Деньги не пахнут

Тень человека, подходящего сбоку, я увидел сразу, поэтому, отклонившись, не словил плевок в лицо, зато чужой сморчок попал в мой суп, закружившись там лёгкой пенкой. Я взял тарелку в руку и без замаха отправил её в того подростка, который это сделал, он, не ожидая такого, через секунду стоял облитый супом, с лапшой на пуговицах френча.

– Ах ты урод! – он кинулся на меня с кулаками, но брошенная в него тарелка со вторым остановила его бег, который закончился разбитым носом и текущей кровью.

Схватившись за него рукой и разбрызгивая капли крови по полу, парень с ненавистью на меня посмотрел.

– Ты заплатишь за это!

С этими словами он пошёл на выход, а я к раздаче еды, чтобы взять себе ещё взамен потраченного. Спокойно сев на прежнее место, я флегматично стал поедать обед, стараясь не обращать внимания на взгляды, которые бросали на меня отовсюду. Особенно испуганными казались сидящие рядом со мной, которые как можно дальше отодвинулись от моего края стола, кучно сгрудившись с другой стороны.

Когда я наелся и стал укладывать тарелки на поднос, рядом оказались голые ноги и форменная юбка. Я поднял взгляд.

– Меня попросили передать, что теперь тебе не жить в школе, поскольку будешь самым опущенным из всех, кто сидит за этим столом, – брезгливо сказала она, обращаясь ко мне на английском, а затем, не ожидая ответа, вернулась к своему столу, где, видимо, сидели лучшие из лучших.

Встав, я отнёс поднос и отправился в свой класс, а когда увидел идущих за собой трёх парней, делающих вид, что просто прогуливаются, решил облегчить им жизнь и свернул в туалет. Зайдя внутрь, первым делом я быстро осмотрелся и, заметив лежащие куски мыла, а также полотенца, как чистые, так и использованные, быстро сделал из этих двух предметов простейший кистень и, когда все трое залетели в туалет, радостно улыбаясь, сразу без разговоров напал.

Имперскому гвардейцу, прошедшему высадку на Могабар, где выжил лишь один из десяти тысяч, а также отслужившему двадцать лет под руководством самого жестокого и результативного генерала императора, это было нетрудно, и даже не помешало нетренированное тело, поскольку навыки имелись, да и кистень здорово упростил работу. Если что и удивило меня, то только то, что они не использовали дар. Ведь против доспеха духа я ничего не смог бы поделать. Раздумывая над этим, я обшарил карманы лежащих без сознания, выгреб скомканную наличность, правда, не сильно больших номиналов, и, засунув деньги в карман, вышел из туалета, наткнувшись на ожидавших в коридоре троих девушек и двух парней, которые явно ждали результата драки. Правда, увидев меня, они побледнели и сделали вид, что просто болтают друг с другом, поэтому я с флегматичным видом отправился в класс.

К началу следующего урока телефоны у всех разрывались от СМС, а лица одноклассников становились всё более задумчивыми. Мне же было не то что всё равно, даже немного стыдно, что покалечил школьников, всё же разница в опыте между нами была просто колоссальная, несмотря на доставшееся мне хилое тело.

Начавшиеся уроки сконцентрировали моё внимание на учителях, хотя я снова заскучал, по-хорошему для вида нужно было бы учить японский, но мне больше нравилось, когда при мне все спокойно говорили, думая, что я не знаю их языка, так можно было выяснить значительно больше. Поэтому решил пойти по простейшему пути, учить его понемногу, чтобы до меня не докапывались хотя бы учителя. На втором уроке я поднял руку и попросился в туалет. Учитель охотно отпустил меня из класса. Я спустился вниз, узнал по расписанию, где учится англичанин, и отправился в его класс. Вежливо постучав, извинился на английском перед учителем и сказал, что директор попросил меня позвать к нему Генри Росвела. Тот, конечно же, поверил моим словам и выпустил его из класса.

Англичанин был не сильно доволен этим вызовом, и мы пошли на этаж выше, правда, проходя мимо женского туалета, я толкнул его туда и быстро заскочил следом. Глаза парня тут же испуганно забегали, видимо, о произошедшем сегодня на обеде ему было известно. Я встал в дверном проёме и спокойно сказал:

– Мне жаль, Генри, но с сегодняшнего дня ты какое-то время побудешь моим лучшим другом.

– Нет! Я ещё жить хочу! – категорично замотал он головой.

Тяжело вздохнув, я отлип от двери и подошёл к раковине, открыв кран, помыл руки, вытер их и затем, взяв кусок мыла, стал делать кистень из полотенца. Генри всё это время настороженно смотрел за моими манипуляциями.

– Как я уже говорил ранее, мне искренне жаль, – сказал я, делая шаг к нему.

– Так, погоди! Погоди, я согласен! – вытянул он вперёд пустые ладони. – Но давай хотя бы эта дружба будет не на виду у всех? Я правда, Реми, ещё хочу жить и слишком молод, чтобы умирать.

Я для вида подумал, покачал кистенём и затем стал его разбирать. Англичанин облегчённо выдохнул.

– Эту неделю я поживу у тебя, договорись, пожалуйста, с родителями, чтобы дали приют твоему лучшему другу, – обратился я к нему, – после этого, надеюсь, ремонт моего дома будет окончен, я съеду и больше тебя не побеспокою.

Он заинтересованно на меня посмотрел.

– Думаю, с этим не будет проблем, они постоянно на работе, а также в разъездах, так что не будут против. По крайней мере, я так думаю, – добавил он.

– Генри, – я спокойно на него посмотрел, – подключи всё своё обаяние и красноречие, мне правда не хочется тебя бить. И дай мне номер своего телефона.

Он продиктовал, я забил его в записную книжку своего, затем удостоверился, что номер правильный.

– После уроков поедем сразу к тебе, – предупредил я его, – а теперь давай вернёмся в классы.

Я вежливо показал ему на выход, и мы оба под изумлённым взглядом какой-то девушки вышли из женского туалета. Нам всё равно нужно было вниз, поэтому мы пошли вместе. Спускавшись по лестнице, я поймал на себе его косой взгляд. Повернувшись, я качнул подбородком.

– Чего?

– Ты всегда так заводишь себе новых друзей? – чувствуя, что угроза миновала, он стал более раскованным и смелым.

– Обычно они мне не нужны, – я пожал плечами, – но сейчас мне негде жить. Поэтому эту неделю потерпим друг друга, а там вдруг и реально подружимся. Каких только чудес не бывает на свете.

Он застонал от отчаяния, а я успокоительно похлопал его по плечу и пошёл в свой класс.

Глава 5

После окончания уроков мы созвонились, он назвал свой адрес, я же объяснил, что скоро приеду, только заберу новенькую школьную форму. Заехав за ней, я попросил водителя такси не уезжать и, вернувшись, продиктовал ему новый адрес.

Оказалось, что Генри с родителями обитал в пентхаусе дома, комплекс зданий которых построили рядом с деловым центром Токио, специально для приезжих заграничных гостей или вот таких крутых наёмных работников, как его родители. Которые, судя по снимаемому жилью и школе, где учился их сын, были, видимо, весьма высокооплачиваемыми.

На этаже нас уже ждала служанка-японка, которой Генри небрежно бросил свои вещи и куртку.

– Энн уже пришла? – спросил он её.

– Ещё нет, господин, – ответила та с поклоном.

– Энн? – я поднял бровь, заходя вслед за ним и игнорируя служанку.

– Сестра, – отмахнулся тот, – пойдём, сначала посмотришь гостевые комнаты, выберешь себе по вкусу.

– Желательно недалеко от тебя, в остальном мне без разницы, поверь, я крайне неприхотливый человек по жизни, – сказал я.

– Тогда предлагаю сделать уроки на завтра, чтобы не возвращаться к этому, – предложил он, – а когда придёт сестра, вместе поужинаем.

– Веди.

Его комната была совершенно обычной для подростка его лет. Постеры японских полуобнажённых красавиц, какие-то явно неместные музыканты и, конечно же, бардак, когда всё везде раскидано и разбросано. Мы сели за задания, он объяснял, я делал вид, что недопонимаю, хотя всё было крайне легко, и так мы просидели, пока с криком:

– Брат! – дверь в комнату не открыло пинком весьма шустрое создание женского пола младше нас по возрасту.

Увидев меня, она смутилась.

– Энн, это мой лучший друг Реми, – со скепсисом в голосе представил меня он, – поживёт у нас неделю, пока его дом ремонтируют. Родители не против.

Она округлила глаза, но пожала плечами.

– Представляешь, что я сегодня услышала в школе! – она подкралась к нему и плюхнулась на кровать, смешно болтая ногами, от которых я отвёл глаза, поскольку юбка у девушки сильно задралась при этом.

– И что же? – скептически спросил брат.

– Какой-то европеец из старших классов отмутузил троих из свиты Тоби, правда, драка была на кулаках, без использования чакры, но всё равно, представь себе!

Генри скептически на неё посмотрел.

– Он перед тобой, – парень показал на меня пальцем.

Губы сестры округлились, она по-новому посмотрела на меня.

– А-а-а, и поэтому он решил у нас спрятаться? Ну да, ты ведь уже почти труп, – сделала она собственные выводы, тут же вскочила с кровати и помчалась на выход со словами: – Ужин через полчаса! Не опаздывай!

– Шебутная, но очень хорошая, – сказал англичанин, когда она вышла.

– Я заметил, – с каменным лицом ответил я.

Он покосился, но ничего не стал добавлять, и вскоре мы отправились ужинать. За столом, кроме нас, никого не было, родители, оказывается, уехали в Австралийский союз, так что были рады, что в доме ещё кто-то будет, кроме детей, ну и слуг, разумеется.

– Слушай, как там тебя? – девушка обратилась ко мне.

– Реми. Энн, будь повежливей, – поправил её брат.

– А что ты будешь делать, если тебя вызовут на дуэль? – поинтересовалась она. – Я понимаю, первый триместр по правилам школы действует защита, ученикам запрещено использовать в драках чакру, но что ты будешь делать дальше?

Об этом я слышал впервые, так что ответил:

– Видимо, завтра отправлюсь читать устав школы, надеюсь, он есть и на английском.

– Хм, удачи, – криво улыбнулась она и отбросила вилку, – ладно, я всё, ко мне ещё сегодня придут подружки, так что, братец, не тревожь нас, пожалуйста.

– Симпатичные? – тут же обрадовался тот.

– Они моложе тебя! – возмутилась сестра. – Так что повторяю, даже не вздумай заглядывать в мою комнату! Тебя это, кстати, тоже касается.

При последних словах она посмотрела на меня, я лишь пожал плечами. Когда она ушла, мы оставили убирать всё слугам, а сами отправились в его комнату.

– Слушай, а ведь сестра права, что ты делать-то будешь? По правилам школы отказаться уже от дуэли одарённый не может, – он остро посмотрел на меня.

– В этом плане у меня всё хорошо, я лишился дара, – спокойно ответил я, вызвав у него кратковременный приступ столбняка.

– К-как так? – он изумлённо на меня смотрел. – Что ты тогда вообще в школе для одарённых делаешь?

– Даже не спрашивай, я думаю, попал в какие-то местные разборки, – я пожал плечами, – так что устав школы я обязательно завтра почитаю, но, если и правда дуэли разрешены только между одарёнными, кого-то ждёт большой сюрприз.

– А у тебя совсем, что ли, нет дара? Даже малюсенького? – он сжал кулак, и на его запястье появился белый полупрозрачный браслет.

– Врач сказал, что меня атаковал какой-то Абсолют, и так я лишился дара, – флегматично заметил я, – мне проще, что я этого не помню.

– Меня больше всего удивляет, что ты так спокойно об этом говоришь! – возмутился Генри. – Что ты вообще будешь делать без дара дальше в жизни? Это же конец карьеры! Тебя не возьмут ни на одну высокооплачиваемую работу! Да что там говорить, ни один серьёзный клан не заинтересуется человеком без дара! Вон, например, мои родители оба имеют дар работать с жидкостями, так их используют на строительство очень сложных объектов. Представь, даже пригласили из Англии!

– Генри, это не ко мне вопрос, – ответил я ему, не став упоминать, что, возможно, его опасения напрасные, я просто не доживу до этих лет.

– И какие тогда у тебя планы? – он, всё ещё не веря, качал головой.

– Пока выучить японский, чтобы не выглядеть белой вороной на уроках, и окончить школу, – ответил я, – дальше будет видно.

– Ладно, пошли тогда сериальчики посмотрим на сон грядущий, – предложил он, – если хочешь, можешь и у меня на диване остаться, комнаты огромные, хоть десять человек влезет.

Тут он был прав, кроме той комнаты, где мы занимались, у Генри было ещё две, огромный зал с телевизором и пустая зала, где валялись его вещи, которые он забыл отдать слугам в стирку. Видимо, именно поэтому там изрядно пованивало, поэтому я закрыл дверь и больше туда не заглядывал.

Вечер прошёл в разговорах, в основном говорил он, рассказывая о себе, семье и переезде из Англии, а также о том, как сложно ему было найти в школе друзей, и сейчас, благодаря мне, все его усилия, скорее всего, пойдут насмарку. Разошлись мы с ним только за полночь, причём он отправился к себе, а я, по привычке поставив стул напротив двери, улёгся на диване, благо он был весьма широк.

Ночью сквозь сон я услышал, как в соседней комнате послышалась возня, а также сдавленное мычание, как бывает, когда человеку закрывают рот рукой. Сон моментально слетел с меня, я поднялся с дивана и, неслышно переставляя ноги, пошёл к двери, которая стала тихо открываться. Быстро заняв позицию за косяком, чтобы меня сразу не увидели входящие, я застыл и замедлил дыхание.

Дверь, не скрипнув, открылась, и внутрь просунулась голова, закутанная в чёрную тряпку, словно какой-то доморощенный ниндзя, которых мы недавно видели по телевизору с Генри. Убрав стул, который ему мешал, человек прислушался и, услышав свистящие рулады Генри, уже спокойнее сделал пару шагов вперёд.

Я же внимательно посмотрел на его экипировку, которая была далека от используемой воинами теней. На плече чужака имелся нож, а на ножной пластиковой кобуре был закреплён пистолет с глушителем. Стало даже понятно, почему он использует именно данный тип кобуры, чтобы глушитель не цеплялся за одежду, а прилегал к бедру.

Поскольку всё внимание проникшего в помещение было приковано к кровати, где спал Генри, я протянул руку из темноты, рывком сдёрнул легко соскочивший с клипс пистолета и одним движением снял его с предохранителя и тут же три раза нажал на спуск. Затвор пистолета громко прощёлкал в ночной тишине, а на пол стал заваливаться уже труп.

Шум был наверняка слышен в коридоре, поэтому я оттащил тело в сторону, чтобы его не было видно, если в дверь кто-то заглянет, и оказался прав, поскольку вскоре подошёл ещё один чужак.

– Дарн, что за шум? Я сказал же, что дети нужны живыми! – прошипел он.

Видя и слыша, что, кроме храпа Генри, ответа нет, он взял пистолет в руку и уже с ним осторожно вошёл в комнату, оглядываясь по сторонам. Когда его взгляд выхватил неподвижно лежащее тело в чёрном, я уже стрелял, так что ещё один труп повалился рядом, но этот я хотя бы успел подхватить, и он не рухнул на пол как мешок картошки, именно так упал первый погибший. Замерев, я больше не услышал движения, а потому, сменив обойму в пистолете и взяв с пояса одного из трупов запасную, сам отправился проверить, есть ли в доме ещё посторонние. Первое тело слуги я увидел лежащим возле лифта, служанка же, обслуживающая нас за столом, лежала мёртвой рядом с комнатой сестры Генри.

Осторожно скользя по полу, я подошёл ближе и увидел, как её, с заклеенным широким скотчем ртом, за волосы вытаскивают из комнаты. Мы с человеком в чёрном увидели друг друга одновременно, вот только у него в одной руке была девушка, вторая была пустой, а у меня в правой был пистолет, который тут же выплюнул дозу свинца в его сторону, и тот с хрипом завалился на девушку, а в его лбу появилось лишнее отверстие.

Подойдя ближе, я увидел пустые глаза Энн, которой я тут же влепил лёгкую пощёчину, и, видя, что она начинает более осмысленно смотреть на меня, рывком отклеил скотч, сразу зажав ей рот.

– Тихо! – прошипел я. – Кроме этого, кого-то ещё видела?

Она, увидев моё лицо близко и узнав, тут же обмякла, но всё же отрицательно покачала головой.

– Идём, разбудишь Генри, и никуда не выходите из его комнаты, а я посмотрю, есть ли ещё гости, – тихо сказал я и проводил её в соседнюю комнату.

Удостоверившись, что она выполнила мой приказ, хотя разбуженный брат пытался протестовать, но быстро умолк, когда услышал от неё о произошедшем, я прошёлся по комнатам, найдя ещё один труп служанки, снял с него ключ-карту и открыл ею лифт, чтобы спуститься на парковку и посмотреть, нет ли кого-то там. Если похитители прибыли втроём, то транспорт наверняка должен ждать их снаружи. Так всё и оказалось. Подняв пистолет, я сразу открыл огонь, как только дверь лифта звякнула, а я увидел человека в чёрном, стоящего рядом с минивэном, а также ещё шофёра за его рулём. Все пули попали в цель, и я сменил позицию, чтобы, если из салона кто-то вылезет, занять более выигрышную позицию.

К моему удивлению, никто не появился, дверь была заперта. Подумав, что это может быть и ловушкой, я обошёл машину с нескольких сторон, оставаясь на достаточном расстоянии и прикрываясь другими припаркованными автомобилями, но ничего не происходило, поэтому я решил подойти ближе и осторожно заглянул в окно со стороны убитого водителя, уронившего голову на руль, готовый в любой момент уйти вбок перекатом. Снова ничего, хотя внутри явно кто-то был, я слышал, как там кто-то сопел и елозил.

Обойдя машину сзади, я прислонился боком к задней дверце, чтобы, если будут стрелять, хотя бы сделаться менее заметным, и рывком открыл вторую дверцу, сразу нацелив внутрь пистолет.

Громкий звук пердежа и выпученные глаза трёх подростков были мне ответом на это. Глаза немного стало резать, поэтому я невозмутимо открыл вторую дверь и помахал рукой с пистолетом, поскольку передо мной лежали две молодые девушки и один толстый парень европейской внешности, все ровесники сестры Генри. Все связанные и с заклеенными знакомым скотчем ртами.

– Вы кто вообще? – спросил я и, видя, как одна из девушек, задёргавшись, словно змея, стала подползать ко мне ближе, наклонился и сорвал скотч, вызвав у неё болезненный вскрик.

– Ты кто? Похититель? – перво-наперво спросила она.

– А ты дура? – ответно поинтересовался я, показывая на своё открытое лицо.

– Если ты не один из них, то развяжи нас и дай телефон, – сказала она, – нужно позвонить родителям.

– Телефон только наверху, – я показал на лифт.

– Тогда сначала развяжи.

Я это сделал, и как только девчонки оказались свободны, а парень ещё нет, они тут же стали бить его руками и пинать ногами, при этом ругаясь такими словами, что сворачивались уши. Суть их претензий я уловил и не мог не согласиться, что пердеть в замкнутом салоне машины, когда рядом находятся две дамы, было не очень правильно с его стороны.

С трудом остановив их, я развязал и его, затем показал следовать за мной.

Поднявшись наверх, я позвал Энн и Генри, которые, оказывается, знали ребят, они были детьми ещё одних иностранцев, которые работали на тот же клан, что и их родители, и вроде бы даже на том же проекте.

«Точно, какие-то местные разборки», – понял я.

Подростки тут же получили телефон Энн и стали звонить, Генри же, несмотря на ночь, дозвонился родителям. Те, испугавшись, приказали запереться и никуда не выходить, что мы и сделали, а я, стерев свои отпечатки с оружия, вернул его обратно на труп, всё это под внимательными взглядами ребят.

– Ты кто вообще? – та бойкая девушка, пока мы ждали подмогу, первой обратилась ко мне.

– Призрак, летящий на крыльях ночи, – честно признался я, что заставило их недоумённо поморщить нос, а Энн фыркнуть.

– Он новенький в старших классах нашей школы, – пробурчал обидевшийся за побои толстяк, – не слышали, что ли, как он в столовой вырубил одного чувака, а потом ещё троих в туалете?

Обе с ещё большим интересом посмотрели на меня.

– Меня зовут Габи, сокращённое от Габриэль, – вторая сразу протянула руку, которую я пожал, – а это Таня и Вонючий Боб.

– Я не вонючий, – тот попытался отказаться от этого сомнительного прозвища, но удар острым локтем в бок заставил его поморщиться от боли.

– Реми, – сухо представился я, – не вонючий.

Мои слова, но более всего серьёзный вид заставили всех фыркнуть от смеха, несмотря на обстановку и события. А ещё через пять минут на улице громко завыли многочисленные сирены, и вскоре на лифте поднялись четверо полицейских в броне и с ними старший явно одарённый в высоком статусе. Браслета не было видно, но по его свободной манере поведения становилось понятно, что он не боится словить пулю.

Найдя нас, он вежливо спросил:

– С вами всё в порядке?

Подростки, все сидящие на большой кровати Генри, кивнули, а он явно заметил, что я нахожусь от двери так, чтобы в любой момент оказаться вне зоны выстрелов.

– Нас попросили отвезти вас в другое место, более безопасное, – сказал он, – можете позвонить родителям, они вам подтвердят.

Дождавшись, когда подростки это сделают, он продолжил:

– Вещи берите по минимуму, там всё есть.

– Офицер, а можно я домой пойду, я вообще тут оказался случайно в гостях, так что мне точно ничего не угрожает, – не сильно рассчитывая на успех, проговорил я.

Он покачал головой.

– Приказ взять под охрану был про всех.

Пришлось мне смириться.

Вскоре, узнав, что у троих никаких вещей и нет, поскольку их достали из машины внизу, нас спустили на лифте и погрузили в два броневика, увезя куда-то за город, в узкие бойницы я видел, как мы покидаем Токио.

Приехали мы на какую-то огороженную территорию, где нас заселили в комфортные номера, выполненные в классическом японском стиле, а также приставили слуг. Когда мы переоделись в выданные кимоно, нас пригласили завтракать, и появившаяся строгая женщина объяснила, что мы находимся на горячих источниках клана Хата, наше пребывание здесь бесплатное, и мы вольны посещать любые процедуры, но придерживаясь правил отеля.

Повеселиться и погреть тела в и правда горячей воде удалось лишь пару часов, поскольку после этого нагрянули полицейские, а также молчаливые люди в чёрных костюмах, которые развели подростков по отдельным комнатам и начали всех нас допрашивать.

Мне достались два весельчака, а также тип со шрамом на пол-лица. Вопросы сыпались как из рога изобилия, я отвечал сухо и скупо: проснулся от шума, выхватил оружие, пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой. Такие ответы их не сильно удовлетворили, но я упирал на то, что вообще оказался там в гостях совершенно случайно, поскольку мой дом должны были снести, так что пусть они лучше свои порывы направят на подростков, которых хотели похитить. Их же больше всего интересовал вопрос, не было ли среди похитителей одарённых, ведь тогда бы я не смог так просто положить нападающих, оказавшихся простыми бандитами из гетто. Но я объяснял, что, кроме тех, кого видел и убил, других людей рядом не было.

Расстались мы крайне недовольные друг другом, ну, если быть совсем уж точным, то недовольными остались они, а мне было всё равно, это не мои разборки точно. Ещё одним светлым окном стало то, что от школы нас освободили до конца недели, и до возвращения их родителей из поездки, а также проведения расследования мы все остались на горячих источниках. Чему лично я был очень рад, мне всё равно негде жить, так почему бы не воспользоваться полным пансионом?

На выходные приехали родители и разобрали своих чад, при прощании Генри предложил поехать с ними, но я вежливо отказался, сказав, что быть его другом уж слишком опасно. Поэтому остался здесь до понедельника, тем более что меня никто не выгонял из этого прекрасного места.

Глава 6

Всё хорошее когда-то заканчивается, закончилось и моё халявное безделье. В понедельник пришлось вызывать такси и ехать в школу. Особого ажиотажа моё появление не вызвало, о внутренних разборках между кланами в единственной газете Японии, конечно же, не писали, но, судя по озадаченным лицам школьников, информация об этом наружу всё же просочилась. Со мной снова стали здороваться, а потому я упал за парту в классе, приготовившись скучать и дальше.

– Хочу также напомнить вам, что со следующего триместра у вас занятия физкультурой заменяются на занятия по развитию дара, – краем уха я расслышал голос учителя и вернулся из своих мыслей обратно в класс. – Прошу это учесть и распланировать свой день, а также посещение дополнительных внешкольных кружков по этому предмету.

«А ведь и правда, у нас ещё ни одного урока не было про дары эти и прочее, – понял я, вспомнив посещённые ранее уроки, – надо узнать у Генри».

Едва урок закончился, я отправился на перемене искать англичанина, обнаружив его в компании трёх парней, которые, прижав к стене, слегка попинывали моего нового «друга». Пришлось ворваться в этот интимный кружок, с разбега выбив коленом одного из них, который, словно кегля, улетел в коридор, а двух других уложить на пол боковыми хуками. Отряхнув пыль с формы, я задумчиво посмотрел на ошарашенного англичанина, который сидел на полу, прижавшись спиной к стене и закрывая голову от ударов.