Такая дивная и разная всё время.
Ни выучить, ни повторить её нельзя,
Без изменения лишь основная тема,
Потоками воды сбегающая вниз.
Не жанр, а так – причудливый каприс,
Фантазиями автора навеян.
И дело не в гармонии, размере,
А в том, как мы его услышим,
Как он звенит и разбегается по крышам.
Не тот, который моросит уныло,
А на душе и зябко, и постыло,
А дождь-оркестр симфонией гремит,
Литаврами грохочет и дрожит,
Гудит фаготом водосточных труб,
И откликается прикосновением
к свирели
чутких губ.
Кого-то он баюкал, нянчил и покоил,
Кого-то разбудил и дал энергии прилив,
Усилив ритм и тон и выделив мотив,
Акцент усилил барабанным боем…
Потом аккордеона дышащие звуки,
И замер дирижёр, и опускает руки.
И пробегают струйки по стеклу,
К которому прижмусь, лицом прильну,
Чтобы услышать шёпот кастаньет…
И всё затихло, и сошло на нет…
* * *
А ведь я тебя родил и вырастил –
От большой любви, не из милости.
Создал образ и сваял во плоти,
И в этот мир выпустил
…прости.
Здесь наивная и чистая душа
Полной грудью не сможет дышать,
А говорить, то что думает,
Станет только тот, кто безумен
…или безудержен –
В том, что сделать что-то пытается
И от равнодушия задыхается,
И удивлён, и досадой мается…
А вокруг либо стена тупости
Либо животный хохот от глупости,
Выражающей общее мнение,
Которое усиливается с появлением
Желания сохранить баланс,
А может, всех загоняет в транс
Всеобщего одобрения и восхищения
…поклонения.
И мне не изменить ничего, не сломать
