На площадке бара-караоке не было ни души. Тихо играла инструменталка, мирно жужжали потолочные вентиляторы, и официанты протирали столы и барную стойку.
Я прошла к ближайшему столику, решительно отодвинула стул и присела. Меня никто не попросил выйти. Только, немного погодя, официанты и бармен незаметно растворились в воздухе. Я осталась одна в большом зале.
Интересное кино! Что я здесь делаю?!
От нетерпения и любопытства стучала ногтями по столу и прислушивалась к шорохам со стороны барной стойки.
Когда за спиной послышались легкие спокойные шаги, даже не обернулась, а только еще ярче выразила в позе, что чувствую себя совершенно уверенно, что не намерена сдавать позиции и вся эта ситуация меня только развлекает.
– Что будешь пить?– без лишних церемоний спросил Ярослав, появившись в поле зрения.
– Огласите меню,– снисходительно ответила я, наблюдая за каждым его движением.
– Мартини с соком?
– Предсказуемо, но нет.
– Полина, ты с работы, верно? Может, легкий ужин?
– Боюсь, кусок в горло не полезет.
– Ладушки, тогда сок. Не люблю нетрезвых женщин.
Ярослав махнул рукой, и в ту же минуту бармен вынес поднос со стаканом сока и стакан то ли с коньяком, то ли с виски.
Какой же слухач!
– Выдрессировал ты своих людей,– усмехнулась, вежливо улыбаясь бармену.
– Это мой бизнес,– ровно ответил Ярослав.
– Ну, не тяни резину. Что ты еще мне не сказал?– поторопила его.
Он подпер подбородок сплетенными в замок пальцами и внимательно стал рассматривать меня. Тогда я и приняла ту же позу и следовала каждому его жесту.
Ярослав еле заметно усмехнулся и опустил глаза. Я вдруг почувствовала, как все это нелепо, и буквально начала закипать.
– Думаю, тебе больше нечего сказать. Да и мне тоже,– резко поднялась и рванула сумку со спинки стула.
– Погоди, не горячись,– остановил Ярослав.– Присядь…
Видя, что не подчиняюсь, он еще мягче проговорил:
– Пожалуйста…
Ладно. Зачем-то же меня сюда принесло? Пора завершить этот тянущийся с прошлых веков разговор раз и навсегда.
– Пожалуйста,– передразнила в тон и снова присела.– Давай покороче и по сути.
– Я давно пытаюсь по сути, но ты как-то жжешь без разбора.
Н-да, неплохой базар у нас с ним. Так и быть, приторможу.
– Что ж, я тебя слушаю,– проговорила с одолжением и демонстративно посмотрела на часы, чтобы показать, что нет на него времени.
Ярослав придвинул стул ближе к столу, повертел свой стакан в руках и с вдохновением выдал:
– Хочу видеть тебя каждый день.
– Да, пожалуйста, номер моего ларька – тридцать семь,– не удержалась от укола и рассмеялась.
Он улыбнулся уголком губ, показывая, что не принимает мою неприязнь всерьез.
– Ты же взрослая девочка, неужели не понимаешь?– откровенно рассматривая меня, выдохнул он.
– Понимаю,– иронично кивнула.– А как же жена, дети и штабеля алуштинских девчонок?
– А ты еще та змея! Но ты мне нравишься,– парировал Ярослав.
Хм, дождалась комплимента! О'кей, ты еще наглотаешься моего яда!
Я не верила ни одному его слову. Так не бывает. И этому не бывать!
– Ты не любишь нетрезвых, а я не люблю бабников. Представляешь, у нас крайне разные позиции?
– Никто не посягает на твою позицию. Просто будь моей женщиной, и все,– не отставал он.
Я расхохоталась в голос. Но взгляд его оставался серьезным.
– Слушай, ну какой ты зануда! В твоей жизни все так просто, да?– раздраженно повысила голос я.– Захотел одну игрушку – нате, пожалуйста, захотел другую – умоляю, возьмите!
Ярослав с укором покачал головой, но сказал другое:
– Я уже взрослый, в игрушки не играю. Я не прошу тебя выйти за меня. Не понравится – скатертью дорога.
– Ага, а если не понравлюсь я – пинком под зад?
– Не думаю…
– Эй, ну хватит басни петь!– вспылила я.– Что, приспичило заиметь меня, и все тут? А если ты мне просто не нравишься?
– Понравлюсь,– заявил уверенно.
Чуть не подавилась соком от его самомнения! Но взяла себя в руки: огнем ничего не решить, сдержанно выдохнула и медленно поднялась из-за стола.
– Я понимаю: все или ничего – это твой жизненный принцип. Но у меня другой принцип: с женатиками не встречаюсь. Не заставляй меня объявлять тебе войну.
Все это я сказала в таком тоне, будто действительно была способна учинить третью мировую. Но очень хотела бы, чтобы эти переговоры не имели последствий. Здесь, в Алуште, я была беззащитна. Все, что есть в арсенале – это мой язык и вызывающая, часто неоправданная смелость.
