
– Я во сне… ну это… ДОМ видал.
– Чё ты брешешь?! Ты ж, как все, подкидыш!
– Мамки с папкой нету у тебя!
– Глянь вокруг! Ну чё ты видишь?
– Ты детдомовец! Вот вся твоя семья!
Но он верил. Нет, он чувствовал.
Чувствовал? Да нет, он точно ЗНАЛ!
ДОМ тот настоящий, не придуманный.
А детдом родным ему не стал…
Где-то точно люди есть особые,
Именно они его семья.
Нежные, заботливые, добрые.
МАМА с ПАПОЙ. Может БРАТ, СЕСТРА…
***
– А в больничке то, в соседнем городе,
В отделении для психбольных,
Почитай последних лет 5 вроде,
Женщина лежит… Совсем не псих.
– Так чего лежит, коли здоровая?
– Как сказать? Блаженная она…
Мать у ней, дурында бестолковая,
Как она мальчонку родила,
Никого с семьи не слушая,
Сваво внука в детский дом снесла!
И прямо у дверей его подкинула.
Дочь искать, да где там… – Вот дела…
– Вот, на этой почве "крыша съехала".
День и ночь "сыночек мой, сынок"…
Мать из города того хоть и уехала,
Только всё зазря… Один итог…
– А в больнице то чего ж, не с мамкою?
– Так она пять лет, как умерла…
Некому следить стало за бабою,
В псих пристроили. – Ой батюшки, дела…
Две души, два сердца, две кровиночки
Верят, чувствуют, нет, ЗНАЮТ, ждут,
И живут в разлуке ПОЛОВИНОЧКИ,
Заплатив за бабушкин "уют"…
Пётр
– Пётр Найдёнов, шаг из строя!
Тут тебе письмо из дома…
– Я детдомовский. – И что же?!
Лейтенант взглянул сурово.
– Дом тебе не мамка-папка!
Дом родной тот, где ты вырос!
Петька скомкал нервно шапку
– Есть! – Откудова ты вынес,
Кто ты есть, чего умеешь,
Чем живёшь, о чём мечтаешь,
Что ты в этой жизни стоишь!
Вот, что ДОМ! Ты понимаешь?!
– Есть! Так точно! Я всё понял!
То есть, я всё понимаю…
Взгляд на лейтенанта поднял
– Кто мог написать, не знаю.
Взял конверт. Детдома адрес.
Почерк вроде бы знакомый.
От кого – В.П. Гонсалес.
Это ж Верочки Петровны!
Ну конечно! Кто ж ещё то?!
Кто ещё ему напишет?!
Только всё же странно что-то…
От волнения еле дышит.
"Петенька, как обещала,
Я пишу тебе с отчётом.
Петь, я маму разыскала…"
Хоть и верил, ШОК! Чего там…
***
Нянечкой была в детдоме
Уж лет тридцать Вер-Петровна…
Но трудилась не за славу,
По своей любви огромной.
И она, ребят жалея,
Всех родителей искала.
Если всё же находила,
Адреса им присылала.
***
Странно, это же больница…
Может врач иль санитарка.
Мимо лица, лица, лица….
Петьке от волнения жарко.
– Я ищу Светлану Щерба.
Вот, мне адрес этот дали.
– Есть у нас такая в "нервном".
Но контактная едва ли.
– Это как? Не понимаю?
– Ну, она молчит обычно…
Сколько лет её я знаю.
Для неё молчать – привычно.
А из слов "сынок, сыночек",
Если уж разговорится.
И всегда в руках кулёчек.
С ним встаёт, и с ним ложится.
***
Кабинеты. Разговоры.
– Я ей СЫН! – Я зав. больницей!
Объясненья. Крики. Споры.
Снова лица, лица, лица…
Справки. Выписки. Бумажки…
И свидетели былого.
От "нарытого" мурашки.
– Внука… своего… родного…
***
Дверь палаты номер восемь…
Распахнул. Увидел. – МАМА!
– СЫН! СЫНОК! – кулёк отбросив –
– Я же верила… Нет, ЗНАЛА!
Пётр Иванович
– Пётр Иваныч, там Наташка…
– Витя, стоп! Давай сначала.
– Петр Иваныч, там Наташа
Олю сильно раскачала!
– И… И что же с ней случилось?
– Она бух, и прям упала!
И кажись того… разбилась…
И коленку разодрала!
– Ну, пойдём проверим Олю…
Так, что тут? Чуть-чуть царапин.
Щас мы грязь водичкой смоем
И зелёнки пару капель).
Петька. Пётр. Пётр Иваныч…
Медосмотр проводит справно.
И не нянька он, а Няныч.
Для ребят он самый главный.
После армии, взяв маму,
Он в родной детдом вернулся.
Поступил в "пед" на вечерний.
И в работу окунулся.
А девчонки и мальчишки
В Няныче души не чают.
Он читает на ночь книжки,
На вопросы отвечает.
Пётр теперь, как Вер-Петровна,
Ищет мам и пап ребятам.
Иногда находит даже
Их сестричку или брата.
Мама с ним, и тоже в няньках.
Тоже родственникам пишет.
Петя дом построил, баньку.
Вот хозблок подвёл под крышу.
В общем, всё у них в порядке!
Мама выздоровела вскоре.
Со здоровьем неполадки
Были в принципе от горя…
Говорит теперь, щебечет!
"Сын, сыночек мой, Петруша".
Да и стены дома лечат.
Исцеляют тело, ДУШУ....
Спит внучок
Тихо как… Вы слышите? Сверчок
Песенку ночную начинает.
Поперёк кроватки спит внучок,
Он во сне вершины покоряет.
У него событий за весь день
Миллион! Их всех и не упомнишь!
То забрался он на старый пень,
То упавшему жучку пришёл на помощь.
А ещё к калитке подбегал
Десять раз, вдруг папочка приехал.
Мусор в печке весь расшуровал,
Днём поспал, на пузе с горки съехал.
Маме маргаритку он принёс.
Джентльмен! Хоть и росточком кроха.
Разобрал и фен, и пылесос.
В общем, день провёл внучок неплохо.
Спит теперь. Устал. Пусть отдохнёт.
Смотрит сон про горы и про небо.
Утро скоро. Встанет и начнёт
Изучать места, в которых не был....
Мамины девочки
Выросли дочки, а мама состарилась.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги