На Калиновом мосту над рекой Смородинкой

Глава 2

– Как думаешь, это безопасно?

– Лена, ты считаешь, кащ теперь будет сутки напролет бродить вокруг Лихолесья? Тебе, кстати, волноваться нечего – тебя-то он не видел.

– А и увидит, невелика беда. Колдовать-то я не умею.

– Тем более.

После разговора с матерью мы просидели дома целую неделю. Сестра поначалу предлагала мне не покидать пределов Лихолесья до конца каникул, но я на такой подвиг была не согласна – это ж почти месяц, а я уже за одну неделю затворничества от скуки начала подвывать на луну, солнце, стены и деревья. Мама с дедом Касьяном, конечно, постарались загрузить нас работой по дому, но моя душа требовала радости и развлечений.

Поэтому сегодня, в чудесный воскресный день я уговорила Елену выбраться, наконец, из нашего заколдованного леса и прогуляться на ярмарку в расположенный неподалеку городок Славоградик.

И теперь мы, одетые согласно здешней провинциальной моде в яркие цветастые платья, резво шагали по широкой проселочной дороге навстречу шумным торговым рядам, скоморохам и каруселям.

Я хоть и храбрилась, однако по сторонам все равно поглядывала с опаской – не мелькнет ли где-нибудь светловолосый мужчина с холодным взглядом и сине-голубой аурой. Мужчина, к слову, так и не мелькнул.

До города мы добрались быстро и без происшествий. Как только миновали главные ворота, сразу окунулись в шумную ярмарочную суету. Жители Славоградика – люди веселые и улыбчивые, праздники очень уважают и устраивают их с завидной регулярностью. Каждая ярмарка у них – шумное народное гуляние, поэтому торговцы этот городок любят и везут сюда товары со всей округи.

Едва мы ступили на ярмарочную площадь, Елена сразу же потащила меня к каруселям. Вообще, «каталки» в городках Солары примитивные – качели-лодочки или «Лошадки», которых по кругу гонит большое колесо, а его, в свою очередь, вращают рослые сильные мужчины. Куда этим аттракционам до земных американских горок или элорийского туннеля иллюзий! Между тем, хоть мы с сестрицей давно не дети, а «Лошадок» все равно любим, и катаемся на них при каждом удобном случае. Любовь эта родом из детства, как и леденцы на палочках. Их мы, кстати, сегодня тоже наелись – сразу после того, как прокатились кругов пятнадцать на карусели.

После этого наши пути разошлись: Еленушка отправилась выбирать нитки и пряжу, а я решила посмотреть украшения (среди незамысловатых ожерелий частенько попадались такие, чьи камни-бусины можно использовать для зелий и эликсиров) и лекарства в аптекарском ряду, которые потом также применяла во время ворожбы.

Бусы я выбирала долго и тщательно, заставила трех продавцов переворошить все свои короба. Потом примерно столько же времени с каждым из них торговалась, и, в конце концов, положила в свою корзинку четыре нитки – коралловых, янтарных, сердоликовых и жемчужных ожерелий. Пригодятся.

В аптекарский ряд я шла в отличном расположении духа. И не напрасно – сегодня, как нарочно, у каждого второго продавца было чем поживиться. Моя корзинка постепенно заполнялась пучками трав, деревянными коробочками и склянками. Когда же деньги, которые взяла с собой, почти закончились, я решила, что покупок на сегодня достаточно и пора идти искать сестру.

Но едва отошла от последнего прилавка, как внезапно получила сильный толчок в плечо.

– Посторонись, добры люди, дай ходу! – весело крикнула какая-то румяная женщина поистине необъятного размера, протискиваясь сквозь толпу, как рыбачья лодка через тронувшийся лед.

От неожиданного удара и громкого голоса толстушки я вздрогнула и выронила из рук корзинку. Сердце испуганно екнуло – от удара склянки с отварами наверняка разобьются и зальют высушенные травы. Но испугаться по-настоящему я не успела – проходивший мимо мужчина среагировал быстрее и подхватил мою ношу, прежде чем она коснулась земли.

– Спасибо, уважаемый… – начала я, повернувшись к нему, но слова тут же застряли у меня в горле.

Передо мной стоял давешний светловолосый кащ. И протягивал мою корзинку с покупками.

Вот и встретились.

– Держи, красавица, – сказал мне воздушник. – Не роняй.

Я взялась за корзину, а мужчина, прежде чем отдать, на мгновенье задержал ее в своих руках, цепким взглядом всматриваясь в мое лицо. Он был высокий, почти на голову выше меня, широкоплечий, со светлой кожей, голубыми глазами и длинными волосами цвета платины, заплетенными в мудреную косу – вылитый северянин, которого за какой-то надобностью занесло в наши южные земли.

Меня он явно узнал – в его глазах зажглись веселые огоньки, а на тонких губах заиграла улыбка. Эта улыбка почему-то меня разозлила. Я почти вырвала свои покупки из его рук, и буркнув: «Благодарствую», – быстрым решительным шагом пошла прочь.

Он остался стоять на месте, и я спиной чувствовала его внимательный колючий взгляд.

***

Елену искать не пришлось – мы с ней столкнулись возле лотка с леденцовыми петушками. Ее корзина тоже была забита покупками, а сама сестра находилась в прекрасном настроении.

Мне вдруг пришло в голову, что нам будет лучше вернуться домой порознь. В то, что кащ встретился мне сегодня случайно, я не верила ни на грош. По дороге выследить он меня не мог, я бы почувствовала. Наверное, поджидал прямо здесь, на ярмарке. То есть, Елену он не видел. А если и видел, то не знает, что это – еще одна берендейка. От нее магией даже не пахнет – ни дать, ни взять простая человеческая девушка.

– Ленка, здесь кащ, – шепнула я сестре, беря ее под руку и ныряя с ней обратно в толпу.

– Что?!

– Сейчас мы с тобой разделимся. Я пойду к реке, а ты изобрази интерес вон к тем скоморохам. Потом осторожно зайди за сцену и порталом отправляйся домой. Кольцо с переноской у тебя?

– Да…

– Повезло, а я свое в горнице оставила. Да не дрожи ты так! Кащ в такой толпе для нас безопасен.

– Вася, я тебя одну не оставлю.

– Не говори глупостей. Я уйду домой через реку. Попрошу Малашу, она меня проведет.

– Вася…

– Лена, главное доставить домой тебя. Мне он ничего не сделает. Не успеет.

– Васенька…

– Лена, миленькая, просто сделай, как я сказала, ладно? Клянусь тебе, со мной все будет хорошо.

– Вася, я мать позову.

– Зови. Только отправляйся домой.

Сестра кивнула. Я отпустила ее руку, и Елена тут же смешалась с толпой у помоста, на котором выступали скоморохи.

А я с самым непринужденным видом, на который была способна, направилась к реке.

Нет, воздушника я не боялась. Он пока никакой агрессии по отношению ко мне не проявлял. Даже наоборот. Корзинку мою поймал, разговаривал вежливо. Вряд ли он меня караулил с таким уж злобным умыслом. Мы, берендейки, вымирающий биологический вид, за покушение на одну из нас остальные стихийники с него голову снимут.

Тогда зачем я ему понадобилась?..

Неожиданно я поймала себя на мысли, что мне бы хотелось, чтоб светловолосый кащ пошел следом за мной. Вдруг бы он ответил на мои вопросы?

Возле реки оказалось тихо и душно. Ярмарка была в самом разгаре, и разудалый люд еще не настолько набрался браги и медовухи, чтобы устраивать в местной Зоренке после народных гуляний народные купания. Поэтому сейчас тут наличествовала только пара седовласых рыбаков и румяная женщина с коромыслом.

Что ж, если отойти от них на пару десятков метров, можно спрятаться за вон той плачущей ивой и позвать Малашеньку – местную русалку.

Вдруг мои волосы осторожно, едва заметно шевельнул прохладный ветерок, а совсем рядом, за спиной раздалось:

– Не испортятся ли от речной влажности твои травы, красавица?

Я тотчас же обернулась. Воздушник стоял в двух шагах от меня. И приветливо улыбался.

– А тебе, что за дело до моих трав, добрый человек? – улыбнувшись в ответ, сказала я.

– Да, собственно, никакого дела мне до них нет, – пожал плечами мужчина. – Но, согласись, красавица, разговор завязать было как-то надо.

– И зачем же тебе, добрый молодец, со мной разговоры разговаривать?

– Познакомиться хочу. Не каждый же день можно на ярмарке повстречать настоящую берендейку.

Я фыркнула.

– Можно подумать, ты меня сегодня впервые увидел. Признайся честно – выслеживал?

– Конечно, выслеживал, – спокойно ответил кащ. – Как иначе я бы тебя нашел? Я, красавица, после нашей встречи на озере, все эти дни только о тебе и думал.

Мои щеки невольно покрылись румянцем. Вспомнилась и мокрая прилипшая к телу сорочка, и отсутствие под ней белья, и пристальный взгляд этого белобрысого стихийника.

– Подсматривать за купающейся девушкой некрасиво, – чуть смущенно сказала я.

– Зато доставляет кучу удовольствия. Эстетического, – хитро подмигнул воздушник.

– А ты, добрый молодец, нахал…

– Какой есть, – развел руками мой собеседник. – Меня зовут Влад. А как твое имя, красавица?

– … и мутный какой-то, – продолжала я. – Шел бы ты своей дорогой. Меня матушка с детства учила, что берендеям с кащами общаться противопоказано.

– Можно подумать, нам с тобой есть что делить, – фыркнул воздушник. – Кащей, на Соларе осталась небольшая горстка, а вас, берендеев, и того меньше. Если с кем-то из нас что-то случится, магическое равновесие Солары снова пошатнется. Нам с тобой, красавица, нужно друг друга беречь и уважать. Ссориться, сама понимаешь, чревато.

На самом деле, он прав. Тем более, кащи уже реабилитированы – пятьдесят лет изгнания прошли. Да и, честно говоря, неправильно это – относиться с предубеждением к фактически невиновным людям. Вряд ли этот Влад убивал берендеев. Если посмотреть на него магическим взглядом, видно, что он старше меня, но моложе Варвары, а значит, если во время войны мой собеседник уже и родился, то был еще совсем маленьким мальчиком.

А вот его интерес ко мне непонятен. Он ведь тогда, неделю назад, через полстраны прилетел, чтобы моим купанием полюбоваться. Ну, тут все ясно – всплеск магии земли почувствовал и примчался на живого берендея посмотреть. А следить зачем? Знакомиться для чего? Настолько сильно ему понравилась девушка в мокрой сорочке? Ага, так я и поверила. Вопросы, одни вопросы…

– Меня зовут Василиса.

– Приятно познакомиться, – улыбнулся Влад и протянул руку для рукопожатия, а когда я вложила в нее свою ладонь, наклонился и поцеловал мои пальцы. – Очень приятно.

– И что мы будем делать дальше? – поинтересовалась я, высвобождая руку из его мягкого захвата. Воздушник послушно ее отпустил.

– Предлагаю немного прогуляться. Хотя бы вдоль реки. А то вон те мужички с удочками подозрительно на нас поглядывают.

Я бросила взгляд в сторону. Ну да, поглядывают. Причем, с неодобрением. Кащ-то выглядит, как иноземец, а связи местных девушек с иноземцами тут не приветствуются.

Прогуляться и поболтать на интересные мне темы я была бы не против, да только есть опасения, что с минуты на минуту тут появится обеспокоенная мать – Елена-то, скорее всего, до терема нашего уже добралась…

– Увы, мне пора домой, – ответила воздушнику. – Причем, прямо сейчас.

– Жаль, – понятливо кивнул Влад. – Ну что ж, до свидания, Василиса. Думаю, мы с тобой еще увидимся.

Он еще раз улыбнулся, развернулся и скрылся в ближайших кустах. Небо тут же потемнело, налетел холодный ветер. Но через пару секунд небосвод снова разъяснился, опять стало жарко.

Я огляделась по сторонам, и отправилась звать Малашу.

***

Домой я вернулась вовремя, как раз, чтобы успеть перехватить сестру у маминого кабинета. В свете последних событий рассказывать Варваре о встрече с Владом мне не хотелось. Она ведь тогда до конца каникул запрет меня в тереме, а потом лично отконвоирует в Элорию, а то и в саму студенческую общагу. На всякий случай. И там я в страшных муках умру от любопытства. А, может, и раньше – дома от скуки.

Еленушке моя просьба сохранить произошедшее на ярмарке событие в тайне совсем не понравилась.

– Вася, ты сдурела? – прямо поинтересовалась она. – Это ж кащ!

– И что?

– Как что?! Воздушник, Вась! Они же нас истребляли!

– Лена, нас с тобой никто не истреблял. Даже не пытался.

– Василиса, не придирайся к словам! Этот твой Влад может быть опасен.

– Во-первых, он не мой. А во-вторых, по поводу опасности ты преувеличиваешь. Подумай сама – убивать меня он не стал, да и вряд ли собирался, потому что понимает, как сильно это чревато. Использовать тоже никак не сможет – продолжать знакомство с ним я не собираюсь. Так зачем рассказывать о нем матери? Мы же с тобой, по сути, на ярмарку сходили без происшествий. Ну поймал незнакомый мужчина мою корзину, ну заговорил, познакомился. Что в этом такого особенного?

– Знаешь, – скептически сказала сестра, – из всего того, что ты сейчас наговорила, мне понравилось, что общаться с этим кащем ты больше не планируешь.

– Так ты не скажешь матери? Лена, миленькая, не говори! Она же меня из Лихолесья никуда не выпустит.

– А если воздушник тебя опять где-нибудь подкараулит?

– Я буду с собой переноску носить, всегда. Клянусь тебе.

– Ладно, – неохотно согласилась Елена. – Сделаю вид, что сегодня ничего особенного не случилось. Только, Вася, пообещай, что не будешь делать глупости.

Можно подумать, я часто их совершаю!

– Обещаю, – уверенно сказала сестре.

Мое слово обычно крепкое, и я его всегда держу. Однако в этот раз свои обещания я сдержала лишь отчасти. Нет, кольцо с одноразовым порталом надела сразу и больше его не снимала, даже в бане мылась вместе с ним. Мать с сестрой этим были особенно довольны. А вот по поводу глупостей…

Через три дня я снова отправилась к своему любимому озеру. Не потому что захотела искупаться, а потому, что была уверена – там я встречу Влада.

Светловолосый воздушник не выходил у меня из головы. Я постоянно вспоминала наш разговор и все чаще думала про кошку, которую сгубило любопытство. Нет, Елену я не обманула, продолжать знакомство с кащем я действительно не собиралась. Пусть только ответит на мои вопросы – и скатертью дорога. Хотя… Что греха таить, было в моем новом знакомом что-то притягательное, даже волнующее. И дело здесь не только в запретности наших с ним взаимоотношений, не только в его стихии, с которой на Соларе я еще никогда не сталкивалась. Дело, как это ни странно, еще и в нем самом. В правильных резких чертах лица, в бархатном голосе, во внешности, необычной не только для этих краев, но и для большинства магов нашего мира в принципе. Вот берендеи, например, темноволосые. Ну, в редких случаях, русые. Драки, все, как один, огненно-рыжие, унды вообще могут быть любой масти, однако их волосы на свету всегда отливают голубым или зеленым. Про воздушников мать рассказывала, что они очень светлые, так как живут в основном в северных горах. Но одно дело услышать, и совсем другое – увидеть своими глазами.

Словом, Влад – экзотика во всех отношениях. А я так люблю исследовать новое, непонятное и экзотичное!..

Три дня я убеждала себя, что встречаться с кащем в третий раз – верх идиотизма. А на четвертый надела купальник, поверх него сорочку и сарафан, домашним сказала, что иду за травами, и отправилась навстречу приключениям.

Через Лихолесье перелетела уткой, у границы перекинулась, и на людскую землю ступила уже в человеческом обличье.

Влада я увидела сразу, как только вышла на берег озера. Он ждал меня на его противоположной стороне. Едва я оказалась в зоне видимости, кащ появился из-за прибрежных кустов и помахал мне рукой. Ему ничего не стоило перелететь на мой берег по воздуху, но делать это он явно опасался. И правильно – не известно, какой сюрприз ожидает воздушника, подойди он так близко к Лихолесью. Я уже хотела снова превратиться в утку и перелететь к нему сама (чай, не гордая, не облезну), как вдруг меня подхватил теплый поток воздуха, и через пару секунд я уже стояла рядом с Владом. Даже испугаться не успела.

– Ты все-таки пришла, – улыбнулся воздушник.

– И тебе доброе утро, – несколько ошарашенно ответила я. – Давно ждешь?

– Не очень. Со вчерашнего дня.

– О! Это что же, ты уже вторые сутки живешь возле этого озера?

– Получается, что так.

– А если бы я не пришла?

– Ты бы пришла. Рано или поздно, но – обязательно. Вы, девушки, очень любопытные существа, а тебе наверняка интересно, почему я хожу кругами возле вашего заповедного леса.

Что ж, он совершенно прав.

– Ну, раз так, – я уселась на торчащую из густой травы кочку и разгладила на коленях сарафан. – Тогда рассказывай.

– Что рассказывать? – не понял Влад.

– Зачем я тебе понадобилась, конечно. Только, добрый молодец, давай сразу к делу, ладно?

– Ты куда-то торопишься? – улыбнулся кащ, опускаясь на траву напротив меня.

Какой же он все-таки рослый. Сидит прямо на земле, а наши с ним глаза аккурат на одном уровне.

– Пока не тороплюсь, но и целый день лясы точить не могу. Мать против того, чтобы я с утра до вечера по лесам да озерам шаталась. А она у меня строгая, с ней не забалуешь.

– Понимаю, – кивнул Влад. – Наслышан я про Варвару-ягу.

– Ягу? То есть привратницу?

– Да. Она ведь хранительница Калинова моста, верно? Про нее говорят, что она грозная и очень могущественная.

– Так и есть, – пожала я плечами.

Так и должно быть. Попробуй, удержи пространственный портал-коридор, если ты слабая и вялая.

– С нами, воздушниками, у Варвары особые счеты, – продолжил кащ. – Поэтому я и решил поговорить именно с тобой. Помощь мне нужна, Василиса.

– Какого рода? – заинтересовалась я.

– Мы вымираем, – грустно улыбнулся Влад. – С тех пор, как закончилась война магов, не родилось больше ни одного каща. Ни от союзов друг с другом, ни от людей, ни от других стихийников. Из всех воздушников Солары я самый молодой, а ведь я родился в начале второго года войны.

Значит, ему сейчас должно быть 52 года. Не мальчик, конечно, но для мага это еще не возраст. Если будет жить мирно и спокойно еще лет триста проживет, а то и больше.

– У вас с тех пор не родилось ни одного ребенка?

– Нет, дети рождались. Но все они пустоцветы. Если так пойдет и дальше, через некоторое время наш мир снова окажется на грани катастрофы, но теперь уже из-за того, что из нее уйдет сила воздуха. Мы долго пытались выяснить причину такого магического бесплодия и пришли к выводу, что виной всему отдача от заклинания, вызвавшего эпидемию среди берендеев.

– А что по этому поводу говорит объединенный Совет магов?

– Драки и унды считают, что мы преувеличиваем масштаб проблемы. Мол, кащей осталось почти двадцать человек – в разы больше, чем стихийников земли, а для магического равновесия этого вполне достаточно. К нам давно относятся пристрастно и совершенно не хотят мыслить в перспективе.

– Понятно, – задумчиво кивнула я. – А чего же ты хочешь от меня?

– У вас, берендеев, есть возможность управлять живительной силой земли. А у нас есть особый артефакт-накопитель, который можно ею наполнить. Если бы вы помогли собрать в него эту силу, мы могли бы попытаться вылечиться от нашей болезни. Я выносил эту идею на обсуждение в объединенном совете, но меня даже слушать никто не стал.

– Посчитали, что вы замыслили очередную диверсию?

– Наверное. Вроде как берендеи у нас, уж извини за прямоту, существа вымирающие, охраняемые законом и всем волшебным сообществом, и абы кого с подмоченной репутацией к ним допускать никто не согласен. Только мы ведь не дураки, Василиса, и проблемы всемирного характера нам ни к чему. Нам нужна помощь и больше ничего. Поэтому, когда мои сигнальные кристаллы в один прекрасный день засекли на нейтральной территории активность магии земли, я поначалу даже не поверил такой удаче. Прилететь, правда, не успел, но когда активность проявилась снова, сразу же сорвался с места и примчался сюда.

– Ты меня здорово напугал.

– Извини, пожалуйста. Я хотел просто проверить, действительно ли это колдует берендей, а еще, по возможности, лично попросить о помощи, раз уж другие волшебники нам в ней отказали. А когда прилетел и увидел тебя…

На его лице расцвела такая мечтательная улыбка, что я густо покраснела.

– Мне надо подумать, Влад.

– Подумай, – согласился он. – Я буду ждать твоего решения.

– Прямо здесь будешь ждать? На озере?

– Если понадобится, могу и здесь.

– Тут сыро и лягушек много.

– Тогда буду ждать дома, – снова улыбнулся он. – Когда ты выйдешь из Лихолесья, я об этом узнаю. И прилечу туда, где ты будешь находиться.

Вот, значит, как он разыскал меня на ярмарке!

– Хорошо, – я встала со своей кочки. – Тогда до встречи, Влад.

– До встречи, Василиса.

Глава 3

Дома о разговоре с Владом я, конечно, ничего не сказала. Не трудно догадаться, какая была бы реакция моих родных, если б они узнали, что я по собственной воле встречалась с кащем. Я вела себя, как ни в чем не бывало, хотя меня так и подмывало рассказать обо всем сестре.

Сама же то и дело возвращалась мыслями к встрече на озере. Вообще, я могла бы махнуть на проблему воздушников рукой. Какое мне дело, кто у них там рождается, а кто нет? Нас, берендеев, вообще по пальцам пересчитать можно. К тому же, раз Совет магов от их воплей о вымирании отмахнулся, значит, у него были на то причины. Ответы на некоторые свои вопросы я получила, так что логично было бы выбросить из головы светловолосого каща и заниматься своими делами.

Вот только поступить так я не могла. Потому что бросить на произвол судьбы того, кому нужна помощь, претит самой природе магов земли, да и чисто по-человечески – гадко и отвратительно. Преступники, которые истребили берендеев, уже давно наказаны, а ненавидеть ни в чем не повинных людей, по меньшей мере, глупо. К тому же воздушник прав – если с кащами что-то случится, быть беде.

Два дня я обдумывала каждое слово из нашего с Владом разговора и размышляла, как бы, не привлекая особого внимания, проверить, не обманул ли меня белобрысый стихийник.

А на третий день к нам в гости явился Валериэль.

Этого унда обожала вся наша семья. Не смотря на то, что Валерик на несколько лет моложе Варвары, для нас с Еленой он всегда был другом детства. Есть у магов воды одна интересная особенность – как их стихия способна изменять форму, так и они, легко и естественно, могут корректировать свою внешность, «перетекая» из одной в другую. Валериэль этой способностью пользовался напропалую. Когда мы с сестрой были детьми, он, помолодев до нашего возраста, лазал с нами по деревьям, катался с ледяной горы, играл в прятки и догонялки. Мы росли, и он «рос» вместе с нами.